Значит, вот так Зевулус решил продемонстрировать свою силу. Глупец, он не знает, что для Максимина существует только сила меча, и ее вполне достаточно, чтобы справиться с такими ничтожными противниками, как сенат и его ставленники Гордианы.
Глава 6
ПОСЛАНЕЦ БОГОВ
Марк спешил, позабыв обо всем, и лишь когда постучал в дверь и ему отворили, понял, что явился в родной дом страшным вестником смерти.
Плачущие женщины толпой обступили молодого Гордиана. Юноша на миг утратил самообладание и снова сделался ребенком, испуганным и растерянным. Обнимая рыдающих женщин, он также расплакался.
Спесивые слуги, важные, как царьки крошечных государств, тут же поспешили выказать преданность новому господину и презрение к странному варвару, которого приняли за телохранителя или слугу. Они уже собирались отправить Владигора на кухню, дабы там он мог подкрепиться остатками обеда - из- за траура в доме не готовили пищи. Но пара оплеух, полученных от молодого хозяина, заставила челядь относиться к гостю с надлежащим почтением. Так что после ванны Владигору подали чистую тунику, и он возлег на ложе в триклинии рядом с молодым хозяином. Ужин по римским меркам был весьма скромен, но вино оказалось превосходным.
- О чем тебя просили женщины? - поинтересовался Владигор, когда они осушили уже третий кубок.
- Когда Максимин подойдет к Риму, я должен покончить с собой, - отвечал Марк.
И опять Владигора поразило спокойствие, с которым римляне говорили о собственной смерти.
- Зачем? Чтобы избегнуть пыток?
- В этом случае мое имущество не будет конфисковано и женщин не выгонят на улицу… Если, конечно, Максимин не убьет и их… Скорее всего, он велит казнить и мою мать, как велел убить мать прежнего императора…
Владигор проснулся среди ночи, и в первое мгновение ему показалось, что он находится в своем замке в Ладоре. Но тут же вспомнился Карфаген, трехдневное путешествие и ночной приезд в переполненный испуганной челядью дом.
Он хотел уже перевернуться на другой бок и заснуть, когда почувствовал, что в комнате кто-то есть. Хотя неизвестный вел себя необыкновенно тихо - даже дыхание его было совершенно неслышным, - Владигор все равно ощущал его присутствие.
- Кто здесь? - воскликнул он, садясь на кровати и хватаясь за рукоять меча, лежащего в изголовье.
Глаза его, видевшие гораздо острее, чем у простого человека, смогли различить в призрачном свете звезд, падавшем через окно, чей-то силуэт. Белое одеяние незнакомца колыхалось едва заметным мутным облачком перед ложем Владигора.
- Спрячь меч… - услышал он незнакомый голос. - Я посланец самого Юпитера Всеблагого и Величайшего.
Невольно Владигор бросил взгляд на перстень Перуна, - камень был по-прежнему мертв. Странно, но неизвестный заметил его жест.
- Юпитер воскресит твой камень, Архмонт.
Неизвестный знал его имя! Впрочем, в городе доносчиков людям властительным положено знать все, тем более посланцу самого Юпитера. Владигор поверил, что намерения гостя вполне дружественны. Поднявшись, он накинул тунику и поспешил за странным гостем.
- Не забудь меч… - предупредил его неизвестный. - Он тебе пригодится.
Миновала уже третья стража ночи. Улицы были абсолютно пустынны. Погруженный в темноту город показался Владигору еще более огромным, чем вечером, когда они ехали по улицам. Многоэтажные дома напоминали горы, а улицы - ущелья. Владигор старался запомнить дорогу - он не был уверен, что странный провожатый приведет его назад. Но тот, будто услышав его мысли, повернулся и проговорил шепотом:
- Ты не вернешься назад, Архмонт.
Владигор невольно остановился.
- У тебя другая дорога, - прозвучало из темноты.
Наконец они достигли цели своего ночного путешествия - перед Владигором возвышался храм Юпитера Капитолийского. Хотя весь город тонул в ночной темноте, храм светился таинственным светом. Колонны, увенчанные ярко раскрашенными капителями, напоминали удивительные растения с фантастическими кронами. На фронтоне теснились боги - Юпитер в центре на золотом троне (трудно было поверить, что этого бога тронут молитвы, - разве что запах сожженного на алтаре орлиного сердца мог привлечь его внимание), по правую руку от него пышнотелая Юнона смотрела вниз ревнивым оком немолодой матроны, по левую - Минерва в золотом шлеме и с копьем в руках делала вид, что внимательно слушает отца, но при этом тоже косилась вниз, будто выискивала кого-то. Владигор остановился, ему показалось, что мраморная голова богини, увенчанная золотым шлемом, повернулась, и прозрачные, светящиеся изнутри глаза буквально впились в лицо синегорца. Орел, что сидел в ногах Юпитера, взмахнул черными крыльями и издал гортанный протяжный крик. В следующее мгновение мраморные боги и богини вновь сделались недвижными.
Вслед за своим провожатым синегорец поднялся по ступеням, и они остановились перед портиком храма. Провожатый указал на жертвенник, на котором все еще пылал огонь. Запах горелого мяса смешивался с пряным ароматом курительных смол.
- Сегодня утром, когда я приносил тебе в жертву орла и сжег на жертвеннике его внутренности, я услышал твой голос, повелевающий мне, твоему верному служителю, отыскать прибывшего из другого мира в Рим Хранителя времени. Я привел того, кого ты повелел, Юпитер Всеблагой и Величайший, - сказал жрец, ибо провожатый Владигора был одним из двенадцати фламинов повелителя богов.
В тот же миг слепящий зигзаг молнии рассек черное небо на две половины. Только теперь Владигор заметил, что в небе, казавшемся прежде абсолютно чистым, висит темная туча, закрывающая звезды. Золотые двери храма отворились сами собою.
- Я понял твой знак, - сказал провожатый Владигора.
Они вошли внутрь. Трехъярусная колоннада шла вдоль внутренней стены храма, перед огромной статуей Юпитера горели светильники. Бог сидел на троне, сжимая в руке посох. Темные кудри Юпитера венчал золотой венок. Обнаженный торс блестел, озаряемый пламенем светильников, в то время как драпировка из темно-синего с белыми прожилками камня окутывала нижнюю половину статуи.
Теперь Владигор разглядел своего провожатого - лицо его было белым, как пергамент. Темные без блеска глаза, глубоко посаженные в глазницах, не мигая смотрели прямо перед собой. Казалось, происходящее вокруг мало его занимало.
- Приблизься, Архмонт, - велел он.
Владигор повиновался.
- Теперь ляг и не двигайся…
Жрец первый опустился на мозаичный пол. Владигор, поколебавшись, последовал его примеру. Жрец накрыл краем своей тоги голову синегорца. И тотчас Владигор почувствовал, что погружается в сон. Причем тело его уснуло, но мозг продолжал бодрствовать. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, но слышал потрескиванье огня и видел его причудливую пляску сквозь белую ткань тоги.
Пламя в светильниках дрогнуло, когда в храме зазвучал громовой голос.
- Ненареченный бог, я ждал твоего появления. ВЕЛИКИЙ ХРАНИТЕЛЬ привел тебя. Теперь твой путь лежит в Аквилею. Ты победишь, если подчинишь змею. Ты устоишь, если разум твой будет так же быстр и остр, как твой меч.
- Я в самом деле ищу камень, названный ВЕЛИКИМ ХРАНИТЕЛЕМ. Если я не верну его, мой мир погибнет. - И хотя Владигор не произнес ни звука, неведомый собеседник услышал его ответ.
- Камень находится в Аквилее, в руках нечестивого Зевулуса. Он задумал погубить Рим, и ничто, кроме смерти, не остановит его. Торопись. Ибо Хранитель времени помнит о ценности каждого мгновения. Ненареченный бог, ценность каждого мира знают лишь его боги. А смертные делают вид, что ценят богов. Цени время, и миры будут принадлежать тебе.
Голос, звучащий сверху, несмотря на свою мощь, показался Владигору старым и уставшим. Впрочем, это не имело значения. Синегорская пословица гласит: "Старое дерево горит в печи точно так же, как и молодое".
Пламя в светильниках качнулось, будто потревоженное чьим-то дыханием. Странное оцепенение покинуло Владигора. Жрец поспешно поднялся и сделал знак синегорцу, что пора уходить.
- Почему он назвал меня Ненареченным богом? - спросил Владигор, когда они вышли из храма.
Жрец ответил не сразу. Он поднял голову и взглянул вверх, словно испрашивал у Громовержца разрешения открыть великую тайну. И вновь молния, сверкнув, расколола небо. Видимо, знак был благоприятный, потому что служитель Юпитера проговорил едва слышным шепотом:
- Сто семнадцать лет назад, когда вскрыли гробницу римского царя Нумы Помпилиума, в ней нашли рукопись. По приказанию сената свиток сожгли, чтобы никто не смог его прочесть. Дело в том, что один из двенадцати жрецов Юпитера, тщательно изучив рукопись, настоял, чтобы сенат повелел ее уничтожить. Но с того свитка была сделана копия, которая передавалась от одного жреца к другому. Так эта тайна досталась наконец мне. В рукописи Нумы было предсказано, что нынешней весной, до майских ид, явится в Рим Ненареченный бог. И если он не спасет Рим, то уже никому не суждено этого сделать. Ты явился, Ненареченный бог. Ты слышал глас Юпитера. Твой путь лежит в Аквилею. Торопись…
Владигор хотел возразить, что явился сюда, чтобы отнять от Зевулуса камень, но промолчал. Он взглянул на перстень Перуна - аметист ожил и горел ровным голубым светом.