- И я не стал стрелять, - сказал Марат. - Опустил оружие. Думал - он полоснёт. А он заморгал так - хлоп-хлоп-хлоп, смешно - и тоже опустил… Ну и мы с тех пор вроде как подружились. Редко видимся, он по другим местам ходит. А тут, в прошлый раз, я как раз его ждал. Когда с тобой увиделся. Он принёс парабеллум и подарил. Вот… - Марат пожал плечами и тихо добавил: - Мою маму повесили фашисты. В сорок первом… Может быть, вешал его брат. Или его отец. Я понимаю это. Но… - и он покачал головой.
Олег положил руку ему на плечо:
- Знаешь, что я думаю? - спросил он. Марат поднял подбородок. - Что ты прав. Что ты всегда будешь прав. У тебя слишком большая правота, чтобы она оказалась чушью.
Марат не ответил.
А чубатый парнишка - кажется, Димка - запел возле огня, высоко и бесшабашно:
- Когда мы были на войне,
Когда мы были на войне,
Там каждый думал о своей
Любимой или о жене…
И стало совсем тихо. Даже ковыль умолк. Только рвался голос - всё отчаянней и отчаянней:
- И он, конечно, думать мог,
Да, он, конечно, думать мог,
Когда на трубочку глядел -
На голубой её дымок…
Как ты тогда ему лгала,
Как ты когда-то всё лгала,
А сердце девичье своё
Давно другому отдала…
И голос- взвился совсем высоко, непередаваемо:
- И он решил: "Я пули жду,
Я только меткой пули жду,
Чтоб утолить печаль мою
И чтоб пресечь нашу вражду!"…
Когда мы будем на войне,
Когда мы будем на войне -
Навстречу пулям полетим
На вороном своём коне…(1.)
Ожил костёр. Зашумел ковыль. Кто-то сказал:
- Да-а… - с выдохом.
- А ну-ка… - Марат вдруг подмигнул тому мальчишке, который нарезал мясо: - Что-то мы загрустили… Давай, братишка!
- Даю! - охотно откликнулся он, вскакивая. Тряхнул головой. Упёр руки в бока…
- Между нами,
дикарями,
говоря -
Спать в кровати -
Значит, тратить время зря!
Нам под крышей
Плохо спится, душно нам!
Надо, братцы, разбегаться по лесам!
И у края пропасти,
И у тигра в пасти,
Не теряйте бодрости
И верьте в счастье!
_________________________________________________________________________________________________________
1. Казачья песня XIX века.
171.
Олег ощутил, что песня будит в нём что-то такое… что-то, чем он не мог подобрать название. А ребята и не подбирали. Раз - и около костра уже выплясывали какой-то первобытный танец - прыжок-наклон-удар ногой-взмах головой-рывок руками и всем туловищем - и снова то же самое - человек шесть. Два - и мальчишка взлетел на плечи двух других ребят, встал на ноги, не держась руками и не переставая распевать:
- Между нами,
дикарями,
говоря -
Захотелось
Антрекотов в сухарях!
Жизнь лесная
Возбуждает аппетит,
Хоть черникой и брусникой рот набит!
- И у края пропасти,
И у тигра в пасти,
Не теряйте бодрости
И верьте в счастье! - грянул уже целый дурашливый хор. И следующий куплет орала тоже дюжина мальчишеских глоток, а вокруг огня мчался круг хоровода, и земля гулко отвечала ногам, а галстуки казались пляшущими вместе с ребятами языками огня:
- Не пугают
Нас ни стужа и ни зной!
Только летом
Всё же лучше, чем зимой!
И в июле
Нет ни тени декабря,
Между нами, дикарями, говоря!
Коло, вспомнил Олег. Это называется не хоровод - хоровод у девушек, а это коло. Мужской танец. Перед битвой. Руки на плечи - и вместе вокруг огня… Интересно, они-то знают об этом? Наверное - нет, наверное, им просто весело этой ночью у огня…
- И у края пропасти,
И у тигра в пасти,
Не теряйте бодрости
И верьте в счастье!..
… - Скоро рассветёт, - Марат сорвал былинку ковыля, закусил. - Тебе пора…
- Ещё встретимся? - полувопросительно сказал Олег. Марат пожал плечами:
- Наверное. Почему нет?
- Погоди, я послушаю… - Олег повернулся в сторону полупогасшего костра, возле которого почти все уже спали, только Димка напевал негромко, а человека два-три слушали:
- Я по совести указу
Записался в камикадзе.
С полной бомбовой загрузкой лечу.
В баках топлива - до цели,
Ну, а цель, она в прицеле,
И я взять ее сегодня хочу.
Рвутся нервы на пределе -
Погибать - так за идею.
И вхожу я в свой последний вираж.
А те, которые на цели,
Глядя ввысь, оцепенели:
Знают, чем грозит им мой пилотаж!
Парашют оставлен дома,
На траве аэродрома.
172.
Даже если захочу - не свернуть.
Облака перевернулись,
И на лбу все жилы вздулись,
И сдавило перегрузками грудь.
От снарядов в небе тесно,
Я пикирую отвесно,
Исключительно красиво иду.
Три секунды мне осталось,
И не жаль, что жил так мало,
Зацветут мои деревья в саду!
Не добраться им до порта,
Вот и все. Касаюсь борта,
И в расширенных зрачках отражен
Весь мой долгий путь до цели,
Той, которая в прицеле.
Мне взрываться за других есть резон!
Есть резон своим полетом
Вынуть душу из кого-то,
И в кого-то свою душу вложить.
Есть резон дойти до цели,
Той, которая в прицеле,
Потому что остальным надо жить!(1.)
* * *
- Возьмёшь меня с собой?
Максим подкидывал скрамасакс и ловил за рукоятку. Подкидывал и ловил снова, и опять - подкидывал и ловил… Стоял небрежно, уверенно, но в глазах была просящая робость и страх отказа.
Олег оторвался от рассматривания начерченной Степаном карты. И сам понял, что взгляд, которым он смерил Максима, получился не слишком-то приятным - высокомерным таким… Максим вспыхнул и вздёрнул подбородок. Начал:
- Я…
- Конечно, пошли, - кивнул Олег. - Возьмёшь мою двустволку… Саш! - он повысил голос, обращаясь к девчонкам, которые собирали вещи в дорогу парням. - Макс идёт с нами! Отдай свою пушку Кирке пока!
- Поняла! - Саша махнула рукой и что-то сказала сидящему рядом на корточках Артуру.
- Спасибо… - горячо начал Максим, но Олег отмахнулся без наигрыша:
- Не надо слов… Иди собирайся.
Подошёл Борька - донельзя довольный. Следом за ним важно поспевал Тимка, неся кожаный кошель.
- Я лошадей продал, - деловито сообщил мальчишка, садясь по-турецки и ставя ружьё между колен. Олег отвлёкся и поднял бровь; Тимка подтвердил сказанное яростными кивками - мол, продали-продали, точно! Олег осмотрелся - неподалёку какие-то двое товарищей будённовского вида осматривали четырёх коней, бросая в сторону Борьки опасливые взгляды.
- Не сильно обобрал? - только и смог спросить Олег рыжего нахала. Тот молча взял у Тимки кошелёк и высыпал из него на ладонь два десятка ровных, хорошей чеканки, золотых монет. Олег взял одну и обнаружил, что это червонец Евразийской Советской Республики, выпущенный в 26 году Революции и содержащий 15 грамм золота пробы 0,924. На одной стороне червонца был герб, похожий на старый герб СССР, только с мечом посередине. На другой - профиль Сталина.
Судорожно крякнув, Олег быстро убрал монету и сказал:
- Ну, продал, так продал… - приподнялся, сделал вопросительное лицо в сторону будённовцев. Те немедленно замахали руками: мол, всё в порядке, толь-
_______________________________________________________________________________________________________
1. Слова Александра Розенбаума
173.
ко эту рыжую холеру к нам больше не подпускайте…
Борька не уходил. Олег посмотрел на него и со всей возможной мягкостью сказал:
- Борь, ну нет. Не возьму я тебя.
- Ладно, я понимаю… - прошептал тот и на миг спрятал глаза, но потом распрямился: - Ну мы пошли.
Олег, хмурясь, глядел ему вслед. Потом просто рассеянно обвёл лагерь взглядом. Нашёл Генку Жукова. Он сидел на небольшом пригорке и смотрел куда-то в сторону, через ковыли. Олег поймал себя на мысли, что по-прежнему не испытывает к этому мальчишке ничего, кроме равнодушия. Говорят, что легко осуждать тех, кто не смог стать героем, когда сам ничего тяжкого не испытал. А если испытал? Испытал, вынес, прошёл? Не осуждать всё равно?.. А он и не осуждает.
Ему просто наплевать, есть такой Генка, или нет.
Потому что о себе он теперь знает точно: не унижался бы, не побежал бы.
Он отогнал эти мысли и снова посмотрел на карту.
Степан явно умел чертить. Карта была сориентирована вокруг надписи:
Сантокад
Судя по всему, так назывались одновременно узкая полоска земли между горами и морем (а, нет, написано "Лазурный Океан") и город на этой полоске. Ниже надписи "Сантокад" было подписано в скобках "Ленниадск. имп." - ага, это Ленниадская Империя. За горами на северо-востоке было написано: "Жепы". Интересное словечко. Жаль, не спросил, что оно означает… так, ладно. Тут же маленькие надписи вокруг заштрихованных кружков: "Станац. Драгиле. Манче. Ровче. Южо." Кажется, это места дислокации военных отрядов… На северо-западе уже в горах начиналась надпись "Баргайская Федерация". С гор тут и там текли в океан небольшие реки. Вдоль них шли стрелки - к побережью. Ага, это направления атак…