- Ну что ж… вы были очень любезны, и я уверен, что смогу сдвинуть свое расписание. Может, пять недель?
- Мастер Баумондейн, если вы и ваши дочери будете заниматься исключительно моим заказом, начиная с сегодняшнего дня, и со всей возможной быстротой… сколько времени вам потребуется?
- О, мастер Фервайт, мастер Фервайт, поймите же, у меня есть и другие заказы очень состоятельных людей. Значительных людей, если вы понимаете.
Локки достал еще четыре золотые монеты и положил на кофейный столик.
- Мастер Фервайт, рассудите здраво! Это всего лишь стулья! Я приложу все усилия, чтобы как можно быстрее выполнить ваш заказ, но я не могу просто подвинуть других своих клиентов…
Локки положил рядом с горкой монет еще четыре.
- Мастер Фервайт, пожалуйста, мы отдали бы вам все свое время и за меньшую сумму, если бы мне не нужно было выполнять обязательства перед другими клиентами! Как мне объяснить им это?
Локки выложил еще восемь золотых монет, выстроив из них небольшую башню.
- Что у нас тут, Баумондейн? Сорок солари, когда вы рады были получить двадцать четыре.
- Сэр, прошу вас, моя единственная забота - чтобы у клиентов, сделавших заказы раньше вас, было какое-то преимущество…
Локки вздохнул и выложил еще десять золотых монет, разрушив свою башню и опустошив кошелек.
- Вы обнаружили нехватку материалов. Какой-нибудь необходимой древесины, или масла, или кожи. Вам нужно послать за ними: шесть дней до Тал-Веррара и шесть дней обратно. Так, несомненно, бывало и раньше. Вы все сможете объяснить.
- Да, но какая задержка. Они будут недовольны…
Локки достал из сумки второй кошелек и держал его перед собой в воздухе нацеленным, как кинжал.
- Верните им часть их денег. Вот, возьмите. - Он наудачу вытряхнул еще несколько монет. По прихожей разнесся звон металла о металл.
- Мастер Фервайт, - спросил мебельщик, - кто вы?
- Человек, который очень серьезно относится к стульям. - Локки положил кошелек рядом с грудой монет на столике. - Ровно сто солари. Отмените встречи, отложите другую работу, извинитесь и верните часть денег. Сколько времени вам потребуется?
- Возможно, неделя, - ответил Баумондейн шепотом, признавая свое поражение.
- Значит, вы согласны? Пока мои стулья не готовы, это мебельная мастерская Фервайта? У меня в сейфе Виллы Верданте есть еще золото. Если скажете "нет", вам придется прикончить меня, чтобы остановить. Договорились?
- Да помогут нам обоим боги, да.
- Тогда принимайтесь за работу. У вас есть чертежи, а я буду убивать время в гостинице. Известите меня, если захотите, чтобы я что-нибудь осмотрел. Я останусь, пока вы не закончите.
4
- Как видите, руки у меня пустые, а в рукавах такой отлично сшитой рубашки невозможно ничего спрятать.
Локки стоял перед высоким, в рост, зеркалом в своем номере на Вилле Верданте, одетый только в брюки и легкую рубашку из тонкого шелка. Манжеты сорочки были отвернуты, и он внимательно смотрел на свое отражение.
- Конечно, я не могу вытащить колоду карт из воздуха… Но что это?
Он картинным движением протянул руку к зеркалу, из нее вылетела колода, карты рассыпались по полу.
- Дьявольщина! - сказал Локки.
У него целая свободная неделя, а ловкость рук возвращалась удивительно медленно. Вскоре Локки обратил внимание на любопытное заведение в центре Салона Корбо - именно из-за него сюда так стремятся богатые бездельники, а бедняки глотают пыль, поднятую каретами, когда бредут в том же направлении. Называется это Развлекательная война.
Стадион леди Салжески - миниатюрная копия легендарного Стадиона Ультра в Терим Пеле, вплоть до мраморных статуй двенадцати богов, глядящих на арену из своих ниш. На головах богов сидели вороны и каркали, глядя на собравшуюся у ворот толпу. Пробираясь через эту толпу, Локки видел служителей всех сортов. Врачи склонялись к больным, носильщики несли больных (или слишком ленивых), всюду виднелись музыканты и жонглеры, стражники, переводчики и десятки мужчин и женщин, которые махали веерами и несли похожие на хрупкие грибы зонты, защищая хозяев от жаркого утреннего солнца.
Если об имперской арене говорили, что ни у одного самого сильного лучника стрела не долетит до другого края, копия этой арены у леди Салжески всего пятидесяти ярдов в диаметре. Обычных сидений нет; над ровным каменным полом на двадцать футов поднимаются ровные каменные стены, над которыми размещаются роскошные галереи; занавески на них раздувает ветер.
Трижды в день ливрейные лакеи леди Салжески раскрывают ворота перед самыми знатными гостями Салона Корбо. Одна галерея стоячая (с нее даже неплохо видно), и вход туда свободный, но большинство посетителей стадиона рассаживаются на сиденьях в роскошных ложах, где места стоят очень дорого и заказываются заранее. Вопреки требованиям моды Локки в свое первое посещение Развлекательной войны решил ограничиться стоячей галереей. У такого новичка, как Мордави Фервайт, еще нет репутации, которую нужно оберегать.
Арена расчерчена на черные и белые квадраты, каждый со стороной в ярд. Квадратов двадцать на двадцать, как в гигантской доске для игры "Поймай герцога". Если в этой игре используются маленькие резные фигурки из дерева и слоновой кости, на игровом поле леди Салжески действуют живые люди. Бедняки, закутанные в черные или белые плащи поверх одежды, заполняют места на поле по сорок человек с каждой стороны. Именно эта необычная работа - причина того, что они проделывают пешком долгий утомительный путь до Салона Корбо.
Локки уже обнаружил за стадионом два больших хорошо охраняемых барака, куда помещают пришедших в Салон Корбо бедняков. Здесь им позволяют умыться и дважды в день кормят на всем протяжении пребывания здесь, а пребывание это может быть бесконечным. Каждый "соискатель", как их здесь называют, получает номер. Трижды в день по жребию набирают две команды по сорок человек для участия в предстоящей Развлекательной войне. Единственное правило Войны - живые фигуры должны быть способны стоять, передвигаться и исполнять приказы; самым молодым среди "соискателей" по восемь-девять лет. Тех, кто отказывается участвовать, если по жребию выпал их номер, немедленно изгоняют из Салона Корбо и запрещают возвращаться. А быть выброшенным на дорогу без подготовки и припасов - смертный приговор.
"Соискателей" выводят на арену два десятка солдат, вооруженных длинными щитами и лакированными деревянными дубинками. Это все сильные мужчины и женщины, и движутся они с уверенностью опытных воинов; даже если все "соискатели" взбунтуются одновременно, у них не будет шансов на победу. Солдаты выстраивают "соискателей" в исходном положении на доске, сорок белых "фигур" и сорок черных, а между ними шестнадцать пустых квадратов.
В противоположных концах стадиона расположены две роскошные ложи, одна убранная черным шелком, другая белым. Места в этих ложах забронированы на много времени вперед, как посетители игорных домов заранее заказывают на определенный час карточный или бильярдный стол. Тот, кто в ложе, получает право командовать во время Войны фигурами своего цвета.
Этим утром Белой Главнокомандующей была молодая лашенская виконтесса; ее свита нервничала, но сама виконтесса с энтузиазмом ждала игры; окружающие делали записи и сверялись с табличками. Черным Главнокомандующим стал ириданец средних лет, с внешностью процветающего купца и расчетливым взглядом. С ним в ложе сидели маленький сын и дочь.
Хотя по соглашению между игроками отдельным живым фигурам разрешалось выдавать плащи особого цвета, что давало им большую свободу движений и действий, правила именно этой Развлекательной войны без изменений воспроизводили правила игры "Поймай герцога". Контролеры начали выкрикивать приказы. Игра медленно разворачивалась, черные и белые фигуры нервно передвигались навстречу друг другу; расстояние между противостоящими армиями медленно сокращалось. Локки удивился реакции публики.
В ложах сидели шестьдесят-семьдесят зрителей в сопровождении вдвое большего числа слуг, телохранителей, помощников и секретарей, не говоря уж о служителях в ливреях Салжески, которые бегали туда-сюда, принимая и доставляя заказы. Их энергичные движения казались странно противоречащими неторопливому, трудному передвижению фигур на доске.
- Что в этом такого захватывающего? - спросил себя Локки по-вадрански.
Но тут сняли первую фигуру, и появились Демоны.
Белая Главнокомандующая намеренно поставила одну свою фигуру, мужчину средних лет, под удар. За ним толпились еще несколько белых фигур. Это была явная засада, но Черный Главнокомандующий решил, что стоит произвести размен. По приказу Черного Адъютанта девочка-подросток в черном сошла с квадрата по диагонали и коснулась плеча мужчины средних лет. Мужчина повесил голову, и дикие вопли, донесшиеся из дальнего, левого от Локки угла арены, заглушили аплодисменты толпы.
На арену из бокового прохода выбежали шесть человек, одетых и сложные костюмы с черным и оранжевым рифлением; их лица закрывали уродливые оранжевые маски; длинные черные волосы развевались. Эти люди вскидывали руки, бессмысленно кричали и завывали, и толпа разразилась веселыми криками, глядя, как они приближаются к съежившемуся мужчине в белом. Демоны схватили его за руки и за волосы и, всхлипывающего, потащили к боковой стороне доски, чтобы предъявить толпе, как пойманного зверя. Один из Демонов, мужчина с громким гулким голосом, указал на Черного Главнокомандующего и крикнул: "Объяви наказание!"
- Я хочу объявить, - сказал мальчик в ложе купца.
- Мы ведь договорились, что начнет твоя сестра. Теодора, назови наказание.
Девочка сосредоточенно уставилась на арену, потом что-то прошептала отцу. Тот откашлялся и крикнул: