– Переместилась, на свою голову. Любопытно стало, кто такой умный. Как ты вообще догадалась, что меня достаточно просто назвать по имени, чтоб я услышала?
– Когда Фаньё… ну, то есть Ямаити, назвал свое настоящее имя, то вы сразу появились. И я подумала, что если вы на его имя так среагировали, то и на свое должны.
– Никому я ничего не должна. Еще раз позовешь – не явлюсь, так и знай! А то мчишься тут к ним с самыми благими намерениями, а тебя отравленными священниками кормят! Чтоб ему Разящий в истинном облике ночью явился да объяснил, что ноги надо мыть!
– Вы… – До меня наконец-то дошло: – Вы теперь не можете телепортироваться, потому что куснули служителя, который был весь в порошке? А как же тогда… Ну, вы же сперва драконом были, а потом уже превратились в человека. Или это и есть ваш настоящий облик?
– Облик тут ни при чем. Его я и сейчас могу менять сколько заблагорассудится. Это же не колдовство, а врожденная особенность. И, между прочим, их у меня не два, а гораздо больше. А какой из них истинный – это уже дело десятое.
– Но ведь летать вы без магии можете?
– Какие тебе сейчас могут быть полеты? Ты на земле-то усидеть не можешь, а уж на мне…
– Я могу! И на вас смогу! – Главное, побольше уверенности в голосе. Тогда у меня, может быть, и получится ее в этом убедить. А заодно и себя. – Тут же недалеко, полчаса пешком. Вон замок виднеется! Ведь вы же это расстояние за минуту пролетите! А уж это время я как-нибудь продержусь!
– Ты, допустим, продержишься. А он? – Драконица хмуро кивнула на Флая.
Я скосила глаза туда, где лежал парень, и в очередной раз убедилась, что с этой точки видно только его ноги. Пришлось пересилить себя и все-таки сесть. Ме-э-эдленно. Пейзаж сумасшедших кульбитов больше не выделывал, да и организм мой вел себя практически хорошо. Пару раз резануло где-то в груди, но это было вполне терпимо.
На ноги я подниматься пока не стала и несколько метров, отделявших меня от друга, проделала на четвереньках. Довольно бодро и даже без помощи Кимуры. Впрочем, сомневаюсь, что она стала бы мне помогать. В таком белом платье только с замызганными эльфами нянчиться.
Флай лежал на спине с закрытыми глазами. В позе не было ничего страшного. Казалось, что он просто спит. Или притворяется, что спит. А сейчас вскочит, засмеется и сделает какую-нибудь глупость. Будет надо мной подшучивать или дразнить. Или вернется к разговору о свадьбе. И вот как ему, такому замечательному, объяснить, что никакой любви нет и не было. Лишь дружба и привязанность… А все остальное он сам себе выдумал.
Тьфу ты, какая фигня в голову лезет!
Усилием воли я запретила себе думать о всяких глупостях и снова взглянула на парня. Ночь стирала краски и размывала очертания, но я все равно разглядела слипшиеся от крови волосы и алые потеки на бледной щеке.
– Как же ему досталось, бедному.
– Ты еще порыдай тут, – фыркнула драконица. – Решила лететь, так залезай. Или так и будешь сопли по мостовой размазывать?
– Я не… – Только сейчас я заметила, что Кимура уже вернула себе настоящий облик. В этот раз она, видимо, решила обойтись без вспышек света. – А как же он? Вы его в руках понесете? Ну, то есть в лапах?
– В этих, что ли? – Кимура сунула мне под нос верхнюю конечность. Вся она была покрыта крепкими и острыми наростами, а громадные когти напоминали набор столовых ножей. – Тогда он точно не доживет! Да и неудобно будет. Так что придется тебе его держать. Уронишь – сама будешь виновата.
– Не уроню, – заверила я, поднимаясь на ноги. В груди снова резануло, отдало куда-то в позвоночник, спустилось к пояснице и тонкими иголками вонзилось в правую ногу. Ну и пускай, переживу. – Я сильная!
– Упрямая ты, а не сильная, – ворчливо заметила драконица, подставляя спину. – Затаскивай его. И сама залезай.
Как я умудрилась в одиночку взгромоздить парня на нашу спасительницу, ума не приложу. Наверное, будь на его месте Кьяло, тот так и остался бы лежать на мостовой. Но берсерк, к счастью, спокойно спал в академии, а Флай грандиозными габаритами никогда не отличался. Но все равно он был просто неимоверно тяжелым и на голову выше меня. А еще при попытке его поднять он вздрагивал, дергался, стонал, но в себя не приходил. Мне тоже, честно говоря, хотелось постонать, а иногда и поорать. О том, как хотелось упасть и отключиться, вообще молчу. Но нужно было двигаться. И я двигалась.
Кое-как усадила Флая на дракона, залезла сама. С облегчением оперлась спиной о широкий костяной гребень, поставила ноги на основания крыльев, подождала, пока окружающий мир перестанет качаться и двоиться… и удивленно отметила, что сидеть на теплой, широкой спине до неожиданности удобно.
– Взлетаю! – предупредила Кимура.
Я покрепче обхватила Флая и приготовилась к толчку. Как выяснилось, совершенно зря.
Не знаю, как это получилось, но в воздух мы поднялись удивительно плавно. Если бы не ветер, ударивший в лицо, и мостовая, стремительно ушедшая куда-то вниз, я бы в жизни не догадалась, что мы куда-то летим. В общем, верховой дракон оказался намного комфортнее лошади. А уж насколько быстрее!
Кимура сделала несколько кругов, каждый раз поднимаясь все выше и выше, и, наконец удовлетворившись высотой, стремительно понеслась в сторону академии. А под нами, по дороге, в том же направлении шла целая процессия с факелами. Им что, в городе мало эльфов оказалось? Решили в двери замка постучаться? Ага, так им и откроют!
Флай снова застонал. Он полулежал, опершись спиной на меня; запрокинутая голова покоилась на моем плече, и я видела, как дернулась при этом его измазанная кровью щека. А потом он открыл глаза.
– Летим? – Его голос был едва различим за свистом ветра.
– Летим, – подтвердила я, посильнее прижимая парня к себе. Огромный булыжник, все это время лежавший на сердце, с триумфальным ревом рухнул куда-то вниз. Наконец-то! – Сейчас доберемся до академии, и все будет хорошо. Вот увидишь. Ты только сознание больше не теряй, а то я так с ума сойду. Слышишь меня?
– Слышу. Марго?
– Что?
– Прости меня.
– За что?
– Не знаю. За все. За предложение это дурацкое. Не хочешь выходить за меня замуж – и не надо. Я того не стою. А тебя я все равно любить буду. До смерти.
– Дурак! До смерти ты еще пятьдесят раз меня разлюбишь! А то и сто! И вообще, кто тебе сказал, что…
– Сама дура… – Обескровленные губы сложились в знакомую усмешку.
А потом он вдруг весь как-то обмяк и почему-то потяжелел. От неожиданности я чуть было не разжала руки. Потом спохватилась, вцепилась в него так, что свело пальцы… И только тогда поняла, что он не дышит.
– Флай! Флай, ты… А ну прекрати! Не вздумай умирать, слышишь? Флай, ну пожалуйста! Я даже замуж за тебя пойду, я все что угодно сделаю, только живи! Флай!
– Да не ори ты так, – рыкнула драконица. – Ему уже не поможешь, а у меня и без воплей твоих голова болит.
– Но он же… он ведь… – выговорить предложение до конца у меня не получилось. Горло перехватило, и уже родившиеся слова так и не смогли вырваться наружу.
– Умер, – закончила за меня Кимура. – Все смертны.
– Но он же пришел в себя!
– Это нормально, так бывает. Если хочешь, можешь пореветь, станет легче. Только тихо.
Но реветь у меня тоже не получалось. Слезы, как и слова, были накрепко заперты внутри.
Ну почему, почему? Почему все так глупо? Если ему с самого начала суждено было умереть, то лучше бы нас обоих убили там, на темной таинской улочке. Так было бы проще. И правильнее.
Ведь его смерть целиком и полностью на моей совести. Если бы я не решила погулять этой ночью… Если бы он не увязался за мной… И еще миллион "если бы". А виновата во всем я. Одна я! И как мне теперь с этим жить?
Может, и вовсе жить не стоит? От меня же всем одни неприятности. И вообще…
Я почувствовала, как начинают трястись руки. Нет, только не это! Только бы они не разжались. Я ведь должна удержать Флая, должна отвезти его домой и объяснить… Как? Как я все произошедшее объясню? Меня же убьют, не дослушав до конца! И правильно сделают, потому что иного я и не заслуживаю. А если не убьют, то я сама… Да, так даже лучше.
Только как же мне им всем в глаза теперь смотреть?
Допустим, Нермору-старшему я все объясню в письме. Точно, я напишу ему письмо и скажу, что вина за смерть его сына лежит на мне, и поэтому… А Хозяину что сказать? Или тоже написать? Он меня не поймет. Он плюнет на дела и пойдет к Льени напиваться. А ему сейчас нельзя, потому что война.
– Что же мне делать? – Я не собиралась произносить этот вопрос вслух, он сам вырвался.
А Кимура не замедлила откликнуться:
– Откуда мне знать. Лучше скажи, в этой твоей академии как к непрошеным гостям относятся?
– Плохо. А что?
– А то! Я очень не люблю, когда в меня целятся из арбалетов. Слухи о прочности драконьей шкуры сильно преувеличены.
– А они целятся? – Смотреть вниз мне не хотелось. Даже просто шевелиться. Все силы уходили на то, чтобы удержать Флая. Его голова все еще лежала на моем плече. Бледное лицо человека, бывшего моим другом… пустые глаза, глядящие в небо…
– Еще как целятся. Боятся, заразы, до дрожи в коленках, но глаз не спускают. И перед замком приземлиться не получится, там эта злобствующая кавалькада с факелами бродит.
– Ну, оставьте меня где-нибудь еще, я сама доберусь.
– Доберешься ты, как же. Повесишься на ближайшем дереве, лишь бы успокоить совесть.
– Еще чего! Делать мне больше нечего! – Я не на шутку обиделась. И как эта крылатая рептилия разгадала, что у меня на уме?! – Да и веревки у меня нет.