Но видно таков был ритуал - слыша каждый раз хорошо знакомые слова, люди получали подтверждение, что мир неизменен и поэтому надежен, и готовы были сделать все, только чтобы сохранить это так и дальше.
Однако на тринадцатилетнего мальчика эта магия совершенно не подействовала, как впрочем и на ту часть Марка, которая отвечала за реакции неожиданно поселившегося в нем взрослого мужчины; напротив - она вызвала бурю негодования, будто пафосные слова Враски по-настоящему задели его за живое. Но Марк не спешил разоблачать Враску. И тем самым предоставил право сделать первый шаг ей.
- Мой верный народ! Боги поведали мне, что здесь, среди нас есть отступник и предатель! - театральная пауза Враски после этих слов только подчеркнула значимость и необычность момента, - Священные дикие кошки выбрали его, но он презрел честь предстать перед богами и трусливо бежал! - сквозь толпу волной прошел неодобрительный шепот, - но все еще можно изменить, и тогда боги простят нас!
Подогревая всеобщее нетерпение, жрица снова сделала паузу, а потом закричала резким пронзительным голосом:
- Схватите его и ведите в Пирамиду! Да будет Ир-Дар наказан!
Отчаянный возглас Яглы, плачь Юма, сотни негодующих взглядов, цепкая хватка рук подобострастных служителей неизвестных богов - все смешалось для Марка в одну пеструю картинку калейдоскопа, когда он, следуя единогласному решению двух своих половинок, с невероятной скорость и ловкостью нырял в просветы тел, прокладывая себе дорогу к свободе. Его молниеносные движения - прыжки, намеренные падения, увертки - походили на удивительный экзотический танец, который так и не удалось никому остановить, пока объявленный вне закона Ир-Дар не скрылся в лесу. Некоторое время преследование еще продолжалось, но вскоре погоня отстала, а Марк все бежал и бежал, не чувствуя ни усталости, ни жажды, ни голода.
Совсем ни к месту он подумал, что подобный марафон бы очень порадовал его учителя физкультуры, обычно с невыразимой скорбью наблюдавшего финиш пятикруговой пробежки Марка, когда тот, согнувшись почти пополам, еле волочил ноги на последних двадцати метрах. Почему бы и нет? Пусть бы перенесся сюда со своим неизменным свистком в зубах и бульбами спортивных штанов на коленях. Все было до того нелепо, что еще какой-то там учитель физкультуры вряд ли нарушит фантасмагорию недавних событий - Марк неожиданно рассмеялся своим собственным мыслям. Смех заставил его, наконец, остановить бег, и молодой человек огляделся по сторонам.
Еще с утра буйные заросли джунглей выглядели для него одинаковой непроходимой зеленой стеной, а вот сейчас он уже смог понять, что недалеко от того места, где он остановился есть озеро с чистой питьевой водой и, возможно, рядом с ним растет несколько плодоносящих фруктовых деревьев. Начав уже привыкать к своим "откуда ни возьмись" знаниям и умениям, Марк без лишних раздумий воспользовался ими. И действительно, в нескольких десятках шагов к северу он обнаружил небольшое, но кристально прозрачное озерцо, из которого сразу же с удовольствием напился. И второе предположение тоже оказалось верным - побродив немного вокруг Марк наткнулся на дерево с ярко желтыми плодами, отдаленно напоминающими грушу. Поужинав неизвестными фруктами, молодой человек уже начал было лелеять мысль об отдыхе - даже его исключительно сильное тело нуждалось в восстановлении. И сейчас, когда ему выдалось больше десяти минут времени жизни без переворачивающих мир сюрпризов, эта потребность стала брать верх над всеми остальными казалось уже неважными перипетиями сегодняшнего дня.
И тут грянул гром.
ГЛАВА 16
Звук, который Марк принял за гром, оказался звуком совсем другого свойства. Любой сторонний наблюдатель, случись ему протаптывать себе тропку по джунглям именно в этом богом забытом месте, смог бы с полным на то правом утверждать, что это был звук ружейного выстрела, сделанного невысоким мужчиной в потертых кожаных штанах и вылинялой рубашке. А если бы наблюдатель оказался достаточно любопытным, чтобы проследить эту сцену с самого начала, то вероятно, он бы еще и подтвердил, что мужчина этот держался неподалеку от Марка с того самого момента, как тот громко рассмеявшись остановился возле тропинки.
Если мы скажем, что звук выстрела испугал Марка, это будет не совсем верно - испугаться молодой человек не успел, так как в считанные секунды оказался плывущим под гладкими водами озера с намерением вынырнуть на другом берегу и скрыться в зарослях. Когда он успел нырнуть, Марк и сам не понял - да уж, борьба за выживание оказывала гораздо более эффективное действие на его организм, чем часовые занятия в скучных спортивных залах!
Но Марку не удалось осуществить свой блестящий стратегический план - на том самом месте, где юноша выбрался из воды, его уже поджидал известный нам невысокий мужчина с ружьем. Несмотря на столь грозный атрибут военного дела, выглядел мужчина довольно дружелюбно - легкая улыбка пряталась в густых усах, и казалось, он уже готов раскрыть объятия насквозь мокрому Марку.
- Я и не предполагал, что ты так любишь ночные купания, Ир-Дар, - голос у мужчины был густой и басовитый, тон насмешливый, - ну да ладно, пойдем в мое скромное жилище, и ты сам расскажешь, почему снова оказался здесь!
Марк не был уверен, что сможет ответить на этот каверзный вопрос, но не зная, чего ожидать от своего сегодняшнего мира в каждую последующую минуту, предпочел пока отмалчиваться.
Вскоре они вышли к небольшой бамбуковой хижине с крышей из каких-то разлапистых веток, и мужчина пригласил его войти внутрь. У Марка не возникло сомнений, что он уже здесь был, и, руководствуясь такими "воспоминаниями", юноша довольно быстро нашел свою любимую циновку, и удобно устроился, сев по-турецки.
Новый знакомый тут же скрылся за бамбуковой перегородкой и вернулся с двумя глиняными чашками и тыквенной флягой. Он не спеша разложил всю нехитрую сервировку на низеньком деревянном столике, наполнил чашки жидкостью из фляги, и только потом уселся на такой же, как и у Марка циновке. Неловкое молчание повисло в воздухе. Хозяин выжидающе смотрел на молодого человека, Марк молчал, раздираемый противоречивыми импульсами: рассказать всю правду и облегченно вздохнуть, понадеявшись, что его не повесят за ересь на ближайшей лиане, либо продолжать выкручиваться и сочинять небылицы, несколько увеличивая шанс выжить. Но и это было сомнительным выходом - стоило только вспомнить, как он был "разоблачен" Враской, чтобы понять, что его двойник не зря отсюда сбежал. И тогда Марк решился:
- Я не Ир-Дар, - тихо произнес он. Несколько секунд помолчал, а потом добавил, - я пришел из другого мира, и меня зовут Марк.
Мужчина смотрел куда-то в сторону и молчал довольно долго. Так долго, что юноша уже начал было сомневаться, понял ли тот смысл его слов. Нетерпение, смешанное с отчаянными мыслями, что ему вот-вот снова придется сниматься с места и бежать, куда глаза глядят, вероятно, настолько явственно читалось на лице молодого человека, что только взглянув на него, мужчина сразу заговорил:
- Я предполагал, что Ир-Дар пустится в бега, но не думал, что таким способом… Эх, почему мне не сказал? - прозвучал вопрос в никуда, и мужчина снова уставился в стену.
А потом он заговорил. Его звали Тэнг. Тэнг жил в этом чертовом мире уже давно - он не мог уйти, хоть и оставаться здесь не было никакого желания. Как он сюда попал? Вероятно так же, как и Марк. Был дураком, и верил в добро. Все эти истории его заворожили, и он дал себя увести по пестрому лабиринту. Честно говоря, думал, что все это розыгрыш, и в один прекрасный миг ему скажут: "Тэнг, ты прекрасно сыграл свою роль! Спасибо, дружище! А теперь отправляйся к себе домой и хорошенько выспись!" Но отправиться домой ему так и не пришлось. Вместо этого он отправился в джунгли.
Тело его осталось таким же - хоть на этом спасибо, но к новой жизни он привыкал очень долго. Да так и не привык. Поначалу его приняло племя Ир-Дара, и какое-то время он жил с ними. Наверное, это было самое лучшее время. А потом Враска ополчилась на него, и ему пришлось бежать, как недавно убегал от нее сам Марк. Откуда он это узнал? Если бы молодой человек пожил здесь еще некоторое время, то не задавал бы таких глупых вопросов. Дело в том, что у местных жителей есть две смертельные опасности, которые их могут обратить в бегство, - дикие кошки и Враска, причем вторая намного более устрашающая. Вся беда была в том, что Тэнг умудрился влюбиться в эту самую стервозную женщину племени, и поначалу ему даже казалось, что она отвечает взаимностью, но потом в ее душе разразилась буря, и она чуть было не отправила его на тот свет. Тэнг справедливо рассудил, что в мир вечного покоя и благодати он всегда успеет, поэтому предусмотрительно исчез из племени, обосновавшись здесь, в лесу. Место для беглецов было относительно надежным - племя верило, что далеко в джунглях живут боги, которых лучше не беспокоить. Тэнг догадывался, что это за боги, но никому не сказал об этом… Никому, кроме Ир-Дара, хоть лучше бы он ему тоже не говорил.