"Нет необходимости. Или ты мне не веришь?"
"Чего же мне тогда так лихо?" - я поднялась на ноги и прижала ладонь ко лбу.
"Анальгин выпей, и всё пройдёт", - посоветовал Феликс.
Аптечка лежала на столе, где её вчера и оставила Анна Ивановна. Покопавшись в ней, я отыскала цитрамон. Анальгин, конечно же лучше, он мне от всего помогает, но и на этом спасибо. Выйдя в коридор нетвёрдой походкой, я отправилась на кухню за водой. В это время раздался звонок в дверь. Кого ещё там нелёгкая принесла с утра пораньше? Часы на стене показывали начало первого. Не кисло…
Развернувшись с половины пути до кухни, я пошла открывать. Таблетка цитрамона лежала у меня в кулаке. Не удосужившись посмотреть в глазок, я распахнула дверь. На пороге стоял милиционер, а за спиной его суетилась Степанида.
- Вот, товарищ капитан, это она мне угрожала, - тётка тыкала в мою сторону толстым пальцем.
Милиционер поморщился, словно от зубной боли:
- Лейтенант, я уже повторял, гражданочка, я - лейтенант.
- Ну да, товарищ капитан, я и говорю - лейтенант, - как ни в чём не бывало, ответила Степанида.
На лице несчастного лейтенанта отразилось желание стукнуть тётку по голове чем-нибудь тяжёлым, но положение не позволяло. Парню где-то лет двадцать пять, высокий, не красавец, но и уродцем не назовёшь.
- Лейтенант Прохоров, ваш новый участковый, - представился блюститель закона, - Разрешите пойти?
Я отошла в сторону, широко открыв дверь:
- Пожалуйста…
Следом за участковым в квартиру проскользнула Степанида.
- Я так понимаю, Скворцова Нина Александровна? - ледяным тоном спросил лейтенант.
- Она, это, она, - затараторила дочь Анны Ивановны.
- Гражданочка, будьте так любезны, заткнитесь пожалуйста, - рыкнул в ответ участковый.
Степанида, не ожидая такого, ойкнула и схватилась рукой за сердце. Я хихикнула.
- Зря смеётесь, Нина Александровна, к нам поступило заявление от гражданки Упырёвой Степаниды Трофимовны, что вы вчера вечером напали на неё с ножом. Нанесли телесные повреждения и оскорбляли её. Это так, гражданка Скворцова?
"Допрыгалась, милочка, говорил я тебе - незачем было ножом размахивать, - запричитал Меч, - Теперь вот посадят тебя…"
"Типун тебе на язык!" - по спине прополз холодок.
- Врёт она всё, никаких повреждений я ей не причиняла, - во мне всё кипело от ярости.
- Это я вру?! - лицо Степаниды стало пунцовым, - А кто в комнате у моей матери схватил нож и стал размахивать им, кто? Пушкин?
- Это так? - участковый окинул меня колючим взглядом.
Я молча смотрела в пол.
- Так?! Вы знаете, что согласно статье двести тринадцать, часть первая, пункт "а", вам грозит срок до семи лет лишения свободы?
Участковый говорил это таким тоном, что мне показалось - он наслаждается. Своей властью, положением и тем, что я ничего не могу сделать. Мы же с ним почти ровесники, неужели ему доставит удовольствие засадить меня за решётку?
"При чём тут возраст, Нин? Властолюбец, он в любом возрасте - властолюбец", - вздохнул Феликс.
- Но я… - мне не хотелось отрывать взгляд от пола.
- Вы говорите, что это произошло в комнате вашей матери? - повернувшись к Степаниде, спросил лейтенант Прохоров.
- Да, совершенно верно. Я к маме в гости пришла, о здоровье её узнать, ей лет вон уже сколько, болеет она, не встаёт с кровати, и с головой у неё проблемы, - на ходу стала сочинять та, - А тут эта ненормальная в комнату влетела, нож схватила и на меня кинулась…
- Это так?! - рявкнул на меня участковый.
- Нет, не так! Врёт всё Стешка.
В дверях своей комнаты появилась Анна Ивановна и оперлась рукой о косяк. Она стояла гордо подняв голову, с презрением смотря на дочь. Её осанка излучала уверенность и силу, крепость духа и здоровье тела.
- Вы кто? - спросил Прохоров.
- Миронова Анна Ивановна, та самая больная и тронутая умом мать гражданки Упырёвой.
Участковый изменился в лице. Такого поворота событий он не ожидал.
- Вы можете подтвердить, что вчера в вашей комнате никакого инцидента не было?
- Подтверждаю, - не моргнув глазом, солгала Анна Ивановна, - Степанида Трофимовна вчера вообще не заходила в нашу квартиру. Мы весь вечер с Ниной играли в "дурака" на кухне.
Лицо лейтенанта посерело, глаза стали красными, как у разъярённого быка.
- Как это понимать, гражданочка Упырёва?! - заревел блюститель порядка.
- Но… я… вчера ножом… - Степанида хватала ртом воздух, и мигающими глазами смотрела на мать, - Мама, как же это?
- Я не видела эту гражданку вчера, и сегодня видеть не желаю, - абсолютно спокойно сказала Анна Ивановна.
- Вы уверены? - переспросил лейтенант, которому стало обидно, что не придётся выводить меня из квартиры в наручниках. А видимо, очень хотелось.
- Совершенно уверена. Товарищ лейтенант, по мне похоже, что я больная и немощная? - Анна Ивановна подошла к Прохорову почти впритык.
Он неё веяло силой и здоровьем.
- Прошу прощение, за доставленные неудобства, - откозырял участковый.
Степанида в шоковом состоянии смотрела на мать. Она не могла понять, что произошло? Куда подевалась больная и дышащая на ладан старуха?
- Гражданка Упырёва, пройдёмте со мной в отделение, - сквозь зубы прошипел милиционер, - Вам вменяется дача ложных показаний и ложный вызов.
- Мама, - простонала Степанида, протягивая руки к Анне Ивановне.
- Я тебе не мама, - холодно отрезала та, - Убирайся, и братцу своему передай, что я больше не желаю вас видеть.
Участковому совершенно не хотелось становиться свидетелем семейной сцены, он подхватил Степаниду под локоть и вывел из квартиры. Я очумевшим взглядом смотрела на соседку.
- Анна Ивановна, но…
- Я так решила, Найяр, так решила… Они только и ждали моей смерти, специально изводили, создавали стрессовые ситуации, зная, что у меня больное сердце. Хотели сделать из меня растение, больную и тупую старуху.
- Зачем? - искренне удивилась я.
- Квартира, деньги… Они сперва бы мою комнату захапали, а потом бы сфабриковали против тебя дело. Как сейчас, например. У них фантазия богатая. Могли и наркотики тебе в комнату подкинуть, а потом милицию вызвать. Да мало ли вариантов. Могли бы и просто отравить крысиным ядом…
Мне стало не по себе.
- Бог им судья, - взгляд Анны Ивановны стал немного печальным, - Бог им судья…
"Ты не поверишь, но она абсолютно здорова, возраст её организма сейчас соответствует где-то двадцати пяти - двадцати семи годам. Ещё бы и внешний облик поменять, так вообще супер девушка получится!" - радостно сообщил Феликс.
"Просканировал что ли?"
"А как же, первым делом", - согласился Меч.
- Как вы себя чувствуете, Анна Ивановна? - поинтересовалась я.
- Не поверишь, но я готова горы свернуть, тысячи километров пробежать, - демонстрации ради, она легко, одной рукой сдвинула платяной шкаф.
- Не кисло, - моему удивлению не было границ.
- Есть что-то хочется, - соседка положила руку на живот, - Пойдём, перекусим?
- С удовольствием!
"А заодно и поговорим, - Феликсу не терпелось узнать, что чувствует Анна Ивановна, - Вдруг Хранитель Врат уже готов к своей миссии?"
"Хотелось бы на это надеяться".
ГЛАВА 3
Глядя на мокрое от слёз лицо Софьи, Кира и её названные братья растерянно переглядывались. Ребята не могли понять из-за чего такой переполох. А присутствие в доме отца Лазурия с Валдеком и вовсе сбивало их с толку. Нет, конечно, ребята безумно рады видеть старых знакомых, но что происходит? Когда на улице к ним подлетели парни в чёрных костюмах и жёстким тоном потребовали пройти следом, появилось лёгкое недоумение. А теперь вообще ничего не понятно…
- Как вы могли, как вы могли… - всхлипывала Софья, качая головой.
- Где Вашек? - строго спросил Заххар.
- Нам кто-нибудь попытается объяснить, что тут у вас происходит? - не выдержал Охотник.
- И они ещё делают вид, будто ничего не произошло, - Софья достала платок и вытерла слёзы.
- Мамочка, милая, - нервы у Киры сдали, она не могла смотреть, как плачет приёмная мать, - да что случилось?
- Вас задержали на окраине города, при этом вы оказали сопротивление, - вздохнув, ответил Заххар, - Куда-то торопились?
- Да, торопились, - ровным голосом сказал Тигр, - домой торопились. А тут эти парни навалились, чуть ли не руки давай крутить. Откуда нам было знать, кто это, они не представились. Вот потому и драпанули.
- А на окраине Коптара что забыли? - премьер-министр сменил гнев на милость.
- Там госпиталь для военных, - Охотнику не хотелось раскрывать правду, но иного выхода он не видел, - Мы ходим туда через день и устраиваем благотворительные концерты для раненных. С нами ещё несколько ребят и девчонок: кто поёт, кто стихи декламирует, танцуем, сценки показываем. Нас самих на фронт всё равно не возьмут, это и так понятно, а убегать на войну - глупо и по-детски. Помимо концертов ещё моем полы, санитаркам помогаем. Одним словом - делаем всё, что в наших силах. Сегодня ребят мало пришло, а работы оказалось много, пришлось задержаться дольше обычного. Простите, мы не знали, что вы нас ищете.
Слова Охотника заставили премьер-министра покраснеть. Софья ойкнула и закрыла лицо руками. Отец Лазурий и Валдек шумно выдохнули и переглянулись.
- А вы что подумали? - переводя взгляд с приёмных родителей на гостей, спросил Охотник.
- Но нам-то, почему не рассказали об этом раньше? - голос у Софьи дрожал.
В ответ ребята только плечами пожали.