Речь колдуна не тронула меня. Он, действительно, не сказал мне ничего нового и не узнал ничего тайного, так что я не стал слушать дальше и пошёл к душе, зная, что здесь слуга маркграфа не станет затевать скандал. Его взгляд жёг мне спину, но я плевать хотел.
- В чём дело? - спросил я у Проповедника.
- Гертруда тебя зовёт, она возле кареты. Поспеши. - Он выглядел встревоженным и напряжённым.
Старый пеликан на побегушках у колдуньи, которую ненавидит, это из ряда вон выходящее событие. Даже на миг не могу представить, что должно было случиться, чтобы он сподобился на такую жертву. Я не стал ничего у него спрашивать, чтобы не привлекать внимания окружающих своими разговорами с несуществующим, поэтому лишь мотнул головой, чтобы он шёл вперёд и показывал дорогу.
Пока мы шагали через комнаты, а затем по лестнице, ни один козлоногий анжгрис меня не остановил и не спросил, куда я направляюсь. Они стояли на карауле, сжимая трезубцы и глядя сквозь меня, словно окаменели. Несколько слуг, встреченных по пути и занятых доставкой подносов с пустыми бокалами на кухню, лишь поклонились.
Я вышел во внутренний двор и сразу же увидел знакомую карету, стоящую далеко от горящих факелов, а поэтому тёмную и мрачную. Пугало восседало на том же самом месте, где я его оставил. Гера сидела у колеса, на земле, и над ней хлопотала миловидная тётушка с веером, которую звали Белладонной.
Увидев, что прекрасное платье на животе Гертруды пропитывается кровью, я произнёс вслух самое грязное из моих ругательств.
- Какой грубиян. Где ты только его откопала, душенька? - неодобрительно покосилась на меня тётушка-ведьма, продолжая колдовать над раненой.
- Всё в порядке, Людвиг, - сказала страж, на щеках которой не было и намёка на румянец.
- Я вижу, что это не так. Серьёзно ранена?
- Уже нет, - произнесла Белладонна. - Я поставлю её на ноги через несколько минут, но было бы здорово, молодой человек, если бы вы не стояли столбом, а занялись важным делом. Вам следует убираться отсюда и как можно скорее. Найдите лошадей.
- У него не получится, Белладонна. Они не станут его слушать.
- Я найду кучера, - предложил я.
- Нет. Тот сразу же донесёт своему господину.
Пугало спрыгнуло с козёл, показало мне, что всё сделает, и уже через минуту вело лошадей. Проповедник нервно постанывал, поглядывал на стены и освещённые башни, опасаясь, что вот-вот начнётся переполох.
- Как это случилось? - спросил я у Геры.
- Ошиблась. Они усилили защиту, наверное, из-за бала, и я пропустила одно хитрое проклятие. Еле вывернулась.
- Тебе это не слишком помогло, - веско заметила госпожа Белладонна. - Если бы я не почувствовала кровь, ты бы уже протянула ноги.
Я подался вперёд, кажется, начиная понимать, кто она такая. Глаза ведьмы на мгновение мигнули ярко-красным, а сквозь личину миловидной тётушки проглянул истинный облик - седовласая голова с розовой кожей, большие уши, острый клюв-хоботок.
- Старга? Старга на службе у Церкви?!
- Показать патент? Каждый хочет выжить, дружочек. Не желаю закончить как мои подруги - с колом в сердце и выпотрошенным животом, начинённым сельдереем. Спокойное существование требуется любому разумному существу.
- Вы же не можете выжить без ежемесячной охоты.
- Я и охочусь, - спокойно сказала она, продолжая заниматься раной Геры. - Каждый месяц. Если бы ты знал, сколько Церковь находит еретиков, которых затем приговаривают к смерти. Поверь, для них я гораздо более гуманный вариант, чем костёр.
Пугало тем временем впрягло лошадей и, усевшись на козлы, взялось за поводья. Проповедник, после недолгого колебания, безостановочно стеная, присоединился к нему.
- Ты сможешь ими управлять? - спросил я у Пугала.
Оно коротко кивнуло.
- Очень надеюсь, что оно не врёт, и это не злая шутка, - сказал Проповедник. - Пожалуй, я зажмурюсь.
- Ну вот, - довольно сказала старга. - Теперь ты как новенькая, милочка. Тебе и твоему другу лучше исчезнуть, пока они не поняли, что произошло. У вас удручающе мало времени.
- За мной долг, Белладонна. - На щёки Гертруды вернулся румянец.
- Твой дядя его уже выплатил, оставив мне жизнь, - сказала кровопийца.
Я сел в карету следом за Герой и захлопнул дверцу, жалея о том, что не умею управлять волшебным экипажем.
Пугало правило лошадьми из рук вон плохо. На взлёте мы едва не задели колёсами зубчатую стену, затем рухнули вниз, к вершинам деревьев и только после этого худо-бедно стали набирать высоту. Но всё равно нас крепко болтало, словно на корабле во время шторма.
Гертруда нервничала, то и дело поглядывая в окно на Кобнэк, который с каждой минутой уменьшался в размерах.
- Всё в порядке. Мы вырвались, - сказал я ей.
- Не думаю. Я сильно наследила из-за раны, надо было остановить кровь, так что я не могла думать о расставлении наговоров. Наверное, они уже знают и ищут вора среди гостей. Наша удача продлится до тех пор, пока охранники не заметят пропажу кареты.
- Тебе удалось украсть душу?
Она улыбнулась и вытащила из-под ворота платья кулон в виде огранённого со всех сторон хрустального шарика. Он светился ярко-голубым.
- Её не надо было красть. Она сама согласилась сбежать. Мне оставалось только прочитать заклинание, чтобы сделать её незаметной.
- Это девушка? В голубом платье, с раной на спине?
- Нет. Что за девушка?
- Видел её на балу. Я вообще много кого успел увидеть. Ты знаешь Софию?
- Что она тебе сказала?! - резко, словно удар бича, произнесла Гертруда, разом отвлёкшись от окна.
- Ничего особенного, - невинно ответил я. - Мы просто потанцевали…
- Просто потанцевали, Синеглазый?! Кого ты хочешь обмануть? Пророчица не общается ни с кем ради танцев! Она вообще не выходит из Темнолесья, если ей нечего сказать! Так что будь любезен, объяви вслух, что тебе предрекли, и перестань меня пугать.
Я вздохнул и произнёс врезавшиеся в память слова:
- Опасайся висельника на перекрёстке, он принесёт тебе беду. Бойся снежных стен, они не дадут тебе шансов. Избегай света, ведущего из мрака, это твоя смерть.
- Плохо, - нахмурилась колдунья.
- Почему плохо? - озадачился я.
- Потому что ничего непонятно, Людвиг! И я не знаю, как тебе помочь.
- Она сказала, что с пророчествами ничего не ясно. Они могут и не случиться.
- Только не пророчества Софии. Эти происходят с завидным постоянством.
- Тебе она тоже что-то говорила?
- Очень давно. В том числе и о тебе. Как видишь - сбылось.
Я не стал уточнять, что сбылось - наша встреча, наша разлука, или новая встреча, или ещё что-то. В некоторых вопросах я становлюсь совершенно нелюбопытным.
- А, проклятое Пугало! - выругалась Гера, когда карета заложила резкий вираж и формирующееся вокруг её рук сияние погасло, потому что колдунью резко швырнуло в сторону. - Держи ровно, сукин сын! Нам главное - преодолеть Кайзервальд. Потом можно будет сесть и постараться спрятаться. Когда светает?
- Не раньше, чем через четыре часа. - Я посмотрел на близкие звёзды.
- Я пытаюсь скрыть карету от преследования, но при такой болтанке проще создать голема, чем сделать самое простое волшебство. Заткнулся бы твой Проповедник.
Проповедник вопил, словно его резали, уже несколько минут. Я не прислушивался, считая, что это очередной приступ страха, но, как оказалось, ошибся.
Нас ударило так, что я взлетел над сиденьем, врезался головой в соседнюю стену, и из глаз посыпались звёзды. На какое-то мгновение мне показалось, что карета перевернулась и я, выпав из неё, лечу к земле. Или, наоборот, вверх, к звёздам и луне.
Когда я смог, наконец, понять, где верх и где низ, то увидел произошедшие вокруг изменения. Крыша экипажа была оторвана вместе с частью левой стенки, а лакированная дверца болталась на одной петле, вот-вот грозя отвалиться. Гертруда, по счастью, не пострадала и теперь с ожесточённым лицом колдовала.
- Вы оглохли, что ли?! - Рожа Проповедника заглянула к нам через дыру. - Я битый час орал, что за нами погоня! Господи Иисусе!
Дымчатая лимонная пиявка колоссальных размеров пролетела в опасной близости, бесшумно, точно призрак. Вторую распылила Гертруда, прямо за "кормой". Три твари с крыльями, размах которых был похлеще чем у всех существующих птиц, неслись за нами. Можно было даже не спрашивать, что им от нас надо.
Гера сверлила их взглядом, и крылья у одного из преследователей вспыхнули - он пламенной кометой понёсся к мрачным деревьям Кайзервальда. Два его товарища резко взяли вверх, разошлись в стороны, набирая высоту, а затем свалились на нас, словно черти, выпущенные из табакерки. Пугало заставило карету вильнуть, мы с Гертрудой, обхватив друг друга, упали на пол, и оттуда колдунья нанесла свой удар.
Ей удалось уничтожить оба почти доставших нас выстрела и одну из двух тварей, но уцелевшая, в самый последний момент, распахнув крылья, замедлила скорость и прицепилась к нам лишним пассажиром, из-за чего карета просела вниз, а лошади возмущённо заржали. Проповедник наградил гадину богохульством (что совсем нам не помогло), а я воткнул в лохматую свиную рожу кинжал (что помогло лишь отчасти). Тварь отвлеклась на меня, и Гертруда дунула на неё изо всех сил, превратив в ночного мотылька. Я хлопнул ладонями, желая его прибить, но промазал, а в следующую секунду бабочка уже осталась далеко позади.