- Ну, я мужчина, - тихо рассмеялся воин. - И мне по душе загадочные женщины. Идите спать, леди Шантель. Я посторожу огонь.
- Добрых снов, - слегка растеряно пожелала я, поднимаясь с нагретого.
- Добрых снов, леди.
К обеду следующего дня мы вышли к небольшому поселению, находившемуся в стороне от главной дороги. К нему вилась заросшая травой еле видная колея, а указатель уведомлял, что путники удостоились чести посетить Лесной. Название простое и незамысловатое, как и сам поселок: около полусотни аккуратных домов, ухоженные огороды, стройные ряды оград. И, конечно, любопытные ребятишки, незрелым горохом высыпавшие на дорогу.
- Эй, разбойники! - весело крикнул Аарон. - Где тут у вас изба, в которой готовы приютить на денек путников?
- Обычно у больной вдовы путники ночуют, - к воину подбежал один из мальчишек, самый, видимо, смекалистый и смелый. - Идемте, провожу, - и, гордый, пошел впереди нас, указывая дорогу. Я поняла, что улыбаюсь, глядя на этих сорванцов, когда меня пихнула в бок Ирра.
- С таким умилением обычно смотрят на младенчиков, - невинным тоном произнесла эта вредина.
- Меня радуют дети любого возраста, - призналась я. - Их непосредственность, простота в выражении чувств. Они пока не умеют скрывать, что держат на уме. В этом вся прелесть детства - они пока что не умеют лгать.
Ирра фыркнула. Она сегодня словно не с той ноги встала, капризничала и язвила без меры, так что даже я была готова вспылить и потребовать заткнуться. Но молчала - все из того же понимания, что девушке непросто в нашем мире, она находится в постоянном напряжении, да ещё и Аарон подкидывал дров в пламя её недовольства.
- Ты бы очень удивилась, - свысока парировала Ирра, - если бы пообщалась с нашими школьниками, особенно старшеклассниками. Вот уж у кого вранье всегда правдоподобное. А глаза такие честные–честные!
- Все равно, когда ребенок врет, это всегда видно, - не согласилась я. - Именно по их честным глазам и понимаешь, что что–то не так. В нашем пансионе девочки воспитываются с семилетнего возраста, и мне доводилось присматривать за младшими. Поэтому я знаю, о чем говорю.
- А я проходила практику в средней школе. И могу со всей уверенностью заявить, что бывают такие кадры, которые с наскоку не расколешь! Отпираются до последнего и изворачиваются, как угри на сковородке.
- Может, это лишь мальчишки такие?
- А вот и нет! Девчонки пару раз такое откалывали, что хоть стой, хоть падай! Однажды даже чуть до полиции дело не дошло. Несколько наших учениц, лет эдак двенадцати, тишком обчистили камеры хранения в магазине. Ну, там оставляют вещи, чтобы не мотаться с большими сумками по лавкам. Так вот, обчистили, и никто ни слухом, ни духом, откуда у девочек новый телефон, внушительная сумма карманных денег и куча прочих побрякушек. Отоврались, засранки, когда их учитель начал вопросы задавать! А узнали о краже только с записей камер наблюдения! Это такие предметы, которые могут записывать то, что происходит, и потом показывать. Их там увидели, нашли, пришли в школу разбираться. Вызвали этих малолетних воришек и предложили им сразу покаяться. Так что ты думаешь? Они отпирались до тех пор, пока им под нос не ткнули этими самыми записями! И только тогда вылились на нас слезы в три ручья, поняли девки, что попались. А ты говоришь, всегда видно.
Ирра покровительственно усмехнулась.
- Не хотела бы я попасть в мир мир, где дети привычны врать и воровать, - тихо проговорила я. Моя собеседница ощутимо дернулась от резких слов.
- Мне, знаешь, тоже не по себе в мире, где за каждым поворотом ждешь разбойника, а под каждым кустом - по трупу, - ядовито ответствовала она. - Не хочу пешком тащиться месяц, когда я у себя могла бы его проехать на машине за пару–тройку дней. Не хочу жить в мире, где нет нормальной канализации и водоснабжения. В конце концов, где никому не нужных девочек отправляют к посторонней женщине, а та потом раздаст их каким–то левым мужикам, перед которыми они до конца дней своих будут обязаны по свистку раздвигать ноги!
Мне показалось, что вокруг ровной гладью стелется тишина. Что все–все слышали её слова, и теперь с презрением смотрят на меня, а главное - я до смерти обиделась за леди Ивонн. Та была для всех нас как родная мать и заботилась о своих воспитанницах, готовя им светлое будущее в браке. Еще ни одна девушка, выпускница пансиона, не забыла поблагодарить после свадьбы леди Ивонн за собственное семейное счастье. И я знаю, что сама по прибытии в Хевенхолд тут же отпишу в Багленд, поскольку понимаю, что за меня беспокоятся и молят всех Богов о моем благополучии.
Эхо слов Ирры ещё гулко звучало в моей голове, а она сама вырвалась вперед, отмеряя путь нервным, злым шагом. И, уловив краем глаза поворот головы Аарона, поняла - уж он–то слышал все. Это понимание заставило меня всю залиться краской, а одна слезинка таки предательски скользнула по щеке. Я стерла её быстрым движением ладони, воин заметил и это. Слава Богам, ничего не сказал, только презрительно скривил губы.
Да, наверняка он думает то же самое, человеку со стороны неведомо, насколько сильно леди Ивонн привязывается к своим воспитанницам. И остальным кажется, будто она сбывает юных леди с рук куда ни попадя, лишь бы избавиться от лишних ртов. Но ничего доказывать не собиралась, только поставила бы себя в глупое положение.
- А почему вдова больная–то? - это Ирра бодрым голосом интересовалась у нашего проводника. Что тот ответил, я не слышала, да и не хотела слышать. Я тратила себя на то, чтобы держать спину прямой, выражение лица - доброжелательным и ровным, а походку - легкой, которая и подобает юной леди.
- А она призраков видит, - с радостью откликнулся мальчишка. - Уж которое лето пошло, как она мужа схоронила, так с тех пор маленько и подвинулась! Разговаривает сама с собой, иногда на стол ложку лишнюю кладет, и в лишнюю тарелку еды насыпает. А иногда как уставится в пустое место, так и не сойдет по нескольку часов!
Я краем уха замечала болтающего взахлеб паренька. Зато Ирра явственно вздрогнула и неуверенно посмотрела на Аарона. Тот будто бы и не заметил, продолжая внимать местным сказкам.
- Цыц, охламон, - нашего чересчур словоохотливого мальчишку схватил за ухо древний, но бойкий старичок и привычно вывернул. Тот потянулся вслед, привстал на цыпочки, тут же заканючив:
- Ну деееед! Пусти! Я ж правду говорю, ей–ей, не вру!
- Людей только стращаешь, безобразник! - почтенный предок болтуна счел наказание исполненным и подтолкнул мелкого к толпе его товарищей. - А ну, кыш отсюдова!
- Ну воооот, опять, - мальчишка поныл, но от дедовой руки отскочил подальше расстояния подзатыльника.
- Вы не подумайте только лишнего, - степенно молвил старичок, поманив нас за собой. - Марта тихая у нас, а у неё и баня самая крепкая, и дом большой. Все путники у неё гостят, никто ещё не уходил обиженным.
Мы подошли к низенькой ограде. Старик дернул запертую дверцу, поцокал языком.
- А ну–ка, воин, подсоби–ка!
Аарон легко перегнулся через заборчик, выцепив крючок, распахнул калитку перед нами. В тот же миг из–за дома вышла молодая женщина, осмотрела всех нас, остановив взгляд прозрачно–серых глаз на Ирре, и отчетливо произнесла:
- Наконец–то.
- Ей девчонка наша помогает, - не обратив на неё внимания, пояснил старичок, - моей свояченицы дочка меньшая. Ежели что нужно - ей говорите, мигом сделает. Дарька! - крикнул он в сторону дома. Вдова безучастно наблюдала за происходящим, не отрывая ясного взгляда от нервничающей Ирры. - Дарька, ленивица! А ну, поди сюда! Гости приехали!
- А за постой платить кому? - спросил Аарон. - И сколько?
- А, сколько не жалко, столько и оставьте. Марте монеты ни к чему, мы о ней и так заботимся, а денежки, ежели что, в общак пойдут, но общие нужды. Дарька! Несносная девчонка! Опять не пойми чем занятая, лентяйка!
- Да здесь я, здесь! - мимо нас к калитке проскользнул щуплая девчушка лет двенадцати. - Раскричался, дед, я только на минуточку к мамке забежала, уж потеряли!
- С гостями поздоровайся, невежа, - цыкнул на неё наш провожатый. Непослушная отроковица тряхнула кудрявой челкой, склонилась перед нами в поклоне.
- Здравствуйте, господа хорошие, - и тут же подхватилась. - Идемте в дом, проходите, что на пороге застряли.
Привычно подхватив под локоток молодую вдову, девчушка повела её к избе.
- А как же она? - вдруг забеспокоилась женщина. - Она пойдет с нами? Она нам нужна, без неё никак нельзя!
- Она тоже с нами, Мартушка, - ласково успокоила её помощница. - Сейчас только с дедом попрощаются, и с нами зайдет.
Аарон пожал плечами, подтолкнул Ирру и меня во двор.
- Спасибо за помощь, дед, - поблагодарил он старичка. Тот важно покивал и пошел своей дорогой. А вот гурьба ребятишек возле дома рассасываться не желала.
- Кыш, бездельники! - прикрикнул на них дед, проходя мимо. Те так и порскнули в разные стороны, кто молча, кто с визгом, но вскоре лишних зрителей как не бывало.
- Идемте. Нас ждут, - напомнил Аарон, снова подталкивая в спины. - А тебя, - он тяжело посмотрел на Ирру, - похоже, там так и вовсе заждались.