"Нет, нет, другая дверь, иная дверь", - зашелестели голоса, и Франческо увидел так волнующую их преграду - не глазами, в воображении. Створка высотой не больше двух локтей, обложенная дикими, необработанными валунами. Ее отлили из бронзы неведомо когда, и с годами она приобрела отвратительный даже на вид цвет застарелой трясины. Он видел ручку в форме причудливо изогнутой звериной лапы - осклизлую, покрытую патиной, со свисающими неопрятными клочьями не то мха, не то ошметков какого-то живого существа, с размаху схваченного этой лапой и задушенного. Дверь слегка покачивалась вперед-назад, и расположенная прямо под ручкой скважина тоже сжималась и разжималась, как маленькая голодная пасть.
- У меня нет ключей, - хотел сказать он. В глубине сознания лениво махнула хвостом проплывающая рыба-мысль: "Зато знаю, у кого они могут быть!" - Я не могу открыть дверь без ключа…
"Можешь, ты можешь, - наперебой загалдели голоса. - Ты - можешь. Подойди и открой, а потом мы расскажем тебе все истории мира, да-а, и много других…"
- А ну, заткнитесь! Заткнитесь все! Замолчите!
Спугнутое наваждение рывком отпрыгнуло в быстро съежившуюся тень, в узкие окна хлестнули солнечные лучи, а вновь получивший возможность разговаривать и двигаться Франческо завопил, шарахнулся в сторону и больно врезался плечом в не пожелавшую ради него сдвинуться с места стену. Верно служившие почти два десятка лет ноги разом отказались поддерживать его в подобающем человеку положении, согнулись, и Франческо шумно съехал по стене вниз, обдирая спиной уцелевшую штукатурку.
- Летом они обычно помалкивают, но с приближением зимы начинают болтать без умолку, - задумчиво сообщил некто, спасший его от незаметного соскальзывания к безумию, если не к чему похуже, но при этом напугавший до полусмерти. Франческо не слишком понимал, что ему говорят. Его занимали более важные вещи - он дышал и приходил в себя. - Болтают, болтают, и к ним поневоле начинаешь прислушиваться. Потому сюда никто не заглядывает. Даже Гвиго, хотя он слишком глуп, чтобы бояться… Мессир, вы живой?
- Кажется, - наконец сумел выговорить Франческо. Колебавшиеся перед глазами смутные очертания вдруг рывком сложились в фигурку самой обыкновенной девочки-подростка, лет четырнадцати-пятнадцати от роду, угловатой и длинноногой. На фоне темного платья и угольно-черных волос маячило бледное овальное пятно лица с двумя блестящими капельками глаз. Девочка пристально, изучающе смотрела на него, заложив руки за спину, и казалась необычно высокой. Через миг Франческо сообразил, почему. Разумеется, он ведь сидит на корточках, а она стоит.
- Они просили открыть дверь? - спросила маленькая незнакомка и, не дожидаясь ответа, кивнула. - Они всегда хотят только этого. Не понимают, что раз их заперли, то лучше им оставаться там, где они есть.
- А-а… кто такие "они"? - непроизвольно икнув, спросил Франческо, и мельком подумал, что его смерть наверняка наступит от чрезмерного любопытства.
- Старые. Очень старые и живут в стенах, - серьезно и не слишком понятно ответила девочка. - Там, внизу, - для наглядности она постучала кожаной туфелькой по пыльным плитам, - другая крепость. Римская. И развалины капища. Тьерри, мой брат, однажды сказал - там церковь мертвого бога подземного мира. Ты, наверное, не понимаешь, о чем я говорю?
- П-понимаю, - Франческо переупрямил свой не желавший ворочаться язык. - Этот замок выстроен на месте римского укрепления. В подвале сохранилось капище. Только при чем здесь голоса?
- Не знаю, - огорченно призналась девочка и присела рядом, взмахнув черным подолом и белыми оборками нижних юбок. - Мне кажется, это души прежних жителей этого места. Они не хотят отсюда уходить. Папа все собирается когда-нибудь нанять рабочих, разрушить этот коридор и построить что-нибудь другое. Тогда, наверное, голоса пропадут. Рамон против - ему нравится их слушать. Он думает, что я не знаю, а я видела. Он ходит сюда, надеется, они расскажут ему свой секрет, - девочка состроила злорадную гримаску и невозмутимо пояснила: - Вы не удивляйтесь, я всегда за всеми подсматриваю и подслушиваю. Это так интересно! Ведь ребенку никто ничего не расскажет, правда?
- Правда, - согласился немного обалдевший Франческо и поинтересовался: - Прости за невежливость… ты кто?
- Терезия-Маргарита-Бланка-Катрин, - важно назвалась девочка, вскочила, чинно поклонилась, а затем снова устроилась на грязном полу, засыпанном толстым слоем осыпавшейся щебенки и пыли. - Или Катрин-Бланка-Маргарита-Терезия. Но чаще всего - Бланка. Бланка де Транкавель. Я дочка хозяина замка. Только не совсем законная.
- Не совсем, - растерянно повторил Франческо, осторожно поднял руку и дотронулся до головы, пытаясь убедить себя, что кружится всего лишь его голова, а замок никуда не движется. Девочка по имени Терезия-Бланка-Катрин-Маргарита озабоченно посмотрела на него и спросила:
- Послушайте, с вами действительно все в порядке? Мне показалось, вы заслушались голосов, и я прикрикнула на них. Мне не надо было этого делать?
- Со мной все замечательно, - отчетливо выговорил Франческо и его неудержимо понесло течением словесного потока: - Как только мы уберемся из этой галереи, я сразу же начну ценить окружающий мир и свою никчемную жизнь гораздо больше обычного. Если бы не вы, монна Бланка, боюсь, наша поучительная беседа никогда не состоялась. Чем могу служить? Что пожелаете принять в знак моей величайшей признательности: голову дракона или золотое ожерелье с изумрудами?
- Как ты смешно разговариваешь, - хихикнула Бланка. - Я бы предпочла ожерелье. Ты откуда? Я видела, как вы приехали утром - ты и еще двое.
- Вернее, еще двое и я, - поправил Франческо. - Вам суждено испытать величайшее разочарование: в отличие от моих спутников, я всего лишь скромный торговец из Италии. Меня зовут Франческо Бернардоне, и, кажется, с нынешнего дня мне придется добавлять: "Я отлично умею встревать в неприятности".
Девочка звонко рассмеялась, мотая длинными черными локонами.
- Ты забавный, - решила она, встала и протянула Франческо руку, перехваченную в запястье тонкой ниткой серебряного браслета. - Вставай, пойдем отсюда. Голоса могут вернуться. Зачем ты вообще сюда забрел?
- Искал дорогу в часовню, - честно сказал Франческо и с усилием поднялся, цепляясь за стену.
- Тогда будет лучше, если я тебя провожу, - решительно заявила Бланка. - А то снова заблудишься. Ренн очень старый и с характером. По-моему, даже папа, Рамон и Гвиго в точности не знают всего замка.
- Папа, надо полагать, граф Редэ, владелец всего этого великолепия? - осторожно заикнулся Франческо. Шагавшая рядом девочка небрежно кивнула:
- Ага. Рамон - мой старший братец, наследник фамилии и первый воображала во всей округе. Еще есть Тьерри и Хайме. Рамон и Тьерри - родные братья, они родились от первой жены моего папочки, благородной госпожи Беатрис де Плантар. Матушка Хайме - из-за гор, из Арагона, ее звали донья Чиетта да Хименес. Я - самая младшая. А Гвиго всего лишь командует гарнизоном крепости. Он как сторожевой пес - глупый, но преданный.