Глава 16
Лис сидел, привалившись спиной к колесу фургона, и ждал, убеждённый, что шаровики скоро появятся.
Неподалёку расположилось несколько воинов, оставленные стеречь пленника, несмотря на относительную свободу, предоставленную Шольтеаком. Сейчас Лис мог бы умертвить стражей с помощью браслета – сидели они тесной кучкой, но считал, что время для решительных действий пока не пришло.
На объяснения как пользоваться лучемётами ушло совсем немного времени. Поскольку лучемётов имелось всего четыре, плюс маленький, которым орудовал Нимрат во время стычки, то и требовалось научить всего пятерых воинов. Лис предложил обучить больше: если воин с лучемётом будет убит, то кто-то сможет его заменить. Шольтеак выделил ещё по одному воину на лучемёт. Лис сказал, что и этого мало, но вождь заявил, что воины ишту-хо погибать не собираются – пусть погибают враги. Лис плюнул и не стал возражать: на великого полководца Шольтеака никак не тянул.
Тем не менее, Лис ещё раз попробовал предложить план захвата гравилёта. Ну ладно, Шольтеак не хочет давать оружие ему даже в бою, но пусть разрешит просто участвовать в нападении на шаровиков. Однако вождь отверг и это предложение, не захотев даже обсуждать с Лисом тактику.
– Мы сами сумеем перебить чужестранцев, – заявил Шольтеак.
Лису ничего не оставалось, как только выругаться и прекратить давать советы.
Во время подготовки воинов Шольтеак спросил Лиса про серые доспехи, которые, как заметили индейцы, носили и шаровики. Лис, не вдаваясь в подробности, объяснил, что это боевая одежда. Вождь поинтересовался, сможет ли она защитить от выстрела из лучемёта? Лис ответил, что может, но если луч направлять достаточно долго в одно место, то доспехи прожигаются, и посоветовал целится в лица врагов, поскольку даже опущенное прозрачное забрало шлема уже не защищает в такой степени как сама броня.
С сожалением посмотрев на единственный имевшийся в его распоряжении экземпляр доспехов, Шольтеак посетовал:.
– Одно жаль: их так мало!
– Ну, извини, вождь, – с сарказмом ответил Лис, – не сумел добыть для тебя больше.
Шольтеак, казалось, не обратил внимания на язвительное замечание Лиса или не понял его и глубокомысленно заметил, что всё равно даже эти доспехи использовать не удастся: шаровики сразу поймут всё, увидев индейцев в доспехах.
– Не могу отказать тебе в сообразительности, о, вождь, – снова съязвил Лис.
Доспехи унесли, и Лис внимательно проследил, куда, чтобы, когда появятся шаровики и начнётся бойня, первым делом попытаться прихватить броню – она даст дополнительный шанс выжить. Фургон этот стоял совсем недалеко, но вокруг пока располагалась надёжная охрана.
В том, что бойня начнётся, Лис не сомневался и уже разработал примерные варианты своих действий. Он совершенно успокоился и был готов продуманно бороться за жизнь. Конечно, Лис мог попытаться бежать прямо сейчас, и вряд ли индейцы в ожидании шаровиков устроили бы за ним серьезную погоню. Но, во-первых, для погони хватило бы и нескольких человек, если их вооружить лучемётами, а так Лис рисковать не хотел.
А, во-вторых, даже если бы он убежал, то что делать практически без оружия в прерии, над которой летают гравилёты? И, тем более, добравшись до Проклятого леса, как пробираться без оружия там? В этом лесу вообще желательно иметь для уверенности как минимум лучемёт и запас зарядов к нему.
Поэтому, несмотря на небольшие шансы добыть оружие в момент, когда индейцы устроят нападение, Лис решил попытать счастья именно так. Тем более что в его нынешнем обличии ему не грозит быть узнанным врагами. Хотя уж если шаровики начнут уничтожение, они не пощадят никого из индейцев, а он сейчас на индейца очень похож.
Сторожившие воины не разговаривали с ним, да и Лис не пытался завязать разговор. Он слишком хорошо знал местные правила и понимал, что пытаться убедить индейцев сделать что-то в обход распоряжения вождя, бесполезно.
Сейчас Лис даже удивлялся сам себе: как можно было так долго среди них находиться? Тут, видимо, дала себя знать масса книг, прочитанных в детстве: помимо фантастики, Лис-Богдан обожал и таких авторов, как, например, Фенимор Купер или Майн Рид. Вдобавок, не слишком многочисленные фильмы о Диком Западе, демонстрировавшиеся в кинотеатрах Советского Союза, и из-за своей редкости воспринимавшиеся с повышенным вниманием, вызвали огромный подсознательный интерес именно к индейцам и, как следствие, именно к этой грани планеты.
Разумеется, Лис быстро понял, что романтике, описанной в книгах, нет места в реальной жизни: индейцы были хорошие ребята, но слишком уж примитивные. Пока с ними не возникало конфликтных ситуаций, всё шло более или менее предсказуемо, и от дружеского общения можно было даже получать удовольствие.
Но стоило совершить нечто, не соответствующее их представлениям о норме поведения, как легко создавалась неуютная ситуация. Лис уже столкнулся с этим в племени вишту, когда вождь Шотшек объявил его вне закона, после чего пришлось бежать.
Лис усмехнулся: он вспомнил, как, живя среди индейцев, иногда даже старался отождествлять себя с ними. Что это – всё-таки ещё не прошедшее детство? Если судить по меркам продолжительности жизни Творцов то он ведь практически ребёнок.
Лис грустно посмеивался сам над собой: ну, надо же – считать себя индейцем! Да ему уже вообще было трудно определить свою принадлежность какому-то конкретному народу. Он, конечно, вспоминал иногда Землю, но не мог называть себя в полной мере и землянином, поскольку уже более трети своей жизни пребывал вне Земли. Тем более, знания, полученные во Дворце, существенно дистанцировали его от пёстрого населения голубой планеты, и уж тем более от граждан СССР. Но кто же он тогда – космополит смежных вселенных?
И, тем не менее, Лис поймал себя на мысли, что, несмотря на те редкие воспоминания о Земле в течение всех последних лет, ему хочется её увидеть. Он не сразу почувствовал непреодолимую тягу такого стремления, а когда почувствовал, то даже не раз уже постарался уверить себя, что Земля ему, вроде бы, и безразлична: ведь он считал себя избранным везунчиком, которому судьба распахнула двери в иные вселенные. Разве это не основание считать себя выше мира, где он был рожден?
На Земле остались загрязнённая окружающая среда, перенаселенность, межнациональные и расовые конфликты, бесконечные локальные войны и постоянная угроза войны мировой. Создавалось впечатление, что люди Земли не могут жить спокойно в принципе.
Информация, полученная от Творцов, дала Лису обильную пищу для размышлений. Новые знакомые считали, что вырвавшиеся, из какой-то заброшенной искусственной вселенной шаровики, охотившиеся сейчас за ними, рвались именно на Землю. Кроме того, по словам Творцов, на Земле существует некий фактор, который аномально ускоряет темпы развития цивилизации – настолько аномально, что такое несоответствие скорости развития вызывает массу глобальных проблем. Если всё это правда, то главным вопросом являлось почему шаровики так туда стремятся?..
Ему показалось, что он только чуть-чуть смежил веки, как раздались крики. Лис моментально открыл глаза и, не меняя позы, быстро осмотрелся. Начиналось смертельное представление, которого он ждал и к которому уже морально подготовился – над лагерем снижался гравилёт.
У Лиса имелось свойство, очень помогавшее ему существовать в этом мире: он не перегружал себя бесконечными вопросами типа "правильно ли я поступаю, что делать, как же быть" – при всё том, что он старался в принципе анализировать все ситуации, в которых бывал, в неподходящие моменты рефлексия у него проявлялась минимально. До наступления собственно критической ситуации он, казалось, не очень представлял себе конкретный действия, и даже в порядке предварительных рассуждений редко мог выбрать какой-то оптимальный вариант. Если бы его спросили в такую минуту, что же он собирается предпринять, Лис испытал бы даже некоторую внутреннюю растерянность, хотя, безусловно, и обыгрывал тактические планы в уме. Но когда наступало время решительных действий, он, полагаясь на врожденную интуицию, реагировал быстро и чётко, а "моральную" сторону своих действий подвергал сомнению или одобрению уже позже.
Лис и сам давно заметил такую особенность собственной психики – мобилизацию некой глубокой внутренней готовности к действиям и мгновенной импровизации, и прекрасно понимал, что сохранность собственной жизни, помимо везения и удачи, была часто обеспечена именно правильностью этих решений. Скорее всего, на уровне подсознания такая проработка сводилась к отсечке заведомо неприемлемых шагов. Поэтому Лис, как правило, не пытался строить слишком конкретных планов, хотя и считал полезным иметь возможность попытаться поразмыслить именно во время "затишья перед бурей" или когда просто предоставлялась возможность отдохнуть.
Сейчас Лис, не меняя позы, напрягся как сжатая пружина. Стражи продолжали сидеть рядом, посматривая то на пленника, то в сторону, где приземлился "летающий плот".
С земли, не было видно, что происходит там, где стояли вождь и его свита, но Лис заметил, что несколько индейцев, именно тех, кого он обучал обращению с лучемётами, направились в ту сторону, прикрытое тряпьём оружие. Затем воины с копьями провели Эльота с по-прежнему связанными за спиной руками.
Пройдя сотню метров, индейцы с лучемётами разделились: двое, в том числе тот, у которого был маленький лучемёт, продолжали идти за конвоировавшими Эльота, остальные трое шмыгнули в разные стороны. Очевидно, они намеревались зайти к шаровикам в тыл.
Проходя мимо Лиса, Эльот задержался и покачал головой:
– Это конец, землянин. Шаровики сожгут всех.
Ближайший конвоир подтолкнул Творца в спину.