Со своими арайнийцами - сплошь добровольцами - он приехал в эту пустынную сухую местность, слегка напоминающую пустыни Зимбуры, чтобы обучать их как силу вторжения. Люди Элдимии, напуганные после припадка пророчества у Эйлии, хотели, чтобы она повела армию, как было предсказано, но этого ее отец и телохранители не позволили бы. Ходили слушки, что Эйлия разыграла этот "припадок", чтобы получить под командование предсказанную армию, и хотя мало кто верил этому обвинению, не слишком бы хорошо выглядело, если бы она имела к этому какое-то отношение. А эти люди научились выносить жару, двигаться по пересеченной местности, а пессимистические предсказания Йомара, что большая часть из них запросится обратно, не пройдет и двух недель, не оправдались.
- Может, они ничего не знают о том, как драться, - признался он Дамиону, когда они вдвоем лезли обратно на холм, - но дух у них есть, надо отдать им должное. Лотар! - взревел он, останавливаясь и упираясь руками в бока. - Ты чего тут делаешь?
Молодой элейский рыцарь вскочил с валуна с виноватым видом, что его застали сидящим.
- Виноват, господин начальник! Я убит.
Йомар с досадой поморщился:
- Опять? Который уже раз за эту неделю?
- Шестой, господин начальник!
- И как на этот раз?
- Копьем в глаз, господин начальник! Смертельная рана.
- Убили один раз - это может быть случайностью. Шесть раз - это значит, ты беспечен. В бою тебе полагается стараться не быть убитым. Не знаю, что ты там делал, но больше этого не делай.
- Никак нет! То есть так точно, господин начальник.
Неподалеку несколько рыцарей упражнялись в фехтовании на мечах, двигаясь с таким изяществом, что это казалось танцем, а не боем, даже с тяжестями, которые Йомар заставил их привязать к ногам для воспроизведения более сильной гравитации на Мере. С ними была Лорелин. Она дралась, как мангуст с коброй - металась вокруг противника, бросалась вперед и назад, вызывала противника на выпад и уходила в сторону, заставляя его терять равновесие. Она обращала превосходство противника в силе и весе против него, используя приемы, усвоенные - как ни странно - в каанском монастыре, где она воспитывалась. Каанский народ, низкорослый по сравнению с другими, выработал приемы сражения, позволяющие побеждать врага больше и тяжелее себя. Бин-йара учила больше полагаться на скорость и ловкость, чем на грубую силу, и построена была на основе движений, подсмотренных у диких зверей, птиц, камышей, склоняющихся на ветру. Со временем эти движения усвоили каанские жрецы, потому что при их медленном исполнении в сопровождении медитации они достигали и другой цели: дисциплина тела и духа. Лорелин явно как следует изучила бин-йару, пока жила у каанских монахов, и Йомар не мог не отметить, что это сделало ее отличным бойцом. Он окинул взглядом учебное поле, глядя на гибкие тела, нападающие и парирующие удары. Они были хорошими бойцами, эти серьезные молодые люди, гордые своими доспехами.
Но достаточно ли хорошими? На Арайнии искусство войны стало искусством в буквальном смысле, как музыка или танцы. Лучники стреляли в цель, не обучаясь убивать, а соревнуясь в умении. Фехтование на мечах превратилось в вид спорта, потешные поединки стали праздничным представлением. На большом ипподроме Мирамара цирковые лошади вставали на дыбы, лягались и отскакивали в сторону, как в конном балете, и мало кто помнил, что изначально это были движения боевых коней в схватке - для защиты всадника от врага. Как будто арайнийцы за много веков превратили бой в какую-то разновидность красоты.
Все боевые искусства в этом мире существовали, но когда наступит время, смогут ли арайнийцы ранить и убивать противника? Эти вот ребята хотя бы научились "убивать" иллюзорного врага, состряпанного магами - призрачных воинов, которые умели орать, кричать и стонать, - но мальчики знали, что это всего лишь фантомы. А смогут ли они всадить меч в настоящее тело, убить живого человека?
- Должен быть у них где-то глубоко инстинкт убийства, - буркнул он. - А может, не так уж глубоко. Загляни в душу человека - найдешь зверя.
Дамион вспомнил череп огненного дракона, оскаливший в насмешке зубы. Такого монстра человек способен убить, а монстра внутри себя - способен ли?
- В общем, верно, - согласился он мрачно. - Но, Йо, важно ли, чтобы они умели убивать? Ведь по приказу совета нам никакой реальный бой не светит.
- Наплюй ты на этот совет. Народ напуган, а маги изучают способы вторжения на Меру. И я не пошлю туда ребят, которые себя защитить не смогут. Раймон! - гаркнул Йомар. - Опять беспечным становишься? Ринальд тебя убивать не хочет, но когда-нибудь тебе попадется противник, который всерьез решит тебя убить!
Человек в темном кивнул, но не ответил и не поднял забрало шлема.
- Раймон, ты не на сцене! Прекрати дурачиться и слушай! - заревел Йомар.
Рыцарь убрал меч и повернулся, послушно сняв шлем. На свет явилась копна черных волос и мальчишеское лицо - да, Раймон Лотенский был еще почти мальчишкой.
- Прошу прощения, господин начальник! - тоном упрека произнес он. - Я говорил вам, что хочу быть Неизвестным Рыцарем.
- Я его сам в рыцари посвящу, - пробормотал Йомар себе под нос, отходя в сторону. - Мечом плашмя - по заднице. Сопляк дурной!
- А как там с этими местными верблюдами? - спросил Дамион, проходя вместе с Йомаром по гребню холма. Йомар обнаружил, что местные копытные звери, живущие в Пустошах и называемые ипотриллы, отлично выживают в суровом климате. Это были крупные неповоротливые создания с длинными шеями, горбатыми спинами и змеевидными хвостами. Он велел Мелнемерону поймать их сколько получится и отдать немереям, закликающим зверей. Дрессировка их оказалась медленным делом, потому что звери эти, хотя и не свирепые, отличались верблюжьим упрямством. Еще у них были острые клыки, торчащие из нижней челюсти, и этими клыками ипотриллы протыкали пустынные растения, похожие на кактусы, внутри которых была вода. Когда на зверей находило мрачное настроение, они вполне могли теми же клыками тяпнуть и человека.
- Немереи мне говорят, что приручили небольшое стадо, - ответил Йомар. - Лошадей мы тоже возьмем, но ипотриллы в пустыне будут полезнее, а почти вся Зимбура - пустыня.
Вдруг ему захотелось побыстрее там оказаться. Сколько раз ему в детстве мечталось вернуться в трудовой лагерь во главе армии, освободить всех рабов, а зимбурийцев прогнать! Детская мечта, выросшая из беспомощности и страха, он еще и тогда это знал, когда она являлась ему. Но вот сейчас Эйлия дает ему в руки целую армию и ставит его во главе. Генерал Йомар! Звучит, однако.
К нему подбежала Лорелин, раскрасневшись от борьбы и победы.
- Ну? - спросила она.
- Что "ну"?
- Да ладно, Йо, сам знаешь! Ты меня прогнал через такие испытания, которых здесь никто не проходил, и я их все выдержала. Ты меня берешь с собой на Меру?
- Нет.
Синие глаза блеснули негодованием.
- Почему?
- Потому что это слишком опасно.
Она сложила на груди руки.
- Йо, я отличный боец. С этим ты не поспоришь!
- И не собирался.
- Так в чем же дело?
- Дело, - буркнул он, - в твоем отношении. Ты слишком рвешься вперед, а это значит, что не относишься к делу достаточно серьезно.
- Эйлия говорила, что это будет миротворческая миссия, а не нападение.
- И она права. Нам твои бойцовские навыки будут не нужны.
- Ну, значит, это не опасно, и я могу лететь.
Спорить с Лорелин - это всегда значило ходить по кругу. Йомар посмотрел на нее усталым взглядом.
- Поговори с ней ты, - бросил он Дамиону и пошел дальше.
На пустоши сражались его бойцы. Да, действительно, если они отправятся на Меру, то лишь для того, чтобы напугать бога-царя и его союзников. Но у Йомара не было иллюзий, будто Халазар или Мандрагор послушно отступят. Вот если бы можно было поймать кого-то из них или обоих, а не рубить целые батальоны их солдат, которых принудительно берут в армию! В молодости Йомар рвался убить зимбурийского царя, а потом Зедекару свергли, и ненависть Йомара переключилась на его преемника Халазара; теперь же основным врагом стал Мандрагор, и он же - основной угрозой. Иногда же Йомару казалось, что враг на самом деле один: какая-то затаившаяся темная сила, рядящаяся в тела людей, как в маски, и меняющая их, когда носителя убивают.
- Драться нам придется, Дамион, - убеждал он друга несколько позже, когда они смотрели на учения рыцарей. Йомар показал на конных, скачущих гуськом по пустыне, поднимающих клубы рыжей пыли. - Но ведь они на самом деле не готовы. Эти вот паладины с их рыцарскими именами! Ринальд Железная Рука или там Раймон Львиное Сердце - детская игра! А Мартан Доблестный - это вообще предел! Он из тех, которых убивают первыми, - храбрый юный воин, который просится в первые ряды, веря, что добьется чести и славы, как в легендах. Верит в свою несокрушимость - и потому погибает. Я это сто раз видел.
Но драться рыцари все же умели. Годы обучения на ипподроме и ежегодные турниры как следует закалили их. Некоторым удалось спешить своих противников, а молодой Мартам вообще поражал их - хотя Дамион понимал, что в нем не нравится Йомару. Он слишком рисковал, слишком самоуверенно действовал. Юное лицо под светлым нимбом волос больше напоминало лик святого, а не воина. Раймон тоже проявил себя в своем стиле: его сшибли с седла, и пришлось его без особого достоинства уносить к целителям, но потом он снова вышел и сумел сбить с лошади рыцаря, который сбил его.