… - А что то будет? - девчонка любопытно сопела Олегу в локоть. - Что будет-то, а? Дядько, что то будет, а?
- Не бухти, - Олег аккуратно подогнул на колене крылья, потом распрямил их, поднял руку и лёгким толчком послал бумажный самолётик из блокнотного листа в полёт - прямо к солнцу.
Девчонка восторженно пискнула, спрыгнула в траву и с верещанием побежала за самолётиком, разом забыв обо всём. А он, не спеша приземляться, то взмывал выше, то спускался ниже, покачивал крыльями - и летел… летел… летел…
* * *
Поскрипывая и покачиваясь, телега спускалась к речному берегу - навстречу людскому гомону. Развалившись в ней, друзья слушали Олега, правившего конём:
- В общем, выгреб я серебро и там у них под столом положил, - мальчишка рассмеялся, и все его поддержали.
- Ну и правильно, - сказал Артур. - Чего там…
- А Игорь всё-таки зря… - начал Кирилл, но потом задумался и махнул рукой: - А, не знаю. Запутался я с этим. пусть каждый сам для себя решает.
- Вроде как бросать родину - хуже некуда, - Артур сел прямее. - А почему-то у меня язык не поворачивается - плохо про него сказать. Да и про Маркова - тоже…
- Ладно, - Олег махнул рукой. - Давайте вон думать, как дальше быть.
- Шелест сказал, что в этой Береговице можно корабль нанять. Речной, - тут же внёс предложение Кирилл. - Лошадь продадим, телегу тоже. Может, наскребём, да и махнем искать по реке?
- Ага, найдём - и этот эрл нас благополучно потопит, - хмыкнул Артур. - У него не заржавеет… Кстати, смотрите, вон саксонский корабль подваливает как раз.
162.
Действительно, телега подъехала к причалу поселения как раз в тот момент, когда длинный узкий корабль, разом убрав вёсла, ловко подошёл впритирку к прочному деревянному причалу как раз между двумя большими пузатыми рыбачьими лодками, с которых таскали улов. На берег ловко перескочил и принял канат рослый, худощавый мальчишка, одетый в куртку чёрным мехом наружу поверх серой рубахи, синие штаны и высокие сапоги. Из оружия у мальчишки был только скрамасакс на поясе. Светлые с рыжиной длинные волосы - чуть короче, чем у Кирилла - были стянуты в "конский хвост" на затылке.
- Траппа, Макс! - крикнул густобородый, но ещё очевидно молодой воин с носа корабля. Мальчишка помахал рукой, с силой затянул узел на кнехте.
- Макс… - Олег остановился. Постоял секунду. И окликнул мальчишку, который с удовольствием потягивался, разминаясь после корабельной "сидячки": - Максим, Караваев!
Мальчишка обернулся растерянно и удивлённо…
* * *
Туман пополз от берегов после полуночи. Белёсый и невесомый, он сомкнулся посреди реки, и Хильдер эрл Марбоддсон перестал видеть с кормы нос скейды.
Из своих двадцати восьми лет Хильдер эрл шестнадцать провёл в походах. И ни разу туман не приносил ничего доброго. В тумане крадутся недобрые духи и давят спящих. В тумане приходят те, кто при солнечном свете не осмеливается бросить вызов амлунгам.
Недоброе время - туман.
- На якорях смотреть! - окликнул он.
- Смотрим, смотрим… - отозвались казавшиеся чужими голоса караульных. Эрл передёрнул плечами. Может, там уже не его люди? Может, он вообще зря вошёл в эту реку?
Он стиснул рукоять скрамасакса - и холод серебра прогнал недостойные страхи. До утра уже недолго. И, хотя впереди ещё самый жуткий предрассветный час, ни духам, ни здешним жителям не одолеть Хильдера эрла Марбоддсона!
- Не спится?
Эрл оглянулся. Тихо поднявшийся на кормовую площадку, старый друг, наставник, воспитатель, Ирмингер, встал рядом. В седой бороде поблёскивали в свете факела капли.
- Ты тоже думаешь, что я зря вошёл в реку? - ответил вопросом эрл.
- Никто из наших тут никогда не был. Даже славяне ничего не знают об этих местах, - ответил Ирмингер, опираясь рукой о борт. - Ты придёшь к ней и скажешь: вот, я был там, где не бывали люди. И реку, которую не видели глаза человека, назвал твоим именем. И она твоя. Они все падки на такое.
Эрл тихо засмеялся:
- Свою старуху ты взял тем же?
- А… - Ирмингер махнул рукой в кожаной перчатке. - Видел бы ты её на палубе "Глидана" в те дни, когда твой отец годился тебе в младшие братья - и ты бы понял, что моя старуха редкий случай в этом мире…
- "Глидан"… - задумчиво сказал эрл. - Где он спит вместе с моим отцом?
- Мир велик, - ответил Ирмингер. - А всё же плохой туман. Может, что-то знает твой волчонок?
И Ирмингер почти серьёзно кивнул туда, где под кожаным пологом, скорчившись, спал прикованный за ногу человек…
…На самом деле Максим не спал. Ему было холодно, но к холоду он более-
163.
менее привык. Просто спать, да сидеть, глядя на воду - это единственное, что ему оставалось.
Были ещё мысли. Тоскливые - о доме. Непонимающие - о том, как вообще он мог оказаться здесь, что с ним произошло? Последнее, что он помнил, был поворот в аллею в городском саду. Дальше - дождливая тропа, ему выкручивают руки… Рынок рабов… И этот… хозяин. Про себя его Максим так называл - как будто поливал ядом. Вслух не называл никак, вообще не хотел разговаривать. И в то же время понимал, что выходов у него два: подчиниться или довести саксонца до того, что тот бросит его за борт в мешке.
Был ещё третий выход. Бежать. Но он не смог убежать раньше, ловили - а как убежать, если сидишь прикованный к толстенной доске стальной цепью?
Звякнув металлом, мальчишка сел, подтянув босые ноги под себя. Хильдер - он уже вновь стоял один, седобородый старикан убрался в туман - повернулся, сделал два шага, присел на борт. Близко, но так, чтобы Максим не мог достать. Иначе он стопроцентно попытался бы спихнуть эрла в воду.
- Туман, - сказал Хильдер на местном славянском языке. Он говорил на этом языке чисто-чисто. - Нехорошо то.
Максим удивился. С чего это вдруг Хильдер решил с ним говорить на отвлечённые темы?
- Слушай, как буду говорить, - саксонец вздохнул. - Дарить тебя херцогу - беду наживать. Не то зарежешь его? Так думай до утра. Одно - слово мне дашь, что будешь смирён. Слову твоему поверю. А там как судьба тебе покатит. Может стать, десятка лет не пройдёт - и водить тебе свою скейду. Рабом человек не век бывает, само - что за человек. Не дашь слова - не гневайся, рассвет взойдёт - заколю тебя, чтоб духи тутние к нам милостивы были. Храбрости тебе не искать, такой жертве они порадуются.
Максим обмер. Буквально обмер, сердце на миг остановилось, а всё тело покрыл ледяной пот. Мальчишка не сомневался, что саксонец не издевается над ним, не шутит и в самом деле выполнит обещанное.
Он изо всех сил зажмурился. Потом открыл глаза и сипло спросил:
- А ты? Если бы тебе предложили… такое, что бы ты выбрал?
- Я эрл, мой род - эрлы, - пожал плечами Хильдер. Странно, сейчас он говорил с Максимом, как с равным. - Мы не можем быть рабами. Свободными или мёртвыми. Не рабами.
- Почему ты думаешь, что другие хуже тебя? - Максим с трудом отдирал язык от нёба и не верил, что это говорит он.
- Потому стать - ты сидишь у меня на цепи, не я у тебя, - усмехнулся Хильдер.
- Ты просто сильнее. Разве это что-то значит? - мальчишка не понимал, почему он говорит на какие-то посторонние темы, а не упал на колени и не вымаливает пощаду за любую цену.
- Не то - нет? - удивился Хильдер. И насторожился вдруг. - Чуешь? - отрывисто спросил он, отталкиваясь от борта.
- Нет… - удивился Максим. А Хильдер вдруг заорал что-то по-саксонски, из чего Максим, нахватавшийся немало слов за последнее время, понял одно: "Стивва!" - "Вставайте!"
Ответом эрлу был шум множества разбужденных людей на корабле - и дикий многоголосый вой, непохожий на человеческий, донёсшийся с обеих берегов реки - что-то вроде: "Йяяяяааааууу!!!". В тумане вспыхнули шевелящиеся огни, послышался громкий перебивающий друг друга плеск вёсел.
Корабль вскипел, как чайник на сильном огне. Саксонцы быстро, поразительно быстро, облачались в броню - кое-кто в кольчуги, большинство - в
164.
плотные кожаные куртки, усиленные рядами металлических блях. Максим такого раньше не видел - какие там армейские "сорок пять секунд"! Через полминуты вдоль бортов выстроилась плотная стена щитоносцев, сдвинувших большие круглые щиты и наклонивших головы в глухих шлемах, увенчанных фигурами кабанов. Между них просунулись здоровенные копья, каждый наконечник - как меч. По центру корабля встали стрелки, держа наготове луки в рост человека.
Хильдер - в медном панцыре поверх кольчуги, но ещё без шлема - пробежав на нос, наклонился над водой и что-то крикнул громко. Ответом был усилившийся вой. Эрл отдёрнул голову - в дерево скейда прямо возле его лица вонзился дротик. Эрл вырвал его кольчужной перчаткой, показал воинам и крикнул: "Каттэлингс!" "Хуррр!!!" - отозвался мрачным рёвом весь корабль.
Дротики полетели градом, вонзаясь в щиты и борта. Максим, не в силах сдержать любопытства, приподнялся - и почти сразу был брошен на палубу сильным толчком. Над ним стоял Ирмингер.
Наклонившись к мальчишке, старик щёлкнул ключом - цепь упала. Максим таращил глаза, ничего не понимая, а Ирмингер подал ему свой щит:
- Закройся. Каттэлинги, люди-кошки. Может стать, сошла на нет наша удача. Если возьмёт их сила - слезай за борт и плыви, дальше уходи всё на закат и на закат, - он говорил по-славянски не хуже эрла. - Если мы одолеем - тебе лучше остаться с людьми.
Он перехватил обеими руками топор на длинной рукояти и исчез среди воинов.