Раса людей и раса покоривших их техномагов…
Очень разные - и очень похожие…
Ненавидящие друг друга - но способные иметь общих детей…
Согласно древнему пророчеству, победители и побежденные смогут выжить только вместе.
Только - если рожденный от двух враждебных рас овладеет тайной связи между Темной и Светлой магией, обретет древнее Кольцо Пяти Драконов и отыщет Жемчужину магического Знания…
Пророчество исполнено.
Принц-"техномаг", завладевший телесной оболочкой "человеческой" волшебницы Рианы, поднял Вуаль Тысячи Слез и был посвящен в древнюю магию - но сила этой магии заковала его в женское тело, и неизвестно, как избыть это проклятие.
Впрочем, стоит ли?
Ведь пророчество гласит: лишь женщина в силах отыскать Жемчужину магического Знания - и по праву стать Владычицей Жемчужины…
Содержание:
Пролог 1
Книга первая - Врата Кривого Зеркала 4
Книга вторая - Врата Неверного Пути 37
Книга третья - Затонувшие Врата 74
Эрик ван Ластбадер
"Владычица Жемчужины"
Светлой памяти моего отца, Мелвина Гарри Ластбадера (1912–2002)
Пролог
- …и черная химера говорит русалке: "За то, что ты меня разозлила, я вырву твое сердце и засуну в глотку". А русалка отвечает: "Звучит заманчиво, но дело в том, что я вегетарианка!"
Саракконы засмеялись. Шутка была непристойной, ну и что с того? После многодневного путешествия корабль "Омалу" наконец приближался к порту Селиокко на южном континенте. От лааги воздух в трюме стал густым и сладковатым. Впередсмотрящий прокричал долгожданное "Земля!", матросы тут же вскочили на ноги и помчались вверх по лестнице. Но вот судно внезапно накренилось, и моряки приуныли. Матросов швырнуло на полированную деревянную переборку. Очнувшись, они почувствовали, что корабль выровнялся. Все понимали, что начинается шторм, потому что нарастающее волнение моря ощущалось даже в трюме.
Капитан стоял посреди палубы, его глаза слезились от сильного ветра. Как и все саракконы, он был высоким, стройным, с обветренным, цвета спелого граната лицом. Один глаз слегка косил - в дни бурной юности моряк получил удар багром. О происхождении капитана можно было судить по окладистой черной бороде, унизанной резными шариками из голубого нефрита, серебряными кубиками и полосатыми ракушками. Он носил легкую юбку в складку и калдею - широкий пояс из сушеных водорослей, украшенный многочисленными узлами, которые обозначали его социальный статус и происхождение. Увидев поднимающихся по лестнице матросов, капитан знаком велел им разойтись по местам. По завываниям ветра он уже понял, что должно случиться, и отдал команду впередсмотрящему. Мельком взглянув на северо-восток, капитан убедился, что его догадка верна. Шторм в очередной раз напоминал, насколько беспочвенны и жалки эгоистичные притязания саракконов.
Как и большинство саракконских кораблей, "Омалу" был изящным трехмачтовым бригом, однако сейчас, наполненный до краев бесценным грузом, он стал менее маневренным и более подверженным капризам природы. К тому же мокрый снег, облепивший снасти и такелаж, грозил оборвать паруса. Опытный и далеко не глупый капитан очень переживал из-за груза и особенно из-за одной его части. Не хотелось брать это на борт, но так решил Ориениад, верховный совет саракконов, оставалось только повиноваться.
Последний зимний шторм трепал "Омалу" - корабль накренился, огромная свинцового цвета волна залила шпигаты и затопила палубу. Следующая волна, еще больше и страшнее, сбила с ног двух матросов и впередсмотрящего, потащив их по накренившейся палубе. Завывающий ветер легко заглушил жалобные крики и швырнул людей за борт, в дикое беснующееся море.
Второй помощник капитана, отвечающий за припасы, легкомысленно рванулся спасать несчастных. Капитан, боясь потерять в море Крови четвертого члена команды, вовремя схватил его за шиворот, крепко прижал к себе, а затем отпустил, велев покрепче привязать такелаж к корме.
Стараясь не думать об ужасной трагедии, капитан приказал штурману взять курс на запад. Кормчий и его первый помощник осторожно передвигались по палубе, погружаясь по голень в бурную воду. От сильного напряжения казалось, что ожили причудливые татуировки, украшавшие бритые макушки и тела моряков.
Вот капитан ухватился за бизань-мачту, и помощник непонимающе посмотрел на командира.
- Ты поможешь поднять все паруса, - пытался перекричать рев ветра капитан.
- Все паруса? - На бледном, изможденном лице первого помощника отразился ужас. - Тогда нас точно опрокинет. - Он с опаской взглянул на гроты, которые под тяжестью мокрого снега едва не падали с колец. - Паруса лучше вообще убрать.
- Нас зальет, и все погибнут.
- Значит, нужно спешить в Аксис Тэр.
- Мы движемся на запад, так же как и шторм.
- Но ведь Аксис Тэр не на западе. Мы попадем туда, лишь если…
Капитан уже снимал такелаж с латунных опор.
- На всех парусах мы сможем обогнать шторм.
Однако первый помощник продолжал упорствовать.
- Это верное самоубийство! - кричал он, стряхивая пену с треугольной бородки.
Капитан схватил его за полы поношенного жилета из тисненой кожи и швырнул к мачте.
- Послушай, наш единственный шанс - обогнуть мыс Кривого Меридиана там, где море Крови впадает в Светящееся море. Только так мы сможем спасти корабль!
- Спасти? - в ужасе вскричал первый помощник. - Ни один саракконский корабль не заплывал в ту часть Светящегося моря, и ты знаешь почему! По легенде…
Огромная волна окатила "Омалу". Корабль предательски накренился, зачерпнув еще больше воды. Увидев, что штурман едва справляется с румпелем, капитан послал ему на помощь второго помощника. Только вдвоем им удалось сдвинуть румпель; со страшным скрипом судно выровнялось, а резной нос повернулся на запад.
- На суеверия нет времени, - сурово сказал капитан первому помощнику. На густой бороде кормчего виднелись следы соленой воды и слюны. Серебристые подвески тускло поблескивали. - Нужно спасать собственную жизнь!
- Не собственную, а жизнь нашей пассажирки! - прокричал в ответ первый помощник. - Женщина на корабле приносит несчастье!
- Сказал же - хватит суеверий! - Капитан ударил помощника в висок. - Ты впервые плывешь с нами. На борту "Омалу" мое слово - закон. - В руке капитана появился кинжал с отделанной шагреневой кожей рукоятью. - Поднимай все паруса, быстро! - Кончик кинжала царапнул шею первого помощника. - Иначе, клянусь сочными губами Яхэ, я перережу тебе горло.
Первый помощник бросился к мачте, успев окинуть капитана мрачным взглядом. Однако работали он и остальные моряки быстро и слаженно, мускулы бугрились, тяжелые сапоги упирались в накренившуюся палубу. Несмотря на шторм, саракконы упрямо и настойчиво проделали одинаковые операции на трех мачтах "Омалу". Вот подняты все паруса, и корабль понесся вперед со скоростью в’орнновского звездолета. "Омалу" летел, подгоняемый порывами ветра, и казалось, что корпус судна едва касается воды.
Волны перестали заливать палубу, и с правого борта можно было разглядеть усеянную скалами косу, которую называли мысом Кривого Меридиана. За ним простиралось не нанесенное на саракконские карты Светящееся море. Капитан заметил страх в глазах первого помощника, но летящий за ними шторм был ужаснее неизвестности, ибо нес верную смерть. Что бы ни говорилось в легендах, назад пути не было; малейшее промедление - и им конец.
Капитан шагнул к корме и поднялся по скользкому трапу к кабине штурмана, с трудом удерживающего дрожащий румпель.
- Как только поравняемся с мысом, резко поворачивай направо, - прорычал кормчий, - нельзя терять ни минуты.
Штурман кивнул. Удерживать румпель "Омалу" было непросто, моряк от напряжения сжал зубы, уставшие пальцы побелели. С этим капитаном он плавал очень давно. Взгляды саракконов пересеклись - оба молча оплакивали погибших товарищей. Только недолго - уже в следующую секунду мореплаватели смотрели на приближающийся мыс.
Залив за мысом Кривого Меридиана часто называли Котлом, потому что штормило там даже при полном отсутствии ветра. Саракконы, направляющиеся в порт Аксис Тэра, видели страшные волны, а иногда и ощущали их силу. Из-за встречных течений на месте слияния двух морей этот район считался опасным даже без саракконских легенд.
Капитан похлопал штурмана по плечу - озвучивать опасения не было смысла. Буря несла их в самое сердце водоворота. Серая пена так и летала над высоким носом корабля, украшенного фигурой Покровителя - образом, который на каждом саракконском корабле выбирали сами матросы. У Покровителя "Омалу" было гибкое тело Яхэ и голова пайхи. Так что сам остов корабля был пропитан мудростью великой богини и целительной способностью священной птицы. Встречное течение швыряло "Омалу", словно ореховую скорлупку, и капитан понимал, что понадобится вся сила и мудрость Покровителя, чтобы судно уцелело.