Но счастье казалось больше стыда, и Деми радостно кивал головой в обе стороны. Наконец-то, он стал для этих людей своим и навсегда смыл с себя и своего рода пятно позора, наложенное сумасшедшей авантюрой отца. Ради призрачной мечты восстановления великого Монсальвата герцог Алейн разорвал присягу беотийской короне, несмотря на то, что Западная Сальва вошла в ее состав 500 лет назад и с тех пор ее владыки верно служили государям Плаймара. Но на родине у Харвея все еще помнили о старине, помнили и тяготели к раздробленным сальвским королевствам больше, чем к неродному Беоту. Когда же Рэдрик Красная Шея сумел освободить свою страну от власти Фаррада и мечта о возрождении Монсальвата казалась такой близкой, Алейн изменил присяге и ушел под руку к своему другу королю Гранара.
Они сражались вместе и вместе проиграли. Рэдрик смог удержать Гранар, а лорд Деми проиграл битву у крепости Гуарх и был привезен в Беот в деревянной клетке.
Король Дагмар велел привести к себе семилетнего сына своего врага и сказал ему:
- Твой отец изменил клятве и наказан. Он больше не герцог Западной Сальвы, вот его цепь. Она твоя. Теперь ты должен принести мне присягу.
- Если мой отец поступил так, - ответил Харвей, весь трепеща перед лицом своего грозного государя, - значит у него были причины. И я не могу без его согласия принять герцогский титул.
- Ну что ж. - с безразличием сказал король. - Твой отец - преступник. Я могу помиловать его, а могу казнить. Предательство герцога поддержали все жители Западной Сальвы. Что делать с мятежниками? Тебе решать.
Сейчас Харвей понимал, как отвратительна была эта игра… После присяги ему разрешили свидание с отцом. Низложенный лорд Деми сидел, прикованный к стене, и грустно смотрел на сына.
- Ты правильно поступил. - сказал он. - У тебя не было другого выхода. А сейчас уходи, я не хочу тебя больше видеть.
Теперь, по прошествии 20 лет, Харвей не осуждал отца. Он понимал, что сам, своей рукой перечеркнул дело его жизни. Вскоре герцог Алейн умер в заточении, так и не дождавшись суда. Говорят, такова была тайная воля короля Дагмара. Но это ведь только говорят…
С тех пор жизнь Харвея оказалась отравлена тонким ядом всеобщего недоверия. Его считали предателем, сыном предателя. Потенциальным мятежником, уже благодаря месту, которое он занимал. Никто не называл молодого Деми своим: ни беотцы, ни жители Западной Сальвы. Для них он был отрезанный ломоть, ничтожный сын их великого и славного герцога, служивший ненавистному Беоту. Даже в Морском корпусе, где Харвей был первым, его очевидный талант признавали сквозь зубы, словно учили будущего врага и не могли радоваться успехам.
Но теперь все было позади: и неприязнь, и недоверие. Славный род Деми вновь занял подобающее ему гордое место. Беотийский флот нанес сокрушительное поражение вековечному врагу - королю Фомариона, хотевшему разорить мирное побережье Винейского залива и сжечь Плаймар. Так, во всяком случае думали все, и Харвей был не исключением. Гордая радость заливала его сердце, он оглядывался на своих соратников, на людей, махавших шляпами по обочинам дороги, и везде встречал восторженные преданные лица.
"Да здравствует Харвей!" "Слава победоносному Деми!!!"
Кавалькада всадников уже въезжала в украшенный флагами центр города. На сердце было легко и весело. Ветер раскачивал железные вывески на домах и трепал потемневшие самодельные штандарты, которые каждый беотиец считал своим долгом воткнуть у себя на крыше.
- Ваше величество, они уже на площади.
Король Дагмар стоял на высоких ступенях перед ратушей в окружении отцов города и по-отечески благосклонно протягивал победителю руки, словно хотел обнять молодого герцога. Но Харвей хорошо знал этикет: если государь может нарушить его, то подданный - никогда. Ему предстояло поцеловать воздух над перчаткой монарха. В Беоте считали неприятным, даже неприличным, дотрагиваться друг до друга, и делали это крайне неохотно, подчиняясь необходимости или порочному влечению, после чего долго и с отвращением мылись. Деми в глубине души был уверен, что когда-то страна пережила большую чуму, память о которой сохранилась не в хрониках, а во всем стиле жизни. Наверное, он со своей привычкой вечно есть немытые яблоки и хвататься голой ладонью за дверные ручки выглядел недостаточно утонченно, хотя в остальном, конечно, вполне соответствовал типу воплощенного беотийского благородства.
Осторожно коснувшись губами замшевой краги короля, Харвей отступил на шаг, поскользнулся на мокрых от дождя ступенях, у него закружилась голова, почерневшее небо в прорывах облаков понеслось с невероятной быстротой, а гул ликующей толпы на площади превратился в злобное улюлюканье: "На веревку его!" "На веревку предателя!" "Да здравствует Дагмар, наш отец и защитник!"
Лорд поднял глаза и увидел, как из улыбающегося открытого рта короля выскочила белая мокрая мышь…
* * *
- Вы можете привести его в чувства? - с досадой осведомилась Этгива у тюремщиков. - Мне надо с ним поговорить.
- Можно облить его. - предложил второй, тот что был пониже и поживее. - Позвольте, мадам.
Этгива успела отскочить, когда вода рывком была просто выброшена из ведра на узника. Харвей едва не захлебнулся от неожиданного ощущения. Он вскочил на соломе и уставился перед собой широко раскрытыми невидящими глазами.
- Кто здесь?
- Твой кошмар. - сухо расхохоталась старуха. Ее жесткие, словно костяные, пальцы вцепились ему в подбородок и с силой тряхнули голову Деми. - Ну? Узнаешь меня?
- Ваше Величество? - только и мог произнести он. - Что вы тут делаете?
- Совершаю вечерний моцион. - хмыкнула королева. - Я пришла к тебе.
Харвей помотал головой, чтоб избавиться от остатков сна, терзавшего его в лихорадке.
- Что вам от меня надо? - через силу выговорил он, глядя в восковое лицо гостьи.
- Мы решили тебя женить, мальчик.
Деми показалось, что и ведро воды, и Этгива - продолжение его кошмара - не более того.
- Женить? - машинально повторил лорд. - Вы бредите, мадам?
- Ничуть. - возразила женщина. - У тебя ведь есть невеста. Вы с нею обручены. Ну вспоминай! Вспоминай!
- Я не понимаю вас, мадам. - оборвал ее узник. - О ком вы говорите?
- О королеве Гранара Хельви Рэдрикон. Она скоро приедет сюда.
- Куда? В тюрьму?
- Я рада, что ты не теряешь чувство юмора. - кивнула Этгива. - К делу. Я говорю о ее приезде в Плаймар и о том, что мы сделаем тебя королем Гранара.
В камере повисла долгая тишина. Наконец, узник не вполне уверенно осведомился:
- Неужели положение столь серьезно?
- Ты догадлив. - подтвердила старуха. - Скажу только, что король Фомариона Арвен Львиный Зев сделал этой гранарской сучке предложение, и ты - прекрасный способ помешать воссоединению врагов Беота. Так что давай договоримся.
Харвей по привычке попытался поднять правую бровь, но она была рассечена, и молодой лорд только поморщился.
- Это выгодная сделка. - Этгива похлопала его палкой по плечу. - Я скажу тебе, что ты должен делать, ты дашь согласие и можешь убираться отсюда. Надеюсь, ты хочешь домой?
Лорд Деми молчал дольше, чем она ожидала.
- А если я не соглашусь? - наконец, произнес он, глядя своей гостье в глаза.
Королева выдержала этот тяжелый взгляд.
- Умный мальчик. - прошептала старуха. - Ты обо всем догадался, правда?
Герцог коротко кивнул.
- Вы хотите посадить меня на трон в Гранаре, а потом выворачивать наизнанку, как вам здесь захочется. - он усмехнулся. - Вы думаете, у меня не богатый выбор: положить голову на эшафот за преступления, которых я не совершал, или надеть на нее корону за заслуги, которых у меня нет, - молодой лорд криво улыбнулся, - Я вырос далеко от Гранара, почти не знаю страны, ничего к ней не чувствую… Говорят, там люди лучше. Не думаю. Люди везде - дерьмо. Но даже они не заслуживают такого короля, которого соседи смогут выкручивать, как прачка мокрое белье.
Этгива пожала плечами.
- У тебя нет выхода. Если тебя не увезут отсюда прямо сейчас, ты не жилец.
- Выход есть всегда. - спокойно возразил Харвей. - После всего, что вы со мной сделали, я предпочитаю сдохнуть здесь. От лихорадки или на дыбе - все равно.
- Ты дурак. - сухо сказала старуха. - И ты забываешь одну деталь, - она помедлила, - у тебя есть сын. От первого, как теперь выясняется, незаконного, брака. Сколько ему? Пять? Семь?
Харвей задохнулся.
- Вы не посмеете.
- Посмеем. Тебе ли этого не знать? - деловито отозвалась вдовствующая королева. - Хочешь увидеть его на дыбе вместо себя? Отвечай! - она подняла палкой подбородок герцога. - Я заставлю тебя делать то, что мне надо. Не доставляй ему новую боль. Ведь он и так потерял мать. Зачем ребенку становиться круглым сиротой? К тому же нищим. Ведь твои владения конфискуют, как имущество государственного преступника.
Деми подавленно молчал. Даже Дагмар не прибегал к этому доводу. Впрочем, до времени. "Будьте вы прокляты!"
- Будьте вы прокляты. - прошептал герцог, сжимая кулаки.
- Не смеши меня, мальчик. Ты в цепях и не можешь причинить мне зла. - бросила старуха. - Так что соглашайся, пока не поздно.
Лорд сокрушенно опустил голову.
- Но почему вы думаете, что королева Хельви вообще согласится на подобный брак? - с плохо скрываемой надежной спросил он. - Неужели Арвен не предпочтительная партия?
- Ты постараешься внушить ей обратное. - усмехнулась Этгива. - Раньше ты хорошо умел убеждать женщин.