- Ничего не нашел? - чародейка досадливо вздохнула. Разговор, похоже, откладывается - какие речи на голодный желудок. Она достала мешочек с гречкой, высыпала в чугунок, залила крупу водой (хоть бадья полнехонька, и то дело!), поставила горшок в печь. Пусть томится… Обернулась к Баюну: - Ты бы осторожнее с Птахом был, не ровен час, забудется и останется от тебя одна паленая шкурка.
- Нет, - отмахнулся хвостом кот, растягиваясь во весь рост под ногами хозяйки, - он знает, что такие шутки ему с рук не сойдут.
- На мое заступничество надеешься, - усмехнулась Людмила, - а вдруг откажусь?
- На здравый смысл, только на здравый смысл. Таких ведь, как я, почитай, больше нет, так зачем уничтожать и без того исчезающий вид, вдруг пригодится ещё…
- Кому? Птаху? Сомневаюсь…
- А тебе? - погрустнел кот.
- Ох, хитрюга… - засмеялась чародейка, переступая через массивное туловище, занявшее почти полкухни. - Умеешь ты на комплименты напрашиваться!
Немного погодя, когда котофей дочиста вылизал плошку из-под каши, сдобренной изрядным кусочком маслица, а Людмила почти отогрелась, откуда-то, как и в чем ни бывало, вылезла Кимря и деловито принялась копаться в шкафчиках, наводя свои порядки, но при этом внимательно прислушивалась к рассказу котофея, чтобы при случае вставить словечко. А то вдруг чего напутает…
Пока тяжело вздохнувший Баюн собирался с мыслями, чародейка рассеянно прислушивалась к дождю за окном: - "И не думает стихать, льет и льет… Да дело-то к осени движется, чему удивляться? Скоро птицы в небо поднимутся…" - и начало вдохновенного повествования о возвращении кота в родные пенаты пропустила…
…Приоткрытая дверь слегка поскрипывала. Кот, вынырнувший из портала в самом благодушном настроении, насторожился. Насколько он помнил, Людмила такой оплошности не допускала, это уверенная в своих силах Ильга ничего не боялась, ни Кащея, ни ведьм-соперниц, а новая Хранительница дом без присмотра не оставляла никогда. Баюн прошелся по комнатам - пусто, только запах недавно покинувших жилье людей ещё витал в воздухе.
- Кимря, - нетерпеливо позвал он кикиморку. Уж если кто и в курсе всех событий, то только она. - А где все? Куда делись?
- Каки все? Каки все? - уперев руки в боки, вынырнула перед самым носом котофея возмущенная кикиморка. - Хто тебе нужон?
- Ведьма? Птах? Антон? Тимофей?
- Преставилась ведьма, - домовиха утерла слезу, - давненько уже. С тех пор сама тут кукую, пока ты ходишь незнамо где… Померла ягодка наша… сиротами нас с тобой оставила…
Баюн оторопел от такого заявления. Безутешным сиротой он себя пока еще не чувствовал. Да и не так уж долго он отсутствовал, чтобы кикимора могла сказать "давно", хотя кто знает, что для неё значит "давно". И то, что Людмила померла, весьма сомнительно, она после кащеевых подземелий держалась лучше всех. Одно слово - ведьма… Да и не может Хранительница с душой расстаться, пока преемницу не найдет, а новой чародейкой тут и не пахнет…
- Стой, Кимря, не части, - котофей вспрыгнул на лавку, - не все сразу… Баба-яга вернулась и…
- Не ведаю никакую Бабу-ягу, - замахала руками домовиха, - не измышляй, чего не было… Ильга, Ильга померла… - она насупилась.
- С тобой каши не сваришь, - начал злиться Баюн, - я тебе про одно, а ты про другое. Ильги двадцать лет, почитай, нет, Баба-яга всем заправляет. Запамятовала, что ли?
- Я? - возмутилась Кимря, - да я помню ещё ту весну, когда коровий мор прошел, а это почитай скока зим минуло! Ишь, какой!
- Что в лоб, что по лбу… - Котофей задумался: "Про Людмилу спрашивать без толку, попробую про остальных узнать, ненавязчиво так". - А Антон где?
- А, - кикиморка явно обрадовалась, - этот с оборотнем ушел, а ночью и бесенок сорвался, да понесся незнамо куда, как шершнем ужаленный. С тех пор никого нет…
- А чего хозяйство без присмотра оставила? Двери настежь, заходи, кто хочешь… - недовольно пробурчал Баюн, обмозговывая поведанное Кимрей.
- А и верно! - всполошилась та. Тревога плеснулась в её "пуговичных" глазах. - Что это я, как потерянная? Все хожу, хожу, будто ищу что-то…
Котофей и пискнуть не успел, как домовиха ухватила его за шкирку (откуда столько силы взялось в хлипком тельце?), споро вытолкала на улицу. С громким стуком захлопнулась дверь за его спиной. Обескураженный кот попытался вернуться обратно, чтобы продолжить не законченный разговор, но напрасно - ходу назад не было никак. Вот когда он пожалел, что покинул друзей раньше времени! Кто знает, что тут случилось? Все непонятно… Ищи их теперь, свищи…
Кимря слушала не перебивая - видать, нигде не приврал кот, все верно поведал.
- В-общем, побегал я, побегал вокруг. Никаких концов не нашел, да и решил наведаться к вам домой. Вдруг вы решили обратно вернуться? Видел, как плакала ночами, как никак привыкнуть не могла, - он испытующе глянул на чародейку, убедиться, не перегибает ли палку со своими откровениями, - как хотелось тебе обратно… Да только нашел там одного Антона.
- Как же ты смог? - удивилась Людмила.
- Для меня нет ничего невозможного, - явно любуясь собой, ответил Баюн. - Уникум… Нелегко пришлось, конечно, но нашел ведь…
Не будешь же рассказывать человеку (человеку!), пусть даже и знающему ведьмовской промысел, как оно все обстоит на самом деле. Хватит и того, что не удержался, разболтался с Антоном, но там уж никак не получалось - парень сам все увидел.
- А где братец мой? - едва сдерживая волнение, спросила Людмила. Надо же, домой попал, как хотел, получилось у Тимофеевых родителей перебросить его, да вот пришлось обратно вернуться. Интересно, по своей воле или хитромудрый кот обманом завлек? - Что-то я его не вижу?
Котофей замешкался.
- Да к Отлюдку он его отвел, к Отлюдку, - вмешалась Кимря, не дав коту придумать достойный ответ, - чтоб помог тот тебя сыскать.
- Отлюдок? - изогнула брови чародейка. - А это что за зверь такой? Не слыхала…
- Как ты слыхать могла, если он от людей прячется в глуши лесной. Одно слово Отлюдок!
- Зачем он Антону? Чего ты сам не пошел? - и осеклась, глядя, как встопорщил шерсть на загривке обычно невозмутимый Баюн.
- Не мог, никак не мог, - угрюмо признался котофей, - Отлюдок ведьмаг сильнейший, а мне своя шкура дорога. - Он сверкнул глазищами. Людмила поежилась от ожесточения, мелькнувшего в кошачьем взгляде. - Шкура, которую ведьмаг спустить обещался, если попадусь, так что в его владения я не ходок. А выбора особого не было… Здесь у всех, как по заказу память отшибло, даже у Лешего, как и не существовало тебя на свете никогда. Без колдовских заклятий не обошлось. Не к ведьмам же мне идти было, им только дай повод, тут же свару бы начали. Хотя пытался я к Верховной сунуться, но она сама в переделку попала, да такую, что ноги пришлось уносить, бросив все нажитое, как есть…
- А Птаха как нашел?
- Чего его искать было, сам к дому пришел, как заклятье спало… Знать бы, кто навел…
- А Чернава навела, - легко сказала чародейка, - сама навела, сама его и сняла.
- А зачем?
- Кто её знает? Может, мало власти над ведьмами стало, захотелось большего… Все одно я ей не по зубам… - Она бросилась к окну, за которым мелькнул светлый силуэт. - Антон?
Распахнула двери, встала на пороге, всматриваясь в темноту. Никого во дворе… А дождь кончился уже, и морозно так на улице стало, словно зима уже наступила.
- Ты смотри, изморозь на деревья легла, - Баюн слегка высунул голову, нюхая стылый воздух. - А около крыльца снега насыпано…
- А снег-то только около дома лежит, вкруговую, - внезапно сказала Людмила, сотворив колдовской огонек, - как специально насыпан. Не нравится мне это… не нравится… - Она осторожно прикрыла дверь, словно опасаясь докучливым стуком потревожить спокойствие спящего леса, крепко заперла засов.
- А Птах? - запоздало сообразил Баюн.
- Пусть утра ждет, а я не хочу рисковать, - чародейка спешно приводила в действие все охранные заклятия. - Думала, что после кащеевой смерти спокойно спать стану, нет же, опять кому-то неймется.
*****
Подвывающая от бессильной ярости Морена отступила от вожделенного дома. Никак не ожидала она застать Хранительницу здесь.
"Все-таки напоследок отыгралась Чернава, добра не помнящая, освободила чародейку. Ничего, доберусь домой, тут-то и узнает негодница силу моего гнева, смерть ей избавлением покажется… А до путей Навьих ещё доберусь, дай время…".
Оседала облако тумана, послушно принявшее форму призрачного скакуна и понеслась, что есть духу домой. Не терпелось ей прищучить непокорную Чернаву, хоть на ней отыграться за обманутые чаяния.
*****
Через несколько десятков шагов Антон запыхался - хрупкая на вид девушка оказалась довольно-таки тяжела, да и сумка с грибами ощутимо оттягивает плечо. Жалко бросить… Он невесело улыбнулся - и грибы, и девушку… Осторожно опустив нелегкую ношу на заросшую кислицей лужайку у подножия корявой ели, затянутой седоватым мхом до самых ветвей, парень склонился над телом. Глаза девушки закрыты, только тонкая голубоватая ниточка на шее трепещет, словно крылья попавшего в паучьи тенета мотылька.
"Или не стоило трогать её с места? - засомневался Антон. - Но ведь глянул же - несколько ссадин и царапин на смертельные раны никак не тянули. Головой ударилась? Должна очнуться…".