Резкий крик над головой дал знать о приближении львиного ястреба Анадриели, и на снегу возникло шестеро невидимых до сих пор эльфов. Они образовали полукруг в паре сотен шагов от незнакомца; от нежеланных глаз их скрывала такая же одежда, что носили разведчики Алита, в руках они держали натянутые луки. Князь поднялся на ноги и побежал по снежному склону, на ходу натягивая тетиву.
Незнакомец поднял руки и откинул в сторону плащ, чтобы показать, что у него на поясе нет ножен, только длинный нож - вполне уместный в путешествии по диким местам. Он обратился к Анадриели, и до Алита донесся обрывок его фразы:
- …нужно поговорить с Эолораном и Эотлиром.
Анадриель заметила, что с противоположной стороны приближаются Алит и его разведчики, и вскинула в кратком приветствии руку. Незнакомец медленно повернулся и оглядел князя. Его лицо привлекало спокойным, уверенным выражением. Затем нарочито неторопливо он откинул капюшон, из-под которого показались рыжеватые волосы, перетянутые золотистой нитью. Сразу становилось ясно, что пришелец родом не из Нагарита.
- Назови себя, - крикнул Алит и остановился в полусотне шагов. Стрела на его луке нацелилась в грудь эльфа.
- Я Калабриан из Тор Андриса, - ответил тот. - У меня послание правителю Анара.
- Мы знаем, каких посланий ждать от Морати, - ответил Алит. Он натянул тетиву. - А ты знаешь, какого ждать ответа.
- Я приехал не из Анлека, а из Тор Анрока, - терпеливо пояснил Калабриан. - И мое послание исходит от князя Малекита.
- И какие доказательства ты можешь предоставить? - требовательно спросил Алит.
- Если вы позволите мне подойти, я покажу их.
Алит снял с тетивы стрелу и жестом приказал Калабриану приблизиться. Посланник опустил руки и шагнул к своей лошади. Он вытащил что-то из притороченной к седлу сумки и поднял предмет вверх. Это оказался круглый чехол-тубус для свитков. Затем, поглядывая на других стрелков, Калабриан зашагал к князю - чехол он держал на виду. Когда гонец приблизился, Алит жестом остановил его и протянул руку. Калабриан передал ему чехол и отступил на несколько шагов, не спуская глаз с лица князя.
Печать на пергаменте совершенно точно принадлежала Малекиту и была целой. На вес чехол оказался легким, так что Алит сомневался, что в нем припрятано оружие. Но для уверенности он не стал возвращать чехол, а заткнул его за пояс.
- Это послание предназначено только для глаз Эолорана Анара, - сказал Калабриан и отступил назад. В тот же миг Алит вскинул лук, и наконечник стрелы снова нацелился в сердце гонца. Тот остановился. - У меня есть и другие гарантии, но их поймет только Эолоран.
- Я Алит Анар, внук правителя, которого ты ищешь, - заверил его Алит. - Я отведу тебя в особняк, и там ты встретишься с Эолораном. Но знай, если твои заверения окажутся лживыми, тебе не стоит ждать хорошего обращения. Если хочешь, мы сейчас проводим тебя до границы Эланардриса, и ты вернешься к своему господину живым и невредимым.
- Князь сказал, что мое задание очень важно, - ответил Калабриан. - Мне придется положиться на вашу милость и благоразумие.
Алит долго выискивал на лице Калабриана признаки обмана, но не увидел их. Быстрый взгляд через плечо посланника подтвердил, что Анадриель не теряет времени и осматривает его дорожные сумки.
- Там нет ничего необычного, - не оборачиваясь, произнес Калабриан. - Несколько личных вещей и необходимые для путешествия зимой припасы, вот и все.
Алит молча ждал, пока Анадриель закончит обыск.
- Все в порядке, - наконец сказала она. - Оружия нет.
- Сейчас опасно путешествовать по Нагариту безоружным. - На князя с новой силой накатило подозрение. - Как ты не побоялся проскользнуть мимо анлекского войска, которое расселось у нас на пороге?
- Я пришел не с юга. Я вышел из Эллириона и пересек горы.
Ответ посланника не убедил князя.
- Опасное путешествие, - процедил он.
- Тем не менее мне пришлось его совершить. Мне неизвестны заключенные в послании князя Малекита подробности, но он не оставил сомнений в срочности и важности поручения. Когда я получу ответ князя Эолорана, мне придется вернуться тем же путем.
Искренность незнакомца наконец-то убедила Алита.
- Хорошо. - Юный князь опустил лук и засунул стрелу в колчан. - Добро пожаловать в Эланардрис, Калабриан из Тор Андриса.
Юноша не удивился, когда Калабриан настоял на том, чтобы послание князя Малекита увидели лишь Эолоран, Эотлир и сам Алит. Гонец попросил, чтобы его провели в особняк втайне, и четко дал понять, что никому не доверяет и опасается, что в Эланардрисе скрываются агенты Морати. Алит оставил его с Анадриелью на горном склоне к северу от особняка, а сам отправился на совет к отцу и деду.
Вот почему Алит вел Калабриана к летнему домику в восточной части сада в кромешной темноте укутанной облаками ночи. В помещении горела одинокая лампа. Князь знаком пригласил посланника внутрь. На низком столике в единственной комнате стоял дымящийся кувшин с пряным чаем в окружении узких кубков. От кувшина поднимался ароматный пар, и юный князь тут же подошел к столу, налил себе горячего напитка и обхватил изящный кубок замерзшими руками.
Эолоран в темно-синей, отороченной мехом мантии и перчатках из кожи ягненка стоял у окна и смотрел на юг; его дыхание паром поднималось в воздухе. Эотлир сидел на одной из скамей у выбеленной стены и вертел в руках чехол с посланием.
- Ты говорил, что предоставишь доказательства искренности своих намерений, - произнес Эолоран, не отрывая взгляда от темноты за окном. - Настало время выполнить обещание.
Калабриан бросил на Алита вопросительный взгляд, и тот налил ему чая. Посланник сделал осторожный глоток и повернулся к Эолорану.
- Малекит велел мне передать следующее: "Отсветы пламени ярче всего горят по ночам". - Калабриан произнес пароль с выражением крайней серьезности.
Эолоран резко развернулся и испытующе уставился на посланника.
- Что это значит? - Эотлира поразила реакция отца.
Эолоран ответил тихим, отрешенным голосом.
- Слова принадлежат Аэнариону. Это случилось еще до возведения Анлека, как раз после того, как демоны разорили Авелорн и убили Вечную Королеву. Я хорошо помню то время. Князь поклялся отомстить за смерть жены и детей и, объятый горем, решился вытащить тот проклятый меч. Я спорил с ним. Я предупреждал Аэнариона, что… подобное оружие не предназначено для руки смертного. Я предвидел, что отчаяние поглотит его, и так и сказал ему. В ответ я услышал эти слова. Той ночью он сел на Индраугнира и улетел на Оскверненный остров. Когда он вернулся, прежний Аэнарион исчез, и началась жизнь полная кровопролитий. Где ты услышал эту фразу?
- Тебе придется спросить князя Малекита, - ответил Калабриан и поставил на стол пустой бокал. - Он приказал мне выучить эти слова наизусть, но не объяснил, зачем. Теперь вы верите мне?
Эолоран кивнул и жестом приказал Эотлиру передать ему чехол.
- Их слышали только Аэнарион и я, но мне кажется вполне достоверным, что Аэнарион сказал их сыну, - произнес старый князь.
Он взял чехол, осмотрел печать и, удостоверившись, что она цела, сломал большим пальцем кружок из черного воска. Затем откинул крышку и вытряхнул лист пергамента. Бережно отложил чехол на стол и развернул свиток.
- Это письмо. - Эолоран просмотрел исписанный элегантным почерком лист и начал читать вслух. Его голос прерывался от волнения.
"Предназначено для глаз Эолорана Анара, любимца Аэнариона, истинного защитника Нагарита. Сначала я должен поблагодарить тебя, хотя слова не способны выразить ту признательность, которую я испытываю к тебе за твою поддержку. Я знаю, что ты шел мне на помощь в Эалите, и, хотя тот поход оказался обречен на поражение, мне удалось сбежать, в немалой степени благодаря действиям твоего войска. Я понимаю, что ты подверг себя риску, открыто выступив на моей стороне. Позволь заверить, что, когда я верну себе трон Нагарита, тебя ждут почести и награда. Ты был верным другом моему отцу и, надеюсь, станешь моим союзником".
Эолоран остановился, чтобы прочистить горло - на глаза старика навернулись слезы. Он с усилием сглотнул и потер лоб, будто хотел избавиться от воспоминаний. Когда к нему вернулось спокойствие, князь твердым голосом продолжил:
"Увы, но сейчас мне снова приходится просить тебя о помощи. Моя просьба связана с большим риском, поэтому я не буду держать обиду, если ты решишь, что не в силах справится с нею. Пришли ответ с моим посланником, Калабрианом, ему можно доверить любые тайны. Тем не менее я прошу посвятить в суть моей просьбы только тех, кого ты сам сочтешь нужным, иначе слухи могут достигнуть ушей Морати - обычными либо мистическими путями. С приходом весны я выступаю к Анлеку. Сейчас мое войско стоит в Эллирионе, подальше от острых глаз моей матери и ее шпионов. Верные Королю-Фениксу отряды отвлекают ее внимание на себя. Я уверен, что сумею пробиться к Анлеку, но оборона города практически неприступна.
Я прошу тебя взять воинов, которым ты полностью доверяешь, тайно проникнуть в Анлек и там ожидать моей атаки. Не могу точно сказать, когда она последует, так что тебе придется отправиться в город с первым весенним солнцем. Ни одно войско не сумеет пробить ворота Анлека, но если они откроются передо мной, я буду стоять наготове с армией таких солдат, каких не видали на берегах Ултуана уже много столетий. С нетерпением ожидаю твоего ответа, и да помогут тебе все благосклонные к нам боги.
Остаюсь твоим верным союзником и благодарным князем".
- В конце стоит руна и печать Малекита, - закончил Эолоран.
- Вполне законная просьба, - произнес Эотлир, когда отец передал ему пергамент.
- Мы же поможем князю, правда? - спросил Алит.