Кедрин разделял его настроение. Это ужасающее однообразие могло вогнать в тоску кого угодно. Здесь даже не возникало мысли об опасности. Один вид пустыни давил нестерпимой скукой. Кедрин вновь повесил меч Друла в петлю за спиной и зашагал вперед по мрачной равнине.
* * *
Баррис Эдон не без любопытства изучал приближающийся возок. Сквозь густой слой дорожной пыли, облепившей борта повозки и платье женщины, сидевшей рядом с возницей, проступала эстреванская лазурь. Однако охрана - шесть человек, и на форме у них кулак Тамура, алый в белом круге - трудно не заметить, хотя все шестеро заляпаны грязью. Значит, гости из Морфахской крепости. Да, тут не обошлось без Старшей Сестры Герат: она не иначе как переселилась в Высокую Крепость.
Впрочем, недовольно подумал Баррис, его дело не гадать, а сообщить о прибывших начальнику стражи. Он зычно подал голос со своей вышки. Позже надо непременно расспросить товарищей, что означает вся эта суматоха. Как ему было известно, Кедрин ускакал в Белтреван с этим косоглазым с востока; похоже, они ни на минуту не расстаются. С ними уехал и бывший разбойник Браннок. Поговаривали, что молодая жена Кедрина попала в плен; одни грешили на варваров, другие утверждали, что это дело каких-то служителей Ашара. Первое было явной выдумкой: Рикол, несомненно, отправил бы на выручку хорошо вооруженный отряд. Так что Баррис ставил на второе. Не зря Сестра Герат не покидает Высокой Крепости. Да и нынешний визит тому подтверждение.
Похоже, снова пахнет войной, думал Баррис, следя, как возок исчезает в воротах.
Тем временем внизу начальник стражи приветствовал гостью, помогая ей сойти с козел. Прибывшая была очень молода, но смотрела сурово и строго. Она сразу же заявила, что хочет видеть Старшую Сестру. Начальник был слишком дисциплинирован, чтобы задавать вопросы, к тому же знал, что Рикол сам сообщит ему все, что полагается знать. Обуздав свое любопытство, офицер проводил Сестру к коменданту.
Рикол сдержанно приветствовал ее и немедленно послал за Герат. Вскоре Старшая Сестра вошла в покой и улыбнулась гостье.
- Сестра Дженилле, не так ли?
Дженилле склонила голову.
- Я очень спешила, Сестра, - молодая женщина с благодарностью приняла у Рикола кубок с вином. - Передающие Мысли ждут по всей дороге от Эстревана до Высокой Крепости.
- А Морфахский перевал? - спросила Герат. - До сих пор Гадризелы были для них преградой.
Дженилле кивнула.
- Лиа у ворот, Меара в крепости. Они самые сильные из нас.
- Великолепно, - Герат улыбнулась, но не так приветливо, как обычно.
- Новости есть? - спросила Дженилле.
- Пока ничего. Сейчас Кедрин должен добраться до кургана Друла, но никаких известий не приходило.
- Мои наблюдатели не сообщают ни о чем необычном, - вмешался Рикол. - Если бы Кедрин попал в плен, полагаю, я бы уже об этом знал.
- Это может означать, - проговорила Дженилле, - что ему удалось вступить в Нижние пределы.
- Возможно, - ответила Герат. - Будем надеяться… и сохранять бдительность.
- Для чего? - нахмурившись, спросила молодая женщина.
- Толком не знаю, - Герат вздохнула, по ее светлому лицу пробежала тень тревоги. - Прошу тебя об одном: держи разум раскрытым. Когда придет время, кто-то из нас почувствует движение сил.
- Значит, будем ждать, - промолвила Дженилле.
- Да, - подтвердила Герат. - Мы должны ждать. Это все, что мы можем.
* * *
Уинетт спускалась по лестнице, охваченная трепетом, разрываясь между твердостью решения и страхом, что оно лишь породит новые осложнения. Мучительное одиночество, которое охватило ее при виде серых, пропитанных дождем окрестностей дворца, властно требовало действий. Дольше пребывать в неведении она не могла. Это было все равно, что пустить в сердце отчаяние или заигрывать с безумием. Ее вера в Госпожу подсказывала: в словах Эйрика может заключаться правда. Если опустить талисман в вещий водоем, наверняка удастся получить лишь те образы действительности, что связаны с ней самой, здесь и сейчас.
Да, это означает, что она принимает на веру слова Эйрика - то есть оказывает некоторое доверие хозяину таинственного мирка. Это лишь небольшая уступка, убеждала себя Уинетт. До сих пор она так и не смогла понять, что им движет. Единственное, в чем она убедилась, - это в том, что он не разделяет ее желания вернуться в родной мир. Скорее всего, сам Эйрик управляет водоемом. Но талисман сможет развеять любые чары. И она узнает то, что хочет.
Иначе… Уинетт отогнала эту мысль. Она не хотела думать о том, что действительно оказалась в одиночестве и ее держит в плену сам Ашар.
Высоко подобрав подол, Уинетт торопливыми шагами спускалась по винтовой лестнице. Окна, открывавшие ей разнообразные виды, не привлекали ее внимания. У подножия молодая женщина остановилась, успокаивая дыхание и собираясь с духом. В полумраке среди каменных стен царила тишина. Хорошо, если Эйрик по-прежнему занят своими таинственными делами. Сейчас ей не было до них никакого дела. Присутствие Эйрика могло только помешать. И в случае неудачи - тем более. Уинетт были не нужны свидетели ее переживаний.
Немного успокоившись, она толкнула дверь и скользнула под прикрытие балкона. Унылый дождь по-прежнему заливал дворик. Не обращая внимания на потоки воды, она бросилась в комнатку с водоемом. Но ни там, ни во дворе Эйрика не было. Может быть, он в сводчатой пещере за каморкой? Обогнув водоем, Уинетт вошла в таинственный зал. Но там тоже было пусто. В золотых канделябрах все еще горели свечи, черный трон возвышался в полумраке, ни один звук не нарушал тишины. Она слышала лишь громкий стук собственного сердца. Возвратившись к водоему, Уинетт опустилась возле него на колени и вознесла краткую молитву Госпоже.
Затем она сосредоточила взгляд на серебристой поверхности водоема и обратила мысли к Кедрину. Сейчас должно появиться волшебное мерцание и движение бликов, а вслед за этим - ясные картины. Ждать пришлось недолго. Уинетт узнала покои в Белом Дворце. Стены украшены коврами, ярко горят факелы, освещая множество людей… Похоже, толпа ликует, руки подняты в приветствии. Вот Ирла и Бедир, они величаво улыбаются, рядом Ярл и Арлинне, чуть поодаль - Сестра Бетани. Они стоят у помоста, а на нем красуются два кресла. Когда-то они служили тронами ей и Кедрину. Но Кедрин сидит один. Вот он поднялся, улыбается… протягивает руку… и к нему приближается Эшривель, горделивая, облаченная в белое с золотом. У возвышения, на котором стоят кресла, она останавливается. Кедрин спускается к ней, берет за руку и поворачивается, представляя ее собравшимся. На помосте уже стоит Бетани, ее руки воздеты, она готова благословить пару, стоящую перед ней.
Свадебная церемония. Уинетт отвела глаза и сжала талисман в руке. Решимость покидала ее. Сердце колотилось, отчаяние вновь грозило захлестнуть душу. Потом ее пальцы медленно скользнули по цепочке, на которой висел Камень, к затылку. Она наклонилась, сняла цепочку через голову и крепко сжала Камень в кулаке, глубоко дыша. Прошло несколько мгновений. Уинетт обмотала цепочку вокруг запястья и сжала звенья в кулаке. Камень закачался в воздухе. Стиснув зубы, Уинетт опустила амулет в воду.
Прежняя картина пропала. Серебристое свечение воды налилось лазурью, потом замерцало. В нем рождался новый образ. У молодой женщины перехватило дыхание, но она даже не заметила. Все ее внимание было поглощено картиной, которая проступала в сиянии.
Она снова увидела Кедрина, рядом с ним стояли Тепшен Лал и Браннок. Вид местности, в которой они находились, поразил ее: она не видела ничего похожего. Пустое серое небо, под ногами нечто, похожее на засохшую и растрескавшуюся грязь. За плечами у Кедрина качается огромный меч. Волосы юноши спутаны, глаза запали - то ли от скорби, то ли от бессонницы. Губы плотно сжаты. Он всматривается вдаль, потом оборачивается к своим спутникам, что-то говорит им. И вот все трое бредут через серую пустыню. По их движениям видно, что идут они долго и путь был нелегким.
- Кедрин! - прошептала Уинетт.
Образ пропал, появился новый: унылая пропасть, освещенная багровым сиянием, тесная, покрытая странной пылью, которая клубами поднимается из-под ног. Кедрин стоит, занеся клинок над головой, рядом с ним снова Тепшен и Браннок. Уинетт непроизвольно приоткрыла рот: прямо на них неслась отвратительная тварь - многоногая, щелкающая жуткими жвалами, голова покрыта странными блестящими наростами… или это глаза?
Тварь встает на дыбы и бросается вперед. Уинетт завопила, но даже не услышала своего крика, поглощенная видением в водоеме. Вот чудовище обрушивается на Кедрина, челюсти впиваются в его тело. Лицо юноши искажает смертельная боль. Кривое жало вонзается ему в бедро. Уже выдергивая талисман из воды, Уинетт увидела, как тварь разрывает Кедрину живот. Дрожа, она шарахнулась в сторону и скорчилась на голубых изразцах, покрывающих пол. Ужас впился в нее ледяными когтями, по щекам текли слезы. Она замотала головой, ужас сменился гневом. Нет, не может быть!
Эйрик уверял ее, что водоем показывает только правду, хотя часто не происходящие, а возможные события. Значит, он лгал? Она никогда этого не узнает - разве что с помощью талисмана. Еще он говорил, что талисман заставляет водоем показывать лишь истину. И это - тоже обман?
Немного успокоившись, Уинетт поднялась и вновь погрузила талисман в воду.