Честно говоря, и по сей день я восхищаюсь целителем и не могу на него налюбоваться, поэтому мне очень важно было получить его одобрение для своей возни с солнечным ядом, чтобы мой эльф сказал: "Ты поступаешь правильно, Нэй. Горжусь тобой". Дэйр – учитель, Дэйр – лучший друг, Дэйр – эталон поведения…
В Дальние пределы я возвращалась с предвкушением, надеждой и страхом. Такой вот микс.
Поначалу мне показалось, что все осталось по-прежнему. Те же шутки, та же возня в лаборатории, перепалки с излишне заботливой тетушкой Лиссэ, этой вечной бунтовщицей против эльфийских устоев, и война на уничтожение с дорогой сестренкой Меренэ. Я оказалась совершенно не готова к тому, что Дариэль признается мне в любви. Сначала даже подумала, что это дурная шутка или последствия стресса! Последнее было, кстати, весьма неплохой версией, потому что признание и последовавший за ним поцелуй (о, ужас!) имели место в подземном дворце Кентал Наттэй, когда по пятам за нами шла нежить, и мы с Дэйром находились на грани жизни и смерти. В такие минуты в голову часто лезут глупости, уж поверьте моему богатому на подобные ситуации опыту. И, разумеется, я не собиралась портить наши чудесные дружеские отношения, напоминая эльфу о неосторожно сказанных словах.
Не тут-то было.
Целитель взял и сам завел разговор об этом. И не только повторил признание, но и подтвердил серьезность своих намерений, сделав мне предложение.
Мне. Предложение. Кошмар!
Сказать по правде, я до сих пор в шоке.
К счастью, Дариэль не настаивал на немедленном ответе. "Когда живешь так долго, как я, – ухмылялся этот хитрец возрастом в семь тысяч шестьсот девяносто два года, – начинаешь понимать, что рано или поздно исполняются любые желания. Я подожду, Нэй".
Наверное, проще всего было бы ответить отказом и заявить, что мое сердце принадлежит только Максимилиану… Но это, увы, означало бы солгать. Я все же любила Дэйра – по-другому, очень светлой и неревнивой любовью, больше похожей на дружбу, крепко замешанную на восхищении. И поэтому кольцо, подаренное эльфом, так и болталось у меня на цепочке – и все останется по-прежнему до тех пор, пока я не приму окончательное решение.
– Ты странная, – подвела неожиданный итог Джайян, разрушая размеренное течение моих мыслей. И продолжила, развивая мысль: – Сидишь тут, смотришь на свое мороженое. То ласково, как на любимого, то злобно, как на жуткого врага. И ни на что не реагируешь!
– А я занята, – вырвалась у меня машинальная отговорка – на редкость не к месту.
Подруги переглянулись и злодейски расхохотались. Даже все понимающая и сочувствующая мне Феникс хихикнула в кулачок.
– И чем же это? – отсмеявшись, поинтересовалась Этна.
– Гадаю на мороженном, – ляпнула я, случайно поймав взгляд Айне.
– Ну-ну, – шутливо погрозила мне желтоглазая ведьма. – Не надо отбивать у меня лавры пророчицы. Вдруг обижусь!
– У тебя, пожалуй, отобьешь, – мрачно отозвалась я. – Замечательное недавно пророчество выдала, закачаешься!
Айне нахмурилась.
– Все не можешь простить мне Заокеанию?
– Ты о поездке? Нет, – я покачала головой. – Интересно было повидать дальние страны. И на людей взглянуть любопытно – как они там живут, без магии. Ведарси и их охота на бедную меня, конечно, подпортили настроение, но все равно путешествие понравилось.
– Значит, Ханна, – виновато опустила глаза пророчица.
– Она не должна была умирать.
– Или она, или ты – вот в чем проблема, – вздохнула Айне. – И, поверь, решение далось мне нелегко. Но я не могла предсказать твою смерть, понимаешь? И дело даже не в том, что мы друзья. От тебя зависят слишком многие жизни: и Максимилиан, и…
– Тогда не надо было отправлять меня за океан. Отсиделась бы дома, ничего страшного бы не случилось, – прервала ее я.
– Нет. Только ты могла вывести этих комнатных собачек инквизиции, ведарси, на чистую воду. Если бы я оставила тебя здесь, то война бы уже началась!
– Ах, значит, ты спасала мир? Ну, прости меня, убогую, не догадалась!
Мы с Айне сверлили друг друга возмущенными взглядами. Я была очень зла. Когда история с пророчеством всплыла, думала, на год поссоримся. Обошлось. Но каждый раз, когда Айне начинала снова твердить о…
– Если ты еще раз… Dess!
Над столом словно фейерверк взорвался. Колючие рыжие искры осыпали руки и лицо, чувствительно кусая кожу. Я поспешно вскочила, отряхиваясь, а с другой стороны стола так же запрыгала, размахивая руками, пророчица. Феникс следила за нами, сердито сузив глаза.
– Наигрались? – в несвойственной ей сухой манере поинтересовалась огненная мастерица. – Или еще что-нибудь взорвать, чтобы вы успокоились?
– Не надо, – буркнула я, усаживаясь на место. – Обойдешься. Еще кто-нибудь заметит…
– Ничего, – как ни в чем ни бывало, легкомысленно отмахнулась Феникс. Она отходчива, но не хотела бы я попасть ей под горячую – в буквальном смысле! – руку. – Подумают, что петарда. Девочки, не ссорьтесь!
– Мы не ссоримся, – вздохнула Айне, возвращаясь за стол. – Просто кое-кто еще не может смириться со своим титулом эстаминиэль и обязанностями, которые он накладывает.
– А кое-кто…
– А я на выходных с Эмилем в кино собираюсь! – излишне жизнерадостно перебила меня Феникс. – Там будет фильм про драконов, мы хотели для смеха позвать Роя или Клода, но они все в делах…
Я тут же выбросила из головы пророчества и обязанности и улыбнулась, вспоминая блондинисто-анимешную семейку ведарси:
– В каких, интересно?
– С детьми возятся, – охотно пояснила Энни. – Дафна все уговаривает Клода позволить ей слиться с духом, но "папаша" упирается и требует дождаться совершеннолетия. А близнецы жутко впечатлились своим пленением и теперь тормошат Серго и Роя, чтобы они научили их драться.
– Боевые малютки, – фыркнула Этна. – Серго их научит… ругаться и хамить женщинам.
Мы с Феникс обменялись многозначительными взглядами. Единорог все-таки припомнил нам оговорку про рыжую ведьму с характером, как у одноименного вулкана, и попросил – нет, потребовал! – чтобы мы его с ней познакомили. Я-то считала, что с него хватит и знакомства с Риан, после которого Серго еще долго подозрительно оглядывался и осторожничал, перед тем как сказать какую-нибудь гадость, но огненной мастерице это показалось хорошей шуткой.
Делать нечего, пришлось знакомить.
И вот теперь Серго отсиживается в горах, залечивая цветистый фонарь под глазом, который никакая регенерация не берет, а Этна начинает шипеть и плеваться, как только кто-нибудь вспоминает о единороге.
Феникс считает, что это любовь с первого взгляда. Сохрани Бездна. Я представляю себе такое семейство и стучу по дереву – авось пронесет.
– Не так уж он гад, – мечтательно улыбнулась мастерица огня, строя коварные своднические планы. – Между прочим, в восторге от рыжих.
– Ну вот пускай и перекрашивается и любуется на себя в зеркало, – мрачно посоветовала Этна. – И ко мне не лезет.
– От судьбы не уйдешь, – припечатала Айне, которая, кажется, вообще не слушала разговор.
– Это пророчество? – подозрительно осведомилась рыжая.
– Нет, философствования, – с сожалением отвергла предположение желтоглазая ведьма. – А жаль. Неплохой, в общем-то, человек… то есть ведарси.
– Ну и встречайся с ним, раз он тебе так уж нравится, – рассердилась Этна.
– Нет, – задумчиво протянула Айне. – У меня другой суженый…
Феникс посмотрела на нее и поежилась.
– Не, быть пророчицей – это жуть! Встречаешь человека и уже сразу делишь: этот друг, этот враг, а этот – так, побоку. Ужас!
– И не говори… – вздохнула наша пророчица.
На некоторое время воцарилась тишина. Не неловкая, как можно было бы подумать, а очень уютная – как бывает, когда люди понимают друг друга без слов. В кафе не осталось посетителей, кроме нас, и даже кассирша ушла куда-то вглубь служебных помещений. Радио переключилось на ретро-волну, донося до слуха мелодии песен, популярных едва ли не полвека тому назад. Запах кофе, оладий и сливок плыл в воздухе, мешаясь с доносящимся из фойе сигаретным дымом. От батареи исходил сухой жар, и, если закрыть глаза, можно было представить, что сидишь у печки.
Кажется, время остановилось. Иллюзия, конечно, но такая правдоподобная… такая нужная…
– А ты, Найта? – прервала молчание Джайян. – Чем займешься на выходных? Если нет планов, можешь присоединиться к нам с Птицей – мы собирались на концерт сходить, в магическую часть города. Менестрелька приехала, говорят, поет неплохо…
– Нет, спасибо, Джайян, – я с сожалением покачала головой. – Хотелось бы, конечно, пойти, но у меня на неделю вперед уже расписано. Завтра собираюсь съездить на пару дней в загородный дом, мама просила проверить, как там розы, пережили ли первые заморозки. Ну, и еще по мелочи поручений надавала. Может, в другой раз? Вы там вспоминайте обо мне, если куда соберетесь.
– Хорошо, – с готовностью кивнула подруга. – Если придумаем еще чего-нибудь, то обязательно тебе свистнем.
– А приличные ведьмы на свист не оборачиваются, – хихикнула Феникс. – Кстати вот, о приличиях. Мне кажется, или кассирша нам на что-то намекает?
Я перевела взгляд на прилавок, на девушку, выразительно косящуюся на часы… и охнула.
– Уже минут двадцать, как ей кафе закрывать пора. Ладно, девушки, расходимся, а то нас в следующий раз обслуживать не будут, – напророчествовала я, завязывая шарф. Он согрелся на батарее, и теперь медленно отдавал тепло.
– Будут, куда они денутся, – проворчала Этна, но все же начала собираться.
Через несколько минут кафе опустело.