Дракон лежал в прежней позе, но не спал - его голова была высоко поднята. А прямо перед ним сидел, сложив крылья, здоровенный летун-шустрик и докладывал обстановку. Так вот, значит, кто у Кост-а-Лома в разведчиках…
- Ок-к-костенелла со своей др-р-ружиной и наёмник-к-ками выступила на помощь кор-р-ролю. У неё ок-к-коло тр-р-рёх тысяч воинов - они идут быстр-р-рым мар-р-ршем, и к вечер-р-ру будут у Белой р-рек-к-ки, на полпути между Лик-к-катесом и ар-р-рмией Шумву-шаха, ср-р-ражающейся в Восточных гор-р-рах.
- Один дневной перелёт… - пробормотал дракон. - Это хорошо… Спасибо, Кхракк.
- Спасибо - это хор-р-рошо, а как насчёт платы? - шустрик взъерошил перья. - Если тебе не нужна эта девчонк-к-ка, я взял бы её голову. У неё, навер-р-рно, вк-к-кусный мозг.
Мне как-то поплохело. А ведь и верно - зачем я Косте теперь нужна? Баба с возу - дракону легче. Где магесса, он уже и сам знает, насчёт захвата Ликатеса - это ещё бабушка надвое сказала, управиться бы с Окостенеллой, а воевать с пассажиром на спине, думая при этом, как бы он - то есть она - не выпала - на хрена лишняя головная боль? Но Кост-а-Лом оказался джентльменом.
- Не разевай широко клюв, птица, - грозно рыкнул он. - Она моя жена! - Из ноздрей дракона посыпались искры, трава задымилась и кое-где даже вспыхнула, и пернатый наглец, осознав необоснованность своих притязаний (говорил же де Ликатес, что шустрики - твари разумные), отскочил подальше от разгневанного Константина, примирительно каркнув:
- Не сер-р-рдись, гр-р-роза небес, я ведь не знал!
- Будет тебе плата, - проворчал Костя. - Поймаю тебе на днях парочку молоденьких эльфиек или орчанок - крылатые воители из клана Ломов держат свое слово!
Летун-мозгоед не стал настаивать на немедленном погашении задолженности. Он расправил крылья, подпрыгнул и унёсся под облака, а я встала, потянулась и промурлыкала:
- Доброе утро, супруг! Хороший денёк, чтоб подраться, верно?
- Хороший, - дракон плотоядно осклабился. - У тебя десять минут на сборы. Ручей - вон там. Не успеешь - оставлю тебя здесь.
Я не сочла нужным вступать в пререкания - что я, глупее какой-то говорящей птицы? Покамест Костя делает то, что нужно мне, а к его бесцеремонным манерам я уже привыкла.
Короче, вскоре мы уже были в воздухе. Под крыльями дракона монотонно тянулся бесконечный лес, и я то задрёмывала, то просыпалась - ночка у меня была та ещё, не до сна с приятными сновидениями.
Когда я поняла, что нахожусь под неусыпным наблюдением Причесаха, то с полчаса пребывала в полной прострации. И как это я сразу не сообразила? Ну да, магия у нас как-то не в ходу, но про всякие там "жучки" я ведь слышала, да и страж Рощи Порталов мне заявил открытым текстом - так, мол, и так, буду видеть каждый твой шаг. А я, дура, размечталась о своём светлом будущем, вот и пропустила мимо ушей такую ценную информацию… Каждый шаг?! Ой, блин, он же ведь тогда такого насмотрелся… Однако сожалеть о сделанном было бесполезно - надо было как-то выползать из того дерьма, в которое я вляпалась.
Сначала я хотела разбудить дракона, объяснить ему ситуацию и попросить его снять с меня этот долбанный кулон, но потом, подумав, отказалась от этой идеи. Если у Кости не получится снять с меня "шпиона", не нанося мне травм, он не остановится перед тем, чтобы попросту оторвать мне голову или бросить меня вместе с моей опасной погремушкой в лесу на съедение древесникам - с него станется. Это раз, а во-вторых - мы уже несколько часов как вышли из-под глушащей магии горы, и Причесах уже в курсе, где я нахожусь, в какой компании, куда направляюсь и зачем - мы ведь с драконом беседовали на эту тему здесь, на опушке. Бабочка не зря ожила, факт. Костя хоть и туповат, но он наверняка сообразит, что поскольку элемент внезапности потерян, лучше прервать рейд и вернуться, чем нарваться на тёплую встречу - например, с полком эльфийских лучников. А мне нет никакого резона возвращаться в дружный гаремный коллектив - я не питала иллюзий по поводу отношения "гаремык" ко мне, любимой.
Я прикидывала и так, и этак - положение казалось безвыходным. Но я не зря считаю себя умной девочкой - другие, кстати, придерживаются того же мнения, не для красного словца сказано, - и я всё-таки придумала, как мне и рыбку съесть, и на… елку забраться не оцарапавшись. А придумав, взвесив и просчитав, я прислушалась к мощному дыханию Кост-а-Лома - спит, как под наркозом! - вытянула из-за пазухи злополучный амулет, сжала его в ладонях и громко зашептала прерывающимся от волнения голосом:
- Дяденька Причесах! Вы меня слышите? Спасите, я попала в беду! Дракон Кост-а-Лом хочет убить магессу Окостенеллу! А меня он взял заложницей - дракон знает, что я невеста Шумву-шаха, и рассчитывает прикрыться мною от стрел королевских лучников! Вы же обещали мне, дяденька Причесах, что поможете, если я попаду в беду… Вот я и попала, причём круто попала… Спасите меня, спасите! Вы меня слышите, дяденька Причесах?
Ответа не было. Хрен его знает, как обращаться с этими артефактами - кнопочек на амулете никаких, и руководством пользователя страж меня снабдить не удосужился. Я сжала бабочку в руках по аналогии с говоряще-показывающими эххийскими кристаллами, которые я смотрела, будучи в рядах королевских невест, - по идее, принцип должен быть схожим, - но мой оберег хранил презрительное молчание. Правда, крылышки бабочки запульсировали красным, однако у меня не было никакой уверенности в том, что мой зов дошёл до адресата. А если и дошёл, захочет ли страж мне помочь? Он ведь позволил дракону меня похитить и не вмешался! Неужели я вышла из доверия? От этой мысли мне стало тошно, и я снова зашептала в амулет, чуть не плача:
- Причесах, миленький, спасите! Я больше не буду - я хорошая! Спасите меня!
Амулет несколько раз мигнул разными оттенками красного, но внятного ответа я так и не дождалась, и в итоге уснула, сжимая в руках эту золотую безделушку…
В общем, я не выспалась, и поэтому сейчас пребывала в полудрёме, путаясь между сном и явью. Мы летели на восток, день стремительно сокращался, и только после полудня лес поредел, и начались степи. Мы сделали короткую посадку; Кост-а-Лом подобрался, в его глазах появился воинственный блеск. Решающий час приближался - солнце уже клонилось к закату, а в сумерках мы должны были достичь расчётной точки: какой-то Белой реки, Вам-Кир-Дык бы её побрал…
От недосыпа и от нервов я не могла толком собраться с мыслями - в голове у меня был туман, - а отдельные обрывки мыслей к оптимизму не располагали. На успех атаки я уже почти не рассчитывала - встречу нам наверняка приготовили - меня беспокоила моя судьба. В дракона полетят сотни (если не тысячи) стрел, начинённых магией, и если хоть одна из них попадёт в меня, пиши пропало. А если и не попадёт, я всё равно разобьюсь, когда мёртвая костина туша рухнет вниз на сухую землю хотя бы с пятидесяти метров. Оставалось надеяться только на то, что какой-нибудь лихой пилот-эльф на грифоне (если получит соответствующий приказ) сдёрнет меня с драконьей спины - надо будет заранее открыть обе дверцы моего салона и отстегнуть привязной ремень. Но вот будет ли такой приказ отдан - это вопрос. Однако я решила не мучить себя дальнейшими размышлениями - что будет, то и будет. В конце концов, я сделала всё от меня зависящее, и при любом раскладе - кто бы не победил в предстоящей схватке - я, Алина, в накладе не останусь (если, конечно, останусь в живых).
В подкравшихся сумерках Костя снизился, увеличил скорость и понёсся на бреющем полёте над самой землёй, сливавшейся в сплошную жёлто-бурую ленту. За обтекателем моей кабины свистел ветер; я выглотала до капли остатки вина для воодушевления перед битвой, в которой от хитроумной меня уже ничего не зависело: вот-вот должны были столкнуться две могущественные силы, и мне нужно было не попасть между ними и уцелеть - только и всего.
Впереди показался берег довольно широкой реки и огни лагерных костров - дракон вышел на цель. Расстояние до лагеря быстро сокращалось; я разглядела ряды палаток, коней и посередине - высокий шатёр, возле которого развевался на ветру штандарт с изображением кошачьей головы. Сомнений не было - перед нами был лагерь ликатесского войска во главе с властительницей Окостенеллой. Я проглотила липкую слюну - сейчас начнётся…
Кост-а-Лом выгнул шею, готовясь прицельно плюнуть прямо по шатру со знаменем, а я с нарастающим ужасом ожидала злого посвиста беспощадных эльфийских стрел. Но всё случилось иначе.
Вспыхнул свет - неяркий, но разогнавший сумерки, - и мы с разгону влетели в зыбкую завесу зеленоватого светящегося тумана. Могучие драконьи крылья замерли - дракон полого планировал, словно притягиваемый к земле непреодолимой силой. Я чувствовала, как под моими ногами, под полом кабины, бугрятся костины мышцы - дракон силился преодолеть притяжение, но у него ничего не получалось. Мы быстро и неотвратимо падали - я сжалась в ожидании удара о землю.
Однако удара не последовало: мы приземлились мягко, можно сказать, бережно, и неподалёку от лагерных костров - шагах в трёхстах, не больше. Обе дверцы пассажирской кабины я, как и собиралась, открыла заранее, и ремень расстегнула, и поэтому, как только Костя бессильно распластался на земле в позе лягушки - лапки врозь, крылья в стороны, - я тут же спрыгнула с его спины на землю и покатилась кубарем по жёсткой степной траве, глотая пыль. С лесенкой я не заморачивалась - не до того, да не хрен-то и высота, - только оттолкнулась, чтобы не разорвать одежду и не поцарапаться о жесткую драконью чешую.