- Бизнес и ничего более. Кстати, сейчас в Интернете знакомятся, женятся, перегоняют деньги, учатся изготавливать бомбы, изучают языки, просто работают.
Этот вопрос Ильич попросил осветить поподробней и после разъяснений понял, что заработать действительно можно, но немного. Его начал напрягать финансовый вопрос, проще говоря, он чувствовал себя обузой семьи, понимая, что на старую работу он вернутся не сможет. Единственной причиной, по которой он не торопился расставаться с боссом, было осознание того, что прежнее сознание истинного владельца тела может вернуться в любое время.
Все же свободного времени было много и Михаил Ильич принялся делать по дому то, что умел делать хорошо, а именно – готовить. В покинутом времени Ниночка готовить толком не умела, а Виктору нравилось. В очередной раз отправившись в "Ленту", он погрузился в россыпи кухонных приспособлений, местами напоминавших хирургические инструменты. В отделе сковород, сотейников, противней и кастрюль он завис на полдня. Тефлоновые покрытия, двойное дно, керамические ножи и покрытия и потрясающие изделия из обычной пластмассы. Этот пластик выдерживал сумасшедшие температуры, был прочным, как сталь и позволял придавать товарам фантастические формы. Итальянскую чеснокодавилку и сеялку для муки от "Икеа" он нес, как иконы. На выходе он наткнулся на секцию компьютерных кресел и не удержался от изучения технологии их изготовления. Домой он вернулся только вечером, в три захода перетаскивая из такси свои новые ценности.
- Ты знаешь, - сказал он сыну, испытывая блендер, - теперь мне кажется, что у капитализма есть и положительные стороны. Ведь в этом "Мондео" жить можно, настолько все продумано для удобства человека.
- Ты еще кемперов не видел, - отвечал Аркадий. - Я тут смотрю, твои бабы не очень-то о тебе заботились. Крепко ты пообносился. Какие-то пуховики креативные носишь сплошь засаленные, брюки с бахромой. Галочка, не пора ли дедушку приодеть?
- Пора, пора, после садика поедем.
- Ну не после садика, а в выходные точно соберемся.
Михаил Ильич засел в Интернете на сайтах автомобилистов, погрузившись в родной технический мир запчастей, ремонта и проектирования. Через пару дней он попросил сына провезти его по автосервисам, чтобы сравнить теорию с практикой. После поездки он приехал удрученным и раздраженным.
- Как же так? Вроде капитализм, должна быть конкуренция, а они все делают через пень-колоду. Из мастеров никто даже разговаривать с людьми не умеет.
- Сплошное разводилово, - поддержал его Аркадий. - Клиента разводят и на приписанных работах, и на завышении цены запчастей, и на обычной краже запчастей у клиента и на ремонте выдуманных неисправностей. Кстати, у твоего "Форда" подходит срок очередного ТО. Давай пометим детали и проверим выполненные работы, не отходя от кассы.
В дилерском центре из семи работ, подлежащих обязательному выполнению, умельцы сделали пять. Салонный фильтр оказался незамененным и лампа подсветки номера все так же не горела. После вразумления, за полчаса неисправности устранили, но настроение у обоих было испорчено.
- И зачем мы это делали? - спросил Михаил Ильич. - Я бы сделал то же без денег вдвое быстрей.
- Странно, - заметил сын, - раньше ты этим не заморачивался.
- Аркаша, есть ли у тебя на примете гаражники с хорошим оборудованием, желательно хорошие знакомые?
- Не без того. Одногруппник из техана держит СТО. Даже стенд развал-схождение имеет, причем компьютерный.
- Составишь протекцию?
- Решил сменить профиль, старый?
- А куда деваться?
- Ну, охота пуще неволи. Завтра и выдвинемся.
Прошло два месяца, а "амнезия" Михаила Ильича оставалась без изменений. Вечером Аркадий, явно волнуясь, затеял разговор.
- Папа, я не доктор и к медицине не имею никакого отношения. Однако твое состояние никоим образом не подходит под твой диагноз. Ты великолепно соображаешь, координация движений безупречна, и в то же время ты не помнишь вообще ничего, что было до травмы. Мало того, у тебя коренным образом изменились интересы. Но даже не это главное. Ты постоянно трешь переносицу. Так делают люди, постоянно носящие очки. Несколько раз ты проговорился, что увиденное хуже или лучше, чем тогда. Ты не так ходишь, ты стал значительно медленнее, ты абсолютно равнодушен к женщинам, хотя раньше интересовался всем, что шевелится. Ты ни разу не поинтересовался своим арсеналом оружия, ни разу не заикнулся об охоте, отшил всех друзей-собутыльников. Я мог бы продолжить. Да вот хотя бы внезапный интерес ко мне. Честно говоря, я не жду откровенного ответа. Ты – мой отец и я приму тебя, каким ты бы ни был. Опять честно скажу, что твое новое отношение к нам обоим дорогого стоит. И все же, что-то ты можешь сказать по этому поводу?
- Хорошо. Я ждал этого вопроса. Давай проясним ситуацию. После падения на лед сознание покинуло твоего отца и оно куда-то исчезло. Я не знаю, куда. Правда, не знаю. А вот на место его сознания пришло мое. Сознание Баширова Виктора Егоровича – конструктора механического завода из города Карабаново, дата и место рождения которого точь-в-точь совпадают с данными твоего отца. Я носил очки, не курил и не пил, имел красавицу-жену и дочь старше Галочки на три года. Самое главное – у нас был 1989 год.
Аркадий потерял дар речи.
- Что будем делать, - продолжал подмененный отец. - Ждать, когда вернется отец? Я бы тоже этого хотел. Но очень не исключено, что на том конце провода и я получил какую-нибудь травму. Вполне возможно и смертельную. Такие случаи отмечались в истории человечества. Я тут в Инете выцепил аналогии. Ну, не совсем аналогии, но из этой же оперы. Так что решай, Аркадий, как дальше жить будем. Я старше тебя всего на 10 лет и не знаю, как обращаться со взрослыми детьми. Одно скажу, вы мне не чужие.
- Да, Лукасу такое и не снилось, - пробормотал Аркадий. - Слушай, а чем ты занимался?
- В основном проектировал краны. Имею несколько защищенных патентов на изобретения, был заместителем начальника конструкторского отдела. Читал лекции по теории машин и механизмов в местном техникуме. Как сейчас говорят, был профессором Нимнулом. Языков не знаю, о торговле не имею никакого представления.
- Называть тебя Виктором я не могу, да и Галочка нас не поймет.
- Я думаю, что революций мы совершать не будем. Если язык повернется, называй по-прежнему, а лучше Ильичом. Так корректней и удобней для тебя и меня. Хорошо бы, если мы стали товарищами. Несчастья, знаешь ли, объединяют, а его мы как раз и имеем. Без вас я до сих пор, как беспомощный ребенок, да ты и сам видишь, как сложно мне адаптироваться. Не забудь, что там совершенно другой строй, другая национальная идея, совершенно иной менталитет. И без своих мне совсем невмоготу.
- Не парься, Ильич! А тоску-печаль работой надо травить. Ты же внутренности машины лучше рентгена знаешь.
- Пожалуй, что так. Думаю, что даже двигатель смогу не только отремонтировать, но и настроить. Только в электронике придется разобраться. С распределенным впрыском не все мне понятно. Я думал, что ты от новостей будешь крыльями махать. Я бы наверно, точно замахал.
- Маши, не маши, легче не станет. Будем надеяться на лучшее. Только вот что я думаю. Галочка без женской руки растет, не дело это. Правда, твоя Марина всегда косо на нее глядела. Я сначала подумал, что ты из-за этого ее отфутболил, Галочку ты всегда любил. А я на своей обжегся, теперь шарахаюсь от каждого куста. И забыть ее не могу никак. Так что проблема стоит. Ты не думай ничего плохого. Чем смогу – помогу. Да и твои новые заморочки мне все в цвет. Извини, уж очень ты, то есть он жестким был, порой даже жестоким.
На новой работе Михаил Ильич начал с самого простого – регулировки развала-схождения.
Через неделю его шеф, молодой парень признал, что так использовать работника просто нерационально и перебросил его к мотористу. Еще через две недели моторист Федор начал коситься на напарника.
- Куда гонишь? Тебе что, за это лишние деньги платят? И чего с настройками так возюкаться? И так сойдет. Клиент – дурак. Сейчас эти лохи умеют только колеса пинать. Что ему ни ляпнешь – все божественное откровение.
Михаил Ильич в конфронтацию не полез, но еще через неделю попросил шефа перевести его на автоматические трансмиссии.
- Так мы автоматы только для своих делаем и только после сторонней диагностики. А в дебрях разбираться некому, да и в городе специалистов по АКПП по пальцам можно пересчитать. Вот взяли тут сдуру заказ на AL4, так и валяется. Что-то там с гидравликой, уже и перед клиентом неудобно. Месяц его завтраками кормлю. Если есть желание, попробуйте восстановить агрегат. Недели хватит?
Михаил Ильич сдал коробку через два дня. Атмосфера в коллективе накалилась. Во взаимоотношениях с людьми он имел опыт только в рамках своего бывшего небольшого бюро, в котором кучковались такие же одержимые железяками люди, как и он сам.
Вечером он попросил совета у Аркадия.
- С ремонтом у меня нет проблем, проблемы у меня с коллегами. Работать они не хотят и по-моему просто не умеют. Твой дружок еще молодой и привык с плеча рубить. Короче, не ужиться мне там. Сам знаешь, предприниматель из меня никакой, не умею с людьми ладить. Может ты что подскажешь, а то какой-то тупик образовался.
Сын ответил мгновенно.
- Ильич, уходи-ка ты на вольные хлеба. ИП оформим на меня, формальностями займусь сам. Снимем гараж побольше и занимайся ты автоматами. В идеале было бы, если и диагностику коробок и их настройку ты взял на себя. Это дело тянет на немалые деньги и терять их грех. Для начала можно поработать и на яме, только с тельферочком. Как идея? Катит?