- Но ваши угрозы не говорят о вашей благородности. Даже Пургес смотрится на этом фоне предпочтительнее.
- Я защищаю своих людей. Солдаты, крестьяне или рабы - все они, без разницы, мои люди. Я за них в ответе. Впрочем, для вас это не благородно.
- Не так, милорд. Бить плетьми баронетов, да и солдат - это…, простите, низко. И это собираетесь сделать вы.
- Скажите, барон, допрос с пристрастием позволителен в отношении благородных?
- В отдельных случаях - да. Когда нужно узнать истину.
- Мне предлагали провести такой допрос баронета Крисвела.
- Что!?
- Я отказался. Хотя мне очень хотелось узнать имя предателя. Того человека, что посылал к вам гонцов.
- Откуда вам известно?
- В вашем замке это знают даже собаки.
- И вы отказались? Почему?
- Я просто так не пытаю людей.
- Но их бьете плетьми.
- Не я. Ваших людей будут бить только те, кто пострадал от рук ваших солдат.
- Вы странный человек, виконт. Мне вас не понять. Я на вашем месте не испытывал бы сомнений пытать моего сына или нет. Причина достаточная, чтобы применить допрос с пристрастием. Вы же… Теперь я не знаю с кем быть, с Ларском или Лоэрном… Может быть, вы откажетесь от экзекуции?
- Если я откажусь, то через некоторое время все может повториться. Баронов в Лоэрне много. А так… возможно, некоторые задумаются.
- Я не завидую этим баронам. А если бы я успел продать ваших крестьян в рабство?
- Я продал бы такое же количество ваших людей. Не крестьян, а солдат и выше. Конкретно кого установил бы жребий.
- Вы не боитесь, что я, вернувшись в замок, прикажу затопить подземелье? Там триста человек местных крестьян.
- Тогда мне придется к двадцати восьми солдатам, двум баронетам где - то найти еще двести семьдесят солдат и баронетов.
- Хм. Мне почему - то кажется, что вы их найдете. Бедный Пургес. Скажите, милорд, если я назову вам имя человека из Ларска, пославшего гонца, вы откажетесь от экзекуции моих солдат?
- Но это не совсем благородно выдать человека, вам доверившегося?
- Хм. Уел меня! Но все равно, что скажете?
- Мне очень хочется узнать имя предателя. Но справедливость должна восторжествовать, иначе и дальше все будет точно также. А я намерен впредь защищать не только моих крестьян, но и всех жителей графства. Все они тоже мои люди. Люди моего брата.
- И если я принесу вассальную клятву, то ваши слова будут относиться и к моим людям?
- Да, барон.
- Мне надо подумать… и отобрать солдат для наказания…
Когда барон покинул палатку, Хелг, присутствующий при разговоре, обратился к Сашке:
- Ты сильно изменился за эти два года.
- В худшую сторону?
- Не знаю, плохо это или хорошо. Но ты был намного мягче, податливей. Хотя и с гонором.
- Жизнь заставила. Но это так, отговорка. Я ведь и сам понимаю, что делаю что - то не так, против себя. Ломаю себя.
- Ксандр, ты и в самом деле хотел пороть баронетов?
- Честно говоря, я рассчитывал, что барон примет второй вариант, выберет сам, кто получит плетей, что и получилось.
- Теперь, получается, что Шелвак сам наказывает солдат?
- Да. Но мне противно все это.
- Что именно?
- Да всё! И представляешь, если бы он заартачился, тогда мне пришлось выполнять свое слово и отправлять баронетов на козлы. Ну, старшего, ладно. Он взрослый. А вот младшего. Не знаю, смог бы я это сделать.
- Но барон повел себя так, как ты и предполагал. Можно спросить?
- Да.
- Скажи, Ксандр, а как ты поступил бы на месте этого барона, доводись тебе выбирать?
- Не знаю. Сильный вопрос. Но у меня нет сыновей.
- А если бы были?
- Не знаю, Хелг, серьезно, не знаю. Хотя, я, наверное, сам встал бы вместе со своими солдатами под плети. Да и много ли их придется на одного человека? Три, четыре, пять? Вряд ли больше.
- А баронеты?
- Если они достойные, то сами встанут вместе с отцом. А нет, тогда… они недостойные.
- Я не удивлен твоим ответом, совсем не удивлен. Но барон Шелвак при всех его словах о благородстве так не сделает. И не только он, Все бароны, и Лоэрна, и Ларска, вообще все!
- Серьезно?
- Да.
- Как же так? А Ястред, как он бы поступил?
- Ястред…
Хелг надолго задумался, вспоминая те или иные поступки человека, заменившего ему… кого? - отца, старшего брата? Но у него не было старших братьев. А Ястред…
- Боюсь, что Ястред поступил бы также… Сашка! - Хелг впервые обратился к нему так, как называл его два года назад, - Я теперь знаю, как поступил бы я! Сказать?
- Не надо, Хелг. Я это знаю. Спасибо тебе…
Через час ларский отряд без боя вступал в замок Броуди. А через день из замка выехало почти четыре сотни человек. Триста ларцев и восемьдесят лоэрнцев. И если ларцы были веселы и довольны, то на лицах лоэрнских солдат поселились угрюмые гримасы. Почти все они получили по четыре - пять плетей. Да от кого? От каких - то жалких рабов, которые совсем недавно раболепно им прислуживали, выполняя любые их прихоти и распоряжения. Впрочем, небольшим утешением было обещание барона выплатить каждому пострадавшему от ларских плетей по серебрянке за каждый полученный удар. Барон Шелвак прекрасно понимал, что иначе он недосчитается многих из них по дороге в свой замок. Но сейчас они направлялись совсем в противоположную сторону, не на юг, а на север, в Ларск.
Погода окончательно испортилась, наступила глубокая осень, дорога из - за дождей, а по утрам и мокрого снега, раскисла во многих местах, поэтому к Ларску они добрались только к концу дня. Ненамного их опередил гонец, посланный с извещением о возвращении виконта. Барон Шелвак вместе со своими людьми был благоразумно оставлен на ночевку на постоялом дворе за городом. А сами ларцы проследовали до городского замка. Здесь их уже поджидал торжественный прием. Большая площадь внутри замка была переполнена так, что значительной части солдат, возвращавшихся с Сашкой, даже не удалось проехать внутрь.
Как только Сашка смог пробиться через плотные ряды встречающих, он увидел брата, сбегающего с крыльца. Соскочив с коня, Сашка сразу же попал в объятья Дарберна.
- Ты молодец, какой же ты молодец! - он смог услышать сквозь стоящий на площади гул голосов. - А ведь никто и не думал, что ты сможешь сделать что - либо большее, чем захватить крестьян Шелвака, не успевших укрыться в замке. Как хоть тебе это удалось? Никто до сих пор не может в такое поверить.
- А разве не было гонца от Ястреда?
- Был, был. Какой у всех был шок. - И наклонившись к Сашкиному уху, Дарберн добавил:
- Видел бы ты лицо Ильсана.
Братья весело рассмеялись. Больше поговорить им не дали. На Сашку налетели с поздравлениями местные бароны, а затем Дарберн устроил пир по случаю первой и столь замечательной победы ларского оружия.
Лишь на следующий день, да и то уже во второй половине дня братья, оставшись наедине, смогли пообщаться. Сашка сразу же рассказал Дару о гонце из Ларска. Брат помрачнел.
- Ты кого - нибудь подозреваешь?
- Есть мысли, но, боюсь, они из - за личных отношений.
- Ильсан?
- Да, я вначале подумал на него. А потом, когда немного остыл, стал сомневаться. Ведь твое возвращение в Ларск не всем вассалам пришлось по душе. Так?
- Ну, так.
- Кто - то рассчитывал сам пробиться в графы. С помощью Черного Герцога или, наоборот, возглавив тому сопротивление.
- То есть, получается, это мог сделать любой из членов графского совета? Проклятье! Кому доверять? Из - за одной паршивой овцы подозревать всех! Значит, мог и не Ильсан. - Дар слегка облегченно вздохнул, и это не укрылось от Сашки. - Характер у него, конечно, еще тот. Но одно дело важничать и показывать свой гонор, другое - стать предателем. Нет, это не он. Постой - ка, а когда прибыл гонец в замок?
- За три или четыре дня до нашего подхода к замку.
- Нет, это не мог быть никто из находившихся в Ларске.
- Почему?
- Последние десять дней перед твоим уходом из города, Ларск был закрыт. Никто не мог из него выйти. Никто.
- Получается, что гонец был не из Ларска? Но он сообщил сыну барона, что я собираюсь идти на него. И даже назвал цифру солдат у меня. Пятьсот человек. А это знали только в ларской крепости. И как тогда гонец сумел выбраться из города? Дар, а Ильсан или кто - нибудь из графского совета не мог как - то добиться выезда для своего человека?
- Обо всех таких попытках мне докладывали. Но все по мелочи. Купцы, баронеты. Никого не выпустили. А уж про Ильсана мне сообщили бы в первую очередь. Да и не мог он. Ведь если бы тебя разгромили, то у Ларска в борьбе с самозванцем шансы оказались бы совсем невелики. Он же это понимает. Да и Эльзина…
- И?
- Как она переживала за тебя!
- Она!?
- Да, да! Она моя опора здесь. После тебя, конечно.
- Вот уж, не подумал бы.
- А теперь подумаешь!
- Мне казалось, что она меня недолюбливает. Какая - то холодность была.
- Тебе это показалось. Она совсем другая! Мой друг и помощник. И какая умная. И добрая.
- Я совсем не разбираюсь в женщинах. Хотя, наверное, пора бы. Мне ведь на днях шестнадцать.
- Когда? Как же я забыл спросить о твоем дне рождения!
- Когда не скажу. Я и сам точно не знаю. Прошлого своего не помню. Точнее какие - то странные воспоминания.
- Ты мне никогда не говорил о своем прошлом. И не надо. Кем бы ты ни был, ты мой брат. И все - таки когда у тебя день рождения?