После известия, что мама, возможно, жива, Атрелла до сумерек ходила сама не своя. Гендер помалкивал. Он по-прежнему полулежал на диванчике, то ли в дреме, то ли в задумчивости. Девушка к вечеру успокоилась, выплакалась и улеглась - и, не замечая соседа, забылась беспокойным сном под мерное покачивание самоходного дома. Она не заметила ночной остановки на два часа в городе Кажин. И ей фантастически повезло, что агент, проходивший по транспорту под видом разносчика напитков и пирожков, наткнулся на гендера Ирваниэля. Тот выполз до половины корпуса в коридор, при этом не снимая зада с дивана, купил пирожков и кувшин с яблочной брагой для Атреллы и пива для себя. Агент не догадался спросить, есть ли кто-нибудь еще в номере, решив, что гендер уж наверняка путешествует один. А раз патологически честного гендера не спросили, то с какой стати он будет сообщать, что опасная преступница мирно сопит в две дырочки прямо напротив него, невидимая агенту за стеночкой, и посох тут же, в одежном шкафу?
И вот на рассвете уже полетели первые рапорты о том, что разыскиваемая девушка не обнаружена.
Проснувшись, Атрелла увидала снедь, купленную заботливым гендером. Есть хотелось очень сильно. Но она первым делом помолилась, попросив прощения у Лита за то, что вчера забыла прочесть молитву перед сном. В заключение она горячо попросила бога помочь в поисках мамы, но на этот раз привычного теплого толчка в сердце не ощутила. Значит, Лит все-таки обиделся на нее. Но это ничего. До вечера есть время умилостивить его добрыми поступками.
Лит не умеет долго сердиться, он же самый добрый и веселый бог. Он обожает детей, молодоженов и бескорыстных открытых людей. Правда, он еще и порядочный распутник, потому что благословляет всех детишек, и законнорожденных, и бастардов. Ему не важно, от кого и как кто родился. Как говорится в учении литариев, все, что по любви, - от бога и для бога!
Лекарям дозволено прерывать беременность лишь в одном случае - если она наступила в результате насилия. И то, если будущая мать сперва получит благословение в храме Лита или договорится об упокоении души нерожденного младенца в храме Нэре. В первом случае нужно было на исповеди громко и от всего сердца рассказать богу, - а при этом слышат и жрецы, и другие прихожане храма - о своей беде. Нужно признать свой грех ненависти к младенцу - чаду от насильника, и, может быть, жрец даст разрешение на прерывание… правда, чаще он такого разрешения не давал. У нэреитов же достаточно принести некую сумму, которую укажет жрец, и дать имя еще живому младенцу, об упокоении которого жрец будет просить богиню. Обычно после этого случался выкидыш, а если нет, значит, богиня решила - младенцу жить! И никто уже не рисковал идти против ее воли.
Впрочем, нежеланных младенцев всегда можно было продать. Охотнее всего их скупали однополые супружеские пары из сект "детей голубой и розовой луны". Эти нэреиты считали, что разрушать план Лита: "Плодитесь и размножайтесь" - лучшая форма служения Безутешной. Сами они детей иметь не могли, поэтому покупали нежеланных новорожденных и воспитывали в присущих их религии традициях.
Большинство людей в мире, те, кто верил и принимал догмат о существовании главных богов, которые присматривают за человечеством, - Лита-солнца, создателя всего живого на планете, и его ревнивой и мстительной жены Нэре - в различных ситуациях обращались то к одному богу, то к другому. Ибо каждому дано право выбора: идти вверх, к солнцу, и пополнить хор Лита, которым этот светлый бог надеется убедить жену в искренней любви и успокоить ее - или спускаться вниз, во тьму, чтобы влиться в ряды армии Нэре, для окончательной битвы, после которой на всей планете установится ее власть, а Лит признает свою измену.
Атреллу не устраивало царство Нэре, где правят холодные и жестокие люди, во всем видящие одно - выгоду или убыток. Где главными заповедями были: морально все, что выгодно; моя улыбка стоит дорого; все можно купить, но не все, что продается, - дешево; бескорыстие аморально, милосердие и благотворительность есть деяния безумцев, а доброта - порок.
Закончив с молитвой, девушка скрылась в туалете и умылась. Она решила немного преобразиться по рипенской моде и, проведя пальцем по бровям и векам, добавила пигмента, отчего бровки стали намного темнее, а глаза выразительнее. Она завилась, накручивая волосы на палец, и немного осветлилась, отчего волосы приобрели золотистый оттенок. Вышла в номер яркая кудрявая и чернобровая блондинка.
Морщины гендера обозначили улыбку.
- Ты будто дочь самого Лита, - сказал Ирваниэль, - таких детей рисуют на картинах в храмах солнечного бога.
Атрелла ничего не ответила, только хмыкнула и повела плечиками. Она разобрала узел, в который упаковала вещички, купленные на рынке в порту, переоделась и превратилась в самую обыкновенную рипенку.
По мере продвижения транспорта на восток становилось холоднее. Рассветный ветерок, залетавший в окно, сильно отличался от дневного.
Гендер показал на пирожки и кувшин с бражкой:
- Угощайся, милая девочка.
Атрелла откусила полпирога с ягодами и, жуя, сказала:
- Фпасибо, ошень фкуцно. А мы уше талеко отехали?
Гендер понял вопрос:
- Прошли чуть больше одной пятой пути. Мы въехали в Виноградную долину.
Атрелла стала вспоминать географию Рипена, которую в школе проходили весьма и весьма и бегло, да еще и учитель-географ был дурак, оттого интерес к предмету угас, не появившись. Перебирала в уме карты страны, пока не вспомнила: Виноградная долина - аграрный район в центре страны, низина, по ней течет река Верна. Протяженность долины с запада на восток - около тысячи километров. Это значит, что еще дня два или три они будут ее пересекать. Главное производство - виноделие, зерновые, малое животноводство, легкая промышленность. Несмотря на нелюбовь к учителю, Атрелла обладала хорошей памятью и училась неплохо.
За окошком виднелись сплошные голые виноградники, лозы были укутаны мешковиной: кое-где еще лежал снег. От теплого побережья дорога уводила на восток, к Большому Рипенскому хребту, к холодам, снегу и горным речкам.
Все-таки, хоть и конец февраля, а зима цепко держалась за свое. Маги не вмешивались в погоду, если только не надвигалось что-нибудь угрожающее. За исполнением закона о магической деятельности следило специальное управление.
Бражка согрела сердце, развеселила. Вчерашняя грусть, навеянная сообщением о том, что мама, вероятно, жива, рассеялась.
Атрелла уселась у окошка и приготовилась разговаривать, как просил Ирваниэль. Она вспомнила, что старый гендер сказал: "Спрашивай, мне так проще" - поэтому обратилась:
- Уважаемый Ирваниэль, расскажите, пожалуйста, об исходе! Вы несколько раз упомянули об этом событии. Я знаю, что последнее летоисчисление в Рипене и прилегающих к Харанду государствах начинается с того года. Но почему случился исход?
Гендер очнулся. Он присел, помассировал тонкими паучьими пальцами лицо, и чуть помолчав, сказал:
- Исход начался из-за того, что всю территорию Харанда, от западного побережья до восточных гор, северных отрогов Большого Рипенского хребта, и от северного побережья до южных рубежей - горного массива, отделяющего эту страну от Рипена, - поразило проклятие Нэре.
Атрелла удивилась:
- Нам говорили, что это образное выражение, а на самом деле кто-то из магов Харада создал неправильное, очень сильное заклинание погоды. И до сих пор никто не может эту магию развеять.
Лицо гендера опять странным образом исказилось, а голос стал скрипучим. Атрелла интуитивно определила - это реакция на неправду.
- Проклятие Нэре - не образное выражение, - возразил Ирваниэль. - Это название самой страшной молитвы жрецов Безутешной. Наложенное на человека, проклятие приводит к гибели, страшной и мучительной смерти. Здесь же проклятие было наложено на всю страну.
- Но зачем жрецам Безутешной уничтожать целое государство? - удивлению Атреллы не было предела. - Они так пекутся о выгоде. Разве это проклятие может быть выгодно?
- Я не берусь рассуждать о выгоде. Гендерам это понятие недоступно. Мы понимаем в гармонии. Как истинный гендер, скажу: ничего прекрасного в Харанде сейчас нет. Мертвая, наполненная уродами-мутантами и чудовищами земля, воздух, которым нельзя дышать - он медленно убивает. Единственное забавное существо, которое вывозят авантюристы из Харанда, - голые луговые собачки, огромными стадами бегающие по мертвым равнинам.
- Вы там бывали? - Атрелла совсем забыла, кем работает гендер, и тот ей напомнил:
- Я архивариус, милое дитя, я читаю документы, включая те, которые долгие годы считались строго секретными. Но я там бывал. Еще до исхода. Был я таким, как ты, молодым и радостным. Ты ведь, наверное, знаешь, что молодые гендеры похожи на взрослых людей?
Атрелла кивнула. Отец говорил, что свой характерный гендерский вид - трехметровых ломающихся человекоподобных существ - они обретают годам к ста, возрасту полового созревания.
- Ты, наверное, в курсе, что все гендеры родом из Харанда?
Атралла раскрыла в удивлении глаза:
- Неет. Я думала, вы не люди.
- Гендеры произведены из людей, - сказал Ирваниэль с улыбкой. - Это был последний эксперимент группы магов, которых собрал Магнус Гендер. Слышала о таком?
Девушка снова отрицательно покачала головой. А старый гендер продолжил: