Уинетт почувствовала, как сердце затрепетало и заколотилось быстрее. В порыве радости она едва не забыла об осторожности.
- Тогда, когда две половинки талисмана соединятся, - с воодушевлением произнес Эйрик, заразительно улыбаясь. - Став единым, Камень раскроет все свое могущество. Разве такое уже не случилось, когда вы бросили вызов Посланцу в Белом Дворце?
Уинетт кивнула. Тогда, в разгар страшной схватки, она вдруг ощутила, как сила Камня наполняет ее. Эта сила вела ее, вела Кедрина… И перед этой мощью грозное могущество подручного Ашара не устояло.
- И тогда… я уверен, эта сила откроет нам путь, - произнес Эйрик. - Мы выйдем на свободу.
- Мы? - переспросила Уинетт. - Ты тоже хочешь покинуть это место?
Улыбка Эйрика угасла, его лицо стало почти печальным, голова поникла.
- Я здесь такой же пленник, как и ты, дорогая. Я хочу снова спокойно и без препятствий ходить по дорогам Королевства. Я устал находиться в заточении.
Глаза его вспыхнули радостью, словно он уже обрел желанную свободу. Уинетт осторожно вгляделась в его лицо, но не прочла ничего, кроме лучезарного восторга. Она так и не поняла, таилось ли за ним что-то иное.
- И что мы должны для этого сделать? - спросила она.
Его лицо внезапно стало серьезным.
- Как я уже говорил, я воспользуюсь талисманом.
- Ты хочешь, чтобы я его сняла?
Он кивнул. Теперь в его взгляде чудилась тревога.
- Ты ведь знаешь, что мне это запрещено.
Эйрик широко развел руками с видом полной беспомощности.
- Другого способа нет. Приспособление, которое я построил, работает как маяк с помощью моих заклинаний. Но без талисмана от них нет никакого толку. Все это создавалось в расчете на твой Камень. Так что тебе придется его снять.
- Не могу, - Уинетт помотала головой. - Я дала клятву.
- Разумеется, ты не предполагала, что окажешься в такой ситуации.
- Я давала клятву по вере, - возразила Уинетт. - И к тому же я не уверена, что талисман сможет действовать сам по себе.
- Нет так нет, - откликнулся Эйрик. В его потухшем голосе все еще слышались отзвуки недавнего воодушевления. - Правда… по моему мнению, сила заключается в самом Камне, и только в нем.
Намек был сделан почти вскользь, но Уинетт вспыхнула. Так значит, ею движет всего лишь ложная гордость? Ее охватили страх и смятение. Если Эйрик не обманывает ее, значит, она сама лишает себя его помощи. Она отказывает ему в средстве, способном привести сюда Кедрина, себе - в возможности бежать из этого странного мира. Но если он лжет и талисман нужен ему для каких-то темных дел? Если он новый подручный Ашара - или даже сам Ашар? Тогда вручить ему талисман означало предать все, что для нее свято, и наделить врага невиданной силой.
- Не стоит забывать и о Кедрине, - виноватым тоном проговорил Эйрик, словно невысказанное подозрение Уинетт смутило его. - Представь себе, что мы не ошиблись и он тебя ищет. Значит, он должен найти какой-то способ проникнуть в Нижние пределы. Если это удалось, Ашар не поскупится на ловушки. Кедрину предстоит трудный путь! Хозяин преисподней может превратить эту дорогу в настоящий лабиринт, и Кедрину придется вечно кружить по Пределам. Маяк, который я придумал, проведет его прямо сюда.
Он выжидающе замолчал, глаза в золотистых крапинках пристально смотрели на Уинетт. Она потупилась, словно его слова сетью опутали ее.
Талисман был по-прежнему у нее в руке, но она искала не защиты. Ей хотелось одного: чтобы Госпожа вразумила и направила ее. Камень легко покалывал пальцы, сообщая, что Кедрин жив, но и только. Тогда Уинетт подняла глаза и встретила взгляд Эйрика.
- И все же ты просишь меня пренебречь добровольно данным обетом.
Он спокойно кивнул.
- Именно так, - в его голосе чувствовался привкус печали. - Хотя, повторяю, я уверен: те, кому ты дала слово, поняли бы тебя. Я сомневаюсь, что они могли предвидеть подобное, вручая тебе талисман.
- Возможно, - согласилась Уинетт, - но слово есть слово.
- Это не единственный твой обет, - напомнил он осторожно. - Или ты не давала обета безбрачия, когда облачалась в эстреванскую лазурь?
- Да, - Уинетт склонила голову. - Так и было.
- И тебя освободили от этого обета, когда пришло время.
Она не могла этого отрицать и опять кивнула.
- Поверь, Сестры поняли бы тебя, - повторил Эйрик негромко, словно пытаясь убедить ее. - Эстреван снова оправдает твое решение. Им не в чем тебя упрекнуть: ведь ты лишь стремишься защитить человека, которого любишь, от бессчетных опасностей.
- И все-таки… - медленно произнесла она. Сеть слов, недавно едва ощутимая, спутывала ее все сильнее, точно паутина. Уинетт чувствовала, что каждая попытка вырваться лишь сильнее затягивает липкие нити - и в конце концов ей придется проститься с надеждой.
- И все-таки, - повторил он, взяв ее руку и положив в свои ладони, - последнее слово за тобой. Я больше ничего не могу сделать. Без талисмана мои усилия ни к чему не приведут. Значит, тебе, похоже, суждено остаться здесь, - он улыбнулся, но улыбка была грустной. - Признаюсь честно: эта мысль для меня привлекательна. Но ты любишь Кедрина, и я готов сделать все, чтобы воссоединить вас. Прошу, Уинетт, доверься мне. Другого выхода нет.
Некоторое время он молча глядел ей в глаза, держа ее ладони в своих, затем опустил руки и улыбнулся, словно пытаясь ее успокоить.
- Выспись и дай мне ответ утром.
- Хорошо.
Когда Эйрик поднялся, она почувствовала почти облегчение: исчезла необходимость немедленно принимать решение. Сейчас ей хотелось лишь одного: остаться наедине со своими мыслями. Эйрик учтиво поклонился и покинул спальню. Услышав, как хлопнула наружная дверь, Уинетт торопливо поднялась и вновь задвинула засов, потом подтащила кресло и подперла им дверь - и лишь тогда почувствовала себя в безопасности. Лакированный поднос одиноко стоял на полу: она едва прикоснулась к ужину. Сбросив платье, выбранное Эйриком, Уинетт отыскала другое, на свой вкус, и бросилась в постель.
- О Госпожа, - взмолилась она, сжав талисман в ладонях, - направь меня, ибо я не вижу пути.
Глава 13
Пустыня все тянулась без конца и края - плоская, безликая. Горизонт терялся в серой мути, и небо словно сливалось с землей. Только трещины нарушали единообразие, прочерчивая зигзагами серую корку. Но они были не настолько глубоки или широки, чтобы привлекать внимание путешественников. Глаз не мог уловить движения ни в небе, ни на земле - даже воздух оставался неподвижен. Не было солнца, сероватый свет не ослабевал и не усиливался. На пепельной корке не оставалось следов, и путникам порой казалось, что они топчутся на месте. Лишь усталость, постепенно отягощавшая ноги, указывала на то, что они продвигаются вперед. Наконец Кедрин объявил привал. Друзья расстелили одеяла и с удовольствием расслабили измученные мышцы.
Горный хребет, который они оставили позади, затерялся в свинцовой дымке. Воздух стал прохладней, и они почувствовали это, едва остановились.
- Хорошо бы сейчас костерок, - мечтательно проговорил Браннок.
- А еще лучше трех коней, - откликнулся Тепшен.
- Но у нас ни того, ни другого, - сказал Кедрин. - И вряд ли появится, пока мы здесь.
Браннок пожал плечами, открыл сумку, и лицо его отразило всю мировую скорбь.
- Припасы тоже подходят к концу. А походные лепешки у меня уже поперек горла стоят.
Он с негодованием завязал свой мешок и швырнул его в сторону. Кедрин кивнул, с грустью наблюдая за ним.
- Сколько мы идем?
- Сколько дней? - Браннок вновь пожал плечами, наклонился и стал растирать голени. - А здесь можно вообще говорить о времени?
- До сих пор мы не останавливались, - заметил Тепшен, взглянув на Кедрина. Его плоское лицо осветилось любопытством.
- Ни разу, - подтвердил Кедрин. - Странно, не правда ли? Ноги гудят так, словно мы оставили позади много лиг, но никому не пришло в голову остановиться, чтобы утолить голод или жажду.
- Не могу сказать, что умираю от голода, - бросил Браннок. - Уж скорее от скуки.
- Я тоже. И до сих пор не вспоминал о еде.
Кедрин оглянулся на кьо. Тот покачал головой.
- Я до сих пор не голоден.
- Вы не находите это странным? - спросил Кедрин. - Мышцы подсказывают мне, что я хорошо потрудился, а желудок о себе не напоминает. Может, это особенность Нижних пределов?
- Как бы то ни было, это нам на руку, - объявил Браннок, кивнув на свою сумку. - У меня припасов не больше, чем на пару дней.
Тепшен поднял фляжку, встряхнул ее.
- Вода тоже на исходе.
- Нижние пределы - это обитель мертвых или созданий Ашара, - задумчиво проговорил Кедрин. - Надо полагать, ни те, ни другие не нуждаются в пище и питье. Может, и мы, попав сюда, утратили эти потребности.
- Или Ашар таким образом задумал уморить нас голодом, - откликнулся Браннок.
- Я бы не сказал, что умираю от голода, - сказал Кедрин.
- Лучше поешь немного, - посоветовал Тепшен. - Если ты прав, нам не придется беспокоиться о припасах.
- Еда разгоняет тоску, - сказал Браннок. - А здешний пейзаж, без сомнения, самый тоскливый из всех, какими я имел несчастье любоваться.
- Да уж, - с натянутой улыбкой пробормотал Кедрин. В этом безликом месте даже пища утратила вкус. - Если Ашар и решил нас уморить, то скорее скукой.
Браннок фыркнул.
- А ты бы предпочел вновь прогуляться под деревьями, метающими ножи? Или сразиться с парочкой каких-нибудь тварей?
Кедрин улыбнулся и покачал головой.
- Нет, друг мой. Я предпочел бы найти Уинетт и благополучно увести ее отсюда.