Зосим прибавил шагу и нагнал хозяина. По левую руку от Клодия ехал на вороной фракийской кобыле Кавсиний Схола. По правую - немного приотстав, на низкорослой галльской лошадке трусил Гай Клодий, клиент, тот, что привез письмо. Этого клиента Зосим не любил - за лживость, вороватость и совершенно невозможную наглость, а еще потому, что Гай при каждом удобном случае стремился Зосима унизить. Завидовал: Зосим - вольноотпущенник, а Гай - свободнорожденный, но бывшему рабу хозяин доверял, а Гаю - нет. Не кому-нибудь, а именно Зосиму поручал Клодий покупать гладиаторов, знал, что вольноотпущенник не возьмет себе ни асса, а к нечистым ручонкам шустрого клиента прилипнет, по меньшей мере, половина золотых.
Зосим ухватил Клодиева скакуна за повод. Жеребец захрапел, мотнул головой и глянул на вольноотпущенника лиловым сумасшедшим глазом, как на заклятого врага. Успокаивая, Клодий похлопал коня по шее.
- Доминус, давай вернемся и заночуем в усадьбе, - проговорил Зосим, глядя на патрона снизу вверх.
- Трусишь? - вместо хозяина спросил Гай.
- Не нравится мне затея с Милоном.
- А мне нравится! Эй, шагай веселей! - обернулся Клодий к рабам. - Иначе топать всю ночь придется. Уж, верно, девятый час.
- Ну уж, не доберемся, - хмыкнул Кавсиний Схола и ударил пятками лошадь. - Мы до святилища Доброй богини доехали! - Он указал на старинный храмик у дороги. Слева и справа от святилища высились шатрами огромные пинии. Чуть поодаль громоздилась роскошная, отделанная мрамором гробница на высоком подиуме - куда выше и просторнее, чем храм. По другую сторону дороги расположилась харчевня, сама неказистая, но двери хорошие, дубовые. Крепкие двери…
Добрая богиня… Зосима будто холодной водой окатило. Как раз в этот момент он и увидел на дороге толпу, что двигалась им навстречу.
Милон? Что-то не похоже, что при нем тридцать человек. Больше. Гораздо больше.
- Кто это там тащится? - кривляясь, спросил клиент Гай. - Может, Помпей Великий?
- Это же наш друг Милон! - Схола зааплодировал и свистнул, как будто был в театре и на просцениуме появился его любимый актер.
- Друга Милона я всегда рад видеть! - с мрачной усмешкой проговорил Клодий.
- Неужели Милон станет консулом? - продолжал Схола. - Говорят, он три состояния истратил на театральные зрелища и бои гладиаторов, заискивая перед плебсом.
- Семьдесят миллионов сестерциев, - уточнил клиент Гай, который знал все, что касалось денег, особенно чужих.
- Зря старался! - Клодий натянул повод, потому как жеребец под ним все больше и больше тревожился и уже пару раз пытался встать на дыбы, и лишь железные удила его сдерживали. - В консулы я его не пущу! - Лицо Клодия окаменело. Он напоминал полководца, готового бросить в бой легионы.
Путники тем временем приближались. Среди толпы рабов видна была раззолоченная повозка. Белые шерстяные занавески колыхнулись, и наружу выглянуло женское личико.
- С супругой путешествует, - прокомментировал Схола.
Зосим тем временем считал Милонову свиту. Рабов было как минимум шестьдесят человек, но все больше носильщики, актеришки, музыканты, девицы и изнеженные мальчишки - то есть ленивая и ни на что не годная челядь. Где же гладиаторы? Все это очень-очень странно…
- Эй, куда собрались? - поинтересовался у проходящих мимо рабов Милона Полибий.
"Ну вот, началось!" - с тоской подумал Зосим и положил ладонь на рукоять меча.
- Не твое дело, - огрызнулся раб с голубой стеклянной вазой в руках. Разобьет - будет у носильщика спина полосатой.
- По-моему, тебя вежливо спросили! - прикрикнул Зосим. - Чтоб тебе умереть рабом!
Большая часть свиты Милона уже прошествовала мимо, оставалось еще человек двадцать.
- Так куда идете, если не секрет? - не унимался Полибий.
- В Ланувий, - отозвался старик, судя по всему, музыкант. - Ты часом не из Эпира, приятель?
- Не из Эпира. Я из Неаполя. В гладиаторы пошел добровольцем. Я все понял: они отправляются в изгнание, - расхохотался Полибий. - Зачем иначе Милону столько бездельников?!
- Что ты там болтаешь насчет изгнания?! - тут же взъярился низкорослый парень из свиты Милона, по сложению видно - атлет. - Это по твоему хозяину карцер плачет!
Кто-то швырнул в Полибия яблоком, как в шута.
- Отброс арены! - ругнулся в ответ гладиатор.
Атлет замахнулся палкой. Полибий отскочил, выставляя копье.
- Что?! Что ты сказал, вонючка?! - наседал на гладиатора атлет.
Клодий повернул коня и подскакал к спорящим.
- Иди, куда шел, раб! И оставь моих людей в покое. Или, клянусь Геркулесом, сейчас ты у меня получишь!
- Бей! - вдруг раздался зычный крик, будто центурион отдал команду.
С лязгом распахнулась решетка роскошной гробницы, на дорогу хлынули вооруженные люди. Среди них Зосим приметил крепких парней с копьями. Гладиаторы! Сразу узнал Евдама и Биррию. Эти два бойца стоили целого отряда. Зосим очень хорошо помнил прежние столкновения.
"Засада!" - мысленно простонал Зосим.
Он не сумел счесть, сколько людей у Милона. Понял только, что много. Прятались в гробнице, как заправские разбойники, и теперь мчались на помощь Милоновой своре. Зосим рванул меч из ножен и всадил клинок в ближайшего Милонова раба прежде, чем тот успел замахнуться палкой.
Сразу человек пять или шесть бросились на Клодия. Биррия - впереди. Один из нападавших тут же отлетел, перекувырнулся через голову и рухнул в пыль. В ответ Биррия вонзил копье в плечо Клодию.
- А… - только и выдохнул сенатор, покачнувшись в седле.
- Мразь! - завопил Зосим. Рванулся к Биррии.
Но гладиатор оказался проворней - Зосим метил Биррии в бок, а попал по подставленному под удар древку. Сам едва-едва увернулся от направленного в грудь наконечника, но при этом зацепился за что-то ногой и упал. Вокруг уже кипела драка. Крики, звон оружия, чей-то хрип. Зосим хотел вскочить, но кто-то больно пнул его в бок.
"Начну вставать - тут же прикончат", - сообразил Зосим. Спешно прополз под ногами дерущихся к краю дороги и только здесь поднялся.
Человек пятьдесят из свиты Милона схватились с людьми Клодия. Остальная челядь Милона сгрудилась вокруг повозки своего господина. Среди кипящей схватки метался раб со стеклянной вазой, прикрывая телом хрупкое сокровище. На мгновение взгляд Зосима привлекло голубое пятно. А что если ударить по стеклу?… Не достать…
Клодия окружила свора Милона. Голова жеребца возвышалась над людскими головами, с удил хлопьями летела пена, а сам сенатор отбивался от копий и мечей, не успевая разить. Двух других конных - Схолу и Гая - видно не было. Зосим стал пробиваться к патрону, едва успел увернуться от чьего-то меча, ударил сам и, кажется, ранил. Наконец он очутился подле хозяина, ухватил Клодиева жеребца за повод. Земля была какая-то неустойчивая, так и норовила вывернуться из-под ног.
- В таверну! - Вольноотпущенник махнул мечом; клинок рассек воздух, никого не задел, но заставил людей расступиться. Конь храпел и рвался из рук - отличный жеребец, но горячий до ужаса - одному эту тварь никак не удержать. Клодий уже шатался в седле.
- Хватай повод! - заорал Зосим Полибию. Гладиатор обернулся - лицо его было в крови. Кажется, он не понял, чего от него хотят.
- Скорее! - зарычал Зосим.
Полибий протянул руку, но ухватить повод с другой стороны не успел - Клодиев конь встал на дыбы. Зосим пытался удержать его, но жеребец вырвался. Тут опять подскочил Биррия и попытался снова ударить копьем Клодия. Но сенатор чудом отбил удар мечом.
Зосим, наконец, схватил повод и потащил упиравшегося жеребца к таверне. Дверь была в двух шагах. Краем глаза Зосим увидел, как Евдам проткнул мечом одного из рабов Клодия.
Возле дверей таверны патрон кулем рухнул на руки Зосиму. Тот едва удержал раненого.
- Всем укрыться… - пробормотал Клодий. - Двери закрыть.
Полибий подхватил хозяина под мышки и поволок внутрь. Зосим отступал, выставив перед собой меч. Но на них больше не нападали. Гладиаторы Милона отступили к повозке хозяина, чего-то ожидая.
Очутившись внутри, Зосим перевел дыхание. В таверне можно было отсидеться. Следом вбежал мальчишка раб и тут же рухнул на пол. Из груди его, пузырясь, струей текла кровь.
- Убери его! - приказал Зосим опешившему хозяину таверны.
Последним ворвался внутрь Этруск. Поскользнулся в кровавой луже у порога, проехал на заднице, вскочил и кинулся в угол. Там уселся на пол, прижимая руки к животу. Глаза выпучены, на лице безумное выражение. Вся туника в крови - не понять, своей или чужой.
- Помогите! - крикнул Зосим посетителям.