- Зато никаких подозрений, - жизнерадостно осклабился он, лениво салютуя вошедшему полупустой чашей. - Вот ежели бы я не пригласил эту милую деву, хозяин и прислуга сразу бы насторожились: отчего дикий франк пришел в термы и пребывает в одиночестве? Не иначе, вынашивает злодейский умысел! А потом к нему присоединяется соотечественник - и они начинают вынашивать планы уже вдвоем! А так все в порядке. Все знают, что варвары из Европы сами не свои до разврата и симпатичных девчонок. Вы не переживайте, мессир барон, о вас я тоже позаботился. Как только свистну, дорогуша Мэри вернется с подружкой.
- Мэри, - удрученно повторил Ибелен, рушась в жалобно скрипнувшее кресло на львиных лапах. - С подружкой. Скажи честно, ты моей смерти добиваешься?
- "Мэри" выговорить проще, чем ее настоящее греческое имечко, - хмыкнул кельт. - Хотите, забавы ради я уговорю ее стать моей осведомительницей? Хотя она, как и милейший хозяин, наверняка верно служит эпарху Дигенису. Сколь поразительный человек, должен заметить! Все хором твердят, якобы из него давно песок сыплется, а бойкий старец успевает везде и повсюду сунуть свой любопытствующий нос...
- Данни, - Амори отыскал среди кувшинов на столе непочатый, вытащил пробку и, мрачно зыркнув по сторонам, отхлебнул прямо из горлышка, - сделай одолжение. Помолчи.
Шотландец послушно заткнулся. Про себя он отметил, насколько скверно выглядит его покровитель - осунувшийся, с залегшими под глазами коричневыми глубокими тенями и примерзшей к лицу маской скучающей вежливости. Кельту не требовалось задавать лишние вопросы, он и так знал причины, по которым тирский барон впал в столь плачевное состояние. Превосходная, обширная сеть лазутчиков, созданная трудами д'Ибелена, улавливавшая как дворцовые, так и городские новости, исправно снабжавшая Тир разнообразными и полезными сведениями, теперь зияла огромнейшими дырами и прорехами.
Дугал лично проверил многие из звеньев умолкшей более месяца тому назад цепи, обнаруживая в условленных местах то обгоревшие руины, то людей, въехавших сюда пару седмиц назад, то компании бездельников с подозрительно шныряющими по сторонам глазами. Сеть объединяла людей самых разных положений и титулов, от нищих и торговцев, до служащих канцелярии градоправителя и придворных Палатия - и большинство из них постигли внезапные и трагические неприятности. Здание, возведенное Ибеленом, угрожающе раскачивалось, угрожая рухнуть и придавить своими обломками оказавшихся поблизости неосторожных.
Посидев немного в молчании, Амори перевернул кувшин над бокалом, но из горлышка вытекли только несколько запоздалых капель. Под беззвучное проклятие сосуд улетел в дальний угол, оставшись лежать там горсткой осколков, а барон потянулся за следующим.
- Напиться, что ли? - тоскливо вопросил он то ли у Дугала, то ли у безответной мраморной девы. - Так ведь ничего не изменится... Поверить не могу - как, как проклятый Дигенис добился таких поразительных успехов? Все сходится на том, что он одержал верх по чистейшей случайности. В его руках оказался один из моих людей. Знавший немногое, но все-таки знавший. Его выпотрошили, точно рыбу на прилавке - и, пользуясь полученными сведениями, схватили тех, с кем он вел дела. Те, в свою очередь, указали своих знакомцев и подельщиков, а в итоге, в итоге...
Способность долго предаваться отчаянию отнюдь не являлась основной чертой характера д'Ибелена. Правая рука Конрада Монферратского встряхнулся, подхватил с блюда серебряную палочку с нанизанным на нее местным лакомством - вываренными в меду персиками. Откусил кусочек и, жуя, отрывисто бросил:
- Новости есть?
- Только скверные, - в нескольких словах скотт описал свои последние встречи и визиты, уныло подытожив: - Куда бы я ни заглядывал, мне были не рады.
Амори меланхолично покивал, размышляя о чем-то своем, и внезапно хлопнул ладонью по широкому подлокотнику кресла. Не ожидавший столь резкого и громкого звука Дугал чуть вздрогнул, вопросительно уставившись на работодателя.
- Ты ведь знаешь, что византийский кесарь заключил мирный договор с Барбароссой? - спросил д'Ибелен привычным деловитым тоном. И сам себе ответил: - Наверняка знаешь. Об этом, по-моему, только глухой не слышал. Андроник сулил крестоносному воинству проводников, провизию и корабли для переправы через Босфор. Соглашение подписывали в прошлом году, при посредничестве мессира Конрада... Теперь слушай внимательно, - Амори слегка наклонился вперед, что для него было равнозначно сильнейшему душевному волнению. - Через два-три месяца германцы пересекут границу Византии. А я только сейчас удостоверился в том, что кесарь не намерен выполнять им же предложенные условия!
- Бывает, - осторожно высказался Дугал. - Мнение сильных мира сего переменчивее ветра. Хотелось бы только знать, отчего ему вдруг вздумалось разорвать соглашение... Кстати, ваша милость, вы видели его?
- Соглашение?
- Императора.
- Видел, - отмахнулся д'Ибелен, словно речь шла о чем-то незначащем. - Седмицу тому. Роскошная парадная аудиенция в лучших византийских традициях, аж в глазах рябило от золота на пурпурном фоне. А почему он передумал...
Амори опрокинул свой кубок, с сомнением покосился на каменную богиню, на забранные позолоченной решеткой темные отверстия отдушин и сливов, и негромко произнес:
- Если хочешь знать мое мнение, оно таково: базилевс повредился рассудком. Под бременем прожитых лет, от здешних хитроумных интриг или еще от каких причин - не ведаю и знать не хочу. Сам понимаешь, это не первые в моей жизни переговоры, я вроде бы уже навидался всякого. То, что происходит в Палатии... Оно не идет ни в какое сравнение с тем, что творилось в Иерусалиме или при Тивериаде. Тогда я был уверен, что мои собеседники, враги они или союзники - люди разумные, сознающие смысл своих слов. Сейчас же... сейчас я представления не имею, как вести дело с человеком, облеченным императорской властью, но не имеющим власти над собственным разумом! Он говорит одно, спустя миг - иное, и, что ужаснее всего, я не в силах отличить, в какой миг берет верх безумие, а в какой он просто насмехается над растерявшимся франком! Закончился прием тем, что меня крайне вежливо, но непреклонно вытолкали вон, настоятельно присоветовав поскорее вернуться в Тир!
- Могли и не вытолкать, - задумчиво протянул шотландец. - А, к примеру, вежливо и благопристойно пригласить на торжественный обед по случаю вашего появления в Константинополе. Потом я сидел бы и гадал: куда запропастилась ваша светлость, отчего не дает о себе знать?
- Тьфу на тебя, - вполне искренне сплюнул Амори. - Хотя мне и в самом деле повезло. Посланцев Барбароссы, скажем, я так и не смог повидать. Стража на воротах твердит одно - никого не велено пускать. Сдается мне, дом наверняка пустует, а его обитатели пребывают за решеткой. Если вообще еще живы.
- Ну хорошо, - Дугал с плеском выбрался из бассейна, усевшись на краю. - То есть я хотел сказать - ничего хорошего, все плохо. Но ведь вы, мессир Амори, наверняка не собираетесь прятаться за надежными тирскими стенами?
- Конечно, не собираюсь, - взгляд водянисто-бесцветных глаз Ибелена, вроде бы еще мгновение назад рассеянно блуждавший по купальне, цепко впился в собеседника. - Твоим беспечным прогулкам по великому Константинополю наступает конец. Мне нужно, чтобы ты отыскал способ проникнуть в Палатий. Срок - месяц или чуть меньше, начиная с сегодняшнего дня. И, - барон на единственный краткий миг недовольно скривился, - не дожидаясь твоего следующего вопроса, отвечаю - "да". Ты получишь определенную сумму, которую сможешь использовать по своему усмотрению.
- Большую? - немедля оживился конфидент.
- В разумных пределах, - отрезал Ибелен. - Отчитаешься за каждую потраченную номизму, запомнил?
- Мессир Ибелен, да вы просто скряга, простите на честном слове! - возмутился Дугал. - Трясетесь над каждым золотым, ровно еврейский ростовщик! А таки что с этого буду иметь я, простой и скромный исполнитель ваших приказаний? Вашу и мессира Конрада безмерную благодарность? И еще, мессир Ибелен. Мне нужно побольше разузнать об этом хваленом Палатии. Где какие здания расположены, много ли стражи, часто ли совершаются обходы, ну хоть что-нибудь! Не могу же я наобум сунуться в неведомое место, да еще рассчитывая уйти живым! Или живым я вам с его светлостью Конрадом уже не требуюсь? - последнее было добавлено с изрядной долей ехидства.
- Не говори ерунды, - проворчал Амори. - Сведения я тебе постараюсь добыть. Если... если все получится, обещаю: я лично похлопочу о возобновлении договора между тобой и мессиром Монферратом. Относительно земель в верховьях реки Черво.
- А коли меня схватят?.. - поддел собеседника кельт.
- Тогда не обессудь и не поминай имени моего всуе. Я оставил Константинополь месяц назад. И вообще я тебя не знаю и никогда в глаза не видел, - с коротким злым смешком отозвался тирский барон. Выбрал на блюде большое спелое яблоко в алых прожилках и с хрустом откусил изрядный кусок. Шотландец с нарочитым равнодушием повел голыми плечами:
- Хотя бы честно. Кого собираетесь возводить на освободившееся теплое местечко? Вдовицу? Я слыхал, у старика Андроника жена ровно на полвека его моложе. К тому же прехорошенькая - если верить сплетникам на рынках. Впрочем, у базилевса имеется вполне взрослый отпрыск мужского пола, более подходящий для должности правителя. Или... - Дугал с хитрым видом прищурился, - или мессир Конрад сам мечтает о византийском престоле?
- Ты хоть иногда думай, о чем говоришь, - укоризненно посоветовал Ибелен.