У богини, которой она служила, было много имен: Хозяйкой Перекрестков звали ее по берегам реки Ра, а на юго-западе, на берегах моря, где кончается великий шелковый путь - Тривией-Луною, владычицей смутных путей. Называли и Марью - "мертвой водою", за то, что дорогой своей богиня уводила мертвых в страну, что лежит на том берегу реки-Смородины. Но и живым Хозяйка порой позволяла воспользоваться лунными тропами. Зеркальный коридор прихотливо изгибался, иногда жрица замечала холодный отблеск на плохо различимых гранях, но это не был свет горящей впереди лампады, превратившейся в маленькое желтое солнце. А еще иногда начинало казаться, будто кто-то неслышно движется рядом в темноте. В прежние времена, когда она была молода и неопытна, то все пыталась, скосив глаза, разглядеть - что же там такое мелькает в зерцалах. Но по счастью так и не сумела. Потом уж Знающая рассказала, чьи отраженья можно встретить на смутном пути, и научила, как с ними разминуться. Между тем стены коридора истаяли, и по сторонам появилось полупрозрачное сизое марево, похожее на печной дым. Он становился плотнее и одновременно спускался к ногам, пока не превратился в туман, стелящийся над травами. Голые ветви черных деревьев расчертили темноту, ставшую из черной синей. Похолодало. Моревна прибавила шаг, поеживаясь и стягивая края вышитой сорочки на груди. Под ногами заскрипел иней, изморозью выпавший на серой траве. Пейзаж по сторонам почти не менялся, отчего казалось, будто она топчется на одном месте, и все также неизменно сияло впереди маленькое солнышко. Но Марья упорно шла и шла по едва намеченной меж нетронутых трав дорожке, и зовущий издали огонек приблизился, наливаясь красным. Яркий свет ударил по глазам, заставил зажмурится. Заслоняя лицо рукавом, жрица шагнула на пыльный проселок на перекрестье трех дорог. Солнце цвета гречишного меда медленно клонилось к заливным лугам, раскинувшимся до горизонта. Привыкнув к свету, путница провела ладонью по волосам, стряхивая осевший на них каплями туман. Поклонилась трехглавому камню, стоящему на распутье, и направилась через подкрашенное закатом поле к виднеющейся вдалеке деревне.
Гнездо Макоши гордилось восьмигранной башенкой над основным срубом, крыша выслана золоченой деревянной чешуей, наверху вместо конька - утица. Частокол, огораживающий двор, начинался не меньше чем в двухстах саженях от терема. Само святилище было еще дальше, на холме, но Моревна сразу свернула к жилым постройкам. Взопрела пока шла от перепутья.
- Какие гости! - Премудрая жрица Матери Справедливости вышла встречать на крыльцо, едва Марья миновала привратные столбы. - Здравствуй, Знающая! - махнула поясной поклон, когда та достигла крыльца.
- Здравствуй, Пряха! - Ответила ей Моревна тем же.
- Заходи.
В сенях подруги обнялись. Марья перевела дух.
- У-уф! - устало выдохнула она. - Аж, спину заломило!
- Что, смутный путь плутает? - Забеспокоилась служительница Макоши.
- Нет, - отмахнулась гостья, - притомилась, пока к тебе от камня брела. Одежа, вон, пропылилась вся.
- Так мы сейчас баню справим. Пока станешь париться, я пироги заведу.
- Недосуг мне мыться-париться. Да и пирогов, пожалуй, не придется поесть…
- Вот, еще! - Елена подхватила подругу под руку. - Мы с тобой сколь лун не виделись?
- С травня.* (травень - май по древнерусскому календарю) - Напомнила та.
- Ну, тот раз не считается. Так что проходи, располагайся. Сначала баня - после разговор.
Еще раз, оглядев свой потемневший от пыли наряд, Марья сдалась.
- Уговорила!
Только, когда, напарившись, сели пить медовый квас, она завела с хозяйкой разговор о главном.
- Палагия из Торжца у тебя ныне?
- У меня. Только нынче на дальний починок ушла. А ты никак об оборотне выспрашивать явилась? - Догадалась жрица.
- О нем. Верный ли слух?
- Боюсь, верный. - Служительница Макоши стала серьезной. - Повитуха, хоть баба и молодая, да дошлая. Не первые роды принимала. Но тут, как щенка мертвого вынула, спужалась, да и дернула прямиком в степь. Тем и спаслась! К себе домой в Торжец идтить опасается. Оставила ее пока при Гнезде обретаться. Даром хлеб не есть, а работа всегда найдется.
- Да уж ты, любому работу приищешь. - Усмехнулась Марья.
- По труду и честь!
- Ладно, труженица, напоила-накормила меня, ан пора назад отправляться. Гости у меня в тереме дожидаются, да не больно терпеливые.
- Это кто же?
- Князь Даромир со воеводою.
- Ах, Даромир! - Елена Ольгердовна многозначительно хмыкнула. - Ну-ну, передавай поклон им обоим. Как там, Сувор на здоровье не жалуется? Пупок в другой раз не развязался?
- Вроде нет, а был случай?
- Был. - Елена рассмеялась, припоминая. - Умных людей кони носят, а есть дурни, что коней на себя громоздят… - Жрица рассказала, как несколько седьмиц назад вежский воевода на спор пытался поднять жеребенка, да живот надорвал. - Грыжу-то я старику вправила, а вот мозги - сомневаюсь!
Марья посмеялась вместе с подругой.
- Князь бает, Буриджи-хан в поход на Вежу хазар созывает. А перед большим походом, вроде, решил сам до Торжца пути разведать. Может и город захочет на зубок попробовать. Ты у нас кощунья знатная, не подскажешь, где бы нам зверя сего подстеречь?
- Тут и колдовство не надобно. Хан ваш и впрямь в Торжец подался, да только не напрямки. Решил наперед в стойбище к ногаям заглянуть. На Залесской дороге странники его видели.
- К ногаям? - Переспросила Марья. - Щенков своих, что ли проведать?
- Все может быть. От их кибиток до Торжца два дня хорошей скачки. Но Буриджхан, помяни мое слово, гнать не станет, поведет дружину вдоль реки, камышами.
- Что ж, спасибо за хлеб, за совет. Засиделась я. Смутные пути изменчивы, как бы еще к утру возвернуться.
- Иди уж. Поберегись на охоте-то. Волкодлаки ныне пошли злые, верткие!
- Ничего, милостью богини, управимся.
Моревна поднялась с лавки, оправляя платье. Поклонилась домовым и хозяйке за прием. Пряха вышла проводить подругу. На крыльце та вдруг остановилась.
- Даромир замуж меня звал. - Произнесла без связи с предыдущим разговором.
- А ты?
- Отказала. - Марья устремила взгляд на убегающую за ворота тропку.
- И правильно. Твоей Хозяйке свадебные песни не по нраву.
- Ну, счастливо оставаться.
- Что, даже не поведаешь, как князь отказ твой принял?
Марья покачала головой, не глядя на подругу.
- Ладно. Будет охота - расскажешь. А теперь, скатертью дорога.
Моревна зашагала, как велит обычай, не оборачиваясь. Жрица плеснула ей на след водой - чтобы путь был легким.
Солнце давно скрылось за окаемом, но когда Марья покидала Макошину обитель, все еще было светло. А когда добралась до камня на перепутье, в небе показались первые звезды. Месяц выеденным блином повис на небе. В синем воздухе, с тонким писком вились комары. Марья уперлась ладонью в шершавую поверхность каменной бабы, за день солнце так и не сумело нагреть ее. Женщина глянула в ночное око богини и так, задравши голову, шагнула в камень.
Глава 3:
Шаги оторвались
от человека.
Он нарушил ритм,
вглядываясь в луну.
Г. Коэлет "Против видения"
- Марина Игоревна…
- Да, - Обернувшись в темном коридоре, я увидела лишь черный, обрисованный на фоне окна силуэт того, кто ко мне направлялся. Однако фигура была достаточно "самобытной", чтобы я узнала оперуполномоченного Александрова по одним очертаниям. Мне он всегда напоминал мультяшного героя, только так и не определилась какого: толи длинного брата из парочки "Лелик и Болек", толи одного из персонажей "Приключений Незнайки" - имя, увы, не припомню. Был он высок, а вернее сказать, длинен, сухопар, имел каплеобразное лицо, с острым подбородком, большие оттопыренные уши и острый нос с утолщением-"кнопкой" на конце. Добавьте сюда еще и черные прилизанные волосы. При этом, несмотря на комичную внешность, Александров был мужчиной серьезным и одним из самых умных и въедливых сотрудников в управлении.
- Марина Игоревна, я съездил на повторный осмотр в морг.
- Нашли что-нибудь? - Я мысленно вздохнула: не хотелось тратить время на не связанную с моими непосредственными делами проверку. А опера как начнут докладывать - слушать - не переслушать. Но что поделаешь…
- Нет.
Ответ показался мне каким-то неуверенным.
- Досадно. - Но на самом деле я ничего другого и не ожидала.
- Я хотел бы показать вам кое-что.
- Что, протокол? - С ходу предположила я. Обычно оперативники, особенно младшие, не слишком сильны в "бумажных" вопросах, и часто просят проверить составленные ими документы. Александрову, правда, раньше подобная помощь не требовалась. - Вы опытный сотрудник, я на вас полагаюсь. Тем более, ведь ничего не обнаружено?
- Нет-нет, я хотел показать кое-что на месте осмотра.
Тут я нахмурилась. Если начальник будет таскаться на каждое место происшествия, ему некогда будет заниматься своими прямыми обязанностями. Проверка доследственная, значит, и осмотр проводит орган дознания. С другой стороны есть указания прокуратуры, и вообще материал взяли на контроль…
- Что там такое, что понадобилось мое личное присутствие? Лазарев с этим разобраться не может?
- Лазареву я не стал докладывать. - Опер явно был в смущении, я только никак не могла сообразить, из-за чего.
- У меня и машина прогрета… - Необычные просящие интонации в голосе, старшие оперуполномоченные так не разговаривают, даже с собственным руководством. - Только надо торопиться, пока снег не пошел. А то заметет.
- Да, что вы там такое высмотрели?