– Признаюсь, странно. Сам недоумеваю. Я вообще-то решил вчера развеяться. Сел на проходящий поезд. Остановился в Дельфах, решил прогуляться до порта. Казалось бы, что я забыл здесь?
Юлиус нахмурился еще больше. Он окинул взглядом окрестности, выискивая следы засады. Вполне возможно, Фавн все подстроил и сейчас попросту валяет дурака. Как именно учитель узнал, где собирается бросить якорь его ученик, можно прояснить потом. А сейчас нужно глядеть в оба и не дать себя одурачить. Ведь, если вспомнить, из-за этого "одурачить" в плавание отправился именно Корпс.
Гераклид в очередной раз пытался что-то втолковать Флавии. Та заливисто хохотала и махала на художника рукой. До мошенника донеслось "Ой, да ладно", сказанное с неповторимой интонацией.
Леонид с Александром в одной руке и свитком в другой спускался по трапу. Рядом с ним шел Парокл, который… нес дорожные сумки. "Пожалуй, он единственный, кто об этом подумал", – Юлиус почувствовал легкий укол совести.
– Я заберу свиток и скопирую, чтобы отдать заказчику, когда он появится, – Фавн продолжал улыбаться, но цепко следил за Корпсом. Он сделал шаг к ученику, протянул руку… но тот, вместо шага навстречу, синхронно отошел назад.
– Что такое? Я всего лишь хочу скопировать свиток. Мы же так договаривались.
– Почему я сам не могу это сделать? – Юлиус отступил еще на шаг.
Ответная ухмылка Фавна не обещала ничего хорошего.
"Ага, – лихорадочно рассуждал Корпс, прикидывая шансы на успешное отступление без потери свитка. Шансы казались удручающе малыми. – Значит, насчет копии дорогой учитель меня тоже надул".
– Сделку можно считать аннулированной, смекаете?
Юлиус еще никогда не был так рад голосу Парокла. Возможно, именно из-за этой радости смысл фразы дошел до мошенника не сразу.
– А, так вы уже вместе. Что же ты сразу не сказал? – Фавн кивнул Диосу и улыбнулся.
Правый угол рта у старого мошенника подрагивал – увидев это, Юлиус впал в легкую панику. Когда у старого пройдохи, который обычно великолепно себя контролировал, начинался нервный тик, это могло значить одно из двух: либо он настолько зол, что в ближайшие пять минут кто-то из присутствующих отравится на прогулку по Елисейским, либо Фавн очень удивлен.
– Так ты его и не спрашивал, – Парокл подошел к Корпсу и положил тому руку на плечо так, будто они были закадычными друзьями. – К тому же, он ведь не знает о нашем договоре.
– Договоре? – Юлиус усмехнулся – исключительно в качестве самообороны.
Теперь все трое улыбались, как родственники богатого дядюшки на похоронах. Каждый пытается выразить подходящие по случаю чувства, а в голове при этом табуном носятся мысли "сколько он мне оставил?" и "не удастся ли урвать побольше?".
– Когда я просил Фавна раздобыть мне эту бумажку, я и представить себе не мог, что ты решишь добираться до нее столь извилистым путем – через курорты, Кракенов, стада тритонов и шайки пиратов. А когда мы с тобой встретились, глупо было не составить компанию, раз уж ты охотился как раз за тем, что мне самому было нужно.
– Идиллия и гармония, – похлопал в ладоши Фавн. – Однако хотелось бы поинтересоваться все же – с деньгами теперь что? На идиллии далеко не уедешь, и супа из нее не сваришь.
– Если учесть, что формальные условия соблюдены, и документ добыл именно Юлиус… – Парокл задумчиво потянул себя за губу. Потом сложил пальцы в замок и, вывернув ладони, громко хрустнул суставами. – Я отдам тебе двадцать пять тысяч.
– Сорок и сейчас! – Фавн не был бы Фавном, не начни он торговаться.
Юлиус мигом представил себе врата Аида и слюнявого, но весьма опасного цербера, с которым Лиссей делит сферы привратного влияния: "Слушай, собака, может, уберешь лапу? Хоть на ладонь… Да не мою, а свою. Что с того, что твоя больше…. Честно-честно. Кристально честно".
– Тридцать и через два дня, – говоря это, Диос настойчиво тянул Юлиуса в сторону, прочь от причала – к трактиру. Оттуда слышались вскрики Флавии, туда же шел Леонид с Александром под мышкой. – Нам пора. Встретимся у восьмерной шестеренки на вокзальной?
– Идет, – у Фавна опять дрогнул рот. Но теперь Юлиус понимал – это все же удивление. Значит, не так страшно. – В пять. Не опаздывай.
И Лиссей растворился в толпе, а Юлиус с удовольствием накинулся на спутника – благо теперь для этого был отличный повод:
– Что же ты не сказал, что тоже работае… Орк побери, то есть я работаю на тебя?
– А зачем? Так ведь интереснее.
– Интереснее? – у Юлиуса аж дыхание перехватило от возмущения. – Интереснее? А если бы меня, например, пираты убили?… Или рабское судно пошло ко дну? Или…
– Я верю, что ты виртуозно выдумываешь "если бы да кабы", но также при этом я на сто процентов уверен – скука была бы для нашего похода губительней лишних поворотов сюжета. Однако, если ты соскучился по рутине, она тебя ждет. Ты когда-нибудь пытался проникнуть к оракулу в ситуации, когда тебе "не назначено"?
– Софистические рассуждения отлично тебе удаются, дружочек-заказчик, – Корпс криво усмехнулся и вытер испарину со лба. – Но не думаешь ли ты отвлечь меня от следующего, весьма логичного в данной ситуации вопроса – зачем тебе понадобился план?
– Не люблю, когда люди накладывают руку на вещи, истинной ценности которых не представляют. Звучит, может быть, и туманно, зато правда. К тому же, рассказывая об оракуле, я вовсе не пытался отвлечь тебя. Наоборот – предупреждал о реальной угрозе.
"Угрозе, как же…" – подумал Юлиус скептически. В его памяти остался факт, проникновения в святая святых в исполнении Гераклида Аквуса. Уж если чудаковатому скульптору-художнику-поэту удалось сотворить подобное, то для блистательного мошенника все должно было пройти еще легче. Была, правда, маленькая деталь, про которую Юлиус забыл – приглашение на встречу. То самое, которое досталось Гераклиду как предсказателю-победителю. Сейчас такой бумажки у них с собой не было.
…
Час спустя после первой попытки нахрапом прорваться к Оракулу у них было множество документов, но ни один из них не приближал к вожделенному разговору с богом.
Прошение об аудиенции. Приложение к прошению "Анкета". Приложение к прошению "Изложение вопроса". Приложение к прошению "Сведения о доходах". Формуляр "Личные вещи". Анкета "Питомец (грызун)". Специальное приложение "Для жрецов и жриц, которые не могут наладить контакт с богом без помощи оракула".
Не стоит забывать, все это в двух экземплярах…
Гераклид с пеной у рта доказывал служащим, что он – посланник богов. Служащие кивали, доставали новые анкеты "Посланник богов (возвернувшийся за консультацией)" и совали их рассвирепевшему комку жира, в который превратился Аквус.
Флавия пыталась пустить в ход женские чары – улыбающийся монах предложил ей заполнить прошение соискателя на вакансию "Жрица при Оракуле".
Леонид багровел и топал ногами, призывая кары на головы ничтожных "бумажных карликов". Все закончилось тем, что ему пришлось заполнять "предложение об оптимизации", а затем заверять, выстаивая длинные очереди в три разных кабинета.
Юлиус же попробовал подкупить служащего, чтобы их пропустили без очереди. Но получив в ответ квитанцию "о добровольном пожертвовании" и ничего более, мошенник нахмурился и отошел в сторону, предпочитая наблюдать за этой вакханалией издалека.
Диос, меж тем, наслаждался происходящим – на лице расплывалась довольная полу-улыбка, а в глазах горел огонь торжества. Корпс запросто мог представить Парокла руководителем всей этой трагикомедии без счастливой концовки и с длительными антрактами.
– Что-то ты не очень рвешься попасть к Оракулу, дружочек, – произнес мошенник, подходя к сопернику-компаньону-нанимателю.
– Ерунда, – отмахнулся Парокл. – Всего лишь выжидаю момент для жульничества, – Диос улыбнулся. – И ты мне поможешь. Вдвоем эта шутка проделывается куда легче.
Парокл достал из кармана бланк, какие-то оттиски и печати, разложил на скамье для посетителей и принялся колдовать.
Юлиус, поначалу смотревший скептически, спустя какое-то время восхищенно ударил себя ладонью по лбу. Естественно! Как же еще победить властителей бумажек, как не с помощью бумажки?
И вот, склонившись над Диосом, он увидел, как тот старательно выводит последние строчки в "Направлении на гигиеническую обработку помещения, ввиду возможных контактов с вредными духами и угрозой заражения "божественной лихорадкой", которая смертельна для человека, как создания увечного по сравнению с иными сущностями". Это был шедевр казуистики, который воистину мог стать грозным оружием в руках знающих людей.
"А с ним приятно иметь дело, – задумчиво покивал головой Юлиус. – Если бы не его характер и не условия, при которых мы впервые столкнулись, могли бы стать замечательной командой".
Диос поднялся, смахнул с плеча невидимую пылинку и состроил выражение лица, которое Юлиус определил как исполнительное, придурковатое и донельзя прямолинейное. Как судно с паровым двигателем, у которого заклинило штурвал. Длинное морское путешествие давало о себе знать – сознание исправно выдавало ассоциации корабельной тематики. Не воспользоваться этим было бы просто расточительно.
– Я буду твоим советчиком. Профессионалом из близкой сферы, – сказал Юлиус, почувствовав, что в голове сложился образ. – Специалистом по очищению корабельных помещений: трюмов, кают и кубриков – от крыс и насекомых путем их тщательной обработки содовыми растворами.