- Вселенная меняется, - ответил Фафнир. - Меняется куда стремительнее, чем люди могут представить. Вы краткоживущи, обделены способностью чувствовать истечение сил, тварное для вас выше и предпочтительнее бестелесного… Древние народы уходят, люди завоёвывают Среднюю сферу, вытесняя своих предшественников, многие из которых не хотят и не могут сдаваться без боя. Волшебством человек не обделён, но лишь немногие избранные владеют ничтожными его крохами. Ваш род получил иной дар и покровителя, о котором никто из нас не смел даже мечтать… Вы особенные, не такие, как первосотворенные. Иное дело, как вы воспользуетесь своим даром. Хорошо зная людей, думаю, что многим он окажется не по силам.
- Почему же?
- Тяга к материальному пересилит. В этом опасность.
Эрзарих, как и было обещано, не встревал - то, о чём беседовали годи и воплощённый дух, было выше его варварского разумения. Одни хорошо: Фафнир указал дорогу, вверх по Рейну до устья, оттуда к восходу. Золотой бург стоит на побережье, ошибиться нельзя. Яснее ясного, не заплутаешь.
…К реке вышли в сумерках. Лес неожиданно расступился, открыв широкую ленту седой реки и тёмный противоположный берег. Далее простиралось обширное междуречье Рейна и Альбиса, бесконечные и сумрачные Тевтобургские пущи, где некогда сгинула армия Публия Квинтилия Вара, зловещий Мёрквуд, горы Богемии и истоки Данубиса.
Там, впереди, лежали неизведанные и гиблые земли, на которых не сумела закрепиться античная цивилизация - только лишь Клавдий Друз, приёмный сын Октавиана Августа, совершил невероятное: в девятом году до Рождества этот талантливый полководец и возможный наследник колоссальной Империи переправился через Рейн во главе нескольких лучших легионов, с боями дошёл до берегов Альбиса, где и погиб.
Лишь его сводному брату Тиберию удалось повторить это достижение и привести к недолгой покорности Риму варварские племена междуречья.
Вскоре по распоряжению Августа, отлично понимавшего, что удержать эти гигантские пространства будет невозможно никакими силами, Тиберий вывел легионы на западный берег Великой реки и восстановил границу Империи по Рейну. С тех пор в ответ на варварские набеги римляне ограничивались молниеносными карательными экспедициями на восток, не уходя от побережья дальше чем на полсотни миль.
Пять столетий в огромном плавильном тигле "дикой" Германии созревала сила, которая выплеснулась на Рим и подвела черту под тысячелетней историей великого государства. Что происходило за рекой сейчас, не знал никто. Может быть, и к лучшему.
- Дорога, - сразу отметил Эрзарих. - Каменная, ромеи строили. Ездят по ней много и часто, лошадиный помёт свежий, на земле по краю отпечатки подков. Подковы с тремя шипами, как посмотрю. Такие делают остроготы, Амалунги. До большого бурга рукой подать, к темноте успеем. Видишь дымы над рекой?
- Бонна, - уверенно кивнул Ремигий. - Городом правит рикс саксов Эорих. Как говорила Хильдегунда, он держит торговлю по реке. Саксы торгуют, значит примут если не с распростёртыми объятиями, то хотя бы без враждебности - незачем пугать людей, у которых есть серебро и золото.
- Конечно, проще отобрать, - рассмеялся лангобард. - Но только на дороге, в бурге нельзя, там любого человека охраняет закон и слово рикса.
- Вот когда закон станет охранять тебя везде, германцы перестанут быть варварами, - отозвался епископ.
- В лесу один закон: твой меч. Поспешим, темнеет…
Лошадки ступили на старинный "консульский" тракт, проложенный ещё в эпоху раннего принципата, при Нероне и Клавдии. Некоторые плиты потрескались, на обочине слегка раскрошились, в стыках между прямоугольными камнями проросли хилые травинки, но Ремигий был уверен: via Germania прослужит ещё не одно столетие. Вскоре обнаружился гранитный столб, чуть покосившийся, но целёхонький.
По камню было выбито: "BONNA IV. CONS. DEC. EM. DENT", что означало вполне доступное каждому уроженцу Италии: до Бонны осталось четыре римские мили, возведено при консуле Деции Эмилии Дентате. У основания столба неаккуратная варварская рука нацарапала сочетание рун, дарующих удачу в пути и символизирующих Вотана-странника.
Цивилизации соединились, иначе и не скажешь.
Ни встречных всадников, ни попутчиков - люди стараются добраться до бурга засветло, а вечером никто не рискнёт отправиться в дорогу. Эрзарих не ошибался, власть рикса распространяется на окрестные земли, однако до постоянной стражи на торговых путях варвары пока не додумались, никаких разъездов и следящих за порядком дружинников.
Напали верги - обороняйся. Останешься жив, но лишишься имущества - жалуйся риксу, только тогда он отправит своих воинов на поиски татей. Ну а если отобьёшься без ущерба, то все вопросы снимаются, свободный вооружённый человек сам себе хозяин и сам в ответе за собственные жизнь и добро. Абсолютная демократия, какая республиканскому Риму и не снилась!
- Удивлён, - проворчал в бороду Ремигий. - Надо же, город-то выглядит как и прежде…
Бонну никогда всерьёз не штурмовали: отозванные в Италию легионы и римское гражданское население ушли отсюда, оставив "бург" в сохранности, а бережливые германцы ничего не разрушали без надобности, проявляя своё "варварство" только там, где не собирались оставаться надолго.
К чему разорять большой тёплый дом или стену, которая оградит от нападения врага? Какой безумец сожжёт крепкие пристани для лодей? Разрушить старую римскую мельницу? Да за такое руки отрубить мало!
Разумеется, Бонна не раз переходила из рук в руки, ею поочерёдно владели готы, вандалы, аланы и, наконец, саксы - племя, к которому иные варвары относились с тихой насмешкой. Торгаши, мол. Разве пристало воинам марать руки о ремесло, приличествующее лукавым грекам, продажным ромеям и каверзным галлам?
Истинный воин, потомок великих героев Скандзы, добывает серебро в кровавой сече, клинком разя супостата! Саксы зубоскальства не спускали, доказывая, что мечом владеют не хуже других, а священная ярость подвластна всякому народу, одновременно не забывая считать монеты и слитки серебра в виде длинных прутьев, которые так и назывались - "саксонский хворост".
Эорих дружил или был в союзе со всеми окрестными вождями, торговал с фризами и батавами, отправлял обозы к сикамбрам и бургундам, рейнская и морская рыба в бочках шла по Рейну в Гельвецию, ну а соль, обмениваемая у поморских фризов за железные плуги, оружие и добротные ткани, ценилась везде, солеварен к западу от Великой реки было немного.
Богатый рикс всегда привлекает внимание вождей победнее, но выковырять Эориха-сакса из укреплённой Бонны казалось делом немыслимым - скупердяйство и торгашество этого племени имело оборотную сторону: они могли себе позволить самое лучшее оружие, дружинные через один облачены в настоящие кольчуги (знающий кузнец с помощниками мог сделать за год от силы две-три такие брони!).
Кроме того, владетели Бонны и Колонии Агриппы спокон веку сражались в пешем строю, который после знакомства с римлянами и их тактикой был улучшен и реорганизован. Саксы быстро уяснили, что плотный строй щитников запросто удержит кавалерию неприятеля, а традиционно сражающиеся поодиночке лангобарды, алеманы или даже могучие готы разобьются о стену щитов, как водные брызги о скалы.
Долины Рейна Эориху было мало - душа чересчур благоразумного варвара желала большего. Много лет он вынашивал почти невыполнимый план: отгородиться от агрессивных сородичей не просто рекой, а морем. Так, чтобы жить спокойно, богатеть и умножать свой народ.
Приветив у себя кафолического книжника-бокарью, проповедника-грека, рикс узнал о строении мира и ещё двадцать зим назад начал отправлять боевые дружины на остров, называемый Британией.
В семьях саксов, как и у иных варваров, рождалось много детей, больше половины выживали благодаря устроенной жизни, голода здесь не знали. Много детей - много воинов! Лишних можно отправить за море - посмотреть, как там, отыщутся ли подходящие земли?..
Отыскались. Британия была населена кельтами, свирепыми и жестокими, но слишком разобщёнными. Младший брат Эориха с дружиной уже сумел захватить угодья на западном побережье острова, отстроил бург на месте разрушенного римского Камулодуна и каждый год принимал пополнение, отправляемое в Британию риксом.
Впервые в истории варвары занялись тем, что в Риме именовалось созданием постоянных колоний.
- …Знаешь, что он задумал? - Изрядно пьяный, но вполне ясно мыслящий грек по имени Никодим понизил голос до шёпота.
Ремигий с вниманием слушал.
- Эорих вовсе не дряхлый старик, ему сорок два года, рикс полон сил и планов. Уже этим летом он собирается строить большой флот в устье Рейна. По-настоящему большой, в несколько сотен лодий. Ещё через год-другой он соберёт свой народ, летом, - когда нет штормов и ветер благоприятствует! - погрузит на корабли и отправится завоёвывать Британию! Представляешь, каково?
…Прежде этот дом принадлежал какому-то безвестному центуриону, теперь же его занимал отец Никодим из Адрианополя - советник рикса, человек учёный, но склонный к пьянству.