- Не беда, сейчас увидим, на кровати есть мерные зарубки. Ага. Я так и знал. И ты туда же. Вот она, отметка в четыре локтя, аккурат мой рост - куда тебе дальше тянуться было? Как я эту лишку в документе укажу?
- Но ты же грамоте обучен, цифры знаешь - вот и замерь.
- Я тебе что, Архимед, чтоб каждую дробь глазом отмерять? Я до ста считать умею, а большего от нас, чиновников, и не требуют. Многие и того не знают.
- Н-ну… ну запиши - четыре локтя с лишкой.
- Нет. Это будет непорядок. У каждого своя лишка, а в документах надо всё точно указывать. Видать, опять придётся старым верным способом…
- А-А-А-А!!! Стой! Погоди! Опусти топор! Я лёжачи немножко расслабился, вот и растянулся вдоль, а на самом деле во мне ровно четыре локтя! Сейчас сожмусь до правильной длины, сам увидишь!
- А не обманываешь? Сдаётся, ты меня перехитрить хочешь.
- Нет-нет, ну что ты! Вот, смотри: иэххх-х-х-х-х…
- Гм. И вправду подровнялся. Повезло тебе, паря. Пишу: рост - четыре локтя.
- Спасибо! Храни тебя Дий, благодетель! Всю жизнь за тебя богов молить буду! Ну, всё уже? Я могу идти?
- Ку-уда?! А взвешиваться? И учти: гирь у меня хватит ровно на два таланта. Аккурат мой вес!
Повторный выбор
Два корабля, словно гончие псы, замерли в ожидании в бухте острова Скирос. На прибрежной скале стояли двое: мускулистый парень с дорожным мешком на плече и красивая женщина средних лет в ослепительно белом пеплосе. Несмотря на резкий утренний бриз, её волнистые волосы с лазурным отливом лишь слабо колыхались - и, похоже, порывы ветра не были тому причиной. Чувствуя важность момента, внизу притихли воины. Никто из них не осмеливался даже голову поднять - все знали, что сейчас там, наверху, по сути решается судьба похода.
- Сынок, прошу тебя, подумай ещё раз, прежде чем сделать окончательный выбор. Вот два плода. - Женщина протянула руки перед собой. - Выбери этот - и ты проживёшь очень долго, гораздо дольше, чем можешь себе вообразить. Твоя жизнь станет мирной и безмятежной, а твой род - наш род! - будет многочисленным, богатым и уважаемым. Ты познаешь маленькие радости существования и насладишься ими вдосталь.
Если же выберешь этот… - Женщина отвернулась и заговорила тихо, через силу. - Твоя жизнь исполнится блеском и славой, но оборвётся в самый неожиданный момент. О тебе будет сочинять гимны вся Эллада, но их не успеют донести до твоего слуха. В мудрости своей ты постигнешь суть жизни - но на то, чтобы полной мерой использовать свои знания, у тебя просто не хватит времени. Подумай об этом, - она поднесла руки к его лицу и с мольбой поглядела на сына.
Юноша помедлил секунду, разглядывая спелые средиземноморские фрукты, а затем решительно взял плод из левой руки и с удовольствием захрустел им.
- Ты действительно так уверен в своём выборе? - спросила мать, закусив губу. - Пойми, я ведь желаю тебе только добра. Я, как и любой родитель, прежде всего хоте… хотела, чтобы мои дети жили долго и счастливо, мечтала понянчить…
- Спасибо за угощение, мама, ты всегда знала, чем меня порадовать, - мягко прервал её юноша, а затем протянул женщине надкушенный фрукт. - Попробуй сама - увидишь, тебе тоже понравится.
Плод выпал из руки растерянной матери, парень виновато улыбнулся и взял её за руку.
- Прощай и будь счастлива.
Он нежно поцеловал женщину в щёку, обнял её, повернулся и быстро зашагал вниз по извилистой тропке.
Лицо женщины начало меняться, строгий греческий профиль уступил место круглым щёчкам и носу-картошке, пушистые седые клочки расположились вокруг лысины, под белоснежной накидкой обрисовался довольно внушительный животик - и спину героя проводил взглядом уже бородач весьма почтенного вида и возраста.
- Ничего не понимаю, - озадаченно пробурчал он и смачно вгрызся в другой плод. - Ну вкусная ведь груша, спелая, сочная, ароматная… - Старик пожал плечами и швырнул огрызок пролетающей чайке. - Что они все, помешались на этих яблоках?! Древо Жизни можно спилить за ненадобностью?
Суть меча
- Теперь понял, брат, какова у меня жизнь? - в очередной раз восклицал Дионисий и хлопал Дамокла по спине.
- Понял, - кротко соглашался Дамокл.
- А тебе ведь понра-авилось на троне сидеть, - с пьяным прищуром говорил Дионисий, грозя любимцу пухлым пальцем. - Ну скажи, понравилось, да? Ага-а, по тебе видно! Всего день на троне посидел, а уже и слезать ему не хочется. Если б не меч, тебя сам Геракл, небось, с места не сдвинул бы, да? Э-эх, ты-ы…
Дамокл пытался возражать, но громкая музыка заглушала его протесты. Перед ложем тирана чернокожая танцовщица из Нубии извивалась в неистовой любовной пляске, толстяк весело хлопал ей в такт. Время от времени девушка поправляла ласковыми пальчиками венок из чабера, съезжавший на царственное ухо, и продолжала кружиться в танце.
- Что, хороша, да? - кивал на неё Дионисий и восхищённо цокал языком. - Видел бы ты свою рожу тогда, за обедом, когда она для тебя танцевала! Я даже начал бояться, что ты и её сожрёшь вместе с пирогом. Ещё п-пирога хочешь? Держи, дома такого не дадут! - совал он в лицо Дамоклу горсть мясной начинки вперемешку с нежным слоёным тестом. Молодой человек осторожно брал с ладони самый большой комок, благодарил, и осоловелый Дионисий вытирал руку о хитон проходящего раба.
- Говоришь, счастье… Ты вот эту мою вечную боль счастьем назвал? - Дионисий кивал вверх, где висел, слегка подрагивая и разбрасывая по залу блики, полированный меч. Всхлипнув пару раз от жалости к себе, тиран резко наклонялся к Дамоклу. - А хочешь, я тебе его подарю? Хочешь? А вот тебе! - делал он неприличный жест в сторону растерянного Дамокла. - Это мой меч! И вообще, чего тебе тут надо? Бегом, бегом домой! Ишь, меча ему захотелось… Эй, слушайте все! Кто попадёт в него тарелкой, тому подарю этот перстень! Н-на!.. Стой, куда побежал?.. Что, никто не попал? Не ври, а то казню! Я говорю, никто не попал, ясно? Э-эх-х-х-х, лю-у-уди-и…
* * *
Остроносая рабыня ещё раз попыталась вильнуть тощими бёдрами, но сделала это так неуклюже, что Дамокла передёрнуло, и миска со вчерашней бобовой похлёбкой чуть не опрокинулась на пол. Отослав повариху прочь, Дамокл присел на краешек кровати и напряжённо задумался. Через некоторое время он очнулся от размышлений и обнаружил, что вертит в руках длинный кожаный ремешок от сандалии.
На конце ремешка была завязана петля.
Молодой человек вскрикнул и с ужасом отбросил удавку прочь. Отдышавшись, Дамокл вытер со лба холодный пот, поднял двумя пальцами ремешок, опустил его в ларь и запер крышку на замок. Затем он сцепил зубы, выдрал нитку из разлохмаченного одеяла, снял со стены покрытый патиной меч, доставшийся ему ещё от деда, и аккуратно повесил клинок над ложем.
В эту ночь Дамокл спал как младенец. Во сне он, счастливый, сидел с Дионисием на двойном троне, а над ними на сверкающих нитях, вызванивая тихую красивую мелодию, колыхались мечи.
Над каждым - свой.
На подлокотнике трона со стороны Дамокла сидела прекрасная нубийка и раскачивала ласковым пальчиком клинок над его головой.
Последняя из бед
- Да ты хоть сама понимаешь, что натворила?! - Почерневший от гнева Эпиметей занёс над женой огромный кулак, но в последний момент сдержался и сорвал злость на массивном обсидиановом светильнике. Камень разлетелся вдребезги, капли масла брызнули на пол, испещрив тёмные плиты сотнями горящих точек.
До смерти перепуганная Пандора съёжилась и заслонилась краем пеплоса.
- Знаешь, что теперь будет? - продолжал рычать титан, потрясая распахнутой шкатулкой. - Мир захлестнут эпидемии, войны, всеобщая вражда, другие бесчисленные горести и несчастья! Знаешь, сколько здесь помещалось разных…
Запнувшись на полуслове, он внезапно уставился на что-то в глубине резного ящичка, издал невнятный звук, быстро захлопнул крышку и вытер со лба выступивший пот.
- Оказывается, всё не так страшно, - сообщил он притихшей жене. - Самая большая мерзость сбежать не успела.
Ткань медленно поползла с головы женщины. Из-под расшитого золотом края показался чёрный, полный любопытства глаз.
- Прости, милый. - Пандора прижала руки к груди и с мольбой глянула на титана снизу вверх. - Я знаю, что ужасно виновата, что очень подвела тебя. Но они так шуршали и шипели под крышкой, что я испугалась - вдруг ты откроешь, а они на тебя бросятся…
- Глупая женщина! - страдальчески закатил глаза Эпиметей. - По-твоему, мне бы они причинили вред, а тебе это сошло бы с рук?
- Ой, а ведь и правда! - Пандора взяла в руки мужнину ладонь и начала её ласково поглаживать. Её полная грудь как бы невзначай задела бок Эпиметея. - Какая же я дурочка! Надо было сразу об этом подумать. Ну пожалуйста, ну прости меня, безголовую, - ворковала она, всё сильнее прижимаясь к мужу, - я ведь не из злого умысла, сам знаешь - по глупости бабьей. Это же ты у нас голова, а я так…
Эпиметей взглянул на умильное лицо супруги, отвернулся и в сердцах сплюнул на пол.
- Тебя наказывать - что кошку бить: всё равно шкодить не перестанет, только хитрее сделается.
- Мурррр, - тут же потёрлась о плечо Пандора.
- Брысь, - с напускной мрачностью буркнул отходчивый великан и легонько оттолкнул жену.
- Ты мой самый умный… - Пандора запустила пальцы в длинные волосы мужа и начала почёсывать его за ухом. - Ты мой самый сильный… Ты мой самый грозный… Когда ты рядом, я ничего не боюсь… Даже этой, которая в шкатулке…
- Пока я рядом, она с места не двинется, - заметил титан и со вздохом приобнял жену за плечи.