"Не думай, что эти ширмы поставлены специально для того, чтобы что-нибудь от тебя скрыть. - Уоттер указал на стул, стоящий у одной из перегородок, и, закинув руки за спину, качнулся на носках. - Напротив, мне хочется, чтобы ты имел возможно более полную информацию обо всем, что тебя заинтересовало на Базе".
Он посмотрел на меня, видимо ожидая моей реплики, но я молчал.
"Насколько я понимаю, сегодня, самое позднее завтра, ты намерен покинуть нас, и тебе интересно было бы знать, откуда на Базе взялось столько людей и что им здесь нужно, так?"
"Так", - подтвердил я.
Уоттер пробежался по крохотному помещению, образованному ширмами, и остановился напротив меня:
"Что же ты тогда молчишь? Замучил всех расспросами, а сейчас словно воды в рот набрал?"
"А зачем спрашивать? Ты ведь знаешь, что меня интересует. Или без наводящих вопросов рассказывать не можешь?"
Уоттер неожиданно улыбнулся:
"Не хочешь, значит, вопросы задавать? Ну ладно, придется так все рассказывать, хотя я и не готовился к лекции. Но позволь тогда прежде спросить, как тебе понравились люди на Базе?"
Улыбался он хорошо, и мне стало неудобно за свои подозрения. Время кровавых злодеяний и пиратских шаек миновало, и изображать из себя сыщика по меньшей мере глупо.
"Если бы сотрудники Базы не были так удивительно красивы, я бы сказал, что они мне нравятся. Мне не нравятся тайны. Кроме того, я знал Томаса Остина. Местный экземпляр, конечно, симпатичнее, но я предпочитаю иметь дело с оригиналом".
"Ах вот оно что… - Уоттер немного помолчал. - Но если дубликат от оригинала ничем, кроме оболочки, не отличается, чем он хуже?"
Я вздрогнул.
"А откуда взялась оболочка, да еще такая шикарная?"
Я знал, что при полной амнезии применяется метод наложения чужой памяти, но случаи использования энцефалон-матриц крайне редки.
Дальше можно не пересказывать - Уоттер записал наш разговор.
Звездный Волк, в продолжение всего рассказа вертевший в руках диктофон, включил его:
"- Оболочку сделали.
- Одну?
- Одиннадцать.
- Значит, все люди, работающие на Базе, вовсе не люди?
- Разве Раули не человек? Или Виктор? Ну ладно, не будем ходить вокруг да около. Метод наложения энцефалон-матриц был разработан более тридцати лет назад…
- Но применяется очень редко. Вопрос о целесообразности двойников обсуждался уже на всех уровнях и…
- Да. Именно поэтому я заканчиваю свои исследования на Нелыси, а не на Земле.
- Но кому нужны двойники, дубликаты живых людей?
- А неживых? И кроме того, ведь это люди. А люди нужны людям. Да и самим себе тоже. Зачем женщины рожают детей?
- Хорошо, но зачем тебе, именно тебе нужны двойники?
- Сначала мне нужен был лишь один двойник - копия моей жены. Она, я имею в виду оригинал, полюбила другого, но жить без нее я не мог.
- И… ты сделал дубликат?
- Да, она работала в моей лаборатории, и достать матрицы ее мозга не составляло труда. В архиве имелись матрицы всех сотрудников.
- Но надо же было внести в них какие-то изменения, а на современном уровне науки, я слышал…
- Матрицы были сделаны до того, как Мирабель ушла от меня.
- А остальные сотрудники Базы?
- Тоскливо жить одному. И даже вдвоем. Кроме того, один положительный результат - это еще не результат, а я хотел продолжать работу, и мне были нужны помощники.
- Понятно. Ты создал еще десять человек. Но неужели люди соглашались, чтобы ты использовал их матрицы?
- В основном да… Все необходимое я обговорил и приготовил еще до постановки первого эксперимента, и, давая согласие, мои друзья ничем не рисковали.
- Ладно, оставим в покое матрицы. Но как тебе удалось достать столько оболочек, откуда?
- Я же говорил - сделали. Елизавета Изгарова, не та, которую ты видел на Базе, а другая, оригинал, работающий на Земле в Институте биомоделирования, - моя сестра.
- Ну и что?
- Она один из лучших конструкторов биологических структур.
- Я плохо разбираюсь в биомоделировании и…
- Великолепное признание. Но в этом вообще мало кто разбирается. Так вот, моя сестра закончила работы профессора Мурасаки и в состоянии смоделировать любое животное и даже, грубо говоря, вырастить человека в пробирке. Ну, естественно, не она одна, а институт, которым она руководит.
- Может вырастить гомункула?
- Вот именно. Нужно только задать параметры, а еще лучше - подыскать модель…"
Звездный Волк выключил диктофон.
- Уоттер с сестрой еще в детстве мечтали о создании двойников, их мать погибла, когда они были совсем малышами. Ты понимаешь? Они хотели, чтобы на Земле не было сирот. Ведь сделать энцефалон-матрицы не так уж сложно.
- Это бессмертие?
Звездный Волк кивнул:
- И бессмертие тоже.
- Значит, на Земле об этом еще никто ничего не знает?
- Знают несколько человек из института Изгаровой. Именно поэтому я и хотел с тобой посоветоваться. Изгарова уже докладывала в Совете о своих работах, но про эксперимент, проводимый Уоттером, здесь пока неизвестно.
- Он хотел, чтобы ты доложил Совету о результатах его исследований?
- Да. Он собирался сделать это сам, но раздумал. Вместо него на Землю прилетела Гастель. Раули Гастель.
Гастель слегка кивнула, подтверждая все сказанное Звездным Волком.
- Так что ты можешь посоветовать?
- Разве вы еще не решили, что делать?
Звездный Волк пробормотал что-то нечленораздельное и распушил свою замечательную бороду.
- Я-то решил, но мнение человека незаинтересованного… Да, кстати, вот кто послужил прообразом двойников.
Он протянул мне кассету.
Я вставил ее в приемник, расположенный под креслом.
Видеостена на мгновение погасла, потом в глубине ее возникла скульптура.
- "Аполлон из Помпеи", - пояснил Звездный Волк.
"Аполлона из Помпеи" сменила следующая скульптура.
- "Дискобол" - скульптор Мирон, "Дорифор" - скульптор Поликлет, "Юноша из Марафона" - скульптор неизвестен, так называемая статуя Германика, - комментировал Звездный Волк смену скульптур в глубине прозрачной стены. - "Нимфа" Клодиона, середина восемнадцатого века, "Нимфа" Лоренцо Бартолини, тот же век, "Три грации" Антонио Кановы.
Изображения в стене погасли.
- А…
- Тебя интересует, кто послужил моим прототипом? - спросила Гастель, поднимаясь со своего кресла. - Я сделана по оригиналу. Ее, то есть меня первую, звали Мирабель. Разойдясь с Уоттером, она вышла замуж за Аланэ, и с нее он лепил центральную фигуру в композиции "Река".
Это действительно была она! Я знал и любил эту скульптуру! Ну как же я не догадался сразу? Значит, она была женой Уоттера…
- А Уоттер?
- Надеюсь, он понял свою ошибку и не будет делать второго двойника Мирабель, - тихо сказала Гастель и отвернулась.
Звездный Волк обнял ее за плечи и привлек к себе.
- Так какой же совет ты мне дашь? Они ведь люди. - Он глазами указал на Гастель.
- Совет? - Я не мог скрыть удивления. - По-моему, ты ждешь не совета, а поздравлений. И я тебя поздравляю. С Нелыси ты привез кое-что получше жира панцироносцев. Гастель, до знакомства с тобой он не был склонен к сомнениям и колебаниям!
- Из мальчика он превращается в мужа, - улыбнулась Гастель и посмотрела на Звездного Волка снизу вверх.
- Жаль, я любил его уверенного и убежденного в своей правоте.
- Я тоже. Но если нас очень утомят его рефлексии, мы отправимся на Нелысь. К тому времени у "Умирающего галла" уже успеет отрасти борода.
Я с недоумением посмотрел на Звездного Волка.
- Понимаешь, я не мог отказать Уоттеру. Он так убедительно доказывал, что хорошего человека должно быть много, - виновато усмехнулся Рэд. - Но в матрицах мозга борода не фиксируется, а без бороды это буду уже не я, а совсем другой человек.
1987 г.