Сын священника откинул полог шатра, по-прежнему не сводя глаз с Дьюранда.
- Твой отец тут, в лагере.
* * *
Барон Сванскиндауна был коренаст и широкоплеч, с серебристой щеткой усов. При появлении Дьюранда он недовольно приподнялся на тюфяке, кутаясь в одеяло.
- Владыка Судеб, - только и простонал он.
Макушка у него была безволосой, точно яйцо. Круглую лысину обрамляли коротенькие белоснежные кудряшки, доходящие до мочек ушей.
Скоро в шатре появились и остальные.
Барон Саллоухита проскользнул в помещение, всем своим обликом, от изборожденного морщинами чела до кончика заостренной бородки, больше всего напоминая какого-нибудь злодея из детской пьески. Шумливый молодой барон Хонфельский вошел, уже улыбаясь, и расхохотался в голос, увидев Сванскина в постели. Барон расположенного неподалеку Мернесса, коротышка с кудрявыми рыжими волосами, занял место возле стенки шатка.
Как и отец Дьюранда, барон Хрок из Коля.
Несмотря на дрожь, Дьюранд ухитрился изложить ситуацию и передать собравшимся баронам приказ герцога.
- С нашей-то численностью атака навряд ли сумеет прорвать осаду. Мы Радомору не чета. Я надеялся сперва дождаться вестей из Монервея, - проговорил Саллоухит.
Сванскин буркнул:
- По хорошему-то нам следовало бы ждать весточки от его чертового величества. Его войско должно поставить Радомора на место.
Саллоухит поднял брови.
- Кузен, ужели вы думаете, что король пошлет нам войска сейчас, когда выясняет отношения на границе с мятежным братом? Теперь, когда принц Эодан отбил у Эрреста Уиндовер, Рагнал этого просто так не оставит.
Дьюранд отер глаза. Выходит, распространяемые чернецами-Грачами слухи подтвердились. Королевство разваливается на куски.
- Гордыня принца Эодана станет нашей погибелью, - проворчал Сванскин.
- Пока сиятельные братцы ссорятся, мы должны подумать, не выслать ли гонцов к Радомору, - промолвил Саллоухит. - Возможно, мы сумеем выкупить осажденных за сходную цену.
Вот теперь Дьюранда пробрал настоящий холод. Немыслимо просто!
Сванскин кивнул.
- Радомор всегда был человеком чести - хотя нелегкого нрава. Я видел, как он скакал в бой при Хэллоудауне, круша распроклятых язычников.
Да прежде, чем они хотя бы начнут торговаться, все до единого в замке - мужчины, женщины, дети - погибнут!
- Вы не знаете этого человека, - вмешался Дьюранд.
Бароны повернулись к нему.
- Сэр, - проговорил Сванскин, - я служил вместе с сэром Радомором в войске короля. Он командовал воинами Ирлака, а я - Гирета. Я знал его благородного отца и присутствовал на свадьбе Радомора с дочерью его светлости. Он…
- Все они мертвы! - прорычал Дьюранд. - Все, кого вы упомянули. Альвен. Герцог Аильнор, отец Радомора. Даже его собственный сын.
В ушах Дьюранда бешено стучала кровь. Он готов был броситься на барона.
На щеках Сванскина расцвели алые пятна.
- Сэр, клянусь Небом, вы забываетесь!
Дьюранд покачал головой и слегка пошатнулся сам.
- Радомора, которого вы знали, больше нет. Я видел его после Хэллоудауна. Его отец - и тот это понимал. Он и его ручные дьяволы скрепили договор кровью. Серебром Радомора уже не купить.
Ему становилось все труднее стоять на ногах.
Улыбчивый барон Хонфельса шагнул вперед, положил руку на плечо Дьюранду.
- Значит, он нам недруг, да? - Барон ухмыльнулся, и светлая щетина на его массивном подбородке заколыхалась. Он был едва ли старше Дьюранда. - А герцог знает, сколько нас?
Дьюранд глубоко вздохнул.
- Да, ваша светлость. Знает. И Кирен, и Ламорик. Не успеете вы начать переговоры, все они будут уже мертвы. Приказ был - "выступать немедленно".
Хонфельс широко улыбнулся и пожал плечами.
- Ну значит, решено.
Сванскин что-то буркнул.
- Согласен, - проговорил Саллоухит. - Мы двинемся к городу.
Дьюранд в изумлении перехватил на себе взгляд отца. Барон Хрок, хотя и держал рот на замке, взирал на все эти пререкания довольно хмуро. Баронства Сванскиндаун, Саллоухит или Хонфельс были гораздо больше, чем Коль. И даже сам огромный, точно горный медведь, барон здесь казался как-то меньше, чем в своих владениях.
Барон Саллоухитский задумчиво потер подбородок.
- На то, чтобы добраться до города, нам нужен день, не меньше, даже если не ждать обозы. Если мы немедленно снимемся с лагеря, то к городу раньше сумерек все равно не попадем.
- Идти при свете дня, - поморщился Хонфельс, - и появиться слишком поздно для битвы.
- Да. - На лице Саллоухита была начертано лукавство.
Хонфельс хлопнул в ладоши.
- Ну и?.. Вы пытаетесь нас всех удержать. Правильно я понимаю?
Саллоухит в ответ слегка вздернул подбородок.
- Вроде того. Если мы выступим на закате, то доберемся до города примерно к утру или даже чуть раньше.
- А что толку от армии, которая всю ночь шла?
Барон Хонфельс пожал плечами.
- Тяжеловато придется. От нас до города - семь лиг по проезжей дороге. Земля размытая, колеи будут по колено.
Саллоухит снова улыбнулся.
- Зато мы можем застать Радомора врасплох.
- Не помешало бы, - согласился Хонфельс.
- Если Радомор догадается, что мы близко, он начнет окапываться. А если наши ирлакские друзья запрут ворота, мы окажемся снаружи без осадных машин - да и времени их строить у нас тоже не будет.
Сванскин поморщился и поднял руку. Похоже, прения с зеленым юнцом его утомляли.
- Значит, быть по сему. Если у нас и есть хоть какая-то надежда вышибить оттуда ирлакцев, нападать надо на рассвете - через день. Я отдам распоряжения. - Он покачал головой. - Чертов король Рагнал! Гарелин в оковах. Принц Эодан и земли Уиндовера откололись. Одному Небу известно, что стало с Монервеем. Королю следовало бы самому приехать сюда.
- Его величество, очевидно, считает иначе, - откликнулся Саллоухит. - В любом случае нам следует уведомить герцога Абраваналя о наших планах.
Хонфельс кивнул.
- Да, досадно было бы явиться в Акконель, когда весь гарнизон сладко спит в башне Гандерика.
Сванскин фыркнул.
- И где, по-вашему, мы найдем еще одного простофилю, который полезет в озеро?
- Я поплыву, - подал голос Дьюранд, вспоминая рокочущие угрозы озерного демона. Никого больше он не пропустит. А вся эта компания Дьюранду уже до смерти надоела.
Хонфельс опустил широкую ладонь на плечо молодого рыцаря.
- Подозреваю, приятель, едва ли нам удастся найти того, кто устал бы больше тебя…
- Пусть плывет, - буркнул Сванскин и проворчал себе под нос что-то насчет дураков.
Дьюранд посмотрел на отца - судя по виду, тот готов был уже прикрикнуть на Сванскина.
- Господа, чтобы пробраться мимо дозоров Радомора, я должен плыть после наступления темноты. Я пойду прилягу на несколько часов, а потом двинусь обратно. Времени хватит.
Саллоухит растопырил пальцы.
- Он уже один раз переплывал залив…
Дьюранду показалось, будто его отец хочет что-то сказать.
* * *
Проснувшись, молодой рыцарь увидел перед собой лицо брата.
Луны последней зимы не оставили на этом лице заметных следов. Хэтчин выглядел точно так же, как когда волновался о Дьюранде в Коле. За спиной у него, на западной стенке шатра, золотился солнечный свет.
- Мне сказали, уже пора, - произнес Хатчин. - Ты поплывешь, как только будешь готов.
После совета Дьюранд не стал искать родных, а провел весь день на соломенном полу чьего-то шатра - не столько по сознательному решению, сколько потому, что просто взял и свалился.
- Хэтчин, - сказал Дьюранд в виде приветствия.
Хэтчин изобразил умеренно-пылкую радость.
- Вести о твоих подвигах постоянно доходили до нас в Коль. Я слышал, ты сумел даже вытащить Ламорика из Орлиной горы - опасное место для заложника теперь, когда Рагнал созывает баронов на…
- Меня ждут у озера, - пробурчал Дьюранд. Пока он спал, кто-то накрыл его одеялом. После вчерашнего все мышцы болели, точно надорванные.
- Отец снаружи, - сообщил Хэтчин.
Дьюранд уже шагнул из шатра. Огромный лагерь, виденный им на рассвете, исчез. Из тысячи шатров сейчас оставался только один - тот, в котором он спал.
Отец Дьюранда стоял, сложив руки на груди. За ним над гладью озера - уже не серебряной, а золотой - сверкало Небесное Око.
- Дьюранд, - промолвил барон Хрок.
Юноша кивнул.
- Так ты в Акконеле?
Дьюранд чуть не рассмеялся.
- Да.
- Гм-гм… С Ламориком.
Прозвучало это почти неодобрительно.
- Теперь он наследник, - напомнил Дьюранд.
Отец кивнул.
Они стояли в теплом вечернем свете, не очень-то зная, что сказать друг другу.
- Ты поплывешь передавать герцогу сообщение?
Дьюранд посмотрел отцу прямо в глаза.
- Да.
Барон поскреб бородатую шею, глядя куда-то в землю между башмаками сына.
- Твоя мать постоянно о тебе говорит - с тех пор, как ты уехал, она многие часы проводит на коленях: молясь то о том, то об этом. Она, конечно, не знает, что сейчас ты в Акконеле.
- Мне пора возвращаться.
Завершив столь глубокую и содержательную беседу, барон кивнул.