- Что ж это за место такое, что все меня вспоминают? - пробормотал Йохо, а громко, для всех, сказал: - Раз вспоминал, значит не стоит и историю рассказывать. Сам должен понять, зачем я в дыру это дьявольскую явился.
Смертецы заново зашипели, на лесовика поперли, но остановились, повинуясь взмаху руки мертвого телохранителя.
- Выполнил ли ты просьбу мою, лесовик?
- О том сам узнаешь, если со мной отправишься?
Йохо уже в себя пришел. Да и дрожь в коленках исчезла. Знал, сработало заклятье, что колдун дал. Может и не полностью, но свою часть сделало. Теперь дело только за ним, за лесовиком. Уговорить майра уйти от могилы нелегко. Для этого веская причина должна быть. И такая причина, считал Йохо, у него имелась.
- Шесть лет я в земле лежал. Шесть лет каждый день и каждую ночь чувствовал, как умирает Ара-Лим. Умирает страна, ради которой я кровью оросил эту землю. Я слушал каждую птицу, что пролетала надо мной, говорил с каждым червяком, что вгрызался в мое тело. И никто из них не слышал о наследнике, которого я поручил тебе, лесовик. Нет больше Ара-Лима. Зачем мне идти с тобой. Увидеть такую же мертвую землю как и здесь. Но я лучше останусь под деревом мертвым. Буду помнить свою страну живой и прекрасной.
- Останься…, - зашипели смертецы. - Ты не рассказал нам столько историй.
Майр покачал головой:
- Они правы, лесовик. Здесь, под твердой землей так прекрасно. Так тихо и спокойно. Нет войн, нет крови. Уходи, лесовик.
- Но ты нужен Ара-Лиму! - воскликнул Йохо.
- Я сделал все, что мог для этой страны. Я не пожалел себя. Нельзя требовать от мертвого больше, чем он сделал будучи живым. Если тебе больше нечего сказать, лесовик, оставь нас в покое. И не твори больше заклинаний, заставляющих меня покидать могилу.
- Не-ет! - закричал Йохо. - Я не отпущу тебя просто так. Ты, который славился своим мужеством и отвагой, ты, который был лучшим другом и телохранителем старого короля, ты, который отдал мне младенца, хочешь спрятаться под толстым слоем земли? Спрятаться от врага?
- Ара-Лим мертв, - прошептал майр, роняя голову.
- Но зато жив тот, кто возродит его! Наследник Ара-Лима, которого ты дал мне на дороге! И ты нужен ему.
- Разве он жив? - насторожился солдат.
- А о чем, пустая башка, я тебе целую ночь рассказываю! Наследник Ара-Лима! Мальчик, сын короля Хеседа. Наследник в пеленках, которому сейчас исполнилось шесть лет! О, Гран! До чего же вы тупые, мертвые!
- Жив?! - мертвый человек, гремя железом и костьми, подошел к застывшему лесовику, взял перчаткой железной за подбородок, глянул страшными глазницами: - И он ждет меня?
- Да каждый день спрашивает, где дядюшка Элибр? Да когда придет дядюшка Элибр? Выйдет с утра на дорогу, сядет в пыли и целый день выглядывает тебя, проливая слезы. Тьфу.
Майр Элибр закрыл сухие веки:
- Он помнит меня. Мой мальчик, мой хозяин помнит меня. Разве не об этом я мечтал? Разве не об этом думал все шесть лет. Мой король…
Йохо вдруг увидел, как из мертвых, сухих глаз майра показались две крошечные, почти неприметные, но такие прозрачные слезинки. Лесовик затряс головой, прогоняя видение. Мертвые не плачут. Мертвым не положено плакать. Но нет, майр Элибр, телохранитель и друг короля Хеседа, солдат, спасший от рук Кэтера наследника, слезой согласие свое давал. И там, где падали слезы солдата, почва затягивала сухие раны и редкие, еще слабые травинки, прорастали сквозь твердый камень земли.
- Но нет! - помотал головой воин. - Как я могу появиться перед моим королем в таком виде? Разве выдержит живое сердце вид мертвого воина?
Йохо скептически оглядел майра:
- Это верно, вид у господина Элибра слегка мрачноват. Я бы даже заметил, достаточно мертвецкий вид. Но, думаю, наследник не станет обращать внимание на ваше, простите, господин майр, не слишком симпатичное лицо. В зеленой долине и не такие рожи встречаются. Да и колдун обещал привести вас, почтенный майр, в порядок. Хороший колдун, сильный. Так что отбросьте в сторону все сомнения, забирайте свой ржавый меч и пойдемте. Обещайте только, что не придушите бедного лесовика где-нибудь под кустом. От вас, от мертвецов можно всякого ожидать. Собирайтесь, господин телохранитель.
- Мои сборы не будут долгими, - Элибр сделал попытку улыбнуться, но на его лице получилась такая страшная гримаса, что лесовик еле на месте устоял. - Мой меч со мной.
- У мертвецов легкая поклажа, - согласился Йохо. - Поторопимся, а то не нравятся мне смертецы, товарищи ваши по могилке. Того гляди перестанут спокойно провожать, набросятся, или за компанию с нами попрутся. А мне не велено некого, кроме вас, уважаемый мертвый майр с собой брать. Дорога дальняя, тяжелая. Подохнут по второму разу, что тогда делать? Я такой грех на душу не возьму.
- Лесовики с нами не пойдут. И дорога для нас долгой не станет.
Повернулся Элибр к мертвому дубу, что на мертвой земле стоит. К удивлению нескрываемому лесовика засунул два костлявых пальца в рот и, толи свистнул, толи прошипел страшно.
Затрещало сухое дерево, вздулась твердь, и на поляну из плена мертвого вырвался конь черный, что зверь лютый.
- Прости Гран, что видят чудо страшное глаза мои, - прошептал Йохо, наблюдая, за спину майра спрятавшись, как несется к ним мертвый конь телохранителя королевского.
Давно сгнила богатая упряжь, стала белой грива черная. Только копыта не источились, вырывают из сухой земли комья каменные. Только глаза блеск свирепый не потеряли, таращатся на лунную ночь. Хрипит мертвый конь, только пыль земная из ноздрей валит. Бока, гнилой кожей по ребрам выпуклым обтянутые, от дыхания тяжелого вздуваются.
- На нем поскачем, - Элибр коня по шее гладил, куски кожи истлевшей на землю сбрасывая.
- Отец наш Гран! - выдохнул Йохо. - Только этого мне не хватало. Зачем нам, господин хороший, такое страшилище? Одно слово - гад земляной, которому место там, откуда выполз. Или хочешь, что бы мы на нем до равнины зеленой добрались? Да только я на мертвых лошадях как-то сидеть не приучен. Может и не знает, добрый майр, но от мертвечины всякую гадость заразную подхватить можно.
Элибр брови пыльные нахмурил, лесовик язык прикусил.
- Зараза к заразе не пристает, - оскалился вдруг майр, захохотал так, что у Йохо кудри распрямились. - Не думал, что ты, лесовик, из пугливых. Вроде сюда явился, не побоялся.
Черный конь с седой гривой перед майром на дыбы встал. Мертвый перед мертвым. Элибр зубы белые в свирепой улыбке обнажил, коня успокаивая. В одном движении тело на круп зверя закинул. Ударил по бокам сухим, глазами мертвыми тараща. Протянул руку лесовику:
- Эй ты, лесной человек! Раз посмел ты мертвого из могилы поднять, посмей и рядом с ним быть.
Перегнулся майр, схватил Йохо поперек туловища и одним движением позади себя усадил. Лесовик только вздрогнуть успел.
- Прощайте, братья мои, - развернул майр зверя свирепого к дубу, где смертецы песню заунывную затягивали. - Зовет меня мой король. Не через день, не через два, но вернусь. Одна у нас земля, одна могила.
Захрипел черный конь повинуясь твердой руке майра Элибра. В три прыжка поляну мертвую покинул, в лес зеленый врезался. Лесовик успел только за пояс майра ухватится.
Радуйся уничтоженный Ара-Лим. Даже мертвыми возвращаются сыны твои, чтобы славу твою вернуть.
ХХХХХ
Одна за другой гаснут ночные звезды. Падают, срываясь с неба, на зазубренные вершины гор, что окружили зеленую долину. Белые макушки далеких вершин сверкают, освещаясь невидимым еще солнцем. В деревянной кровати, сработанной мастером Деблом, под теплым шерстяным одеялом спит будущий король Ара-Лима. Что видит во сне маленький король? Снится ли ему радуга, каждый день висящая над старой крепостью? Или видятся ему почерневшие от копоти стены Мадимии? Может быть летает он над Зеленым Сердцем белым орлом? Или слышится ему сквозь сон, как с тяжелым грохотом проносит свои воды подземная река?
И почему не слышит будущий король Ара-Лима, как тихо скользит по каменным плитам темная фигура, укрытая от любопытных глаз просторным капюшоном?
Вот замерла она у колонны, пропуская мимо двух горняков, патрулирующих королевские комнаты. Слилась с камнем, рядом стоять - не заметить. Прошелестев плащом, метнулась тенью неприметной к кровати наследника. Склонилась над спящим ребенком. Прислушалась, все ли спокойно в каменном замке. Медленно освободила руку из-под плаща и дотронулась до плеча спящего:
- Аратей?! Вставай мальчик. Будущий король не должен пропустить самое величественное зрелище.
Наследник даже не пошевелился.
Самаэль откинул на плечи капюшон, присел на край кровати, похлопал ладонью по одеялу:
- Просыпайся, ленивый мальчишка. Будущий король должен вставать раньше всех в своем королевстве. Что скажут подданные, когда увидят, что их повелитель нежится в кровати до самого полдня?
В ответ колдун услышал лишь сопение.
- Ах так! - в руке колдуна появился крошечный огонек, который сполз с ладони Самаэля и проскользнул под одеяло. Послышалось тихое хихиканье и из-под одеяла показались блестящие глаза наследника.
- Нечестно, Учитель! Ты же знаешь, Учитель, что я терпеть не могу щекотки.
Маленький огонек, выполнив поручение, спрятался за пазухой у колдуна.
- Нам пора, Аратей. Мы должны успеть на верхнюю площадку до восхода солнца, а ты все еще любуешься грезами, которые тебе посылает повелительница снов Ундрина.
- Это неправда.
Аратей откинул одеяло. Вместо ночной рубашки, в которой он обычно спал, был одет на нем походный костюм, сшитый из козьих шкур умелыми руками кормилицы. Оставалось только сунуть ноги в кожаные сапожки.