- Спасибо хоть на этом, - хмыкнула Яли. - Не особо люблю стадию свободного полета без парашютов. - Молчание было ей ответом. - Так, ладно. Я прогуляюсь, посмотрю, что здесь и как, а ты пока выясни, это хотя бы тот мир, в который ты стремился? Или с этим тоже промахнулся?
- Я с тобой!
Яли только скривилась:
- Ой, не смеши меня.
- Это может быть опасно. Мало ли кто здесь ходит!
- Ваши крокодилы - вы их и спасайте! - озвучила девушка фразу из бородатого анекдота и растаяла в воздухе, оставив черта в гордом одиночестве.
Отпустить руку Эсме новый знакомый - видели мы таких знакомых у бусеу в пасти! - соизволил, лишь завернув за очередной поворот и остановившись в тупике: дома смыкались стеною, над головой нависали небольшие балкончики. И ни малейшего намека на двери, через которые можно было бы попытаться скрыться.
- А теперь давай поговорим, - протянул парень, отступая на шаг от Эсме. - Красавица, тебе не говорили о том, что воровать - плохо?
- Говорили, - мрачно бросила девушка, на всякий случай также отступая от него. Уж чего-чего, а душеспасительных моралей она совсем не ожидала. Вел бы уже к стражникам и не мучился.
- А о том, что воровать у представителя Пиковой гильдии - еще и опасно для жизни?
Эсме так и замерла с открытым ртом. Боги, во что она вляпалась?!
Крик застрял в горле. Слишком уж отчетливо поняла незадачливая воровка, что, если она закричит "караул", горло ей перережут раньше, чем на улицу выскочит хоть один горожанин.
- Итак, солнышко, я не слышу ответа. - По губам квартерона скользнула тонкая усмешка: похоже, этот мерзавец откровенно наслаждался происходящим.
- Не говорили, но я предполагаю, - выдавила его собеседница.
- Прелестно! - вздохнул он, покачав головой. - Такая детская непосредственность. И что же сподвигло тебя на такой подвиг, красавица?
Девушка на миг закусила губу и сказала первое, что пришло в голову:
- А у тебя на лице не написано, кто ты такой. - И ведь правду же сказала?
Парень словно и не заметил, что к нему обратились на "ты".
- Боже мой, куда катится мир… - Фальшивый вздох пики был слышен, наверное, на другой улице.
И вот почему-то именно эти слова больно задели Эсме.
- А что тебе не нравится? - не выдержала она. - Каждый зарабатывает как может. А мне еще сестер кормить. Зато на моих руках крови нет.
Последняя фраза явно не понравилась квартерону.
- Ты ведь не выше семерки, да? - осторожно поинтересовался он, зачем-то взвешивая на ладони невесть откуда появившийся кинжал.
Девушка сглотнула комок, застрявший в горле. На мгновение ей захотелось заявить, что она как минимум бубновая королева.
- Я не состою в гильдии, - с трудом выдавила она.
- Однако, - неопределенно протянул убийца, задумчиво проводя пальцем по блестящему лезвию. - А что же так?
Может, Эсме и могла бы ответить вежливо, но нервы были на пределе:
- Да ты знаешь, какие там взносы? - взвилась она.
- Две медянки для начинающих, - пожал плечами квартерон. - И пять - вступительный. Неужели так трудно собрать?
- Откуда ты вылез? - Кажется, на ее крик должна была сбежаться половина населения этого всеми богами забытого городка, но никто даже не выглянул. - А семь сребреников не хочешь? И вступительный - злотый!
Квартерон тихо присвистнул и даже удивился:
- Ты ничего не перепутала? В Алронде именно такие расценки.
- Извините, но у нас не Алронд, - язвительно скривилась девушка. - И не заметить это, кажется, очень трудно.
Неизвестно, до чего мог дойти этот разговор - может, собеседница и довела бы убийцу до того, что он просто перерезал бы ей горло, - но квартерон неожиданно рванулся к ней и резко толкнул в сторону.
Падая, девушка больно ударилась о землю:
- Какого черта?.. - Слова застряли у нее в горле: юноша валялся на земле, и сейчас ему было явно хуже, чем ей, - в его спине торчало оперенное древко болта.
По крайней мере одну из сестер Миисарт, Инге, в Дайхасе считали ведьмой. Нет, то, что магических способностей у нее не было, мог сказать любой горожанин: в противном случае, девушку уже давно забрали бы эмиссары если не императора, то герцога Корелийского точно - власти всегда нужны стоящие волшебники, - а вот тот факт, что старшая Миисарт прекрасно разбирается в травах и грибах, как средствах лечения самых разных болезней, наводил на определенные размышления. Впрочем, о матери ее, Агде, тоже ходили подобные слухи, но это совсем не мешало старухе жить на широкую ногу и содержать трех дочек: слухи о том, что две из них - подкидыши, отметались на корню. Ну и что, что одна на четверть темная эльфийка, вторая - лесная, а третья - и вовсе тренти? Все три квартеронки - смуглые, темноволосые, похожие друг на друга и вообще неразлейвода, так какая разница, родные они сестры или сводные?
Инге, одна из сестер, перебирала собранные травы, когда дверь их небольшого домика распахнулась и в сени ввалились трое. И если одной из прибывших была Эсме, то почему она волочет на себе какого-то парня? Да и заглянувшего следом за этой странной парочкой офицера городской стражи Инге совершенно не жаждала увидеть!
- Эсме, что происходит… - начала лекарка, поспешно захлопывая ящик трюмо: налюбовалась на его содержимое - и хватит. Потом еще посмотрит.
Договорить ей не дали:
- Инге, сестренка, ты уже дома? А я думала, до сих пор травы собираешь. - Эсме тараторила с такой скоростью, что травница не успевала вставить ни слова. - Представляешь, нашла я своего муженька! - Девушка ткнула кулаком в бок повисшего на ней парня, раздалось какое-то невнятное бормотание. Пьян он, что ли? Следующие слова подтвердили опасения Инге. - Представляешь, напился, как скотина, лыка не вяжет! Правильно мама говорила, от этих темных эльфов добра не жди - любят гульнуть на стороне. Напьются, как свиньи… Ой, офицер, это я не о вас! - Даже в полумраке комнаты было видно, как покраснел сопровождающий парочку остроухий полукровка.
На миг Эсме запнулась, подбирая слова, и Инге смогла влезть в ее монолог:
- Подожди-подожди, я не поняла. Какой муж? Кто напился?
- Да муженек же мой! Эта ж скотина уже второй день дома не появляется! Нашла я его, понимаешь? - Эсме сделала ударение на последних словах.
Инге хотела было возмутиться, что она не понимает абсолютно ничего, но натолкнулась на ледяной взгляд сестры, увидела, что офицер-полукровка настороженно нахмурился, и расплылась в улыбке:
- Все-все! Ну конечно же! Извини: забегалась, заработалась. Офицер, все в порядке, спасибо, что сестренку проводили до дома.
Стражник окинул насупленным взглядом комнату, выдержанную в классическом стиле "Ведьма злая, престарелая": на стенах висят пучки трав, в дальнем углу притаился лошадиный череп, на грубо сбитом столе едва теплится полдесятка почти растаявших свечей, на узкой лавке свернулся калачиком черный, едва заметный в темноте кот - и на всякий случай уточнил:
- Вы уверены, что все в порядке?
- Конечно! - в один голос заверили его сестры. - А с этим пьянчугой мы сами разберемся.
Но стоило двери за стражником закрыться, как разъяренная Инге развернулась к сестре:
- Может, объяснишь мне, что происходит? Что за пропойцу ты домой притащила? И замуж за него еще успела выйти?
Вот только ответа она так и не получила: Эсме, с трудом поддерживая своего спутника, шагнула к лавке и уронила его прямо на скамью, чудом не придавив спящего кота - тот в последний момент успел шарахнуться в сторону с отчаянным мявом.
- Помоги, - тихо выдохнула Эсме, и Инге с ужасом разглядела, что темное платье сестры все в крови.
Инге раньше никогда не занималась серьезными ранами. Одно дело - прикладывать подорожник на разбитые коленки сестер, и совсем другое - разбираться, что же произошло с притащенным Эсме парнем.
Торчащий в плече арбалетный болт, чуть прикрытый плащом, был обломан у самой кожи. В ответ на злобный взгляд травницы ее сестра стушевалась и тихо выдохнула:
- Мне же надо было его как-то до дома довести. А с такой палкой в плече…
- Обломала ты его как? - не выдержала лекарка. - Он же толстый!
- Не знаю, - хлюпнула носом Эсме, пристыженно опуская глаза.
Разбираться, кого и почему притащила сестра, сейчас было бы бессмысленно. Инге вздохнула и принялась расстегивать колет на раненом. Никаких признаков жизни тот не подавал.
- Других ран у него нет? - спросила Инге.
- Да вроде не жаловался, - тоскливо вздохнула Эсме. Пытаться снять колет и рубаху с пострадавшего было бы бесполезно - слишком неудобно он лежал. Все, что удалось Инге, это повернуть его на бок и осторожно оттянуть материал, пытаясь рассмотреть рану. Плотная ткань пропиталась кровью и прилипла к телу. Белоснежная рубашка с кружевным воротником - и того хуже: разорванная материя обвисла бахромой, странным образом намоталась на обломок болта. Выкручивать его, что ли, пытались?
Травница осторожно прикоснулась к торчащему из тела куску дерева. Как его извлечь, она пока плохо представляла.
- Принеси корпию, чистую ткань и воду, - нетерпеливо бросила она через плечо.
- Где я воду ночью возьму? - возмутилась Эсме.
- Мужчин домой приводишь, будь добра за ними ухаживать, - отрезала сестра.
Девушка замолчала, возмущенная столь резким замечанием, а потом неслышно отступила в сторону. Через несколько минут она стояла подле лавки, держа в руках то, что потребовала Инге.
- Лучше помоги на кровать отнести. Нечего ему в сенях валяться.
- А сразу сказать не могла?
Инге только губы поджала:
- Я не подумала.