Кодрат обернулся и метнул дротик в погонщика мулов, но парень оказался на редкость проворным и вмиг отскочил в сторону. Дротик ударил в стену, и толпа, будто по сигналу трубы, кинулась врассыпную.
- Надеюсь, мы доберемся до лагеря раньше, чем нас настигнет чернь… - процедил сквозь зубы центурион.
- Ничего, старичков наверняка Разбойник уже прирезал… - хмыкнул Кодрат.
- Быстрее!.. - Центурион вновь толкнул пленника в спину, и в этот раз Гордиан в самом деле упал.
Но, поднявшись, он и не подумал ускорить шага. Видя это, центурион приказал гвардейцам подхватить мальчишку под руки, и Цезаря поволокли по мостовой. На мгновение Гордиану удалось высвободить руку, и он попытался выхватить меч из ножен ближайшего к нему солдата. Но тот вовремя заметил уловку и изо всей силы ударил Цезаря по губам.
- Солдаты, вы забыли, что меня избрал народ… - проговорил Гордиан, сплевывая кровь.
- Кучка черни, - огрызнулся Кодрат. - Они всегда готовы кричать "ура", когда в толпу бросают монеты. Нам нужен император, умеющий вести в бой армии… И мы его найдем, клянусь Геркулесом…
- Против кого ты собираешься воевать, Кодрат? - спросил Гордиан.
- Враги у Рима найдутся…
- Пупиен был хорошим солдатом.
- Слишком требовательным. И мало платил. Его наследник заплатит больше. А следующий еще больше. И так без конца!
Когда Гордиан оказался в лагере преторианцев, его поразила царившая здесь тишина, хотя солдаты стояли в полном вооружении, построившись в когорты. Боевые орлы в руках знаменосцев сверкали на солнце. В центре лагеря возвышался дерновый алтарь - и возле него плотным полукругом замерли около полусотни людей в черном. Гордиана подтащили в алтарю, и тогда он понял, что ошибся, - это были не люди, - темные сморщенные лица с пустыми глазницами и заострившимися носами могли принадлежать только покойникам. Голова одного из них, несмотря на сочащийся из лопнувшей кожи гной и выпученные бельма, была по-прежнему красива и невольно привлекала к себе взгляд.
- Что, не узнаешь меня? - засмеялся мертвец, скаля белые зубы.
Распахнув черное одеяние, он показал наскоро сшитое из кожи и набитое соломой туловище.
- Ты и твои дружки Пупиен с Бальбином лишили меня тела. Эта полусгнившая голова - все, что у меня осталось… Неужели так и не узнал?.. Ну и короткая же память у тебя, Марк… Я - Юлий Вер, сын Максимина, император, как и мой отец!
Гордиан не знал, спит он или видит все это наяву. Ему было легче думать, что в послеполуденную жару, утомившись, он в самом деле задремал в Колизее и теперь ему снится этот кошмарный сон…
Меж тем мертвецы, окружающие Цезаря, расступились, и в центр круга шагнул живой человек, тоже одетый в черное. У него было смуглое скуластое лицо с длинной тощей бородкой, как у дешевых гадателей на африканских рынках, которых Гордиан за время своего пребывания в Тисдре и Карфагене повидал предостаточно. Халдей, приблизившись, мазнул окровавленным пальцем по лбу Гордиана и прошептал:
- Максимин пал, Максим Пупиен пал, Бальбин пал… Гордианы пали… Зевулус не падет никогда.
С Гордиана сорвали драгоценный пурпур. Зевулус срезал с его лба прядь волос и бросил на алтарь - волосы тут же вспыхнули ярко-синим огнем, - после чего высыпал на голову Гордиану вонючий зеленый порошок, от запаха которого юноша едва не потерял сознание. Колени у него сами собой подогнулись, и, если бы мертвецы не держали его за руки, он бы повалился на землю. Зевулус поднял руку, готовый перерезать жертве горло, но в этот момент с неба слетел филин и вцепился острыми когтями в кисть Зевулусу. Чародей выронил нож. Церемония прервалась… застывшие без движения когорты зашевелились, и странный вздох, похожий на вздох просыпающегося человека, пронесся по рядам. Гордиан хотел подняться, но не смог - тело его совершенно обмякло. Зевулус попытался поднять нож, но филин, налетая вновь и вновь, яростно когтил его голову и плечи. Мертвецы напрасно размахивали полусгнившими руками, пытаясь поймать волшебную птицу. Наконец Зевулусу удалось схватить нож…
"Хорошо, что не в петле, как дед…" - успел подумать Гордиан, глядя на сверкнувшее на солнце лезвие.
В то же мгновение он увидел рядом с Зевулусом высокого человека со светлыми волосами и светлой, коротко остриженной бородой. Кажется, прежде он где-то видел его… Но когда и где? Наверное, очень давно… Еще при жизни… У него было такое странное имя… Ах да, Архмонт…
Перехватив кисть Зевулуса левой рукой, Владигор правую вскинул к небу так, что в луче солнца сверкнул сиреневым светом удивительный камень.
- Юпитер Всеблагой и Величайший! Изгони это существо, именуемое богом тьмы, из подвластного тебе мира! - воскликнул он. - Это я говорю, Ненареченный бог!
В то же мгновение среди ясного неба сверкнула ослепительная молния и вонзилась в черное тело
Зевулуса. Владигора отшвырнуло в сторону, а Зевулус исчез, будто его и не было, будто привиделся он в мареве августовского зноя. Окружавшие его мертвецы вспыхнули сотней факелов, источая запах горящего мяса и кожи. По когортам гвардейцев пробежал громкий вздох, это тысячи людей разом вздохнули полной грудью. За воротами лагеря шумным прибоем плескалась стекавшаяся со всех сторон Рима толпа.
- Гордиан Август! - крикнул кто-то.
- Гордиан Август! - подхватила тысячеголосая толпа.
- Гордиан Август… - вразнобой отвечали голоса гвардейцев.
- Будь еще более счастливым, чем Август, и еще лучше, чем Траян!..
Так появился новый император - Гордиан Третий…
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ДОРОГА В АИД
В утлом челне поджидал перевозчик их старый,
Толпы усопших веслом от реки отгоняя,
Тех, кого рок равнодушный оставил без праха
земного.
Глядя на путников, крикнул Харон среброкудрый:
"Ступайте назад, не смущая покоя усопших!"Синегорские летописания. Римская книга, X (перевод с латинского).
Глава 1
ГОРДИАН АВГУСТ
- Верно, боги надоумили меня снять именно эту конуру, а не роскошествовать в дорогих комнатах второго этажа, - выпалил Филька, едва Владигор открыл глаза. - Если бы я решил уважить твою княжескую милость, да прикупил бы еще рабов на рынке, да…
- В чем дело? - пробормотал Владигор.
Язык почему-то плохо его слушался, лицо Филимона расплывалось и слегка покачивалось из стороны в сторону, как и вся комната.
- Знаешь, сколько времени прошло с тех пор, как тебя полуживого принесли из лагеря преторианцев?
- День? Два? - спросил Владигор.
- Четыре месяца. Точнехонько четыре месяца. День в день… Никто, кроме меня, и не чаял, что ты очнешься.
- Так дай мне напиться хотя бы, болтун несчастный!
- Изволь!
Филимон протянул ему чашу с водой. Владигор сделал несколько жадных глотков и вытер ладонью лицо. За четыре месяца борода изрядно отросла, а Филька, ясное дело, не потрудился постричь князя. Словам его о том, что прошло немало времени с того мгновения, как ударила среди ясного неба молния и поразила Зевулуса, он поверил сразу. Одуряющая осенняя жара сменилась промозглой сыростью ранней зимы, поэтому в комнате с деревянными решетками на окнах было холодно. Пылающие в жаровне угли почти не давали тепла.
- Ты говоришь - никто, кроме тебя, и не чаял, что я очнусь… Кто же справлялся обо мне?
- Куча народу… Мизифей чуть ли не ежедневно… И раз в месяц из Палатинского дворца приходит вольноотпущенник, спрашивает, не проснулся ли ты, и передает мне из рук в руки кошелек с десятью золотыми монетами.
- Кто же справляется обо мне из императорского дворца?
Филимон хлопнул себя ладонью по лбу:
- Я и забыл, что ты не знаешь! Гордиан теперь император!
- Этот мальчишка сделался императором?
- Ну да, после того как преторианцы зарезали старичков Пупиена и Бальбина, запас императоров на время иссяк, и ничего не осталось, как провозгласить Августом юного Гордиана. Пупиен собирался на войну с персами, Бальбин - с германцами. А теперь все тихо - никто ни с кем не воюет, все развлекаются.
- А ты что делал все это время?
- Кормил тебя с ложечки, чтобы ты не помер с голоду, князь! Ну и читал, конечно, в свободное время свитки из Аполлоновой библиотеки. До чего же интересно! Я столько перечитал - ты не поверишь… Я теперь большой дока по римским законам. Во всем Синегорье никто со мной не сравнится…
- Охотно верю, даже если ты успел заучить всего один закон… - заметил Владигор.
- Не веришь мне? А я, между прочим, тут мудрых мыслей набрался. Вот, к примеру: по закону сомнительное дело решается в пользу обвиняемого. И еще одно, тоже отличное правило: человек считается невиновным, пока суд его вины не доказал. Здорово?
- Что ж тут здорового? Поймали убийцу, а я его невиновным должен считать?
- Именно, пока суд его не осудит. Тогда он - виновный.
- Бред какой-то…
- Ты опять разговариваешь со мной снисходительно, без должного уважения. Как знаешь, князь… Другой бы, между прочим, проводил время в лупанариях с красивыми девчонками, благо деньги из дворца присылали регулярно, а я, как осел, корпел над книгами. И к тому же брал уроки риторики у нашего уважаемого Мизифея. Переплут меня забери, до чего же башковитый мужик! Слушай, князь, уговори его отправиться с нами в Синегорье. Сделай его у нас консулом или назначь префектом… на любую должность посади - горя не будешь с ним знать. Вся проблема-то в чем? В людях… Людей, чтобы с умом и порядочные, так мало… Хоть их по двое связывай и на одно кресло сажай.
- Думаешь, он согласится отправиться с нами? - спросил Владигор.
Филимон почесал затылок: