Тогда, после суда над Тиларом и его изгнания, у нее в душе что-то оборвалось. На год она удалилась в отшельническую часть Ташижана - в святая святых мастеров, где хранились книги, горели осветильники и в алхимических лабораториях ни на мгновение не прекращались опыты. Там она погрузилась в учение и медитацию, похоронив себя под землей.
И она по-прежнему оставалась бы там, если бы не Геррод. Он только что прибыл в Ташижан и ничего не знал о ее прошлом. Он не осуждал ее за погубившие Тилара показания и не смотрел на нее с жалостью.
Он просто смотрел на нее.
За несколько месяцев остроумием и мудростью ему удалось вытащить девушку из добровольного заточения. "Ты похожа на цветок, а цветам негоже скрываться от солнца… оставь подземелья плесени и грибам". Он помог ей снова найти смысл в жизни. Держась за его руку, она покинула подземное обиталище мастеров и вернулась в орден. Они не могли быть вместе, но они всегда останутся друзьями.
И обоим этого было достаточно.
Стук в дверь нарушил молчание. Катрин встала, а перчатка Геррода тут же захлопнулась.
- Кто там? - спросил он.
- Мастер Роткильд, это Перрил!
Катрин заторопилась к двери, пока Геррод под жужжащие протесты доспехов поднимался на ноги и поспешно надевал шлем.
Девушка открыла дверь и впустила Перрила. Как и большинство рыцарей, в крепости он снял плащ и остался в черных панталонах, сапогах и серой рубашке. Он пригладил маслом волосы и, по обычаю Девятой земли, зачесал их назад. Катрин поразило, как по-мальчишески он выглядит без рыцарских регалий.
- Подсчет почти завершен, - выдохнул молодой рыцарь. - Через четверть часа объявят, кто стал новым старостой.
- Так скоро? - спросила Катрин.
До полуночи было еще далеко, а обычно подобные объявления делали именно в полночь. Камушки-голоса бросили со звоном восьмого колокола, их подсчет занимал несколько колоколов.
- Поэтому я и спешил. Говорят, что исход стал ясен с первой минуты.
Катрин заволновалась. На кресло хранителя претендовали пятеро, и каждого кандидата обозначал камешек своего цвета: красный, зеленый, синий, желтый и белый. Во время тайного голосования Катрин выбрала черный камень - против всех.
- И какой камень впереди? - спросил Геррод, хотя ответ был ясен заранее.
- Белый, - подтвердил их опасения Перрил. - Цвет сира Филдса. Из зала совета прошел слух, что остальные по сравнению с его цветом кажутся островками в белом море. Их даже считать не надо, и без того очевидно, кто победитель.
- Тогда все пропало, - прошептала девушка. Она повернулась к друзьям. - Надо сообщить это Мирре и послушать, что скажет она.
Все вместе они покинули покои Геррода и начали долгий подъем. Над ними находилась Цитадель - так называли этажи, что принадлежат ордену рыцарей теней. Цитадель и уровень мастеров составляли две половины Ташижана: одну над землей и другую под нею. И чем выше этаж, тем более почтенные рыцари там обитали, а смотрительница уступала в звании только старосте. Так что для разговора с Миррой им предстояло преодолеть двадцать два лестничных пролета.
Они поднимались в тишине, каждый погрузился в собственные мысли. Но вокруг кипела жизнь: молодые сквайры и пажи сновали вверх и вниз по центральной лестнице, и их голоса звенели от возбуждения. Им встретилось и несколько рыцарей, все они направлялись в большой зал суда. Слух о раннем оглашении исхода выборов разнесся быстро.
Катрин кивком приветствовала встреченных братьев и сестер.
- Вы уже слышали? - спросил один из рыцарей. - Похоже, что теперь нас будет возглавлять Одноглазый.
Девушка попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой. Рыцарь все равно уже скрылся за поворотом лестницы.
Они поднялись на нужный уровень и прошли коридором, куда выходили покои правителей Ташижана. К утру, когда Аргент сир Филдс выберет себе помощников, эти комнаты сменят хозяев. Выборы нового старосты всегда означали полный переворот в жизни ордена. Катрин бросила взгляд на дверь, ведущую в личные комнаты сира Генри. Вскоре там тоже поселится новый жилец, орла сменит стервятник.
Перрил первым подошел к дверям смотрительницы Мирры и постучал. В каменном коридоре стук разнесся неестественно громко. Прошло несколько мгновений, но ответа из-за двери не последовало.
- Возможно, она уже знает новости, - предположил Геррод. - Смотрительница обязана присутствовать в большом зале суда, когда объявляют итог выборов.
- Или спит, - добавил Перрил. - А в последнее время ее слух начал сдавать.
- Постучи еще раз, - приказала Катрин.
Геррод протиснулся мимо Перрила и стукнул в дверь затянутым в бронзовую перчатку кулаком. Хотя он ударил не сильно, Катрин вздрогнула от гула бронзы. От такого стука проснется даже глухой.
- Кто там? - раздался из-за двери тонкий, испуганный голосок.
Катрин узнала девчушку, что прислуживала смотрительнице, но не припомнила ее имени.
- Дитя, это Катрин сир Вейл.
Последовала долгая пауза.
- Смотрительницы Мирры нет.
Катрин нахмурилась и переглянулась с товарищами. Возможно, Геррод прав и старая дама уже спустилась в зал суда.
- Ее нет уже целый день, с полуденного отдыха, - продолжала служанка.
Катрин поджала губы. Без всякого сомнения, смотрительница захотела бы привести себя в порядок перед тем, как отправиться в зал. Она внезапно вспомнила имя девочки.
- Пенни, она сказала, когда вернется?
- Нет, сир. Я не знаю. Я ушла за водой и углем для камина, а когда вернулась, госпожи уже не было. Я не знаю, когда ожидать ее возвращения.
Катрин не понравилось странное объяснение, особенно сейчас.
- Пенни, пожалуйста, впусти нас. Я не хочу разговаривать с тобой через дверь.
Снова затянувшаяся пауза.
- Пенни… - Голос девушки-рыцаря не оставлял места для возражений.
- Мне запрещено впускать кого-либо, когда госпожа отсутствует.
- У нас очень важное дело. Ты знаешь, что мы говорили со смотрительницей Миррой утром. Ты знаешь, что твоя госпожа доверяет мне.
- Я все же не могу вас впустить. Госпожа не любит, когда нарушают ее приказы.
Катрин вздохнула. С этим она поспорить не могла: немногие решились бы ответить старой даме неповиновением. Ее острого языка страшились сильнее, чем кнута.
- Дайте мне попробовать, - прошептал Перрил и придвинулся к двери. - Пенни, это Перрил. Тебе нечего бояться. Я заверю честью рыцаря, что ты доблестно охраняла комнаты своей госпожи. Но нам необходимо найти хоть какую-то догадку, где она сейчас находится; это очень важно.
Катрин переглянулась с Герродом и закатила глаза. И когда Перрил успел стать таким сладкоречивым? Впрочем, утром, прежде чем девочку отослали из комнаты, она заметила, как служанка томно поглядывает на юного рыцаря.
Дверь медленно приоткрылась, и из-за нее выглянуло полудетское личико, обрамленное выбившимися из-под кружевной шапочки кудрями. Глаза девочки нашли Перрила, тут же метнулись в сторону, и она залилась краской.
- Спасибо, Пенни. - Молодой рыцарь учтиво склонил голову. - Ты сослужила своей госпоже добрую службу.
После нетопленых коридоров замка покои смотрительницы показались неуютно жаркими. Окна балкона закрывали тяжелые занавеси, они спрятали бушующую снаружи бурю и сделали комнату меньше. Фитили на стоящих тут и там крохотных лампах подкрутили, чтобы не тратить масло зря.
Шерстяной ковер заглушал шаги. Казалось, ничего странного не произошло и покои просто ожидают возвращения хозяйки.
- Госпожа не оставила никакой записки? - спросил Перрил.
- Нет, сир. - Девочка так и стояла с опущенной головой и сцепленными на животе руками.
Геррод прошел на середину комнаты и неторопливо осматривался. Только живые глаза двигались за забралом бронзового шлема.
- Смотрительница оставила свою трость, - вслух заметил он.
Катрин проследила за его взглядом. Длинная черная трость с вьющейся серебряной филигранью стояла на медной подставке. Ноги служили Мирре не слишком надежно, и она никуда не выходила без провожатого либо без трости.
С легким поклоном служанка заговорила снова:
- Это парадная трость, мастер Роткильд. А обычной на месте нет.
Девочка указала на гардероб, не поднимая глаз.
Катрин согласно кивнула: старая дама не любила показухи и обычно ходила с отделанной бронзой палкой из зеленого дерева.
- Черную смотрительница брала только для важных церемоний.
- Например, выборы нового старосты? - спросил Перрил. - Неужели она отправилась бы в большой зал со старой тростью?
- Если только она не собиралась продемонстрировать свое пренебрежение к происходящему, - донеслось приглушенное бормотание из-под шлема Геррода.
Катрин подошла к очагу, в котором светились алые угли. Мирра хотела встретиться с верными сиру Генри рыцарями - с теми, кто выступал против Огненного Креста. Удалось ей поговорить с ними? Может, они решили бежать?
У девушки разболелась голова. Она не любила интриг. Катрин отвернулась от камина, и ее взгляд упал на кресло, где утром сидела смотрительница. На спинке висел отороченный горностаем плащ; подобно Мирре, он был стар и потрепан, но еще сохранил былую красоту.
Она провела по плащу рукой. От прикосновения тот распахнулся, и стал виден обожженный черный край; Катрин взяла плащ в руки и поднесла ближе к свету.
- Посмотрите-ка.
- О боги! - закричала Пенни. - Наверное, когда я ворошила угли, плащ висел слишком близко к очагу! Госпожа так разозлится на меня!
Пока Перрил успокаивал служанку, Геррод подошел поближе к Катрин и прошептал ей на ухо: