- Хватит, - раздался голос леди Флоренс - Свет! Зажгите свет!
Сначала появились искры, а затем крохотное пламя. Тафрис завизжала от страха и забилась под меня. Кеннет наконец зажег факел и поднял его. Обнаженная Тафрис, лежащая на спине со связанными руками, мигая от света, смотрела в ужасе на строгую фигуру своей хозяйки.
- Пойманные рабы! - воскликнула госпожа.
- Простите меня, госпожа! - закричала Тафрис.
- Туннель часто служит местом встреч для рабов, - объяснил Кеннет.
- Отвратительно! - воскликнула хозяйка.
- Простите меня, госпожа, - молила Тафрис, - простите меня, госпожа!
Она попыталась подняться на колени и приникнуть головой к ногам леди Флоренс.
- Я прибью тебя на дерево вниз головой, - кричала госпожа, - чтобы тебя, перепачканную собственной кровью, клевали птицы!
- Вы все слышали, госпожа? - с мольбой спросила Тафрис.
- Все, - кровожадно ответила хозяйка.
Тафрис со стоном бросилась к ее ногам.
- Пощады! - умоляла она. - Пожалуйста, пощады!
- Продайте ее! - визжала хозяйка, - продайте ее!
- Поднимись на ноги, Тафрис, - приказал Кеннет, - опусти голову, приготовься.
Он нагнулся, чтобы поднять ее одежду. Я одернул тунику. Тафрис стояла, нагнувшись, согнув ноги в коленях, положив голову на бедро Кеннета.
- Я - твоя рабыня, - прошептала она мне со слезами на глазах.
- Ты будешь рабыней любого мужчины, который станет твоим настоящим хозяином, - ответил ей я.
- Да, господин.
- Продайте ее как кухонную девку, - приказала леди Флоренс.
- Но она теперь горячая рабыня, - улыбнулся Кеннет.
- Ты горячая рабыня? - спросила хозяйка.
- Да, госпожа, - всхлипнула Тафрис.
- Очень хорошо, - проговорила леди Флоренс, - тогда пусть Тафрис выставят нагую на помост на рынке, где торгуют рабынями для наслаждения, и продадут по наивысшей цене.
- Да, леди Флоренс, - сказал Кеннет.
- Спасибо, госпожа, - сказала Тафрис.
Госпожа со злостью отвернулась от нее.
- Шлюха! - бросила она.
- Да, госпожа, - ответила Тафрис.
Кеннет засунул одежду Тафрис ей в рот. Теперь она не могла говорить, пока кляп не вынут.
- Уберите ее, - приказала леди Флоренс.
Кеннет повел Тафрис по туннелю, левой рукой держа ее за волосы, правой освещая путь факелом. Леди Флоренс смотрела им вслед. Затем она взглянула на меня. Я стоял, скрестив руки на груди.
Леди Флоренс быстро повернулась и поспешила за Кеннетом и светом его факела.
24. ДРУГАЯ ДЕВУШКА В ТУННЕЛЕ
Я снова стоял в абсолютной темноте туннеля, одного из целой сети, проложенной под владениями госпожи.
- Отправляйся на свидание к пятнадцати часам, - сказал мне Кеннет, - жди в центральном туннеле, около прохода, ведущего к сараю номер четыре.
- Да, господин, - озадаченно ответил я.
Только вчера Тафрис назначила мне в этом месте тайное свидание. Именно там нас обнаружила госпожа.
- Туннель часто используется как место встреч рабов, - сказал тогда Кеннет.
- Отвратительно! - воскликнула в ответ госпожа.
И Тафрис теперь в мешке для рабов следует на рынок в Вонд.
- Можно спросить, господин, - поинтересовался я, - почему мне следует идти в туннель к пятнадцати часам?
- Потому что тебе приказывают, - произнес он.
- Слушаюсь, господин.
Надсмотрщик улыбнулся.
- Появилась новая рабыня. Тебе пришлют ее в туннель.
- Но одобрит ли это госпожа?
- Это ее приказ.
- Интересно, - заметил я. - Обычно она приказывает держать женщин подальше от меня.
- А теперь она посылает тебе одну из них, - усмехнулся Кеннет.
- Хорошо, господин.
И вот теперь я стоял в туннеле, ожидая свидания. Мне подумалось, что еще нет пятнадцати часов, и тут же я услышал шаги, приближающиеся ко мне. Это была легкая, быстрая поступь. Когда женщина прошла по центральной доске, я понял, что она обута.
- Я здесь, - сказал я в темноту.
- Ой! - вскрикнула женщина и остановилась не более чем в ярде или двух от меня. Я дал ей постоять так с минуту. Она молчала.
- Ты обнажена? - спросил я.
- На мне лишь платье рабыни, - ответила незнакомка.
- Сними его, - попросил я и услышал, как шелк упал на землю.
- Теперь ты обнажена?
- Да.
- Нет, - поправил ее я, - на тебе сандалии.
- Верно, - согласилась она.
- Сними их.
Я услышал, как женщина мягко отбросила сандалии в сторону.
- А теперь ты абсолютно обнажена? - снова спросил я.
- Да, - прозвучал ответ.
- На колени!
- На колени? - переспросила она.
- Команду надо повторить? - строго спросил я.
- Нет, - услышал я и почувствовал, как женщина опустилась на колени.
- Ты стоишь на коленях?
- Да. Теперь я стою на коленях, - прозвучал ее ответ.
Я хотел услышать из ее уст признание в том, что она приняла позу подчинения.
- Ползи ко мне, - велел я.
Незнакомая рабыня заколебалась, но сделала и это.
- Поцелуй мои ноги, - велел я.
Она задохнулась, но потом, вытянув руки, чтобы найти меня в темноте, выполнила команду.
- Встань, - приказал я.
Женщина поднялась. Я протянул руки и ощупал ее голову и плечи. Быстро запустил руки ей в волосы. Потом отступил от нее на шаг.
- Ляг на спину, - велел я, отбросив тунику в сторону. - Ты лежишь?
- Да, - ответила она.
Я опустился с ней рядом, руками проверяя, заняла ли она ту позицию, что я ей приказал. Когда мои руки дотронулись до нее, она задохнулась от удовольствия и попыталась обнять меня за шею, но я отстранил ее. Тогда она спокойно легла рядом со мной и стала глубоко дышать.
- Ты новая рабыня? - спросил я.
- Да.
Я потрогал ее горло.
- На тебе нет ошейника.
- Кеннет еще не надел его на меня.
Я ощупал ее левое бедро. Большинство девушек получают клеймо та левое бедро. Возможно, это потому, что большинство хозяев - правши. Клеймо, таким образом, можно легко потрогать. Но на ее левом бедре клейма не было. И на правом бедре, как я убедился, тоже не было знака рабыни, как и на нижней левой стороне живота. Это три места, где обычно ставится клеймо. Они рекомендованы Законом о торговле в части, касающейся того, как метить рабов. При этом левое бедро является самым излюбленным местом для клеймения.
- Тебя еще не клеймили, не так ли? - спросил я.
- Твои руки, - вместо ответа произнесла она, - они такие требовательные!
- Нет, - заметил я, - ты, очевидно, не заклеймена.
- Нет, - выдохнула она, - я не заклеймена!
Я ощупал все ее тело в поисках отметок о рабстве.
- И ты теперь это, без сомнения, знаешь, - произнесла незнакомка.
- Почему у тебя нет клейма? - настаивал я.
- Госпожа еще не нашла времени, чтобы сделать это, - пыталась объяснить мне она.
- Почему?
- Я не знаю, - последовал ответ. - Ты думаешь, мне доступны секреты госпожи? Она делает со мной то, что ей нравится.
- Ты просто неграмотная и не представляющая ценности рабыня?
- Да, я неграмотная и не представляющая ценности рабыня.
- Как ты думаешь, почему тебя послали в туннель?
- Не знаю.
- Кажется, - заявил я, что ты не только неграмотная и не представляющая ценности рабыня, но еще тупая и глупая.
- Я не тупая и не глупая, - со злостью возразила она.
- Поцелуй меня, - потребовал я.
Я почувствовал ее губы, мягкие, нежные, влажные, на своих губах.
- Я вижу, ты хорошо знаешь, почему тебя послали в туннель, - заметил я.
- Да, - согласилась она, - я хорошо знаю, почему меня послали в туннель.
- Я буду ласкать тебя, - сказал я.
- Ласкать меня!
- Конечно, - подтвердил я.
- Да, - промурлыкала она с восторгом, - ласкать меня разрешила тебе моя госпожа.
- Теперь ты моя, на час или два.
- Да.
- Тогда на этот час или два я твой господин, - сказал я.
- Да.
- И ты должна обращаться ко мне как положено.
- Да, - прошептала она мягко, - господин…
Она попыталась поцеловать меня, но я отодвинул ее.
- Ты давно принадлежишь госпоже? - продолжал расспрашивать я.
- Нет, господин. Я - новая рабыня.
- Где тебя купили?
- В Вонде, - ответила она.
- Почему госпожа послала ко мне тебя?
- Я не знаю, господин, - прошептала она.
- Как тебя зовут?
- Госпожа еще не дала мне имени, - объяснила она, - если хочешь, можешь дать мне имя для собственного пользования.
- Зачем мне беспокоиться? - ответил я. - Достаточно того, что я просто держу тебя в объятиях как безымянную девицу.
Ее тело внезапно напряглось, потом она расслабилась.
- Да, господин, - ответила она.
- Не сомневаюсь, твоя госпожа скоро даст тебе имя, - заметил я.
- Да, господин.
- Удобнее, когда у рабыни есть имя, - объяснил я.
- Да, господин.
- Тогда удобнее приказывать ей, что принести или сделать.
- Да, господин.
- Мне интересно, почему ты без ошейника и без клейма? - снова сказал я.
- Да, господин.
- Ты ожидаешь, что тебя скоро заклеймят и наденут ошейник? - Я улыбнулся про себя.
- Возможно, - печально проговорила она.
- Ты говоришь с грустью.
- А разве это не грустно? - спросила она.