Ноги не держали, пришлось ползти на четвереньках, и путь до ванной комнаты казался ужасно длинным. Поочерёдно ледяная и горячая вода привели меня в чувство. Не знаю, сколько я тут трупака изображаю. Наверное, уже час, может и больше. Поначалу казалось - вообще вечность. Так же как вечность длился пережитый кошмар, без конца и края… От воспоминаний передёрнуло. Никогда раньше не переживал такого… даже не скажу чего. Как будто мгновенье смерти, растянутое в вечность.
И я там почти умер. Если бы не Ветер…
Ветер был мёртв. Я знал это, понял как только заглянул ему в лицо. Моя душа - его храм, поэтому я знаю… как никто другой знаю, что мой смертный бог - мёртв. Вот только… Смерть бога - не то же самое, что смерть любого другого существа. Совсем не то же самое…
Что же теперь делать? Как собирать его по кускам, возвращая по капле душу? И где искать эти осколки ледяной души, разбросанные по сотням миров и, возможно, времён?
Потянувшись было к брату, передумал касаться души. Вместо этого оделся и направился к нему в комнату. Дверь оказалась закрыта и на стук он не отзывался. Подумаешь, у меня ключ есть. Вану о том, куда запасной ключ делся знать вовсе не обязательно. Я и Шона, чьи покои рядышком, тоже обделил. Так, на всякий случай.
Апокалипсис лежал на полу в паре метров от кровати.
Помянув всех демонов разом, я бросился к брату. Он дышал. Еле-еле. Пульс едва прощупывался, сердце, кажется, судорожно пыталось не остановиться. Не холодный даже, а ледяной. И весь взмокший. Ван умирал.
В оставленную распахнутой настежь дверь заглянул Шон.
- Зови папу! - заорал я, чувствуя, как от ужаса у меня немеют руки.
Шон не заставил повторять дважды. Но мне всё равно показалось, что прошла вечность, прежде чем в покои светлого вбежал перепуганный отец. С одного взгляда оценив его состояние, папа подхватил Вана на руки и отрывисто бросил нам с Шоном:
- В лазарет! Быстро! Разыскать фельдшеров, всех! Бегом!
Мы сорвались с места ещё до того, как отец договорил.
…Кошмар кончился только под вечер. Уставшие бегать из угла в угол близнецы сидели под дверью. Их больше всего бесило собственное бессилие. На исходе десятый час с тех пор, как Вана, прямо скажем, из Посмертия вытаскивают. Я просто лежу на диване и тупо смотрю в потолок.
В отсутствие света, тьмой Вана накачали под завязку. И как ар'Грах, светлый легко принял тьму, будто родную стихию. Источником служил Ильен, я - проводником. Здесь не было всего что нужно, нам приходилось идти на разные риски, чтобы вытащить уже шагнувшего за грань Вана обратно в наш неприветливый мир. Кроме нас было ещё пятеро фельдшеров-тёмных.
Не соображаю уже от усталости и ничем больше не могу помочь. Только не могу перестать неслышно шептать Небу молитву. Не оставь своих сыновей и на земле, Небо великое. Не дай моему брату умереть. Не дай умереть. Не дай…
- Ваше высочество…
Скосив взгляд, я увидел стоящую рядом миловидную девушку с подносом в руках. Запахло чем-то вкусным. Меня замутило.
- Ваше высочество, вам надо поесть…
- Не хочу, - поморщился я.
- Воробей, тебе необходимо поесть. - Шон сел на краешек дивана, подвинув мои ноги. - Ты ведь столько сил потерял. Давай, хватит изображать диванный коврик. Я для тебя пирожные достал. Знаешь, как сложно было их здесь найти?
- С клубникой? - заинтересованно взглянул на брата я.
- И сливками, - кивком и улыбкой подтвердил Шон.
- Уговорил.
Пока я кое-как отдирал себя от дивана, принимая сидячее положение, девушка успела расставить всё на кофейном столике и куда-то испарилась.
Оказалось вкусно, а компания в виде старшего брата отвлекла от тяжёлых мыслей.
Закончив с завтраком, я некоторое время смотрел в пустоту перед собой, потом повернулся к брату. Он оборвал себя на полуслове.
- Шон, ты меня прости, если что не так было… за всё. И за то, что я над тобой издевался всю жизнь, - попросил я.
- Да ты с ума сошёл?! - старший брат скривился как от боли, обнял меня за плечи своей здоровой ручищей. - Да я же жить не смогу без твоих подколок. Зачем я тебя иначе бы провоцировал всю жизнь? Без твоей "я мстю и мстя моя страшна" - просто скучно! Ты же такой забавный, когда злишься. Эдакий боевой воробей…
- Ну всё, тебе кранты! - зловеще пообещал я. - За "боевого воробья".
- Орёл! Только мелкий, - тут же усугубил своё шаткое положение братец. - О, я знаю этот взгляд! Уже боюсь заранее, - едва справляясь со смехом, объявил Шон.
- И правильно делаешь, - сощурился я, выдав одну из своих пакостливых улыбочек.
Тут из комнаты, откуда меня выгнали пару часов назад, вышел отец. Стало не до взаимных подколок.
- Выжил. Пока что, - устало произнёс второй император. - Вытянет ли - уже другой вопрос…
- К нему можно? - поинтересовался Данька.
- Мы просто рядом посидеть… - просительно добавила Манька.
- Идите, - махнул рукой папа. - Хуже от этого не будет.
Шон ушёл вслед за двойняшками, а папа занял освобождённое братом место. Ну вот, опять не дадут обивку дивана поизображать.
- Ты не пойдёшь? - спросил отец.
- Они все выдохнутся через пару-тройку часов, - ответил. - Тогда я их повыгоняю, чтобы отоспались. А пока что… слушай, пап, у тебя ещё силы остались? - кое-что вспомнив, спросил я.
- Смотря для какой цели, - осторожно отозвался отец.
Закатав рукав рубашки, я продемонстрировал отцу шрам на предплечье.
- Косо срослось, что ли… Мало того, что доспеха нет, так ещё и рука болит.
Папа нахмурился, провёл пальцами по татуировке.
- Этого я не предусмотрел, - пробормотал отец, сосредоточенно изучая испорченный артефакт. - Пойдём-ка ко мне, я попробую исправить.
Пол под ногами изображал из себя палубу корабля в страшный шторм, но до папиных покоев я всё же добрался. Папа вручил мне две белые капсулы и стакан с какой-то шипучей, невкусной фигнёй. Я покорно выпил.
- Рубашку снимай и на диван ложись, - потребовал папа.
Пока я расстёгивал пуговицы, успели занеметь кончики пальцев.
- Что это ты мне дал? - поинтересовался я, укладываясь на диван так, чтобы рука с татуировкой была наверху.
- Обезболивающее и снотворное, - честно признался папа, положив полотенце мне под локоть. Походу, крови должно быть не мало.
- В следующий раз предупреждай про снотворное, - язык начал заплетаться и комната поплыла перед глазами.
В руку воткнулась маленькая игла, под кожей почти сразу разлилось холодное онемение. Папа воспользовался ещё и местным наркозом. Так, это меня уже пугает, потому что обещает быть очень болезненным! Ой, а я ведь про кое-что забыл! Отец уставился на выступившую на месте укола капельку крови. На его лице явно нарисовалось сомнение в здравости собственного рассудка.
- Пап, не бойся, это нормально. Не хотел тебе говорить… но раз уж такое дело… Это что-то вроде заражения. Я вроде как кровный брат бога… наверное… в общем, она правда светится, это не глюки…
На последних словах я окончательно перестал соображать и отрубился…
Просыпаться не хотелось. Глаза отчаянно сопротивлялись попыткам их продрать, внутренний голос уверенно рассуждал о том, что пару суток сна будет только на пользу и не нарушат никаких планов. Пришлось заткнуть эти соблазнительные посулы радикальным способом - рухнуть с дивана на пол. Но великая гравитация всё равно пыталась оставить меня лежать. Бешеных усилий воли стоило отодрать себя от пола.
Плотно забинтованная рука нудно и тупо ныла. Добравшись до ванной комнаты, продолжил процесс пробуждения этого дохлого упыря с помощью холодной воды. Когда глаза более-менее перестали слипаться, взглянул на себя в зеркало и взялся за расческу. Убрал волосы под резинку. Никогда не привыкну к этой седой пряди у правого виска.
Стоило мне направиться в сторону коридора, чтобы всё-таки добраться до лазарета и проверить, не сбежал ли в сторону Посмертия мой брат, как на пороге покоев появился отец. Окинул полудохлого меня оценивающим взглядом.
- Не надо на меня так смотреть, ты сам как трупак недельной лежалости, - вместо "доброго утра" сказал я.
- Я выносливей тебя раза в четыре, сын, - мирно отозвался папа. - А то и во все десять.
- Когда мне будет сотня, я буду такой же, - скривился в ответ я.
- Нет, - помотал головой папа. - Ты будешь куда сильнее.
Даже так? Интересно, с чего ты это решил?
- Как там Ван? - задал я самый главный на данный момент вопрос.
- Плохо, - не стал обманывать отец. - Нужно как можно быстрее вернуть его домой. Ты мне не объяснишь, что всё-таки произошло?
- Мы нарвались, - честно признался я. - На что-то настолько жуткое, что я раньше даже представить себе не мог, что такое может существовать. Сам чуть не помер. Больше часа пытался хотя бы подняться на ноги. Вану сильнее досталось, чем мне.
- Как обычно, - вздохнул папа. - Если есть куда вляпаться - вы вляпаетесь. Ладно, чадо моё, пойдём, поассистируешь мне.
Решив не спрашивать, а посмотреть своими глазами, я направился вслед за отцом. Вскоре мы оказались на крыше северной башни.
- Это что? - обалдело поинтересовался я, рассматривая обстановку.
Купол из редких металлических "рёбер", кольцевая портальная установка новейшей разработки, провода, малая кольцевая установка-контроллер. Под малым кольцом - атомная министанция, занимавшая примерно кубический метр пространства.
- Не фонит, новейшая защита, - увидев мой опасливый взгляд, пояснил отец. - Помоги мне запустить…
- Это вообще что такое? - повторил я свой вопрос, подходя к кольцевому контроллеру и принимая от папы магнитно-молекулярный ключ.