- Не будет песен, господин. Не за такие деньги. Если что-то разнюхаем, то вы это узнаете. Если нет - не обессудьте. Аванс назад не вернём.
- Я в курсе, как заключаются сделки в Тринсе.
- Как мы вас найдём?
- Встретимся "Под русалкой", сразу после звона на комплету .
Они, похватав кружки и костыли, бесшумно растворились в толпе.
- Вечно ты пользуешься услугами всякого сброда, - презрительно произнёс Проповедник, когда я направился прочь от церкви. - Такие ножом пырнут не дорого возьмут.
- Меня радует, что ты печёшься о моём здоровье, - пробормотал я так, чтобы не привлекать внимание окружающих, которые не слишком нормально относятся к людям, разговаривающим с невидимым собеседником.
- У меня в этом деле свой интерес. Без тебя обязательно найдётся какой-нибудь страж, который отправит меня в рай. Рядом с тобой я как за каменной стеной.
- Спасибо за откровенность.
Он пожал плечами, немного похожий на старого, надутого пеликана, которого зачем-то обрядили в сутану:
- Наше существование - вопрос некоторого везения. Рано или поздно мы попадаемся на глаза тем стражам, которые гораздо менее щепетильны, чем ты. А таких достаточно много. Правилами вашего Ордена не запрещается отправлять встреченную на пути душу на Божий суд, хотя "Кодекс теней" это и не приветствует.
- Жёсткие правила уничтожения касаются только тех, кто вредит людям. С остальными следует поступать по мере разумения, - возразил я. - Лично я считаю, что если душа желает задержаться в нашем мире и ведёт себя тихо и мирно, ради бога. Когда настанет её час, уйдёт сама.
- Ты в меньшинстве. Слишком это лакомый кусок - свободные души. Некоторые из вас пытаются собрать их как можно больше, не отличаясь особой деликатностью.
- Не всем это нравится. И речь идёт отнюдь не обо всём Арденау . Среди наших магистров тоже нет единения в вопросах собирания душ. Слишком велик соблазн, слишком значительна награда.
- Ходят слухи, что у некоторых из вас есть запасные кинжалы, хотя это строжайше запрещено. Такое оружие не попадает под проверки вашего Братства, а также Ордена Праведности и церковников, а значит, можно не бояться, что тебя поймают за тем, против чего резко выступает Святой Престол.
- Ерунда. Каждый кинжал уникален. Оружейников, способных создавать их, слишком мало. Всего две семьи, занимающиеся этим из поколения в поколение. И если ты думаешь, что они не под пристальным наблюдением, то ошибаешься.
Проповедник пожевал губами и промолвил:
- Люди всегда найдут способ обмануть других людей. Ты ведь не будешь отрицать, что души, благодаря стражам, покидают этот мир? И необязательно злые сущности.
- Не буду.
Знавал я таких ребят. Их не пугал даже церковный гнев и пристальное внимание Ордена Праведности. Кстати, почти все они плохо кончили.
Ещё несколько столетий назад Папа Иоанн Шестой скрепил золотой буллой документ "De animis existentiis et legibus ad eas res pertinentibus" , где было сказано, что Церковь резко против, чтобы кто бы то ни было из рабов божьих вмешивался в вопрос существования невинных душ без персонального одобрения и письменного разрешения священников. Святой Престол искренне считает, что души "в руках Божьих, и негоже людям лезть в дела Его". По разумению Церкви, раз души не спешат к воротам в рай, значит, их время не пришло. Разумеется, подобный церковный закон не касался злых душ, так сказать "вредящих людям по Дьявольскому наущению".
- Не все соблюдают правила, Людвиг. - Проповедник смотрел, как детвора пускает в луже кораблики.
- Это в природе человеческой. Вот уж чему я никогда не буду удивляться.
- Пойду прогуляюсь. Давно здесь не был.
- Увидишь Пугало, скажи ему, где мы остановились.
Он не ответил мне ни да ни нет и свернул за угол. Порой старый брюзга становится невыносим, и я начинаю удивляться, почему терплю его рядом с собой.
Я пошёл вниз по Колбасной, чувствуя, как начинает припекать солнце. В княжестве царила настоящая жара, и поговаривали о скорой засухе. Судя по реке, протекающей под городскими стенами, если не будет дождей ещё недели две, - наступят не самые лучшие времена.
Трактир "Под русалкой" находился недалеко от Замшелых ворот, возле которых начинался оживлённый фирвальденский тракт. Но из-за высокой цены на проживание, еду и вино здесь было удивительно свободно, чего не скажешь о соседних заведениях. Народу туда набивалось, как альбаландских селёдок в тесную бочку - дверь не закроешь. Лично я в подобных местах стараюсь бывать как можно реже и предпочитаю возможность сидеть за столом в одиночестве, а не в окружении сомнительных личностей.
Впрочем, от недостатка клиентов трактир "Под русалкой" никогда не страдал. Здесь останавливались те, кто ценил тишину, комфорт и хорошую кухню и готов был платить за это гораздо большие суммы, чем принято в придорожных заведениях в этой части города.
Сейчас кроме меня в зале было совсем немного посетителей. Никто друг другу не мешал, все были заняты едой и беседой. Я сел за свободный стол, махнул хозяину, чтобы принесли холодного пива.
- И что теперь? - Проповедник - моя головная боль. Как и она, он любит появляться неожиданно. - В чём смысл очередного дурацкого поручения Братства?
- Я так надеялся, что ты отправился гулять надолго, - вздохнул я.
- А я так надеялся, что у тебя хватит ума отказаться.
- От некоторых вещей отказываться себе дороже.
- Так что они хотят?
- Просят помощи в поисках одного человека. Хартвига Нитца. Уроженца Тринса. Его поймали на мошенничестве два дня назад, отправили в Каменную пустошь, а затем куда-то перевели. Куда - никто не знает.
- И зачем, скажи мне, грешному, этот проходимец нужен стражам? И на кой, прости господи, чёрт, ты занимаешься тем, что ведёшь розыски пропавшего?
- Насчёт первого ничего не скажу, насчёт второго - потому, что меня попросили люди, гораздо более влиятельные, чем я. Я не могу игнорировать приказы, даже если ты продолжаешь считать, что каждый из стражей - вольная пташка, которая себе на уме.
Мне принесли пива, и Проповедник, скривившись ещё больше, чем обычно, отвернулся, не желая продолжать беседу.
Пугало так и не появилось, что меня, в отличие от вновь разговорившегося Проповедника, совсем не беспокоило. Он же, не переставая, ныл, что чёрт знает, чем оно может заниматься, когда остаётся без моего присмотра.
- Ты видел его серп? А его улыбку? Это же форменное сумасшествие! Да по сравнению с ним наёмные солдаты - агнцы Божьи, поющие "Господи, да будет воля твоя".
- На всякий случай напомню тебе, что один из этих агнцев лишил тебя жизни.
Проповедник скрипнул зубами, явно от досады, и сказал:
- Ты понимаешь, что если оно окончательно сбрендит и накромсает кого-нибудь на кусочки, а об этом узнают власти, у тебя будет куча неприятностей? Ты ответственен за то, что стянул его с ржаного поля.
- Пугало не так плохо, как ты думаешь, - беспечно отозвался я, слыша, как городские церкви начинают звон на комплету.
- Возможно, мы говорим о разных Пугалах? - ехидненько поинтересовался Проповедник, вытирая кровь со щеки. - Я о том, что похоже на оживший кошмар. Такое, знаешь ли, молчаливое, с изогнутым ножом для кровавой жатвы, порубившее в Вионе несколько человек.
- Если Пугало зарвётся без всякой на то причины, я это узнаю. И его ждут неприятности. Оно об этом, представь себе, тоже знает и будет следовать правилам. Но если тебя беспокоит одушевлённый, то терзай не меня, а его. Найди и приглядывай.
- Я что, похож на няньку? К тому же оно меня игнорирует.
- Тебя все игнорируют, кроме меня, - "утешил" я его. - Потому что у тебя невыносимый характер.
- Ага. Вон у тех типов он конечно же несравнимо лучше.
Я оглянулся.
В дверях стояли двое из попрошаек, что я нанял. Правда, нищими они уже не выглядели. Никакого рванья, никакой грязи. Горожане мелкой руки, живущие явно неправедным трудом. Хозяин и его прислужники закрыли им дорогу, полагая, что подобным людям здесь делать нечего, но я показал, что они пришли ко мне, и их с явной неохотой пропустили.
Первый был тот самый заводила, игравший роль главного. Второй, судя по лицу и повадкам, любил выбивать из людей деньги кулаками. Желательно в тёмном переулке.
- Угостите пивом? - бесцеремонно спросил глава маленькой шайки. - Говорят, здесь оно отличное.
Я усмехнулся, но попросил для них кувшин нефильтрованного. Они расценили мою добрую волю как проявление слабости, и громила, хрустнув костяшками пальцев, проронил:
- Надо бы добавить за дельце, добрый господин.
Проповедник зло сплюнул на пол, но, кроме меня, к сожалению, этого никто не видел.
- Цена уже обговорена. Я заплачу деньги, если ваши новости будут мне интересны. Если ты чем-то недоволен, можешь проваливать прямо сейчас, - негромко и вполне дружелюбно ответил я ему.