Страх сменился недоверием, но вскоре на смену недоверию пришла надежда. Напы заставят пустыню цвести - отлично. Они попросили четыре месяца. Мы с радостью согласились дать им столько времени, сколько необходимо. Они обнесли всю пустыню Намиб высоким забором и никого за него не пускали. Четыре месяца спустя они устроили грандиозную вечеринку с коктейлями и пригласили весь мир посмотреть, что получилось. Я послал госсекретаря в качестве своего личного представителя. Он вернулся с потрясающими слайдами: огромная пустыня превратилась в ботаническое чудо. Теперь на месте безжизненного моря из песка и гальки раскинулись цветущие сады. Конечно, в них не росло ничего, кроме алтея розового, миллионов алтеев розовых. В разговоре с Плином я заметил, что жители Земли ожидали большего в плане разнообразия видов, а также большей практичности.
- Что вы подразумеваете под "практичностью"? - спросил он.
- То, что можно использовать в пищу, - ответил я.
- Насчет этого не беспокойтесь, - поспешил заверить Плин. - В скором времени мы справимся и с голодом.
- Хорошо, хорошо. А как же алтеи?
- Что плохого в алтеях?
- Ничего, - был вынужден согласиться я.
- На Земле нет цветов красивее алтеев.
- Некоторым людям нравятся орхидеи, - заметил я. - А некоторым розы.
- Нет, - отрезал Плин. - Алтеи лучше. Я не стал бы вас обманывать.
Нам оставалось только поблагодарить напов за Намибо, засаженную алтеями, и поспешить унять их пыл, прежде чем они сделают то же самое с Сахарой, Мохаве и Гоби.
В целом напы пришлись всем по душе, хотя и потребовалось некоторое время, чтобы к ним привыкнуть. У них были свои собственные мнения обо всем на свете, и они никогда бы не согласились считать их мнениями в прямом смысле этого слова, одними из возможных наряду с другими. Послушать напов, так они были напрямую связаны с каким-то высшим разумом, который с безапелляционной категоричностью делил все на черное и белое. Алтеи были лучшими цветами. Александр Дюма - величайшим романистом. Зеленовато-голубой - самым красивым цветом. Меланхолия - самым благородным чувством. "Гранд-отель" - фильмом всех времен и народов. Что касается автомобилей, лучшим у напов считался "шеви бель-эйр" 1956 года, но только цвета морской волны с белым. Возражения не принимались: напы делали эти заявления с убедительностью божественного откровения.
Я спросил Плина об американских президентах. Поинтересовался, кто, по его мнению, был лучшим президентом за всю историю Америки. И чувствовал себя при этом как злая королева из сказки про Белоснежку. "Свет мой, зеркальце, скажи да всю правду доложи…" Конечно, я не верил, что Плин назовет меня, но в ожидании ответа сердечко прыгало, ведь никогда не знаешь… Сказать по правде, я ожидал, что лучшим окажется Джордж Вашингтон, Авраам Линкольн, Рузвельт или Акивара. Его ответ удивил меня - это Джеймс Нокс Полк.
- Полк?! - воскликнул я. Даже не уверен, что смог бы узнать его портрет.
- Он не сразу приходит на ум, - поспешил развеять мои сомнения Плин, - но он был честным человеком, хотя и не работал на публику. Он выиграл войну с Мексикой и значительно увеличил территорию Соединенных Штатов. Стал свидетелем того, как шаг за шагом его политическая платформа становится законом. Полк был хорошим, работящим человеком, его репутация совершенно заслуженна.
- А как насчет Томаса Джефферсона? - не унимался я.
Плин только пожал плечами:
- Ничего, конечно, но он не Джеймс Полк.
Моя супруга, Первая леди, очень подружилась с женой командира Тоуга. Ее звали Дойм. Они часто ходили вместе за покупками, и Дойм иногда давала Первой леди советы по поводу нарядов и прически. Дойм подсказывала моей жене, в каких комнатах в Белом доме неплохо было бы сделать ремонт и какие благотворительные учреждения достойны официальной поддержки. Именно Дойм устроила Первой леди контракт со звукозаписывающей компанией и открыла ей вкус филадельфийского чиз-стейка, одного из любимых лакомств напов (хотя они и утверждали, что лучшая кухня на Зёмле - это "тексмекс").
Однажды Дойм и моя жена обедали вместе. Они сидели за маленьким столиком в шикарном ресторане в Вашингтоне - пара десятков сотрудников секретной службы и агенты из службы безопасности напов маскировались под обычных посетителей.
- Я заметила, что в Вашингтоне с каждой неделей становится все больше напов, - сказала первая леди.
- Да, это так, - подтвердила Дойм, - базовые корабли прибывают каждый день. Нам у вас очень нравится. Не часто приходилось бывать на таких замечательных планетах, как Земля.
- Мы рады, что вы здесь, - ответила моя жена, - и, кажется, люди сумели преодолеть страхи, которые не давали им покоя сначала.
- Алтеи сделали свое дело, - объяснила Дойм.
- Вероятно. Сколько напов сейчас на Земле?
- Должно быть, миллионов пять-шесть.
Первая леди была поражена:
- Не думала, что так много.
Дойм рассмеялась:
Но мы ведь не только в Америке. Мы повсюду. Нам действительно нравится Земля. Хотя, конечно, Земля - не самое лучшее место в Галактике. Наша родная Напландия все же вне конкуренции, трудно найти планету прекраснее. Но Земля, без сомнения, войдет в любую десятку лучших.
- Угу. (Жена научилась у меня нескольким важным ораторским приемам.)
- Вот почему мы так рады помочь вам сделать вашу планету красивее и современнее.
- Алтеи - это, конечно, очень мило. - Первая леди решила идти до конца. - Но когда же вы собираетесь взяться за решение действительно жизненно важных вопросов?
- Насчет этого не волнуйтесь, - заверила ее Дойм и постаралась сменить тему, обратив внимание моей супруги на творожный салат.
- Когда же вы избавите нас от голода во всем мире?
- Очень скоро. Не волнуйтесь.
- А от роста трущоб?
- Очень скоро.
- Насилия?
Видно было, что терпение Дойм на исходе.
- Мы не пробыли здесь и полугода. Чего вы хотите - чудес? Мы уже успели сделать больше, чем ваш муж за весь первый срок своего президентства.
- Алтеи, - пробормотала первая леди.
- Я все слышу, - сказала Дойм. - Вся Вселенная просто без ума от алтеев. Не наша вина в том, что люди совершенно лишены вкуса.
Они закончили обедать в молчании, и моя жена вернулась в Белый дом, кипя от ярости.
На той же неделе один из советников показал мне письмо от одного молодого человека из Нью-Мексико. Несколько напов въехали в кооперативную квартиру с ним по соседству и начали засыпать его советами: куда лучше вложить деньги (оказывается, в городские спа-салоны с дыхательными аппаратами); одежда из каких тканей и каких цветов подойдет ему лучше всего; какая голографическая система на рынке лучшая ("Эсмеральдас F-64" с шестифазовыми экранами "Либертад" и асимметричным аргоновым делителем "Рай Челленджер"); откуда лучше всего любоваться закатом (вращающийся ресторан на крыше компании "Уэйерхаузер-билдинг" в городе Йеллоустоун); как выбрать лучшее вино к любому блюду (их слишком много, чтобы перечислять все в этом письме, - пришлите конверт с обратным адресом и маркой); и, в довершение всего, какую из двух женщин, с которыми он встречается, лучше взять в жены (Кэнди Мари Эстерхази). "Господин президент, - писал совершенно сбитый с толку молодой человек, - я прекрасно понимаю, что мы должны радушно относиться к нашим космическим благодетелям, но мне очень нелегко держать себя в руках. Конечно, напы много знают и жаждут поделиться своей мудростью, но они начинают раздавать советы направо и налево, даже не поинтересовавшись, нужны ли они кому-нибудь. Будь на их месте люди (человеческие создания), я бы уже давно вышиб им мозги. Пожалуйста, подскажите, как мне быть. И пожалуйста, побыстрее: в следующую пятницу они везут меня в центр выбирать обручальное кольцо и новую мебель в гостиную. А мне сто лет не нужна новая мебель!"
Луис, министр обороны, попытался выяснить у Хёрва конечные цели напов.
- Мы не преследуем никаких целей, - ответил тот. - Мы проще смотрим на вещи и наслаждаемся жизнью.
- Тогда зачем вы прибыли на Землю? - спросил Луис.
- А зачем вы играете в боулинг?
- Я не играю в боулинг.
- Вы должны попробовать. На свете нет ничего лучше боулинга.
- А как же секс?
- Боулинг - это и есть секс. Боулинг - это символическая форма полового акта, только при этом не надо беспокоиться о чувствах партнера. Боулинг - это секс без чувства вины. Боулинг - это то, к чему стремились люди на протяжении нескольких тысячелетий своего существования: секс без намека на ответственность. Это квинтэссенция секса. Боулинг - это секс без страха и стыда.
- Боулинг - это секс без удовольствия, - парировал Луис.
Последовала небольшая пауза.
- Вы хотите сказать, - удивился Хёрв, - что, сделав удачный бросок и глядя, как разлетаются кегли в конце дорожки, вы не испытываете оргазм?
- Нет, - отрезал Луис.
- Тогда проблема у вас. К сожалению, ничем помочь не могу, обратитесь к врачу. Я прекрасно понимаю, вас эта тема смущает. Давайте поговорим о чем-нибудь еще.
- Я не против, - ответил Луис угрюмо. - Так когда же мы увидим реальные плоды вашего технического превосходства? Когда вы раскроете последние секреты атома? Избавите человечество от трудной монотонной работы?
- Что вы имеете в виду под "техническим превосходством"? - спросил Хёрв.
- На борту ваших кораблей, должно быть, множество чудесных изобретений, которые мы и представить себе не можем.
- Ничего такого, что могло бы вас поразить. В техническом развитии вы шагнули дальше нас. За все то время, что мы здесь, нам удалось научиться у вас многим удивительным вещам.
- Что? - Луис не верил своим ушам.