- Ее сын, - тихо ответил Де'Уннеро. - Сын Джилсепони и Полуночника.
Он немного помолчал, давая сказанному проникнуть в мозг Каласа, затем, отчетливо выговаривая слова, добавил:
- Согласно указу вашего короля, оглашенному в день его бракосочетания, этот юноша является наследником престола Хонсе-Бира.
Бывшему монаху показалось, что Кал ас сейчас, подобно изнеженной девице, хлопнется в обморок. Де'Уннеро до сих пор сомневался, стоило ли ему делать этот шаг. Не являлась ли проявленная им дерзость слишком опасной, угрожавшей погубить все их замыслы? Но отступать было поздно. Он снял с пояса мешочек с самоцветами и бросил под ноги герцогу.
- Я обладаю богатством, в несколько тысяч раз превышающим содержимое этого мешочка, - сказал Де'Уннеро Каласу, уставившемуся на рассыпанные по ковру самоцветы. - В моих сундуках собраны драгоценные камни, превосходящие сокровища всей знати Хонсе-Бира.
- Что за чушь вы мелете? - сердито спросил Калас, заикаясь на каждом слове. - Уж не думаете ли вы, что я способен продать за ваши камешки свою верность и преданность королю?
- Ни в коем случае! - в тон ему ответил бывший монах. - Единственное светлое и доброе, что у нас осталось в Хонсе-Бире, - это наш король. Я не толкаю вас на предательство. Подобное мне бы и в голову не пришло.
- Тогда что же? - спросил герцог, в котором любопытство, похоже, начинало пересиливать гнев.
"Был ли мой приход сюда разумным шагом?" - вновь подумал Де'Уннеро.
- Я не собираюсь вербовать вас в союзники, герцог, - спокойно ответил он. - Это не входит в мои замыслы. Однако я считал, что должен рассказать вам правду о создавшемся положении. Как я только что сказал, по королевскому указу Эйдриан - так зовут этого молодого воина, - будучи сыном Джилсепони, является законным наследником престола Хонсе-Бира.
- Значит, эта ведьма скрыла от короля правду, - пробормотал Калас.
- Не совсем так, - возразил его собеседник. - Она сама ничего не знала об Эйдриане. У нее забрали ребенка, когда после битвы с отцом-настоятелем Марквортом она полумертвой валялась на поле близ Палмариса.
- Да будет проклято его имя! - вставил Калас, но Де'Уннеро пропустил это замечание мимо ушей.
- Джилсепони считала своего ребенка погибшим, - продолжал бывший монах. - Поверьте, она немало бы удивилась, узнав, что является королевой-матерью. Но еще более удивило бы ее то, что собственный сын ненавидит ее сильнее, чем мы с вами.
- Джилсепони никогда не быть королевой-матерью, - в бешенстве заявил герцог Калас. - Вы несете какую-то чушь…
Де'Уннеро сурово взглянул на герцога, оборвав его дальнейшие слова.
- Герцог, вы видели лишь ничтожную долю возможностей Эйдриана, - тихо, но весомо произнес он. - Он убил вас, а затем вернул ваш дух из мира теней.
Калас шумно, с хрипом вздохнул, и Де'Уннеро понял, что вчерашние события действительно до основания потрясли все существо герцога. Теперь нельзя мешкать. Каласа надо подтолкнуть именно сейчас, пока его сознание еще не пришло в норму.
- Когда настанет время и на трон должен будет взойти наследник короля Дануба, им станет не Мидалис и не эти жалкие щенята Мервик и Торренс, - сказал он. - Я искренне сочувствую вашей подруге Констанции, но она не более подходит на роль королевы-матери, чем ее хнычущие детишки - на роль короля Хонсе-Бира, и вы это прекрасно знаете.
Калас подавленно молчал, и его молчание было красноречивее всяких слов.
- Наследником престола будет Эйдриан, и это вытекает из слов самого Дануба, - завершил свою речь Де'Уннеро. - Если желаете освежить свою память, разыщите и перечитайте этот королевский указ. Его дословно изучали весьма образованные и сведущие в подобных вопросах люди. Эти люди принадлежат к той части абеликанской церкви, которая не желает видеть Джилсепони ни начальствующей сестрой, ни тем более королевой.
Калас едва верил своим ушам, и всякий раз, когда бывший монах намекал, что его замысел простирается гораздо дальше, герцог начинал дышать еще тяжелее.
Невероятно, - только и мог произнести он.
- Очень даже вероятно, - возразил Де'Уннеро. - Король сам поставил сына Джилсепони перед Мервиком и Торренсом и даже перед принцем Мидалисом.
- Это приведет к междоусобной войне! - воскликнул герцог.
Его собеседник усмехнулся и кивнул на рассыпавшиеся по ковру самоцветы.
- Я уже говорил, что обладаю богатством, во много раз превышающим стоимость этой горстки камней, - повторил он. - Неужели вы думаете, что я появился бы здесь и позволил Эйдриану даже близко подойти к Урсалу, не подготовившись должным образом к возможным последствиям? Неужели, любезный герцог, вы думаете, что за эти годы я потерял разум и стал более беспечным?
Герцог Калас вперился глазами в драгоценные камни, прекрасно понимая, что слова Де'Уннеро - не пустая бравада.
- Вижу, мои слова не очень обрадовали вас, - улыбнулся бывший монах, и снова Калас взглянул на него с недоверием.
- Или вас больше тревожит положение двора? - спросил Де'Уннеро. - Мы с вами оба понимаем: пока король Дануб жив, королевство останется незыблемым.
- Но у него есть младший брат, - напомнил герцог. - Весьма достойный человек.
- Да, только здесь существует один нюанс. Действительно, насколько я знаю принца, он и в самом деле достойный человек, - сказал Де'Уннеро. - Но он не женат. Известно также, что в прошлом он был довольно дружен с Джилсепони.
- К чему вы клоните? - подозрительно прищурился Калас.
- Достоверные сведения, не имеющие ничего общего с придворными сплетнями, говорят о том, что в прошлом Мидалис и Джилсепони находились в достаточно близких отношениях, - сказал Де'Уннеро. - Неужели вам так сложно поверить, что принц с готовностью возьмет в жены супругу своего умершего брата? Подобные случаи в истории не являются редкостью!
Герцог Калас принял тот же задумчивый вид, в каком его застал Де'Уннеро, войдя сюда в обличье Брюса Оредальского.
- Я позволю отнять у вас еще некоторое время разговором о своей персоне, - продолжал бывший монах. - Итак, я - известный вам Маркало Де'Уннеро. Маркало Де'Уннеро, уверенный, что существует глубочайшее различие между рожденными повелевать и рожденными подчиняться. Маркало Де'Уннеро, убежденный в необходимости всегда и при любых обстоятельствах защищать достоинства государства и церкви. Маркало Де'Уннеро, презрительно открещивающийся от глупейшего утверждения "королевы из народа" и нынешней церкви о том, что все люди равны и одинаково ценны.
- И одновременно - Маркало Де'Уннеро, готовый возвести на трон сына простолюдинов, - напомнил ему Калас.
- Эйдриана не учили воспринимать жизнь глазами простолюдина, - возразил Де'Уннеро. - Он прошел отличную выучку у эльфов тол'алфар, которым абсолютно чужды представления о равенстве. Уверяю вас, он понимает разницу между знатью и быдлом. И еще. Смею вас уверить, этот юноша понимает ценность надежных советников. Государству пойдет только во благо, если одним из таких советников станет герцог Таргон Брей Калас.
- Вы говорите так, словно король Дануб уже мертв, - с нескрываемым упреком произнес герцог.
- Я желаю ему пережить нас всех, - поспешно ответил бывший монах. - Но ни я, ни вы не можем быть в этом уверены. Посмотрите, какая чудовищная усталость отражается на его лице. Сколько морщин прибавляют королю тревожные мысли о допущенной им ошибке. Каждый день приносит ему новые удары. Насколько я слышал, с возвращением ненавистной всем королевы жизнь Дануба отнюдь не стала легче.
Герцог Калас откинулся на спинку кресла, задумавшись над словами Де'Уннеро.
- А если король все-таки переживет нас всех? - спросил он. - Что в таком случае будут делать Маркало Де'Уннеро и этот юный воин?
- Эйдриан займет подобающее ему место в жизни; если не как король, то как один из командиров Бригады Непобедимых. Возможно, как принц Хонсе-Бира.
Калас улыбнулся и покачал головой.
- Принц? Вы, наверное, не понимаете, что это может повлечь за собою, - воскликнул он, находя утверждение бывшего монаха достаточно забавным. - Королевская родословная - не армия, туда невозможно быть вписанным даже за особые заслуги. Случись такое, этот ваш Эйдриан наживет себе множество смертельных врагов.
- Думаете, что я… что мы так уж боимся врагов?
Улыбка мгновенно сбежала с лица герцога, и оно приняло прежнее мрачное выражение.
- Все выверено и учтено, ваша светлость, - сказал Де'Уннеро. - Я отнюдь не прожектер и понимаю размах замыслов, которые намерен осуществить.
- Каких именно? - спросил Калас.
- Как я уже сказал, если Эйдриан станет королем, ему понадобятся советники, - пояснил бывший монах. - Как только он окажется на троне, я и мои союзники… а если мне и кому-то из них будет суждено покинуть этот мир, то оставшиеся в живых единомышленники… они используют его влияние, чтобы произвести столь необходимые перемены внутри абеликанского ордена. Если вас страшат мои устремления по захвату светской власти, то смею заверить - у меня их нет. Говорю вам со всей искренностью: в целом мире не найдется человека, способного выправить курс нашего государства лучше, чем Эйдриан. Если ему суждено взойти на престол еще при вашей жизни, то и для Эйдриана, и для королевства будет только лучше, если рядом с молодым королем окажется верный ему герцог Таргон Брей Калас, который сумеет сплотить Бригаду Непобедимых и объяснить гвардейцам, какой путь изберет новое королевство, впрочем, точнее будет сказать, что произойдет возврат к славным дням прежнего королевства.
Калас не сразу переварил услышанное. А осознав, широко раскрыл глаза.