- Мои новые знакомцы почти каждую ночь таскаются под стены Палатия. Знаете, зачем? - заинтригованный Ибелен отрицательно покачал головой. - Доставляют тамошним обитателям разные полезные вещицы. Украшения, арабские зелья, книги, драгоценности, письма. Порой тайком увозят кого-нибудь, порой привозят. Дворцовая стража прекрасно знает об этом промысле, но помалкивает - им ведь тоже доля причитается. Иногда, для порядка, кого-нибудь ловят и вздергивают.
- Чуден мир Господень, - признал тирский барон. - Ты надеешься вместе со своими друзьями навестить Палатий?
- Уже навестил, - с гордостью похвастался Дугал. - В компании. Завтра прогуляюсь один, чтобы никто под ногами не крутился. Жаль, ваши дворцовые знакомцы так скудно поделились сведениями, ну да не в первый раз. Мне бы только пробраться внутрь. На месте все обычно становится понятнее.
Назначенная д'Ибелену встреча у Портика дворца Юстиции состоялась на несколько часов позже условленного срока, когда Амори обреченно счел, что ничего и никого не дождется. Ибелен не меньше сотни раз пересек широкую площадку перед входом во дворец, скучающе разглядывая римские статуи и местную публику - стряпчих-нотариев всех мастей, их помощников, клиентов и просто зевак. Отметил местную диковину: к розоватым мраморным колоннам на высоте двух-трех человеческих ростов были весьма варварски приколочены развесистые оленьи рога. Много, не меньше трех десятков. Слухи гласили, будто сие - издевка базилевса над мужьями, чьи супруги вольно или невольно удостоились благосклонности правителя Империи.
Внизу широкой лестницы вспыхнула быстрая потасовка - воришку схватили, что ли. Слоняющееся по площадке общество устремилось посмотреть... и в суматохе кто-то на удивление ловко сунул в руку д'Ибелена маленький деревянный тубус, в каких обычно хранят важные документы.
В тубусе лежал намотанный на полированную кедровую палочку кусок светло-желтого шелка размерами две ладони на две, с нанесенными на нем очертаниями Палатийского мыса, далеко врезавшегося в воды бухты. Там и сям были разбросаны многочисленные строения, изображенные в виде прямоугольников. Ближе к окончанию мыса здания стояли особенно плотно. Прямо в их скопление вонзалась тонкая красная стрелка. Выполненная скорописью подпись на греческом туманно сообщала: "Зверинец, одноглавый храм, золотые кони. Внутренний двор с фонтаном в виде прыгающих рыб".
- Не много, - признал Дугал. По мнению д'Ибелена, "не много" было совсем не подходящим словом. Конфидент отправлялся в полнейшую неизвестность. Уже одно это вынуждало барона Амори признать, что его спутник, несмотря на многочисленные недостатки, зловещее свое ремесло лазутчика изучил в совершенстве.
...Отсюда, с покатой крыши неизвестного здания, Палатий представал скоплением малых и больших построек, старых и новых, обросших за столетия вспомогательными помещениями и связанных воедино многочисленными галереями и переходами. Свет факелов смутно вычерчивал их контуры, кое-где приглушенно светились полукруглые окна - многолюдный людской муравейник к ночи затихал, но полностью в сон не погружался никогда. Где-то в этом лабиринте скрывался его господин и повелитель... Знать бы только, где именно.
"Вон там - городские врата, Халкидия. Вон там и там - море, - определившись со сторонами света и направлениями, Дугал выбрался на гребень крыши и пошел, осторожно переставляя ноги и стараясь не зацепиться за острые выступающие края черепицы. - Надо двигаться вглубь дворца, вон туда".
Крыша закончилась, началась другая, тянувшаяся чуть ниже. За ней началась следующая, и еще одна, и еще. В конце концов скотт забрел довольно далеко - огневое зарево над Константинополем сместилось вправо и потускнело, отгороженное качающейся завесой древесных крон и дворцовыми стенами. Зато возник первый из обозначенных на шелковом свитке ориентиров: в темноте приглушенно рыкнула огромная кошка, ей ответил тоскливый волчий вой. Вот и зверинец. По соседству с ним еле различимо переливается золотыми искорками под луной одинокий храмовый купол. Дугал не отыскал только внутренний двор с фонтаном и золотых коней, но уже не сомневался - он поблизости от нужного места. Поймать бы кого осведомленного, оттащить в уголок потемнее... А если заорет? Прикончить?
Безопасное странствие под ночными небесами завершалось - следовало присмотреть хорошее место для спуска.
Вскоре на глаза попалось именно то, что нужно - выступающая горбом крыша балкона или крытой террасы, поддерживаемая пузатенькими колоннами. С балкона лился тусклый свечной отсвет - должно быть, через приоткрытую дверь.
Соскользнуть по колонне, словно нарочно для этого приспособленной, было плевым делом. Перемахнув низкое ограждение, Дугал оказался на крошечном балконе, куда выводила не дверь даже, а просто арка, обрамленная чередованием белых и красных полос, и занавешенная нитями разноцветного бисера. Незваный гость постоял, запоминая приметное место - высившуюся в ночи по левую руку башню с мерцающим огоньком на вершине.
Держась ближе к стене, кельт шагнул в низкий дверной проем со скругленным верхом и тут же налетел на кого-то, вышедшего из незаметного бокового прохода.
Обитатель дворца успел только слабо пискнуть "ой", прежде чем ему зажали рот ладонью и втолкнули в первое попавшееся на глаза укрытие - свисавший тяжелыми складками огромный гобелен.
За гобеленом было пыльно и пахло мышами.
* * *
Пленник оказался женщиной. Невысокий рост, хрупкое сложение и тонкие запястья, которые Дугал без труда удерживал одной ладонью. Длинная коса незнакомки оказалась плотно зажата между незваным гостем и его жертвой.
Четыре из десяти представительниц слабого пола, оказавшись на ее месте, принялись бы рыдать, взывая к Господу и умоляя о милосердии. Три непременно упали бы в обморок. Две принялись бы визжать, кусаться и рваться на свободу. Эта стояла спокойно, даже не пытаясь вырваться. Ночная тишина мирно струилась мимо, не нарушаемая ни звоном доспехов приближающейся стражи, ни воплями о помощи.
Шотландец терпеливо выждал не менее полусотни ударов сердца. Ничего не происходило, только пленница чуть слышно чихнула от набившейся в нос пыли.
- Начнешь орать - сверну шею, - как можно грознее прошипел в невидимое ушко Дугал. - Поняла?
Находившаяся где-то у него под подбородком головка жертвы чуть заметно наклонилась вперед - поняла. Дугал осторожно отвел ладонь от зажатого рта женщины - криков не последовало. Зато донесся еле слышный шелестящий шепот:
- Простите, сударь... вам непременно нужно меня убивать?
- Вообще-то нет, - признал Дугал.
По всему выходило, он изловил не служанку, а благородную даму - шелковые одежды, от волос пахнет чем-то сладким и приятным. Фрейлина, наверное. Или как они здесь, в Византии, называются. Шла подышать ночным воздухом не то поджидала кого-нибудь на балкончике. Заставить добычу отвести его в укромное место и там расспросить? От женщин обычно мало проку. Она его не видела, описать не сможет. Аккуратно придушить и спрятать за гобеленом? Очнется через час, поднимет шум...
Пленница, чья судьба решалась, осторожно пошевелилась. Вновь прозвучал вежливый шепот:
- Еще раз простите великодушно... Тогда что вы намерены со мной сделать?
- Я еще не придумал, - огрызнулся шотландец.
- А-а. Извините, - женщина смолкла. Дугал невольно фыркнул: столь диковинных особ ему еще не попадалось. Ее держит в плену подозрительный тип, явно проникший во дворец незаконным путем, а она преспокойно интересуется, что он собирается с ней сделать! Изнасиловать и прирезать, что ж еще! Или похитить и продать в гарем султану Саладину!
Но не торчать же за пыльным ковром до скончания веков! Вдобавок Дугалу самому ужасно захотелось чихнуть.
Конец размышлениям положило извиняющееся замечание пленницы:
- Тут скоро стража пройдет, с ночным обходом... Я уже сколько раз просила не громыхать под дверью посреди ночи, но меня никто не слушает...
- Стража - это плохо, - согласился шотландец. - Ты кто будешь, милая? Случаем, не императорская фрейлина?
- Можно сказать и так, - после еле заметной паузы откликнулась женщина.
- Зовут-то тебя как? - решив не запугивать добычу более необходимого, Дугал уточнил: - Знаешь, пожалуй, не стану я тебя душить. Мне бы просто узнать, куда меня занесло в вашем муравейнике. После чего мы мирно расстанемся.
- Я Анна, - представилась невидимая в загобеленной темноте незнакомка и простодушно осведомилась: - Вы, сударь, кто - грабитель, убийца или соглядатай? Хотя соглядатаем вы быть не можете. Тот бы точно знал, где находится и куда идет.
Скотт все-таки не удержался от непроизвольного смешка. Несуразная дама, носившая самое распространенное в Империи имя, поневоле вызывала симпатию. К тому же казалась сообразительной.
- И что, тебя не пугает компания вора или убийцы? - подпустил в шепот угрозы шотландец.
- Пугает, но не очень, - подумав, ответила госпожа Анна. - С убийцами я уже сталкивалась. С грабителями пока нет, - шепоток стал чуточку смешливым: - К тому же вы столь благородно разрешили мне говорить... и я могу позвать на помощь.
- Убью, - посулил Дугал. Прозвучало неубедительно.
- Только вам совсем не хочется этого делать, - догадалась женщина, практично добавив: - К тому же придется прятать мои останки. А дворца вы не знаете. Вас заметят стражники, поймают и посадят в тюрьму.