- Добрый, - голос ее был глубокий, который я слышал впервые. Было в ней что-то такое, особенно в голосе, что шло из глубины, от сердца.
- Можно присесть?
- Конечно, места хватит.
Я перешагнул через дерево, сел рядом и посмотрел вдаль.
- Осень потихоньку наступает. Листьев мало, все опадают, - решил я скрасить молчание, - а вы часто здесь бываете? Я здесь Ксению увидел впервые. Такое впечатление, что это место многих притягивает.
- Здесь тихо, спокойно. Глаза отдыхают, когда смотришь вдаль.
- Так может быть, я помешал?
- Нет. Нисколько.
- И вы сюда ходите одна? Вот так посидеть?
- Как видите, но это бывает редко.
- А вы красивая, - и посмотрел на нее.
- Я знаю.
На моем лице выразилось удивление. Не часто женщина, вот так буднично, отметит факт своей внешности, без кокетства, без благодарности за комплимент. Просто подтвердила факт и все.
- Удивлены? - заметила она, увидев выражение моего лица.
- Удивлен, не скрою. Ваша простота и убежденность привлекают еще больше.
- Это комплимент?
- Это констатация фактов.
- Хорошо, а то намеков на разные предложения я уже наслушалась.
- Есть один минус. У вас грустные глаза.
- Какие есть, но это не значит, что я в унынии. Просто спокойная.
- Всегда?
- Теперь почти всегда.
- Что значит теперь?
- Ничего не значит. Раньше была моложе, жизнь была другой, окружающие воспринимали иначе. Но это не значит, что не могу улыбаться, к счастью, не разучилась. Повода нет.
- Хотелось бы увидеть вашу улыбку.
- Зачем?
- Приятно. С улыбкой лицо меняется, как и глаза. Они не могут быть грустными.
- Может быть, и увидите.
- Извините, а ваш муж, как относится к вашим посещениям сюда, к Степану Никодимовичу?
- У меня нет мужа.
- Это тоже странно. Красивая женщина и одна.
- А что красивая не может быть одна? И почему вы решили, что я одна? Но чтобы вы не додумывали, скажу, у меня есть дочь, учится в институте, в медицинском, а муж погиб.
- Извините.
- Ничего. Это давно было.
- И вы так и не вышли замуж. Не можете забыть?
- А я и не собиралась его забывать. Но это не причина, что не вышла замуж. Возможности были, не было желания, лишь бы выйти.
- Вот это я понимаю, сам холост.
- А это ваш минус.
- Не буду говорить, что женщины плохие встречались. Не сложилось. Поэтому минус остается минусом. В плюс пока не получается.
Она взглянула на меня и чуть улыбнулась. Улыбка у нее была добрая, мягкая.
- Ну вот, улыбку увидел. Она вам к лицу.
- Лицо надо иметь, тогда к нему все подойдет.
Я усмехнулся: - Я не ошибся. Вы умная женщина, мне всегда везло на общение с женщинами.
- А с другими вы и не стали бы общаться, какая бы у нее не была внешность и фигура.
- Это почему?
- Себя уважаете, да и чувствуется это в вас. Вам интересна женщина в целом, а нее оболочка.
- Это верно. А что здесь все такие проницательные? Ксения мне тоже об этом говорила. Что-то подобное.
Она повернулась ко мне: - Не трогайте ее, не надо. Не надо портить ей жизнь.
- Я в советах не нуждаюсь, но в мыслях не было ее увлечь, если вы это имели в виду.
Она подтвердила: - Именно это.
- Тогда можете быть спокойны, не увлеку. Я думаю также, как и вы. А чем вы занимаетесь? Как к Степану Никодимовичу попали?
- Юрий, так, кажется, хоть нас и не знакомили официально, я вас понимаю, что вы не хотите у меня что-то выпытать о личной жизни, а просто поддерживаете беседу, так как молчание тяготит. Но все же, личное оно и есть личное. А работаю я в воинской части, здесь не далеко, где раньше служил муж. Живу тоже не далеко. А что касается Степана Никодимовича, то эта тема закрыта для обсуждения. Кстати, что касается Ксении, если она узнает, что вы ей помогли, в той мере, как было, то она будет чувствовать себя обязанной вам. Вы понимаете, о чем я? Не играйте с ней. Она не вашего поля ягода. Она хоть и не девчонка, но еще есть элементы авантюризма.
- Мы об этом уже говорили. Я понимаю и сам говорить не буду, иначе это будет выглядеть грубым намеком на надежду получить благодарность в любом виде. Я помог, чем мог, не рассчитывая на благодарность. А кто ягода на моем поле? Вы?
- Кто знает, может быть и я, - засмеялась Наталья, - я подумаю, где мне расти. Но радует, что есть еще мужчины.
- Хочется надеяться, что я мужчина, хотя в таких случаях, если женщина так говорит, на языке вертится фраза "если сомневаетесь, могу доказать".
- Я вам верю на слово, хотя поняла, что это был не намек, а защитная реакция.
- Вы всегда так хорошо понимаете мужчин?
- Всегда.
- Это страшно. Вы наперед знаете, что они могут сказать, подумать.
- Не бойтесь, это не страшно, но интересно.
- Играете?
- Бывает развлекаюсь. Не думаете же, вы, что я синий чулок и сижу только дома. Я общаюсь и на работе и вне работы. У вас сложилось обо мне мнение, что я замкнутая?
- Есть такое дело.
- Вы ошиблись.
- Это радует, но мне действительно интересно с вами разговаривать. Разговор вроде бы ни о чем, а интересно.
- Он интересен тем, что идет процесс познания друг друга. Мы присматриваемся. Я не осознанно пытаюсь понять и почувствовать, что вы за человек, а вы меня.
- Не задумывался об этом.
- И не надо. Это на подсознании происходит. Я тоже не исключение. Из плоти и крови.
- Это заметно.
- Что?
- Плоть и кровь.
- Банальность.
- Факт.
- А вы что забыли в нашем городе?
- Уехал от суеты. Скажем так.
- Не верю, ну пусть будет так. А не интересует, как там Ксения?
- Интересует. Собирался вечером зайти, но вот увидел здесь вас и задержался, о чем не жалею. Вы пойдете?
Она отрицательно покачала головой. Волосы ее не были собраны в пучок, а свободно спадали на плечи, и от ее покачивания чуть заиграли на солнце:
- Нет, мне там сегодня делать нечего.
- Тогда может быть, пойдем домой? Или вы остаетесь? Уже прохладно.
- Да, пожалуй, - она поднялась. Я увидел, как пояс плаща, подчеркивал фигуру. Мы медленно направились в обратный путь. Разговор затих, а придумывать повод никому не хотелось, так молча, и вышли на улицу.
- Мне в другую сторону, - известила она.
- А пригласите меня, как-нибудь в гости, - решился я.
Наташа стояла напротив меня и внимательно всматривалась в мое лицо. Ее глаза выражали лукавство. Действительно, ничто человеческое, а точнее женское, ей не чуждо, - промелькнула мысль.
- Я подумаю. Может быть, и приглашу.
- Вы знаете, не известно, когда вот так увидимся, - я достал записную книжку, вырвал листок и записал свой номер телефона, - номер новый, его почти никто не знает.
- Скрываетесь?
- Скрываюсь, - подтвердил я.
- Я так и поняла, - и взяла записанный телефон, - думаю, вы не будете надеяться? Свой не даю. Если что позвоню сама. Я не из гордых в этом вопросе.
- Не буду, но буду рад звонку.
- Всего доброго, мне пора.
- Всего, - ответил я, и мы направились в разные стороны.
13
Я шел вдоль улицы, но мыслями еще не попрощался с этой женщиной. Что ее привязывает к деду? Что у них общего? Скорее всего, общего ничего нет, а есть какая-то привязанность ее к нему, или благодарность. Надо будет при первой возможности поинтересоваться у него. Так я дошел до его дома, и не дожидаясь разрешения, вошел.
Он сидел за столом и пил чай, а увидев меня, предложил:
- Проходи, садись. Чаевничать будешь?
- Спасибо, - я прошел и сел за стол напротив него, - не буду.
- Как себя чувствуешь?
- Со мной все хорошо, а как Ксения?
- Все в порядке. Много спала, и вероятно скоро выйдет.
- Степан Никодимович, а почему вы обратились ко мне? - не стал я делать вид, что мне безразлично событие вчерашнего вечера.
Он отпил из чашки, поставил ее на стол, разгладил свою бороду, затем произнес:
- Я еще в первую нашу встречу почувствовал в тебе силу. Когда я общаюсь с человеком, то чувствую его состояние, знаю его мысли. Могу предсказать ход развития событий. Я не могу объяснить, как все это происходит.
- Кто вы?
- Человек, но не такой как все. На понятном тебе языке получается, колдун что ли.
- Вы это серьезно?
- Конечно. Такими вещами не шутят, - и посмотрел на меня, прищурив глаза.
- Если вы колдун, почему не помогли Ксении самостоятельно? И вообще, что с ней было? Не верится в простое заболевание. И что было со мной, когда я провалился в пустоту?