– Ты во что-то впутался, ганнери? – На лице Уолли не было беспокойства, но в глазах застыло сомнение, правильно ли я живу с момента нашей последней встречи три дня назад.
– Не знаю, – честно ответил я. – Ингрему уж точно дорогу не переходил.
– А иностранцам?
Я вновь вспомнил о Хенстридже. Мог ли старикан кого-то нанять разузнать обо мне? По времени не сходится. Хенстридж приходил ко мне гораздо раньше, чем наступил вечер.
Отвечать я не стал, сделал последний глоток и отправил стакан ему через стойку.
– Повторить?
Тени, что спряталась где-то во мраке, за дальним столом, очень бы этого хотелось.
– Хватит с меня на сегодня. – Я взял лежащую на соседнем стуле шляпу. – Увидимся.
– Бывай, ганнери. И оглядывайся почаще.
Что же. Его совет был вполне неплох. Особенно после полуночи. Перед уходом я завел им граммофон и вновь поставил иглу на начало пластинки с "Крошкой Сэнди". Дама отлично подходит для столь тоскливой ночи, как эта.
Как я и ожидал, дождь на улице никуда не делся. Вода падала с темного неба, мерцала в лужах, отражаясь в свете масляных фонарей, бежала по брусчатке, закручиваясь водоворотами в водостоках, подхватывая на пути первые осенние листья. Было влажно и ветрено, я чувствовал запах реки, несмотря на то что отсюда до нее с милю.
Подняв воротник плаща, я сунул руки в карманы, уже не став обращать внимания на то, что проворная тень, почувствовав мой взгляд, спрыгнула с болтавшейся на ветру вывески паба и спряталась где-то под черепицей.
Проклятая тварь.
Под фонарем стояла полицейская коляска – не слишком-то привлекательная коробка на четырех колесах с кабиной и уродливым баком для мотории, расположенным на крыше. Полицейское управление Хервингемма старалось идти в ногу с прогрессом. Во всяком случае, в более-менее приличных районах моего города. Десять лет назад такие самоходные коляски были в новинку и ими владели всякие сливки общества. Теперь же не только аристократы, но и городские службы вполне способны покупать и моторию, и механизмы, которым она дает жизнь.
С лавки рядом с водителем встал человек, направляясь в мою сторону. Через секунду задняя, зарешеченная дверь коляски открылась, и из нее выбрались два плечистых коппера.
Они переминались с ноги на ногу, но за своим начальником не пошли. Один из них лапал шоковую дубинку, держа ее перед собой, точно меч. Довольно комичное зрелище, пока эта ерунда не оказывается у тебя под подбородком и не следует разряд. Чудесная штука. Валит парней весом в восемнадцать стоунов, словно те юные барышни, перечитавшие любовных романов республиканских писателей.
Мой бывший напарник, инспектор Билли Юарт, улыбнулся, приветствуя меня, и протянул руку.
– Привет, Итан. Как настроение?
Я пожал его длинную, узкую ладонь, ткнул пальцем в небо, и он, зная о моей любви к такой погоде, понимающе усмехнулся, расположив зонт так, чтобы тот прикрывал не только его.
– Не подумай плохо, Билли, я всегда рад тебя видеть, но отчего-то мне кажется, что наша встреча произошла не случайно. Это чертов Ди тебя привел?
Он не стал отрицать:
– Так и есть. Кое-что случилось, и нужна твоя помощь.
Я нахмурился:
– Похищение?
– Лучше ты сам все увидишь.
Эта странная таинственность меня не обрадовала. Я знал Билли довольно давно, чтобы понимать, когда он напряжен и чувствует себя неловко. К тому же взгляды обоих полицейских, направленные в мою сторону, были не то чтобы дружелюбными. Ну и дубинка… Я способен складывать два и два, хотя порой и умею выглядеть полным дебилом.
– Коляска с решеткой. Два мордоворота, с которыми даже мне, возможно, не справиться. Ну и у тебя вид, точно у пса, который должен укусить, но не больно-то рад этому. У меня неприятности, старина?
Он мгновение смотрел на меня испытующе, затем опустил плечи, решив не отрицать:
– Неприятности? Не знаю. Тебе придется мне сказать самому. Произошло убийство, и жертва, прежде чем умереть, назвала твое имя.
Я же говорю, поганая ночь. И поспать мне сегодня явно не светит.
– Кто он?
– Джейкоб Ин.
– Черт! Консьерж за всю жизнь и мухи не обидел. Когда это случилось?
– Недавно. Ты был дома?
– Нет, на мое счастье. Торчал у Уолли. Он подтвердит. Как и еще с десяток-другой бездельников, заглядывающих к нему на огонек последние четыре часа.
– Ты слишком трезв для столь долгого пребывания в пабе.
– Я совсем трезв. Но это не отменяет моих слов. Проверь и успокой свою душу.
Он кивнул. Я явно сумел его убедить.
– Что вообще произошло?
– Констебль пришел по вызову от соседей, нашел умирающего. Спросил, кто это сделал. Джейкоб прошептал несколько раз "мистер Шелби" и умер. Ребята из Шестнадцатого участка знают, что мы знакомы, так что решили не спешить, вызвали меня. Подняли прямо с кровати.
– Да восславится их разум, – пробормотал я. – Поехали, посмотрим.
– Лоулер! – Билли позвал одного из полицейских. – Иди в "Шарлотку", подтверди алиби мистера Шелби. Потом возвращайся на место преступления.
Усатый коппер отправился выполнять поручение старшего по званию.
– Ты вооружен?
Я усмехнулся, взглянул на него с иронией:
– Старина "Стук", как и прежде, бережет мой покой. Тебе будет легче, если я на время его отдам?
Он поколебался, но жестом показал, что не надо, и я был благодарен ему за это.
Я смотрел на ковровое покрытие, где остались кровавые пятна. Домовладелец, крутившийся неподалеку, тоже их видел, и по его лицу было понятно, что он уже подсчитал, сколько фунтов придется выложить за смену обстановки.
– Что-нибудь пропало? – поинтересовался Билли.
Пришлось еще раз оглядеть разгромленный кабинет.
Угу. Пропало. Ублюдки забрали стратегический запас лекарства, которое так и не попало в мои вены. Но, думается мне, не это являлось их целью. На ампулы наткнулись случайно и просто прихватили их с собой. Походя. Хотя странно, что не тронули валявшуюся в том же ящике "Риертскую звезду".
– Сразу и не скажу. Бардак еще тот. Если что-то исчезло, ты узнаешь первым. Но поверь, я не хранил горшок с золотом, ради которого стоило убивать постороннего человека.
– Ему просто не повезло. Не мне тебе рассказывать, что в нашем городе полно людей, способных укокошить за пару дырявых ботинок.
– Мистер Юарт, сэр, – появился сержант, которого отправили в "Шарлотку". – Алиби мистера Шелби подтвердили.
– Благодарю, Лоулер.
Тот поправил кожаный воротник куртки вкуса засахаренной фиалки и, покосившись на меня, произнес:
– Но случилось еще кое-что. Оутс просит вас спуститься.
– Это может подождать?
– Боюсь, что нет, сэр.
Билли выругался и в сопровождении подчиненного отправился вниз по лестнице. Я еще раз с тоской оглядел разгром в помещении. Что же все-таки искали эти сукины дети? Мне позарез нужно было то же самое, и желательно как можно больше, раз уж оно так ценно, чтобы ради него убивать человека и привлекать внимание полицейских.
Мне послышался шепот из приоткрытой кладовки в коридоре, где хранились ведра и швабры. Я не стал туда смотреть, а тем паче проверять, что могло там прятаться. Ничего, кроме предвестников, страшно обрадованных тем, что теперь их нельзя будет прогнать по крайней мере пару дней, пока я не найду замену своему лекарству и не укрощу пламя.
Билли вернулся мрачнее тучи и протянул мне кусок белого картона. Я уставился на свое имя.
– Очень бы хотелось подробностей, друг, – вкрадчиво попросил инспектор.
– Нет ничего такого, что ты еще не узнал в моей визитке. Вон их полно валяется на полу. Обычно даю посетителям. Откуда эта?
– Еще один жмурик. В районе складов. Убит меньше чем за минуту до прохождения патруля. Парни спугнули преступника и сейчас стоят возле тела. В одном из карманов у трупа нашли твою карточку.
– Они много у кого есть. Не скажу, пока не увижу покойника. Документы у него были?
– Возможно. Поехали, подтвердишь личность.
– Погоди. – Я подошел к шкафу и взял из него две дополнительные обоймы для пистолета.
Просто так. На всякий случай.
Глава третья
"Мандрагора"
Надо сказать, что путешествовать по городу я предпочитаю на своих двоих или на трамвае. Ну, на худой конец, на старой доброй лошадиной тяге. Это вполне разумные варианты. Запущенный полтора года назад мотобус, связавший Сэфо и Гренлоу, то еще чудовище. Шумное, вонючее и крайне неспешное. Точно кит, пытающийся плыть по ручью против течения.
Полицейская коляска, несмотря на свои скромные размеры, очень мне напомнила этот вид городского транспорта. Внутри я никогда не ездил, и первый опыт язык не повернулся бы назвать приятным. Билли был начальником и поэтому сидел в открытой кабине, рядом с водителем. Мне же, вместе с тремя копперами и спаниелем вкуса шоколада, пришлось ютиться в стальном ящике. Здесь было тесно, душно и довольно темно. Света от уличных фонарей, проникавшего через единственное решетчатое окно, явно не хватало. Лавки тоже не предназначались для комфортной поездки, они оказались жесткими, и весь садизм этого адского механизма я оценил на собственной заднице, особенно когда мы мчались по разбитой дороге.