- Хорошо-хорошо, - заверил он его, сдаваясь. - Я буду помнить, что он у нас единственный наследник, - сделав ударение на слове "единственный", произнес лекарь.
Шут смилостивился, поверив, вздохнул и ушел за водой, захватив с собой бурдюк и котелок для будущей каши. Вернувшись, он застал королевича седлающим своего коня под грозным взглядом Ставраса, периодически грозно покрикивающего на него, если тот делал что-то не так. Но, что удивительно, Веровек сопел, пыхтел, чертыхался, но слушался и переделывал, если Ригулти говорил, что работа его никуда не годиться. Шут посмотрел на них, посмотрел и отправился к потухшему за ночь костру, готовить завтрак на всех.
Ели молча. Немного отягощали тяжелые, почти болезненные вздохи королевича, у которого ныло все тело, и плохо слушались руки, но он сжимал зубы и, по крайней мере, не стонал. Шельм поглядывал на него уважительно, Ставрас с ехидцей. Но оба помалкивали, щадя чувства и без того измученного парня. В конечном итоге, как оказалось, не таким уж чванливым он был, может, и вышел бы толк из мальчишки, если бы не заласкали его во дворце, ни занежили, ни залюбили. Может ли любовь выйти боком? Конечно, может. Особенно, когда так бездумно любят.
- Ну, все, в путь, - хлопнув ладонями по коленям, бросил лекарь и поднялся.
Шельм встал вслед за ним. Последним встал королевич, с трудом подавив тяжкий стон. Правда, на коня ему взбираться все же помогал шут, Веровеку никак не удавалось забраться в седло, не только руки ни слушались наследника, но и ноги. С трудом взгромоздившись, он слегка выбил Шельма из колеи, процедив сквозь зубы сдавленное:
- Спасибо.
Шут так растерялся, впервые услышав от него слова благодарности, что на полном автомате, произнес:
- Да, не за что.
Но вовремя вмешался Ставрас.
- Очень даже есть за что, - отрезал тот, и подхватил все еще растерянного шута, усаживая в седло перед собой.
Шельм проворчал:
- По-моему, ты перегибаешь палку.
- С королевичем или с тобой, милый? - почти пропел ощутимо повеселевший лекарь.
- С обоими.
- Вот как? А как же твоя любовь ко мне?
- Да, сколько можно повторять, что про любовь я никогда не говорил!
- Сколько нужно, столько и можно. То есть, ты признаешь, - выводя Шелеста на дорогу, тянущуюся через лес, продолжил гнуть свою линию лекарь, - что все твои заигрывания со мной были лишь фарсом?
- Вот еще! - фыркнул шут, не умеющий отступать. - Просто ни к чему не обязывающий флирт, - бросил он, не оборачиваясь.
- Флирт? - выдохнул ему на ухо лекарь. - А после него?
- А что после?
- В постель ко мне пошел бы?
- Да ладно, больно нужен я тебе в постели-то, - откликнулся шут невозмутимо, явно не чувствуя ни подвоха, ни опасности. - Можно подумать, я тебе интересен когда-либо был.
- Раньше не был, но, вдруг, когда-нибудь станешь?
- Вот тогда и подумаем насчет постели.
- Ну, как знаешь, - бросил Ставрас, и переключился на притихшего королевича, ехавшего на своем коне по левую руку от них. - А ты что скажешь, Боровок?
- Я - Веровек, - устало поправил тот, поднял на него глаза с глубокими тенями, залегшими под ними, и добавил: - Разбирайтесь сами, я тут при чем?
- Очень даже при том. Например, что скажешь, нравлюсь ли я этому молодчику, или он просто веселился все это время за мой счет?
- Да, почем я знаю! - рыкнул королевич и отвернулся. Но от Ставраса так просто отделаться точно было нельзя.
- Как это не знаешь? Что же у вас во дворце, о нас слухов никаких не ходит?
- Ходят и что с того? - отозвался Веровек, сдаваясь, но головы так и не повернул. - Одни говорят, давно у вас полюбовь-то, другие, что наоборот, нет между вами ничего, просто шут тебя для насмешек своих выбрал, рисковый больно, шальной. А третьи, и вовсе утверждают, что было все, но ты ему отставку дал, вот он и бесится.
- О, как! - воскликнул Ставрас весело. - А ты сам-то чему веришь?
- Раньше думал, что ты Шельму просто понравился, вот он тебя и добивается.
- Раньше? А сейчас?
- А сейчас и ежу понятно, что нет между вами ничего, это ты, скорей, к нему пристаешь и полапать пытаешься, а он уже сам не знает, как тебя от себя отвадить, - продолжил Веровек, не видя, как застыло лицо Ставраса.
- Прости, что я с ним сделать пытаюсь? - проникновенно уточнил он.
Королевич, расслышав в его голосе непонятные нотки, повернулся к нему и, растерявшись, даже рот приоткрыл и честно, не подумав, ответил:
- Ну, руки распускаешь, вот, даже спать с собой уложил, на лошади возишь, словно принцессу какую…
- Так, - протянул Ригулти, недобро прищурившись. Королевич стушевался и нервно сглотнул.
- Ставрас, хватит, - вмешался молчавший до этого Шельм. - Он просто назвал вещи своими именами, нечего тут корчить из себя оголодавшего дракона.
- Своими именами? - очень тихо, так, чтобы услышал только шут, уточнил Ставрас.
- Ставрас, - прикрыв глаза ладонью, пробормотал шут и совершенно спокойно откинулся, опираясь о его грудь спиной.
Лекарь замер, в пол силы сжимая поводья, Шелест и без них шел в правильном направлении. Шельм повернул к нему голову:
- Давай не будем ссориться. Веровек просто сказал, как это выглядит с другой, сторонней точки зрения.
- А с твоей? - так же тихо, отозвался Ригулти.
- А с моей - ты просто издеваешься, вот и все.
- Уверен? - проведя ладонью от его живота до груди и в наглую положив подбородок ему на плечо, с лукавой улыбкой поинтересовался лекарь.
Шут фыркнул:
- Конечно, уверен, - и отстранился.
Ставрас с ним спорить не стал. Веровек, наученный горьким опытом "неправильных" ответов на вопросы грозного лекаря, тем более.
К замку они добрались лишь после полудня, причем последние несколько верст Ставрас нещадно погонял плетущегося за ними королевича. Тот, может, и хотел бы возразить и напроситься на привал, но ловил на себе очередной сочувственный взгляд шута и лишь стискивал зубы, удивляя тем самым и Шельма, и Ставраса, который никогда не был извергом, поэтому в принципе не возражал привала. Если бы королевич попросил о нем. Но тот, мучаясь в седле с каждым часом все сильней, продолжал скакать позади них и молчал. Так что, добрались они до Бернсгемма даже раньше, чем рассчитывал лекарь.
Ворота замка были открыты, так как войны в последние сто лет не было и в помине, а лихие люди и без того опасались вторгаться в такие вот миниатюрные крепости, что держали в ежовых рукавицах суровые бароны этих земель. Тем более, совсем недавно прошел слух, что барон Бернс обзавелся личным драконом, так что, здесь жили не страшась, потому королевич, лекарь и шут попали в замок беспрепятственно. И только, когда они подскакали к парадному крыльцу, их встретил важный, как тот индюк, привратник, в парадном камзоле и даже при парике, правда, уж больно криво сидящем на непривычной к нему голове. Но это, поверьте, были мелочи, главное, пыль в глаза вовремя пустить, как говорится.
- Что привело вас в славный замок Бернсгемм? - вопросил он, вытянувшись по струнке.
Лекарь коротко хмыкнул и бросил, покосившись на королевича, который, как ни странно, не спешил называться:
- Дракон.
- Дракон отдыхает, и хозяин его никому не демонстрирует, даже за деньги.
- Ты что же, Драконьего Лекаря не узнаешь, лакей? - неожиданно вмешался Веровек, глянув на замершего привратника так, что тот быстро смекнул, что кем бы не являлся слегка потрепанный, толстоватый юноша, обычным смертным уж точно он не был.
- Сию минуту доложу о вашем приезде господину барону, - быстро проговорил он, и исчез за дверью еще быстрей.
Ставрас спешился, строго глядя на Веровека:
- И почему это Драконий Лекарь, а не Его Высочество наследный принц? - поинтересовался он.
Королевич отвернулся, и тоже поспешил сползти с седла. Получилось не очень, он чуть не плюхнулся прямо в пыль под копыта своего коня, но вовремя подоспевший шут, пулей слетевший с Шелеста, подхватил его и не дал упасть. Королевич зыркнул на него, но смолчал, принимая помощь. Ставрас окинул взглядом обоих, в сотый раз про себя обозвал мальчишками, и повернулся к дверям. Из них как раз вышел статный мужчина средних лет, с рыжими усами и волосами, отросшими почти до плеч, в белой рубашке и темно-синих брюках, заправленных в сапоги.
- Добрый день, мне сказали, что среди вас есть Драконий Лекарь, - глядя на Ставраса, немного натянуто улыбнулся барон.
На самом деле они уже как-то встречались и даже были представлены друг другу на одном из приемов, причем Ставрас, обладающий просто прекрасной памятью на лица, барона помнил, а вот тот, похоже, предпочел сделать вид, что забыл о той не такой уж и давней встрече. Одно это настораживало. Но потом, барон Бернс посмотрел на спутников лекаря, и так и замер с приоткрытым ртом.
- Барон, а барон, - протянул Шельм своим фирменным шутовским голосочком. - Рот закрой, ворона залетит, поперхнешься и помрешь, за дракончиком своим последовав…
- Откуда вы… - выйдя из ступора, прошептал тот и снова посмотрел на Веровека, стоящего рядом с Придворный Шутом, который отчего-то сменил шутовской колпак на меч за спиной.
И если лекаря, действительно, можно было не узнать, то наследника престола уж точно нельзя. Но у барона все никак не получалось соединить в голове этих трех людей, путешествующий вместе, поэтому он мялся, открывал и закрывал рот, и все никак не мог подобрать слова. Ставрасу быстро надоело смотреть на его потуги.
- Так, - бросил он решительно. - Для начала определитесь, приглашаете ли вы нас в свой дом, потом будем разговаривать.