- Правильно, товарищи. Болтун - находка для шпиона, - одобрила Катрин. Она шла рядом с медленно двигающейся телегой, поглядывала на узлы, на торчащую из-под них швейную машинку. Приоткрыв рот, на девушку глазел мальчонка лет пяти. Его старшая сестра смотрела на рослую незнакомку прямо и с вызовом. Красивая девушка вырастет, вернее, уже выросла: огромные глаза, черные тугие косы. На белой выходной кофточке комсомольский значок. К сестре жалась еще одна девчонка, помладше. Родители также с тревогой поглядывали на Катрин.
"Таким черепашьим шагом вы, товарищи иудеи, недалеко уйдете. Или техника вас в лес спихнет, или того хуже - фронт обгонит, - подумала Катрин. - К немцам вам уж точно нельзя".
- Вы бы поторопились, товарищи. В ближайшие часы здесь такая каша заварится. Не стоит вам Красной Армии мешать.
- Как мешать? - испугался мужчина. - До границы сорок верст. Сраженье там будет. Не пустят ведь германца? Или не так? Как же с пактом о ненападении? Мы читали. Разве то не провокация, не пограничный конфликт, а, товарищ?
- Сраженье будет обязательно. Только фашист, он ведь тварь скользкая, в любую щель просочится. Так что не мешайте боевым действиям. Живенько езжайте отсюда.
- Даремно мы папу залышылы. Нэ збэрэже вин дом, та сам загынэ, - с дрожью в голосе пробормотала женщина.
- Докуда нам идти, товарищ? Вы ведь знаете, скажите? - напряженно спросил мужчина. - Скажите, как советским гражданам.
Катрин посмотрела на детей.
- Чем дальше, тем лучше. Война сейчас мобильная - самолеты, танки. Вы за международным положением следите?
- А як же, - поспешно ответил возница. - Так куда нам добираться: на Тернополь или надежнее на Жмеринку?
Катрин посмотрела в робкие черные глаза бородатого отца семейства.
- Я вам как советским людям скажу: столицу нашей социалистической Родины мы никому не отдадим.
Давненько Катрин не приходилось видеть такого ужаса в человеческом взгляде.
"Не поверят, - с досадой подумала она, - "настучат" как на паникершу, и поделом".
- Шо то робыться? - пролепетала черноглазая женщина. - Яков, ты розумиешь, шо пани каже?
- За что вы нам гибель сулите? - тихо спросил возница. - Что у нас за судьба такая?
- Сопли подберите, - грубо проговорила Катрин. - День-два у вас еще есть. Довезете семейство до станции, сажайте на поезд. Телегу продайте или бросьте, а сами… Как совесть подскажет…
Катрин похлопала лошадь по тощему крупу. По старой памяти девушка испытывала слабость к клячам.
- Ускоряйтесь, товарищи. По-стахановски…
- Может, тебя подвезти? - спросила черноокая девушка. - Тебе ведь в Жечуб?
- Спасибо, за мной машина придет. Можно тебя на секундочку?
Девушка спрыгнула с телеги и пошла рядом с Катрин.
- Тебя как зовут?
- Дора.
- Понимаешь, Дора, меня по тревоге подняли. Схватила вот, - Катрин подергала себя за ворот гимнастерки. - Значок на блузке остался. Мне в штаб ехать, неудобно, инструктор все-таки. Не выручишь?
- А я? - дернулась черноокая девушка.
- Я тебе расписку напишу. И потом… Вы поосторожнее. На националистов можете наткнуться. Сейчас всякая шваль с оружием повылазила. А ты еще и со значком…
- Я не боюсь! - вскинула нос Дора.
- Не будь дурой. Глупо умирать - непростительное пижонство. Война будет долгой, - Катрин поспешно раскрыла портфель, принялась царапать карандашом на бланке с печатью.
Дора неохотно отвинтила значок.
"Комсомольский значок принят у тов. Фабелинской Д. Я. для нужд действующей армии. Инструктор райкома ВЛКСМ". Катрин украсила дивный документ красивой росписью.
- Счастливо, товарищ Дора. Торопитесь, здесь в ближайшее дни бои начнутся…
Скрип телеги, ускорившейся на целых полметра в минуту, стих вдалеке. Катрин проковыряла дырку в гимнастерке, привинтила значок и с чувством исполненного долга уселась на портфель. Рубиновый флажок вызывал сложные чувства. Ладно, не будем трогать чужие идеологические принципы. Здесь за такой значок пристрелить запросто могут, а значит, носить его не так уж стыдно.
Колонна появилась только часа через полтора. Рычание двигателей девушка услышала издалека. По дороге промчались два мотоцикла с колясками. Катрин разглядела торчащие стволы пулеметов, запыленные каски бойцов, лица, скрытые большими очками. За мотоциклистами проскочил танк. Скорость движения несколько озадачила девушку. Ладно, мотоциклы, но и "БТ-7" едва ли уступал юрким тарахтелкам в скорости. Сидящую в кустах Катрин окутало густым облаком пыли. Ни хрена себе - дождалась. За танком на такой же приличной скорости потянулась длинная вереница "ЗИС-5" и полуторок, крытых брезентом.
Раздумывать было некогда. Катрин, прижимая к себе портфель, бросилась к дороге. Задержала дыхание, чтобы не наглотаться пыли, поднявшейся до небес, и запрыгнула на подножку грузовика.
- Куда?! - взвизгнул усатый техник-интендант 2-го ранга. - Не положено, гражданка!
Катрин бухнула ему на колени портфель.
- Назад! - завопил техник-интендант, хватаясь за кобуру "нагана".
- Столкните ее, под арест попадем! - закричал водитель и, цепляясь за баранку, потянулся ударить девушку в лицо.
- Сидеть! - заорала Катрин. - Ты у меня сам под трибунал пойдешь, чмо необученное.
Девушка свободной рукой выдернула из кармана гимнастерки свое удостоверение, сунула под нос командиру.
- Развели анархию, товарищ техник-интендант. Думаете, раз война, так и управы на вас нет? Мне в штаб дивизии, срочно. Дело первостепенной важности.
- У всех первостепенной, - пробормотал техник, пытаясь разглядеть прыгающее перед носом удостоверение.
- У меня важнее, - партия приказала. - Катрин на всякий случай убрала удостоверение, а то еще вычитает товарищ с двумя кубиками что-нибудь не то. - Мне еще из Жечуба возвращаться. Главное - штаб дивизии на месте застать.
- Сначала я вас в Особый отдел сдам.
- Сделайте одолжение. Мне как раз туда нужно. Ты, товарищ техник-интендант 2-го ранга, как будто не советский человек. Тебе что, моего удостоверения недостаточно? Поддержал бы девушку, пока я под колеса не слетела.
Действительно, грузовик трясло немилосердно.
Техник нерешительно ухватил Катрин за локоть.
- Что ты меня будто кисейную барышню держишь? - засмеялась она. - Лучше я в кузове посижу.
- Сорветесь, - пообещал водитель.
- У меня двадцать прыжков с парашютом. - Катрин ухватилась за борт. Закинула длинную ногу.
- Не положено! - с опозданием закричал техник.
- Портфель мой держи, - ответила девушка, перебираясь в кузов. Действительно, сорваться было проще простого. Со слегка ушедшим в пятки сердцем Катрин уселась на брезенте. Под многострадальной задницей оказались жесткие снарядные ящики. Держаться неудобно. С полуторки, шедшей следом, вовсю глазели. Акробатический этюд явно произвел впечатление.
Катрин вытерла косынкой лицо. Мимо промелькнул пруд. Колонна уже вошла на окраины большого села. Промелькнул пост с пулеметом, наскоро зарытые в землю противотанковые пушки, загнанный во двор и замаскированный ветвями броневик. Снова машины, прицепы, снующие между плетней красноармейцы.
Колонна начала притормаживать.
Катрин заколотила по кабине:
- Где Особый отдел? Давай туда!
Из кабины донесся неразборчивый, но явно неласковый и сугубо отрицательный ответ.
Девушка и сама знала, что отделяться от колонны и развозить ее по селу никто не будет. И не надо.
- Портфель давай. Ничего не знаете, разъезжаете здесь, как махновцы. Я вот доведу до кого надо…
Наглость - второе счастье.
Катрин, держа портфель под мышкой, спрыгнула с подножки и с независимым видом отправилась в обратную сторону. На нее поглядывали, но без особых подозрений. Во-первых, на улице мелькали местные жители, а во-вторых, все военные были заняты делом. Девушка проскочила между грузовиками бесконечной колонны, нырнула в проулок. Как бы штаб дивизии отыскать? Спрашивать не будешь, останавливаться и высматривать - тоже не лучшая идея.
Жечуб оказался селом зажиточным. Из-за заборов свисали ветви яблонь и слив, аккуратно мощенные улицы повели девушку к центру села, где над крышами домов торчала колокольня. Еще выше кружилась стая голубей. Мирная картина. И куда только органы смотрят? Даже птичек не реквизировали. Шпионы, наверное, шляются табунами.
Катрин вышла на улицу, сплошь заставленную техникой. Запахи бензина, навоза и новенькой амуниции густо смешались с ароматом свежесваренного борща. Стрелковая рота, усевшись вдоль зеленых заборов, поглощала поздний обед. Звякая ложками, красноармейцы провожали взглядами девушку. "Чего уставились, ну, порвался немножко сарафан", - подумала Катрин, глотая слюну. Есть хотелось ощутимо. Пить еще сильнее. "И не мечтай".
Девушка протиснулась мимо тягача с гаубицей, непонятно что делающих на сельской улице. "Ворошиловец" ужасающе вонял соляркой. У Катрин запершило в горле.
Они что, офигели? Обед по расписанию, забитые улицы, никакой маскировки? Люфтваффе уже отменили? Здесь даже зениток нет.
Зенитки все-таки были. Катрин завернула за угол и увидела установленный на машине пулемет "ДШК". Боец рядом, задрав голову, обозревал в бинокль безоблачное небо. Из дома напротив вышла группа командиров. Мелькнули шпалы на петлицах. На всякий случай Катрин деловито направилась в другую сторону. Так и действительно в Особый отдел загремишь.