Заяц, ясное дело, ничего не рассказал. Тогда Мазай сам начал делиться с ним последними новостями. Заяц слушал внимательно, в ключевых моментах шевеля ушами и широко раскрывая глаза.
Когда новости закончились, старик достал из сумки книжку, которую в Городе так и не дочитал - все некогда было.
- Ну ладно, - сказал он, - давай, что ли, перейдем к учениям.
И книжку заяц тоже слушал внимательно. Спать старик лег поздно, заяц как ручной вошел за ним в дом и устроился на коврике у кровати. Это было очень трогательно.
На следующий день Мазай ушел обратно в Город рано с утра - нужно было подмести площадь, пока там прохожих мало. Заяц проводил его долгим взглядом.
А еще через день явился печник в расстроенных чувствах и сказал, что дочь его пропала без вести. Это было очень плохо. Дело в том, что Город был маленьким, слухи там разносились быстро - если бы девушка решила вдруг, не пойми почему, убежать и начать новую жизнь в другом районе, то кто-нибудь что-нибудь да рассказал бы. А она как в воду канула - никто ничего не знал и не видел. Значит, она могла только уйти в лес или утонуть в пруду. Первое было ничуть не лучше второго - в лесу жили и разбойники, и дикие звери, и нелецензированные маги, и еще множество ужасных существ. Там даже оборотни водились. Пожалуй, тот участок леса, где стояла ретритная избушка, был единственным безопасным местом. Ее там и поставили потому, что место было тихое.
Конечно, было организовано несколько походов в лес, но дочку так и не нашли. Но и обглоданных костей тоже не нашли, так что печник держался и не терял надежды. А потом девушка вернулась. О том, куда пропала, она ничего сказать не могла. Вообще, девушка вела себя как-то странно, будто не вполне помнила, кто она и что она.
Мазай успокоил друга, сказав, что это все временно - ясное дело, девушка оправится и снова станет прежней.
Но его предсказание не спешило сбываться. Девушка все так и оставалась "странной". Так, во всяком случае, утверждал ее отец. Обосновать у него это, правда, не получалось. Девушка вроде стала вести себя как и раньше, но что-то в ней все равно было "не так". Что именно, печник сформулировать не мог.
Прошло месяца два-три с ее странного исчезновения, а печник все ходил хмурый и грустный. Мазай его старался утешить, как умел, но мало в этом преуспел.
А потом к Мазаю приехали гости. То есть, ехали они совсем не к Мазаю, просто так получилось, что тот был первым, кого они встретили на Площади Новых Надежд. Да там никого и не бывало в это время - было уже часов одиннадцать вечера, а в Городе ложились рано.
Дед Мазай как раз подметал, когда услышал цокот копыт за спиной. Он обернулся и увидел странную пару - мужчина ехал верхом на белом коне, а впереди шел кто-то совершенно невозможный, да еще и с шестом в руке. Мазай вначале принял его за уродливого тощего мальчика, но потом присмотрелся, и к ужасу обнаружил, что это вообще не человек, а мартышка.
Дед охнул и схватился за сердце.
- Спокойно! - крикнула обезьяна, заметив его реакцию. - Мы мирные монахи, идем себе и никого не трогаем.
- Монахи? - с недоверием переспросил Мазай.
Парочка уже была совсем близко, и на монаха из двоих был похож только благообразный мужчина на лошади. Обезьяна на монаха никак не походила. Да и где это видано - принимать в монахи мартышек?
- Мы действительно буддийские монахи, - сказал человек на лошади. - Мое имя Сюаньцзан, а это мой ученик, его зовут Сунь Укун. Мы шли из Танских Земель на запад, за священными книгами, но по дороге на меня напали оборотни и утащили в Город. Поэтому ученику пришлось меня выручать.
Вот теперь стало ясно, что мнимые монахи врали - никакой оборотень не смог бы выбраться за пределы Города, украсть монаха и вернуться обратно. А если бы и смог, то монах ничего об этом бы не помнил.
Мазай недоверчиво хмыкнул:
- Сдается мне, что вы заливаете.
- Что мы делаем? - возмутилась обезьяна.
- Врете вы. Никто не может войти и выйти из Города.
- Старик, - обезьяна крепко сжимала шест в руке, и это наводило на неприятные мысли. Шест казался очень тяжелым. - Да ты знаешь, с кем разговариваешь? Я Прекрасный Князь Обезьян, Великий Мудрец Равный Небу, Сунь Укун! Тот самый, что устроил переполох в Небесном Дворце пятьсот лет назад.
Ни про какой переполох во дворце у Дракона старик никогда не слышал, но пятьсот лет назад в Городе и не такое могла произойти.
- И какой я из этого должен сделать вывод? - спросил Мазай.
- А сам догадаться не можешь? Вывод отсюда один - для меня войти в этот ваш Город и выйти обратно легче легкого!
- Укун! - укоризненно проговорил Суаньцзан, спешиваясь. - Будь вежливым со старым человеком!
- Да учитель, - покорно сказал тот, сразу понижая тон. - Но я ведь говорю правду, а он не верит!
- Он действительно говорит правду. Поверьте, мы монахи, а монахам врать запрещено, - Сюаньцзан сам теперь обратился к Мазаю.
- Ну ладно, ладно, будь по-вашему, - дед не то чтобы поверил, просто решил что спорить себе дороже. - Так значит, вы сейчас идете на выход? Городская стена там.
- Уже вечер, - сказал Сунь Укун, - мы оба устали. Поэтому мы хотели узнать, не найдется ли в Городе для нас ночлега и плошки риса.
- Да конечно найдется. Приют Непомнящих недалеко…
- Там мы были, - печально сказал Сюаньцзан. - Но только у них уже сегодня пять постояльцев, для нас места нет.
- Целых пять? - ужаснулся Мазай. - Что же это делается-то! Вот времена настали! Вам тогда нужно идти во Дворец, к Правителю на прием. Но сейчас там уже закрыто. Ну ладно, может, тогда у меня переночуете? Места у меня не много, и условия не те, конечно, но хоть что-то.
- С радостью, - сказал Сунь Укун. - Мы не привередливые.
Вот так и получилось, что у Мазая появились постояльцы. Они перед сном немного поболтали, и оказалось, что этот, похожий на обезьяну, не такой уж страшный. Наглый только очень. Но когда он зарывался, второй ставил его на место.
Мазай поговорить любил. Поэтому так получилось, что рассказывал в основном он. Монах начал было какую-то историю про странствие за пределами Города. Мазай вежливо послушал пять минут, а потом перевел разговор на другое. Потому что история была настолько невероятна, что и дураку ясно - все это враки. Враки слушать Мазай не любил.
В результате, монах по имени Сюаньцзан и обезьяна по имени Сунь Укун узнали и о зайцах (дед умолчал о своей болезни) и о странной дочке печника. Последний случай живо заинтересовал обезьяну.
- Так ты говоришь, она пропала, а потом вернулась сама не своя? А посмотреть на нее можно?
- А зачем тебе? - насторожился Мазай. Вдруг эта обезьяна страдала антропофилией? Тут никогда не знаешь…
- Да сдается мне, что она оборотень! - ответил Сунь Укун.
- Оборотень? - старик недоверчиво хмыкнул. - Скажешь тоже! Откуда в нашем Городе оборотень? У нас здесь их с роду не бывало. Ну, только про одного мне сосед рассказывал. И еще семья живет в Городе Зимы. И за стеной, конечно, но так это за стеной…
- И еще один утащил меня и пытался сварить вместе с килограммом лука и десятком морковок, - благозвучным голосом сказал монах, сложив руки, как для молитвы. - Будда Амитабха, как же это утомительно, все время встречать оборотней!
- Вы знаете учитель, - хихикнула обезьяна, - я думаю, что это карма. Скажите, что вы такого совершили в прошлой жизни? Съели бедного невинного оборотня, чтобы достичь бессмертия?
- Укун!
- Я просто шучу! - торопливо пояснила обезьяна и снова переключилась на Мазая. - Так ты можешь мне сказать, где живет этот твой друг-печник? А я бы слетал и мигом все выведал…
- Ну ладно… - Мазай не был до конца убежден, что поступает правильно, но все же назвал адрес. - Это не далеко отсюда. Пять минут пешком.
- Значит, пять секунд летом! - с этими словами обезьяна ловко перекинулась мухой и исчезла за окном.
- Будда Амитабха! - заметил монах, закатив глаза.
- Так вы тоже Будду уважаете! - наконец-то дошло до старика. - Вы знаете, я хожу в один центр, где нам дают читать литературу, представляющую определенный интерес. Вот "Алмазную сутру" на днях читал. Интереснейшая книжка, хотя и банальна временами. Вы читали такую? А то могу одолжить!
Монах ничего не ответил и почему-то выглядел шокированным.
Сунь Укун вернулся быстро, как и обещал, хотя пешком и через дверь. За собой он тащил упирающуюся дочь печника, а сам печник бежал чуть поодаль и причитал:
- Да что же это такое делается, люди добрые! Куда катится Город? Посреди бела дня дочь уводят!
На расстоянии метров пяти за печником следовала небольшая толпа. Когда печник вбежал следом за обезьяной и девушкой внутрь, толпа, немного поколебавшись, осталась снаружи, ждать развязки под дверью.
- Укун! - шокированно воскликнул Сюаньцзан. - Что же ты… это ж… зачем же…
- Вот-вот! - печник был на грани слез. - Честную девушку хватают и волокут непонятно куда. То есть, уже понятно куда, но непонятно, кто и зачем! Как же она после этого сможет людям в глаза смотреть! Опорочили мне дочку!
- Учитель, не спешите с выводами! Это вовсе не дочь печника! Я-то вижу ее истинную суть. Это вообще не человек, а оборотень!
- Да что ты несешь, глупая обезьяна! - в один голос сказали печник и монах. Даже интонация у них вышла одинаковая.
- Сейчас я вам докажу! - Сунь Укун вытащил из уха посох, и тот начал послушно расти.
Совершенно ясно было, что доказывать Сунь Укун собирается именно им.
- Подожди, подожди! - теперь к хору монаха и печника присоединился и Мазай.
- Чего ждать-то? Дам ей посохом по башке, она и покажет настоящую форму. Посмертно!