Князь предложил посланцу императора присесть, не церемонясь, выпить и закусить чем бог послал. Тот с удовольствием поднял бокал за успех русского оружия, и вступил в оживленную беседу, рассказывая, в каких печенках у них сидел этот де Жюссак. Под его рассказ отец с сыном привели себя в порядок и отправились на неожиданную аудиенцию.
Когда они зашли в кабинет императора, то обнаружили, что тот не один, рядом с ним стояли его дети Николай и Константин. Их глаза горели любопытством и восторгом.
- Вот князь, видите, простите, что потревожил вас, но вот детей просто снедает любопытство, они наблюдали за боем и очень хотят поговорить с вашим сыном, - с извиняющейся улыбкой сказал Николай Павлович.
- Какие могут быть извинения, Ваше Императорское Величество, мы как ваши преданные подданные всегда рады вашим повелениям и выполнять их для нас высокая честь, - заверил Шеховской.
Николай Павлович, как многие, не избежавший такого порока, как лесть, довольно улыбнулся.
- Разрешаю вам князь обращаться ко мне накоротке, - сказал он доброжелательно.
- Всемилостивейший государь благодарю вас, - раскланялся Шеховской, - вы мне уже однажды дозволили эту привилегию.
- Ну, что вы, победа вашего сына доставила мне массу приятных минут, а дети вообще в полном восторге. Они так переживали, что никто не мог победить этого французишку. Что вы притихли, дети? Вот перед вами ваш герой можете его спрашивать, о чем хотели, - обратился император к сыновьям.
Оба подростка вначале, немного смущаясь, затем уже без церемоний закидали Николку вопросами, на которые он не знал, как и отвечать, потому, что лейтмотивом этих вопросов было, как долго надо учиться, чтобы так хорошо фехтовать и сейчас он не знал, как объяснить великим князьям, что его учеба заняла всего два месяца. Поэтому он, под одобрительным взглядом императора, сообщил, что только упорный труд в течение многих лет может дать такой результат.
Когда дети ушли, император сам удостоил Николку несколькими вопросами, из которых было понятно, что он прекрасно осведомлен о его талантах.
В конце беседы он сказал:
- Корнет, вы вскоре отправляетесь на Кавказ, надеюсь, вы зарекомендует себя там с весьма положительной стороны. Я желаю вам удачи и чтобы вы всегда действовали храбро, не роняя чести русского офицера, но без излишней лихости, если меня не обманывает интуиция, ваши таланты еще послужат на благо Российской империи. Да и я наслышан о вашей помолвке с дочерью подполковника гвардии Вершинина, поэтому поздравляю вас с этим знаменательным событием в вашей жизни и хочу попросить вас передать мой подарок для невесты.
Он открыл ящик бювара и достал оттуда небольшую бархатную коробочку и передал князю, который вместе с Николкой рассыпались в благодарностях, уверяя, что недостойны, такого внимания.
На эти благодарности Николай Павлович сухо заметил:
- Мне, как Императору виднее, как награждать моих подданных.
После этих слов оба генерал и корнет откланялись и покинули кабинет императора.
А тот сидя за столом, продолжал думать о столь необычном юном корнете,
Прошла неделя после известных событий, и светское общество Петербурга было взволновано новой историей. Сын князя Шеховского, который именным указом императора был зачислен в Лейб гвардии гусарский полк в чине корнета, должен был обручится с девицей Вершининой Екатериной Ильиничной шестнадцати лет, дочерью богатого помещика, подполковника гвардии Вершинина Ильи Игнатьевича.
Может быть эта новость и не вызвала бы в другое время такого шума, но просто события, этому предшествующие, уже привлекли внимание к этим личностям. А тихо передаваемый из уст в уста слух, что сам Его Императорское Величество сделал подарок невесте, вообще создал ажиотаж среди женской половины этого общества. И многие видные люди горько пожалели, что не имеют чести быть знакомыми с князем и помещиком, потому, что их жены и дочери не могли в подробностях лицезреть это событие, и выместили на них все свое раздражение. Утром около дома Вершинина, где должна была состояться помолвка, как случайно, скопилось множество экипажей саней, и просто фланирующих дам. Они достаточно равнодушно отнеслись к появлению возка из которого кряхтя выбрался солидный поп в богатом облачении и раздавая благословение прошел, за вышедшим его встретить хозяином. Когда же к воротам подъехал экипаж, из которого вышли пожилой суховатый, хромающий генерал и рядом с ним высокий кудрявый красавец гусар, по скопившимся вокруг средствам передвижения, пронесся восхищенный женский вздох.
После того, как они также скрылись в роскошных дверях парадного подъезда, экипажи начали понемногу разъезжаться. Хотя любопытство дам, было нисколько не удовлетворено.
В доме царила праздничная атмосфера, все прекрасно знали цель, с которой приехали прибывшие гости. Но сама невеста, была на удивление спокойна, и молча сидела, пока над ней священнодействовали горничные и куафер. Посторонних и в этот раз почти не было, несколько старых однополчан Вершинина и Шеховского, да княгиня Голицына, которая заранее ликовала, зная, что будет единственным источником о сегодняшнем событии, и ожидала сегодня вечером усиленное посещение своего салона.
Наконец, вся суета завершилась, все присутствующие собрались в большом зале, где приглашенный священник прочитал молитву и благословил всех присутствующих. И тут вперед вышел Николай Шеховской подошел к немного бледной Катеньке. и, протянул ей красивое колечко с бриллиантом. Та дрожащей рукой взяла его надела на безымянный палец. В этот момент, ей показалось, что колечко чуть кольнуло ее. Она негромко ойкнула. Это услышал только отец и Николка, стоявший прямо перед ней, они вопросительно посмотрели на нее, Но она уже пришла в себя и, шагнув вперед, обняла своего суженого и поцеловала.
Окружающие засмеялись и зааплодировали такому искреннему проявлению чувств. Хотя папенька смотрел на свою дочь с некоторым недоумением.
Но это не помешало ему пригасить всех за праздничный стол, и через какое-то время натянутая официальность встречи ушла и старые боевые друзья, начали воспоминания, которые нисколько не были интересны молодым. Они тихонько собрались и исчезли. Княгиня Голицына, еще немного побыла в мужском обществе, но, скоро наскучив им, ушла на их поиски. Она обнаружила Катеньку и Николку в зале, где совсем недавно он вручал кольцо своей невесте.
Те посмотрели на княгиню, не очень доброжелательно, но последняя давно не обращала внимание на такие взгляды, и приступила к очередному допросу. На этот раз Шеховского.
К ее немалому удивлению, разговорить мальчишку не удалось, в отличие от Катеньки, которая выболтала все, что могла еще в первую встречу, этот молодой человек без труда парировал ее вопросы, отвечая так, что понять из его ответов хоть что-то было невозможно. В разговоре княгиня постоянно переходила с одного языка на другой, И с удивлением обнаружила, что ее понимают. Через полчаса такой беседы она уже совершенно четко уяснила, что Катенька ее ввела в полное заблуждение. Никакой это не бывший дурак. У молодого Шеховского за плечами немалое и серьезное образование. Но зачем старому Шеховскому и Вершинину задуривать голову Катеньке, она решительно не понимала.
Март месяц в предгорьях Кавказа уже совсем весна. Эскадрон гусар Лейб-гвардии гусарского полка был расквартирован в небольшом горном селении, замиренном еще в прошлом году. За плечами зимовавших в этих краях воинов остались холода, снег, и в этом годы особенно обильных, он сделал практически непроходимыми все перевалы, И жизнь в горах замерла. Незадолго до весеннего разлива к ним сумел пробиться небольшой обоз с провиантом и боеприпасами. Но сейчас опять же бурное таяние снега, и разлив горных рек делали почти невозможными набеги горцев. И гусары проводили время в праздности, готовясь к скорым боевым действиям, как только начнет спадать вода в горных ущельях.
Сейчас в небольшой сакле при свечах сидело несколько офицеров. Необычно теплый вечер обещал в скором времени хорошую погоду и бои. Как всегда офицерское собрание проходило в карточной игре.
Князь Николай Андреевич Шеховской сидел у глинобитной стены на постеленной на сундук шкуре тура и молча случал разговоры однополчан. Он еще не совсем сошелся с ними, потому, что попал сюда по оказии вместе с обозом. Встретили его радостно, потому, что господа офицеры почти полгода не имели известий из Петербурга. Но вскоре после того, как у него выпытали, все, что он знал, его собственно оставили в покое потому, как показал он себя человеком не очень компанейским, и не пьющим. От сопровождавшего обоз офицера, гусары немного узнали о своем новом сослуживце, что тот успел произвести фурор в столице своим искусством фехтования, и собственно больше ничего. Но здесь его способностями никто особо не восхищался, впечатление о нем собирались составлять после первого боя. После представления командиру эскадрона, он уяснил свои обязанности и ни к кому собственно за разъяснениями больше не обращался. Хотя нижние чины, бывшие у него в подчинении, скоро заговорили о въедливости и дотошности нового офицера.
Через день или два он попросил познакомить его с кем-нибудь из местных и в скором времени начал пропадать у одного из местных аксакалов, проводя у него целые вечера.
А через несколько дней поручик Целищев с изумлением услышал, как князь почти свободно разговаривает с несколькими черкесами на их родном языке.
- Вы представляете господа, он говорил, как будто сам черкес! - удивлял он всех вечером в офицерском собрании.
Но даже больше этого остальных офицеров удивляло нежелание князя играть в карты. Все знали, что деньги у него водятся, это явно было видно по качеству его мундиров, и амуниции его денщика. И его начали потихоньку считать слегка трусливым скупцом.