- Среди смертных мало бывает храбрецов, которые могут разговаривать внятно с детьми Хрона. Удивила ты меня. Мне от тебя лично ничего не нужно. Будь моя воля, я бы тебя схрубустела уже давно, как всех остальных кладоискателей, которые на мое хозяйство покушались, а косточки к вон тому купчишке, что еще мокренький, плюнула. Или траванула чем. Но велено мне передать, уж не знаю, за какие такие доблести или подвиги твои. В общем, девка, ты хоть и смертная, но пожалуй, храбрая.
Тут Тайамант вытянула свою переднюю лапу, любуясь игрой света на полированных изогнутых когтях, каждый размером с рослого человека:
- А молчишь-то почто теперь? Начала хорошо. Спрашивай, что хотела.
У Виты в голове случился такой кавардак, что спрашивать было нечем просто - все слова куда-то исчезли, словно не знала она их прежде. Потом откуда-то протянулась спасительная ниточка букв, нанизанных друг на друга в слова:
- Раздумываю я, что ты мне можешь предложить. Я - не твои сдохшие кладоискатели, я - дама Вита фон Маар, дочь клана повитух, прекрасная и могущественная супруга пастыря. Да стоит мне только приказать и тебя уже в живых не будет, и сокровища твои я вывезу отсюда, а ничего ты мне не сделаешь.
Потому как тебя саму в тот момент баграми чернь из твоего смердящего логова вытаскивать будет, а рыцари благородные на куски рубить своими разящими мечами. И рубить будут в мою, заметь, честь.
Произнося это, Вита начала верить в свои слова и страх отступал. Уже представлять даже начала, как вернется домой вся в богатстве и славе, заставляя вожделеть себя всех, кто только осмелиться поднять на нее взгляд - и стар и млад, и мужчин и женщин.
От этих слов у драконихи случился необузданный смех, до икоты, который чуть позже перешел в яростный вопль:
- Ты, козявка смертная, будешь мне угрожать?!!! Мне, дочери ХРОНА? Мне, хозяйке того, что ты даже и представить не можешь????!!! ТТЫЫЫ…
Тут громогласный рык перешел на шипение, выпустив струю какого-то зловонного тумана в воду - белесые подводные обитатели вод, в которые попала струя, немедленно всплыли кверху брюхом, дракониха с трудом обуздала свой гнев и, еще дрожа от злобы, пророкотала:
- Тебе предложено бессмертие и богатство. Ты согласна? Как вариант - я тебя убью.
И твой призрак будет вечным рабом господина моего Хрона, без прав и выбора.
Смерть твоя будет страшна и унизительна. Думай, только времени у тебя немного. В этой пещере время не чувствуется, его просто нет, но как только покидаешь здешнее мое, как ты говоришь, смердящее логово, смертный лет на 100 стареет, представь: вышла ты, покрылась морщинами и рассыпалась в прах. Причем только тот, кто посмел побывать здесь и покинуть по своей воле Пещеру Ветров.
Дама Вита представила себе долгие годы старения, а потом представила, что все случится в один миг - да уж, утащить отсюда даже малюсенький камушек не получится, вариантов маловато, оставалось, видимо, только одно - сказать "да", не раздумывая слишком долго. Надо вот только узнать, а взамен-то что отдаст, чтобы уж не прогадать, чтобы наверняка. А еще потребовать надо, чтобы вознаграждение ей было - смогла она покарать того рыцаря с Речного перекрестка, который с ней так пренебрежительно обошелся.
- И как я стану бессмертной и богатой? Как я получу свое бессмертие, богатство и славу?
Морды Тайамант скривились в подобии ухмылки:
- Быстро же ты очухалась. Вот если бы у меня была сестра, я бы, наверное, хотела, чтобы она походила на тебя, хоть и редкостная ты сука. Обычно смертные полдня слюнями брызжут, пытаясь мне доказать, что меня не существует, а потом еще полдня в ступоре стоят, поняв, с кем все-таки разговаривают. А потом уж по - разному, кто к повитухам бежит испуг отливать да головушку буйную лечить, кто с жизнью прощается сам и к Хрону уходит, без ушей, а вот таких, как ты, маловато было. Да без вопросов - ты станешь драконом. Вернее драконихой, почему-то при превращении пол предпочитаем не менять. Кому нужен такой дракон, который будет вечно путаться - то ли он - баба, то ли мужик. Я так понимаю, выбор у тебя небогатый. Ты же помирать не хочешь?! Я бы и не раздумывала вообще. Ты, в принципе, согласна?
Вита кивнула, все в ней всколыхнулось при мысли о сексе с драконами - натуру не победить. Да и пещерку, наверное, предоставят с драгоценностями, драконы же вроде сокровища охранять должны:
- Согласна я. Только надо рыцаря одного наказать.
Громоподобный хохот чуть не разрушил все вокруг. Вода в озерце пошла волнами, которые выплеснули к ногам Виты груды дохлых подпочвенно-подводных обитателей, подозрительно быстро начавших пованивать. Дама от резкого запаха сморщила носик:
- Ну, давай уже, что там, зелье надо пить или как у вас это делается?
- Да ты просто прелесть: хорошо, что из тебя повитухи не вышло, не хотела бы я у тебя рожать, равнодушная ты ко всему, что не касается лично тебя. Поигрались и будет. А рыцаря твоего уже наказали, братец у него был, он и наказал, так что и говорить не о чем.
Гадливенько хихикнула:
- Прислана я к тебе потому, что ты нарушила все заповеди своей небесной повелительницы и отступила от Кодекса Виты. Основным же твоим грехом признается твоя безудержная похоть, за которую отреклись от тебя небесные предки и отдали навеки с ушами отцу моему. Да, ты станешь драконихой - безо всякого зелья, сможешь бывать в своем нынешнем обличии, но превращение твое будет таким мучительным, но ты много раз подумаешь, перед этим. Даров не жди, проклята ты отныне, и казнь твоя наступит сейчас. Вина доказана.
Раздалось шипение, все вокруг начало заволакиваться клубами пара, запашок опять же серный появился, препротивный, надо сказать. Запылало, загорелось - даже камни, вода забурлила, вскипая. Сквозь шипение и потрескивание пламени раздался рык:
- Мы должны тебя сжечь. Хрон душонку твою мелкую забирает и делать с ней может все, что ему в головушку придет, только в которую и не знаем уж.
Дракониха подмигнула всеми пятью правыми глазами:
- Прощайся с ушками своими.
Растерявшаяся и онемевшая третий раз в жизни - первый был, когда родилась, второй - вот недавно, когда дракониху увидала, дама смогла только промямлить, мучительно вспомнив то, чему учили в монастыре, что нет сладостнее рассказов, что повествует на смертных полях Великая Семерка:
- А как же шепот Великой Семерки, который я бы слушала после смерти? Мне что, его не услышать?
- Нет, да и нужен он тебе, нашепчут бреда всякого, не возьмут они тебя к себе, шептать свои сказки. Порочна ты для них больно, они отреклись от тебя. Им нечего тебе дать, скука там для таких похотливых сучек, как ты. А вот Хрон - тот дааа, у того весело, тебе в самый раз будет. Мужиков у тебя будет всяких - не меряно, компания как раз по тебе, в хронилищах не держат всяких благолепных безгрешных почитателей Семерки, богатства и славы опять же-вдоволь. Хрон тебе такого нашепчет… А теперь, извини, подруга, все, наговорились. Пора нам.
Потеряв голову от прихлынувшего животного страха, Вита побежала со всех ног от проклятого озера, но цепкий коготь легко прервал ее путь, подцепив за лохмотья, которые недавно были роскошным платьем. Другой коготь легко отделил маленькие изящные ушки дамы, хлынула теплая кровь, багрово-черная в медленно тускневшем свете. Уши упали на золотящийся песок, тихонько звякнув серьгами в наступившей тишине.
Вот и пришло время казни - Вита почувствовала, что когти, сжав совсем легонько, поднесли ее вновь к озеру, омыли в закипающих водах подпочвенного озера и поставили на берег. Последним, что почувствовала дама Вита фон Маар, урожденная повитуха, был запах ее холеной белоснежной горящей кожи, паленых волос, услышала свой собственный крик, захлебывавшийся и клокочущий в груди, ощутила, как больно съеживаются ногти на пальцах, превращаясь в угольки…
Мгновенно высыхающие слезы на тлеющих от невыносимого жара щеках, чувствовала, как начали обезвоживаться, а потом гореть ее кости… Вита была в полном сознании до тех пор, пока не сгорело все тело. Осталась только голова, с опаленными волосами, бешено вращавшая глазами в окровавленных глазницах, в которой пульсировал, наливаясь алым светом, мозг - она и валялась на куче камней.
Сознание услужливо прокручивало только те моменты, когда она занималась сексом, получая наслаждение, напоминая всех ее любовников и любовниц, которых ее безудержное желание заставляло раз за разом, день за днем служить и удовлетворять ее изощренную похоть. Все гениталии, увиденные за жизнь, слились в один страшный, без малейшего намека на принадлежность к какому-либо полу, половой орган, который сейчас и накроет ее жизнь - всю без остатка. Мозг накалился и взорвался, от страшного жара испарившись сразу, опалив чудовищным жаром золотые самородки, лежавшие рядом и сплавив их в один. Только маленькая кучка белесого пепла осталась на взбудораженном песке, неподалеку от груды гниющей рыбы. Дракониха уже давно сидела, со скучающим видом разглядывая свои изогнутые когти и любуясь переливами света на них. Как вдруг Тайамант взревела:
- За что меня, отец? - вспыхнула таким же пламенем, отсветы которого только что сияли на ее когтях, и в миг, когда ее плоть горела, в ответ ей раздался отдаленный ехидный хохот и бестелесный голос прогремел:
- Поднадоела ты мне, дочка, кровь поменять хочется. Ты и постарела уже, а эта вон - кровь с молоком, или молоко с кровью - мне так больше нравится. А тебе пора, хронилища ждут тебя…
Раздался удар грома, и все стихло. Посвежело, налетел небольшой вихрь, неизвестно откуда в пещере взявшийся, смешал пепел дракона и казненной и затих. А на месте прошедшей казни возникло яйцо - самостоятельно перекатилось поближе к воде, остановилось среди кучки изумрудов и затихло до поры до времени.