- Ну, ты полегче, полегче! Ну, промашку дала, оплошала по старости! А у тебя на лбе рунами не начертано, кто ты есть убивец! А смертным сюда ходу нет, ходу не-эт!.. - Похоже, она надумала завести старую волынку.
- Цыц! - поспешно, пока та не разошлась, рявкнула Энка из-за плеча "убивца".
Ведьма гадко хихикнула, но послушалась. Продолжила грубо, зато членораздельно:
- А чего вам здесь надобно, поганые твари? Почто явились, почто стали на тропу?
- Вот, - сильфида назидательно помахала пальцем, - именно с этого и надо было начинать! А не бури устраивать!
"Когда наша Энка доживет до столь преклонных лет, наверняка они с этой ведьмой станут очень схожи характерами!" - мелькнуло в голове у Эдуарда. А Меридит решила, что пора брать переговоры в свои руки. Больше рассчитывать не на кого: Энка излишне эмоциональна, Хельги совершенно деморализован речами о поглощении, Орвуд почему-то самоустранился - отошел в сторонку с видом "меня все это не касается", а от остальных ничего путного ждать не приходится.
- На тропу мы встали по необходимости. Разыскиваем двоих: мужчину в сером плаще и богато одетую девицу. Скажи, проходили они тут или нет, и мы уйдем! - Диса умела быть лаконичной.
А ведьма - нет. Она вновь принялась приплясывать и притопывать на разухабистый манер каторжан-уголовников:
- И-и-и, как бы тебе все легко давалось! А я вот не скажу, не скажу-у! Знаю, ведаю, было дело, не было ли, да не скажу, не скажу-у! Я знаю, и тропа знает, а у тропы два конца, а у судьбы два лица, а к кому судьба черным лицом повернется, тому тропа петлею замкнется - ни ходу, ни броду, через пень-колоду, сгинь-сгинь, пропади пропадом! А я вам, поганые твари, ничего не скажу, не скажу-у…
- Ну и пошли тогда отсюда! - Меридит с неприязнью передернула плечами. - Что с ней разговаривать, она совершенно безумная.
Так они и поступили, и ведьма больше не осмелилась им препятствовать, только плюнула себе под ноги - плевок зашипел, будто не на холодную землю упал, а на раскаленную сковородку - и исчезла, как сквозь землю провалилась.
Друзья устремились вперед, шагали быстро, не оборачиваясь. Встреча со старухой оставила на душе легкий, но неприятный осадок. Каждый невольно задавался вопросом: надо расценивать ведьмины слова как бред сумасшедшей или как дурное предзнаменование? Склонялись к первому - мало ли психопатов бродит по свету и городит, что на скорбный ум придет, - а все-таки тревога не утихала. Только шагов через пятьсот Орвуд вспомнил об унесенных бурей одеялах: столько добра пропало, надо бы вернуться, поискать! Но возвращаться никому не захотелось. Да и нужды больше не было - на тропу снова пришло лето.
Тропа шла лесом, чудесным буковым лесом - именно такому подобает расти на пологих склонах Даарн-Ола. Солнце сияло, как и положено в июне. Малиновые штаны полыхали в его лучах, как и положено последнему писку моды. И птички пели, и легкий ветерок шелестел листвой - все как и должно быть.
Чуть поодаль, шагах в трех от тропы, Ильза приметила грибы. Захотела собрать. Сделала шаг, и другой, и третий… грибы не приблизились. Под ногами оставалась все та же тропа. Четвертый, пятый, десятый… Побежала бегом, подгоняемая отчаянием… Потом уже бежали все, и на грибы им было наплевать, лишь бы вырваться, лишь бы преодолеть невидимый барьер. Не получилось. Так они узнали о первом из неприятных свойств "кудианской тропы": сойти с нее невозможно!
Удивления не было - и не с такими чудесами магии сталкивались! Меридит даже название вспомнила: эффект Хайнцера-Пфаффа. Вот что значит университетское образование! Только досада брала - угораздило же вляпаться! И главное, никто, даже образованная Меридит, понятия не имел, что с этим "эффектом" делать, как его нейтрализовать. Вот что значит систематически прогуливать лекции!
Ближе к вечеру захотелось развести костер - возникли сложности: где взять топливо? Деревья - вот они, под носом, да не дотянешься. Пришлось ограничиться тем, что можно было собрать прямо под ногами, а именно хворостом. Негусто, конечно, его было. Суп сварить не хватило, только воды согрели и обжарили насаженные на палочки колбаски. "Завтра начнем запасаться с самого утра", - сделал вывод хозяйственный Орвуд.
Ночевали без огня, к большому неудовольствию человеческой части компании. Люди почему-то очень не любят темноты - так уж они устроены. Никак не желают понимать, что свет в ночи только привлекает возможного врага и помогает ему оставаться незамеченным до начала атаки. Уж сколько раз кансалонские сотники пытались втолковать своим младшим товарищам: оказались ночью в нехорошем месте - спрячьтесь, уйдите в самую черную тень, там безопаснее. Так нет, подавай им костер, "ну хоть самый маленький"! "Вы еще мишени себе на лбу начертите!" - злилась в такие минуты Энка. Но на этот раз вопрос отпал сам собой.
Зато против магического круга не возражал никто: очень полезная вещь при ночевке без укрытия. Но и ею воспользоваться не удалось. Пассивные защитные чары здесь не действовали, слишком мощным был общий магический фон тропы. Вот вам и второе из череды ее неприятных свойств. Оставалось рассчитывать только на собственную бдительность и силу оружия.
К счастью, ночь прошла спокойно. Ни один из часовых не заметил ничего подозрительного. Новые неприятности начались только к следующему полудню. И косвенным виновником их послужил Орвуд. Это он принялся переживать раньше времени: неизвестно, сколь долгий путь им предстоит, а воды у них с собой не так много, но с тропы сойти нельзя, пополнить запас негде…
Источник появился, будто в ответ на его слова. Симпатичный такой ключик, маленький и чистый. В невидимых струйках воды веселыми фонтанчиками плясали песчинки. Вокруг зеленела сочная трава. Рядом, на камне сидела крупная жаба. Тонкий ручеек бежал от ключа к лесу и терялся в кустах бузины.
- О, - радостно потер руки гном, - сейчас запасемся! А ну, хороша ли водица?
Он нагнулся, зачерпнул ладонями… а разогнуться не смог! Чья-то когтистая, темно-синяя рука держала его за бороду.
- Опусти! - заорал гном не столько от испуга, сколько от неожиданности. Фокус был не нов: тот же Лавренсий Снурр, уж на что огромен, прекрасно умел вынырнуть из самой маленькой лужицы; Орвуд и сам так поступал, с его помощью. Просто неприятно, когда хватают без предупреждения чуть не за самое лицо. - Что за безобразие?! Пшел прочь!
Но синие пальцы только крепче сжались. Почтенный Канторлонг почувствовал, как его с большой силой тянут вниз.
- Наверное, эту воду нельзя пить, - отметил Хельги меланхолично. - Наверное, она нижняя.
Удивительно. Прежде мы о существовании нижних вод не подозревали, и никогда с ними не сталкивались. А как узнали - так на каждом шагу…
- Ты не философствуй, умник! Ты меня спасай! - Теперь в голосе Орвуда звучали панические нотки. - Не видишь, меня щас утопят!
- Спасение утопающих - дело рук самих утопающих, - выдал демон-убийца, но все-таки уцепил гнома за пояс и рубанул по синей руке ножом. Но на ее чешуйчатой коже даже царапины не осталось.
- Драконьим серебром надо! - сообразил Эдуард чуть запоздало, потому что Энка уже успела выхватить из ножен старый трофейный меч и пустить его в ход…
Никто никогда не слышал, чтобы не срабатывало запрещенное оружие. Обычное отказывает сплошь и рядом. Магическое берет всех: оборотней, упырей, всевозможную нежить, даже самих драконов. Но только не синюю тварь из родника. Для нее страшное драконье серебро оказалось не опаснее простой стали! А потому друзьям не оставалось ничего другого, как действовать чисто физической силой - тянуть.
- Ай-ай-ай! - голосил бедный гном. - Ай, вы меня пополам разорвете! Ай, без бороды оставите, изверги! - Похоже, второе страшило его куда больше первого.
Сильна была водяная тварь, а все-таки не сильнее шестерых воинов. Понемногу, потихоньку стала поддаваться. Сначала из воды показалась лысая синяя макушка. Потом - покатые плечи. Потом - упитанное брюшко. Наконец все тело шумно, как пробка из бутылочного горлышка, вылетело из родника и шмякнулось прямо на живот завалившегося навзничь гнома. Но хватки своей оно так и не ослабило!
Орвуд проворно вскочил на ноги, и существо повисло на нем, не доставая ногами до земли. Росточком оно было совсем не велико, но весило, ох, немало. Бедная борода едва выдерживала такую тяжесть.
- Отцепись, зараза! - сдавленно хрипел пленник.
Зараза не отцеплялась, вернее, не отцеплялся - с первого взгляда было видно, что это самец. На пухлой синей физиономии его была написана мрачная решимость: умру, но не отпущу!
Добросердечный Рагнар взял уродца за шкирку, поднял повыше, чтобы хоть на время разгрузить бороду дорогого друга, облегчить его страдания.
- Правильно, - одобрила черствая Энка, - а то он так орет, что оглохнуть недолго! Можно подумать, у него не на бороде, а на причинном месте висят!.. Эй ты, синий! Чего прицепился? Чего тебе нужно?.. Эй, ты говорить-то умеешь?
- Да уж не хуже тебя! - пропыхтело существо хрипло, но с достоинством. - А только говори - не говори, я добычу свою не выпущу! Не приучен! Кто из моего ключа водицы хлебнул, тот мой навеки!
- Не успел я хлебнуть, слышишь ты, урод! - вознегодовал гном.
- Не суть. Зато я тебя сцапать успел. Теперь с собою заберу, будешь мне верным слугой, покуда мир стоит.
- Щас! Разбежался! Забрал один такой! Это я тебя с собой заберу! Прямо на бороде и утащу!
Если честно, Орвуд и сам не рассчитывал, что угроза его произведет впечатление. Брякнул просто так, из вредности. Но синее существо заметно встревожилось, к такому повороту событий оно, похоже, было не готово.
- Эй! Эй! - засуетилось оно. - Ты с ума сошел?! Меня никак нельзя от воды уносить! Ослабну и помру в одночасье!