- Прошу прощения за вторжение, но я вижу, что наш друг продал вам самое скверное вино в таверне. Позвольте. - С этими словами он взял со стола стакан Ральднора, выплеснул его содержимое на землю и наполнил его из своего кувшина. После этого все то же самое по очереди повторилось и со стаканами его товарищей.
- Я вынужден возразить, - подал голос пораженный Орван.
- Ну, если вынуждены, то возражайте.
- Нам нечем заплатить вам, - просто сказал Орван.
- Мне уже заплатили, причем двойную цену, - сказал незнакомец, целуя руку Аниси.
Казалось, они в один миг оказались во власти пришельца. Он оказался совершенно очаровательным человеком с неистощимым чувством юмора.
Он заплатил за их обед и сообщил им, что его зовут Зарос. Он был агентом одного ростовщика из Лин-Абиссы, по крайней мере, так он им сказал. Похоже, он откуда-то знал, что они приехали сюда не из праздного любопытства, а продать кое-какие товары, и позже Орван захватил его с собой, взглянуть на цветные ткани, резьбу и несколько покрытых глазурью горшков, которые они привезли на продажу.
- В Зараре вы ничего не продадите, - вынес свое суждение Зарос. - Надо ехать в Лин-Абиссу.
- Мы уже вели здесь торговлю.
- Разве вы не заметили, мой друг, как опустели улицы? Вижу, в Степи почти не доходят новости. Повелитель Гроз гостит у Тханна Рашека в Абиссе, и вся Зарависс отправилась туда вслед за ним поглазеть. Поэтому в Абиссе сейчас уйма покупателей. Вдобавок ко всему, мой презренный хозяин даст вам лучшую цену, если вы будете торговать через него.
- Значит, вы выглядываете здесь торговцев из Степей, - заметил Ральднор.
- Откровенно признаться, - сказал Зарос, - я приехал в Зарар навестить одну даму, с которой немного знаком, в то время как мне следовало бы выполнять утомительные и весьма прозаические поручения моего хозяина. Если вы решите заключить с ним сделку, я воспользуюсь этим, чтобы оправдать свое отсутствие. В противном случае мне останется лишь пойти с протянутой рукой. Но только не думайте, что я пытаюсь как-то повлиять на ваше решение…
- Какую цену ваш хозяин может дать нам за нашу работу?
- А какую цену вы хотели бы получить?
Орван и Рас, посовещавшись, назвали сумму. Зарос издал презрительный смешок.
- Не сомневаюсь, вы славитесь своей благотворительностью, но на что вы живете? Вы получите втрое больше, даже после того, как старый сквалыга заберет свою долю. И, подозреваю, ваш пропуск подписал какой-нибудь грязный висский мерзавец, обирающий вас до нитки - отрыжка Сара, или, хуже того, Оммоса. Подумайте, каким удовольствием будет отдать скотине всего лишь половину вашей предполагаемой выручки, оставив все, что выручите сверху, себе. Не дрейфьте. Я вам такую липовую купчую состряпаю - комар носа не подточит.
Путь в Лин-Абиссу занял два дня. Зарос ехал вместе с ними, на их повозке. В Зарар он прискакал на угольно-черном зеебе, но потом продал его, чтобы купить подарок своей "даме".
Его общество развеяло всю атмосферу сдержанности и угрюмости, охватившую их маленькую компанию. Он прямо-таки лучился легкомысленной радостью, оказавшейся на редкость заразительной. Ральднор обнаружил даже, что может общаться с Аниси безо всякой неловкости, а она, купаясь в безыскусных комплиментах Зароса, вновь начала робко улыбаться и снова превратилась в милое и простодушное дитя. Ральднор испытывал к Заросу теплую благодарность, но все-таки где-то в глубине души у него шевелился червячок встревоженной совести, понимание, которое он отказывался принять. Заравийская свобода передалась и ему. Теперь он задавался вопросом: а не было ли его место действительно здесь, в Зарависсе, среди заравийцев - его корни и все наклонности и устремления его духа и его плоти? И именно Зарос первым заговорил с ним об этом, на вторую ночь, когда они сидели у костра.
- Похоже, та часть тебя, которую ты унаследовал от своей матушки, чувствует себя здесь как дома.
Ральднор, глядя в языки пламени, сказал:
- До сих пор я не знал никакой другой жизни, кроме той, какую ведут в Долинах.
- Так и гусеница живет в коконе до тех пор, пока солнце не раскроет его. И тогда оттуда вылетает восхитительная бабочка, изумляясь и говоря себе: "Так-так, оказывается, все это время я жила в коконе!".
- Не так-то просто отбросить наследие своего отца, Зарос.
- Проще, чем ты думаешь. Равнины взращивают благородных и достойных людей. Давай отдадим им должное, но не будем кривить душой. Ты не принадлежишь к народу Равнин. Во-первых, как я вижу, ты не используешь их мысленный язык.
Ральдор невольно дернулся - новый знакомый вновь разбередил эту старую рану, которая и без того не думала заживать. Кроме того, он всегда слышал, что жители Степей пытаются сохранить свои способности к телепатии в тайне от Висов. Он ничего не сказал, а Зарос не стал допытываться. Но его мозг подхватил эту дискуссию и принялся терзаться.
Когда они въехали в широкие красные ворота Абиссы, с небес уже слетали первые бесплотные снежинки. Стражники с женщиной-драконом, эмблемой Тханна Рашека на груди, долго разглядывали их пропуск, передавая его по всей иерархии, пока он наконец не оказался у капитана, который даже вышел на улицу и принялся разглядывать их лица. В конце концов он спросил Зароса:
- Ты возьмешь на себя ответственность за этих людей?
- Возьму. Но разве в этом есть какая-нибудь необходимость? Как вы можете видеть, они совершенно взрослые и давно вышли из пеленок.
Капитан хмыкнул и с каменным лицом махнул рукой, впуская повозку.
- Вот идиот, - сказал Зарос. - Он боится короля Драконов.
- Повелителя Гроз?
- Его самого. Всем известно, что Амрек терпеть не может обитателей Равнин. Говорят, что одна ведьма из Степей наложила на него проклятие, притом даже еще до его рождения.
- Ведьма из Степей?
- Девушка из храма, которая, как считают, убила его отца, Редона, постельными играми, а потом обратила гнев Анакир на нерожденного принца. Вот уж воистину женщина многих талантов. Я не отказался бы с ней познакомиться.
В мозгу Ральднора шевельнулась тревога. Девушка из храма. В городе кто-то что-то такое говорил. Или ему это приснилось?
- И что это было за проклятие? - спросил он, отчасти для того, чтобы заглушить свое беспокойство. - Рас говорил о змеиной чешуе.
- Не исключено, но бездоказательно. Кто знает? Зато у матерей есть чем пугать непослушных детишек.
Снег повалил, скрывая башни и мраморные просторы города и укутывая все неподвижные предметы в городе глухим белым покрывалом.
- Здесь поблизости есть одна сносная гостиница, - сказал Зарос, но когда они добрались до нее, оказалось, что мест нет.
Было уже довольно поздно. Наверху, коптя, потрескивали масляные фонари, освещавшие все города Висов. Они побывали еще в трех гостиницах, и у двери каждой висел малиновый флаг, свидетельствовавший о том, что все забито. В последней из них во дворе расположились солдаты. Там горели большие жаровни, озарявшие пятерых или шестерых из них, хохотавших над какой-то шуткой у крыльца. Все они были как на подбор высокими и широкоплечими, закованными в причудливые латы - одна черная мерцающая чешуйка поверх другой, в каждой из которых тускло отражался огонь костра - драконья кольчуга эм Дорфара. Рыжие плащи, осененные черными драконами, развевающиеся на ветру, точно воздушные змеи. Гребни и забрала шлемов придавали им какой-то сказочный облик. Люди-ящерицы.
Повозка продребезжала мимо, и один из драконов бросил в их сторону взгляд. Улыбка еще играла у него на губах. Он аккуратно и старательно сплюнул.
Ральднор ощутил, как им овладел ужас. Внезапно его заставили ощутить все свое бессилие и бесправие, не только перед этими доспехами и копьями, но и перед вот такой нерассуждающей ненавистью. За что этот человек мог так ненавидеть их? Просто потому, что ненавидел его господин? Или это был какой-то первобытный страх, который было так легко вызвать у любого Виса просто в силу различия в пигментации и историй, которые ходили вокруг этого?
Ральднор бросил взгляд на Зароса. Тот, похоже, не заметил этот маленький инцидент. Вправду ли? Или и Зарос тоже был их потенциальным врагом?
В конце концов им все же удалось отыскать грязноватую гостиницу в узком переулке, носившем название Галечная улица. У камина в общем зале сидело несколько людей с Равнин. Драконы сюда не заходили, это было слишком далеко от дворца и их короля.
Зарос ушел в снегопад, пообещав вернуться утром с ценой, которую предложит его хозяин-ростовщик, и они, проглотив невкусный ужин - большая часть всей провизии в Лин-Абиссе уходила на то, чтобы прокормить дорфарианцев - поднялись по скрипучим ступеням в тесные спаленки. Ральднор, на которого опять напало былое стеснение, мимолетно коснулся руки Аниси в темноте и отошел от нее, не в силах разговаривать. Ночью он лежал, думая лишь о ней и о том, что он с ней сделал, и раскаяние причудливо мешалось в его душе с желанием. Его желание было гранитной стеной, разделявшей их. И Аниси, со своей стороны, видела обрывочные и пугающие сны о безликом мужчине с изуродованной рукой. Болтовня об Амреке и о его проклятии вновь оживили древний страх, уходящий корнями в ее раннее детство, когда она услышала от одной старухи, болтавшей с ее бабкой в развалинах дворца, упоминание о его имени, характере и его увечье.
А за окнами снег уравнивал весь мир своей сахарной бледностью.
Зарос вернулся утром, как и пообещал.
- Мой хозяин был вне себя от радости. Вы можете пригнать повозку к полудню на Косую улицу? Там в стене галереи есть дыра.
Орван хорошо знал это место.
- Я бы сказал, в этом районе нечасто встретишь в стенах дыры.